Жизнь и сочинения Николая Гоголя
Под защитой угодника Божия Гоголь – одна из самых аскетических фигур нашей литературы, единственная, исключительная в своем роде. Вся его жизнь, подобно жизни инока, была непрерывным подвигом и восхождением к высотам духа, но знали об этой стороне его личности только ближайшие к нему духовные лица и некоторые из друзей. В сознании большинства современников Гоголь представлял собой классический тип писателя-сатирика, обличителя пороков, общественных и человеческих, блестящего юмориста. Гоголя в другом его качестве, как продолжателя святоотеческой традиции в русской литературе, религиозного мыслителя и публициста и даже автора молитв, его современники не узнали. >>

Николай Гоголь во Святом Граде
Поездки Гоголя по святым местам можно с полным правом назвать паломничеством, – они всегда были для него насущно необходимы как в литературном, так и в духовном отношении, а то и другое сливалось у Гоголя (и особенно в последнее десятилетие его жизни) воедино. При этом духовное все более начинало преобладать над литературным. Это паломничество оборвалось в то время, когда он на многие свои запросы к Церкви получил ответ. Он ехал в русские монастыри и в Иерусалим за «духовным хлебом». И его интерес к этим местам начал расти еще с юных лет. >>

Бродский, романтизм и Лермонтов
Высказывания исследователей, посвященные восприятию Бродским поэзии М. Ю. Лермонтова, противоречивы. С одной стороны, настойчиво подчеркивается несхожесть поэтического мира и лирического “Я” в творчестве Нобелевского лауреата и автора “Паруса” и “Думы”. Может быть, наиболее отчетливо и настойчиво об этом пишет Дж. Нокс: “По духу и мировоззрению Бродский ближе всего к поэтам XVIII века, в частности к Г. Р. Державину. Зато романтический характер поэтов Пушкинской плеяды и характер русского Байрона XIX века Михаила Лермонтова резко противопоставляются внутреннему психологическому состоянию молодого Бродского 50-х и 60-х годов послесталинской эры. >>

Поэтика древнерусской словесности: «общие места» и цитаты
Предметом моего внимания будут исключительно словесные формулы, выделяемые на основе повторяемости в плане выражения; при этом при разграничении топосов и цитат более показательны «устойчивые литературные формулы» – как менее стереотипные. >>

«Слово о Законе и Благодати» митрополита Иллариона и вопрос о времени канонизации Владимира Святого

Вопрос о времени причисления к лику святых князя Владимира Святославича – крестителя Руси относится к числу недостаточно проясненных, время канонизации – предмет научных дискуссий. В последние годы получила распространение версия, согласно которой канонизация Владимира относится примерно к рубежу XIII-XIV вв.

>>

История «для бедных»: русские древности на российском телевидении, в кинематографе и в просветительской литературе

«История – это то, что произошло и что продолжает происходить во времени. А тем самым она является наслоением, напластованием под почвой, на которой мы стоим, и чем глубже уходят корни нашего бытия в бесконечные пласты того, что находится вне и ниже плотских границ нашего “я”, но это “я” все-таки определяет собой и питает, отчего в менее точные часы мы порой говорим об этих пластах в первом лице, словно они составляют часть нашей плоти, - тем больше смысла в нашей жизни и тем почтеннее душа нашей плоти». Томас Манн, «Иосиф и его братья». Пер. с нем. С.К. Апта. М., 2000. Т. 1. С. 156.

>>

История «для бедных»: русские древности на российском телевидении, в кинематографе и в просветительской литературе
«Великий обман» Карамзина и Соловьева, или «Россия – родина тамплиеров» …Доказывают, что наука - вздор, изобретение педантов, что разум, которым гордится человечество, есть не что иное, как обманщик человечества, который водит его за нос; что система выдумана школярами, чтоб затемнить истину, что можно все знать, ничему не учась и только читая журнал, в котором проповедуются такие удобоприложимые к жизни начала; что философы - шарлатаны, что сам Сократ был тонкий плут, морочивший афинян своим демоном, и пр. «Эге, ге! - говорила толпа, лукаво посвистывая, - так вот оно как! ай-да молодец! славно, ну!» Виссарион Белинский, «Речь о критике». >>

«1612»: необыкновенные приключения поляков в России
История «для бедных»: русские древности на российском телевидении, в кинематографе и в просветительской литературе Кинематографическая труппа из Москвы. Ставили «Смутное время» в Кремле и где были валы. Теперь семнадцатый век рассован у них по чемоданам, все же остальное виснет над грязным столом. Ужасны полячки, и боярские дети страшней. Дорогой друг! Мне тошно. Это – выставка идеалов века. Чад, который они подымают, – мой, общий наш чад. Это угар невежественности и самого неблагополучного нахальства. Борис Пастернак, «Письма из Тулы». >>

Личность и творчество И.А. Гончарова в литературно-критических статьях И.Анненского
«Книги отражений» Иннокентия Анненского представляют своеобразную литературно-критическую дилогию, основанную на многоплановом научно-аналитическом и в то же время художественном прочтении классической и современной для автора литературы. Магистральным выступает здесь исследование творческой индивидуальности художника, его психологии в призме созданных им образов, что составляет жанрообразующий признак столь распространенных в символистской критике литературных портретов, где «писатель характеризуется… в органическом единстве личности и творчества». >>

История «для бедных»: русские древности на российском телевидении, в кинематографе и в просветительской литературе
«Развенчание» героя Не один Ярослав Мудрый пал жертвой разоблачителей. Атакован и Александр Невский. Не на телевидении - на страницах учебного пособия и многочисленных статей в популярных журналах. Их автор – историк Игорь Данилевский, один из сторонников версии о Ярославе – убийце Бориса, оклеветавшем Святополка «Невинного». >>