Педагог о стандартах
Об отношении педагогического сообщества к разработке «профессионального стандарта педагога» порталу «Слово» рассказала Свешникова Надежда Владиславовна, заслуженный учитель Российской Федерации, преподаватель русского языка и литературы в «Лицее на Донской».
- Чтение этого документа вызывает очень противоречивые мысли и чувства. С одной стороны, он написан весьма и весьма грамотно. Потребность сформулировать требования к современной образовательной ситуации понятна, и у меня нет никаких содержательных замечаний по поводу этого документа. Известно, что во всех развитых странах Европы и в Америке существуют профессиональные требования и к педагогам и к медикам, и это правильно. Этот документ отражает прежде всего изменившуюся ситуацию в нашем образовании, фиксирует необходимость изменений как самих методов и приемов работы с детьми, так и изменения в образовании педагогов, и по большому счету, претензий к тексту у меня, учителя с тридцатилетним стажем, нет.
У меня претензия другая. Она касается общей ситуации в образовании. Дело в том, что этот стандарт напоминает кодекс строителей коммунизма. Напоминает тем, что он оказывается бумагой, повисшей в вакууме, потому как нет продуманной социальной политики.
Даже если мы возьмем частные положения этого документа, мы увидим, насколько серьезен разрыв между желаемым и действительным. Например, то, что касается моей профессии. Я преподаю русский язык и литературу, закончила филфак МГУ, имею научный опыт работы. Вот ситуация, которая сейчас беспокоит именно словесников. Появляется большое количество детей мигрантов, которые либо плохо владеют русским языком, либо совсем им не владеют. В этой бумаге, я все-таки буду называть это бумагой пока, есть положение о том, что учитель русского языка должен владеть методикой преподавания русского языка как иностранного. Но дело в том, что преподавание русского как иностранного – совершенно особая область. Мы требуем от учителя, чтобы он профессионально владел этой методикой, но при этом у нас отсутствует грамотная миграционная политика. Соответственно мы имеем ситуацию, когда профессиональный стандарт обязывает учителя решать задачи, которые должно решать государство.
Самое удручающее для меня в этом документе – это отсутствие вообще каких-то слов о том, что государство будет обеспечивать эти новые программы, стратегические тексты. Учитель должен, учитель обязан... И я понимаю, что в этом документе по-прежнему отражается феодальное мышление. Государство, как некий феодал, требует от своих вассалов соответствовать этому стандарту. Ко мне относятся, как к крепостной.
Профессиональный стандарт педагога – это хорошее, продуманное требование к современному учителю, но никак не подкрепленное государственной политикой. И учитель по-прежнему, оказывается, отвечает за все. Когда я читаю рассуждения Ю. М. Забродина (см.интервью "Нестандартный педагог в стандартной ситуации" - прим.ред.), я понимаю, что на всех уровнях это мышление работает. Вот он пишет о том, что учитель должен уметь формировать человека, который мог бы исполнять две важные социальные функции, быть гражданином своей страны и т.д. Это все правильно, но при этом оказывается, что учителя по-прежнему одиноки. Этот документ фиксирует то, что большинство хороших учителей уже давно для себя понимают и делают. Но при этом этот документ никак не сопровождается серьезными социальными шагами. Здесь правильные слова, что современный учитель должен понимать и учитывать психологические особенности, при этом нигде не говорится, что ему самому нужна поддержка психолога.
Педагог, даже высококвалифицированный, компетентный во всех тех проблемах, о которых здесь говорится, физически не может исполнить весь функционал. Никаких рассуждений о том, что нужно гибко оценивать деятельность, что нужно изменить тот кошмар, когда зарплата зависит от часов, что надо учитывать разные виды деятельности педагога... Здесь об аудите, который будет проводить высококвалифицированное высокопрофессиональное сообщество и т.д. и т.п. А фиксация того, что это каторжный труд – отсутствует. Отсутствует рассуждение о психической реабилитации самих педагогов. Вы зайдите в клинику неврозов летом. Весь июль - это учительское сообщество. Проблемы выгорания, проблемы, связанные с переутомлением, должны рассматриваться в комплексе, но этого не происходит. Посмотрите, это мышление пронизывает государство от самого верха до самого низа. Школа должна, школа обязана, и профессиональный стандарт педагога это закрепляет!
Государственный чиновник, положив на стол этот стандарт, освобождает себя от ответственности. Чего заниматься мигрантами - у нас есть стандарт, у нас есть учитель, который должен решить эту проблему. Зачем возиться с даунами и аутистами? У нас есть стандарт, в котором прописано, что сейчас учитель обладает всеми профессиональными навыками работы с этими детьми. По-хорошему, чтобы эти проблемы решать, надо отказаться от норм двадцать пять человек в классе. Даун не может обучаться в таком классе. У нас разваливаются коррекционные школы, в которых хоть как-то обучались эти детишки. Они сейчас идут в общеобразовательные школы - это невозможно. По европейским нормам группа, в которой обучается даун или аутист, не должна быть больше двенадцати человек. Так почему здесь об этом ничего не пишется? Все школы должны быть обеспечены пандусами для инвалидов, но при этом убираются из школ психологи. Если раньше школа могла себе позволить иметь психолога на каждой параллели, то теперь у нас один психолог на четыре параллели. Да, администрация школы может самостоятельно выделять средства на разные программы. Но государство не старается это стратегически и тактически продумать.
И больше всего меня, как учителя, задевают потребительские слова. Учитель должен соответствовать неким потребительским требованиям родителей и учащихся. Переведя учителя в сферу обслуживания мы теряем нашу культуру. И, сведя учителя к роли обслуживающего персонала, государство лишает эту профессию психологически комфортного основания. Всегда российский учитель понимал, что он делает настоящее дело. А сейчас в головах родителей начинает формироваться отношение к школе, как к некоей сфере услуг: все многообразие функциональных действий современного педагога нужно и должно проверять. И об этом в документе сказано многократно, соответственно эта бумага дает возможность плодить огромное количество проверяльщиков. А вы это делаете? А вы это делаете? И в перечне, в котором может быть сотня пунктов, всегда найдется несколько, которые ты выполнить не можешь физически. Объем деятельности педагога никак не обсуждается.
У Салтыкова-Щедрина есть сказка, которая называется «Коняга». Сюжет этой сказки очень прост: коняга пашет землю, эта земля бесконечна. Там есть такой образ горизонта, который постоянно отдаляется от коняги. И вот коняга тащит свою борону, медленно идет, устало, а рядом с ним прыгают пустоплясы, которые бесконечно обсуждают, как он работает, зачем и почему. Ситуация мне напоминает эту сказку. Учитель, как та самая коняга, идет, горизонт бесконечно отдаляется, а рядом бесконечно рассуждают пустоплясы. Веры в то, что эта ситуация изменится, у меня нет никакой.
Записала
Анна Волкова
