Восточнославянские языки

Грамматические особенности украинского языка

В отличие от русского и белорусского, в украинском, как и во всех остальных славянских языках, произошло выпадение интервокального -й- (стяжение) у окончаний полных форм прилагательных женского и среднего рода и множественного числа: добрий, синiй—но: добра* ‘доброго’, добру*  ‘доброму’, синя* ‘синего’, синю* ‘синему’, добре ‘доброе’, синє ‘синее’, добрi ‘добрые’.

Особенностью украинского языка по сравнению с современным русским языком, в морфологии существительных является звательная форма: козаче!, хлопче!, Iване!, Петре!, батьку!, жiнко!, донько!, доню! ‘дочка’!, Оксано!, Надє!

Важные общелингвистические явления и понятия выявляются при сопоставлении украинских и русских форм именного склонения. Формы женского рода (ударения обозначены знаком "`")

Единственное число

И. Рук`а, ног`а, нiч, пiч, тїнь
В. р`уку, н`огу, нiч, пiч, тїнь
Р. рук`и, ног`и, н`очi, п`ечi, т`їнї
М. руц`ї, нозёї, ноч`ї, печ`ї, тїн`ї
Д. Руц`ї, ноз`ї, н`очi, п`ечi, т`їнї
Т. рук`ою, ног`ою, н`оч’ю* (н` iччю), п` еч’ю* (п`iччю), т`їнню

Множественное число

И., В.  р`уки, н`оги, н`очi, п`ечi, тїнї
Р.       рук, нiг, ноч`eй, печ`ей, тїней
М.      рук`ах, ног`ах, ноч`ах, печ`ах, тїн`ях
Д.       рук`ам, ног`ам, ноч`ам, печ`ам, тїн`ям
Т.       рук`ами, ног`ами, ноч`ами, печ`ами, тїн`ями

В словах рука, нога, муха в украинском языке происходит чередование согласных к / ц, г / з, х / с. Это морфологические чередования разных фонем, поскольку не во всех случаях перед i заднеязычные меняются на свистящие (ср. кiнь, кiт, кiшка ‘кошка’, гiрка ‘горка’, хiд ‘ход’).

В украинском языке, как и в русском, совпадают в своём фонемном составе формы местного (предложного) и дательного падежей (рус. руке, укр. руцї). Однако мы должны будем их считать рзными падежными формами, потому что в лругих словах эти же различия в грамматическом значении выражаются явно разными формами: руцï та ногам (руке и ногам)—на руцï та ногах (на руке и ногах). Такое явление (в данном случае—фонемное совпадение разных падежных форм) называется формальной омонимией. В склонении слов нiч, пiч в украинском языке наблюдается морфологическое чередование фонем i/о. Имеется формальная омонимия им. и вин. п.ед. ч. (темна нiч—темну нiч), род. и дат. п. ед. ч.: вiд святоï нoчi ‘от рождественской ночи’—до святоï нoчi  ‘к рождественской ночи’.

Дательный и местный падежи омонимичны у слов руцї, нозї, мyсї, но их следует считать разными падежами, поскольку они различаются ударением у слов н`oчi—в ноч`ї, п`eчi—на печ`ї, т`їнi—в тiн`ї.

Помимо формальной омонимии (совпадения разных форм в фонемном составе) в приведённых примерах наблюдается ещё одно важное явление—формальная синонимия (совпадение форм в грамматическом значении): род. п. ед. ч. рук-и, ног-и, мyх-и, но: н`оч-i, п`eч-i, т`їнь-i (чередование и : i в украинском языке нельзя объяснить фонетически); тв. п. ед. ч. рук-ою, ног-ою, м`yх-ою, но: н`iч’-у, п`iч’-у, т`iн’-у. Но точно так же формально синонимичными будут и показатели родительного падежа мн. ч. у слов: ноч- eй, печ-eй, тїн-eй—и рук-#, нiг-#, мух-#. Флексия, выраженная фонемами -ей, синонимична флексии, выраженной отсутствием фонем. Мы имеем здесь дело с нулевыми флексиями. Нулевые флексии всегда синонимичны ненулевым. В им. пад. ед. ч. укр. нiч, пiч, тiнь, рус. ночь, печь, тень—также нулевая флексия, синонимичная флексии -а в словах рука, нога, муха. Следует, таким образом, считать, что в словах с нулевыми показателями две значимых единицы (две морфемы): рук-#, нiг-#, мух-#; нiч-#, п iч-#, тiнь-#.

Падеж

Единственное число.

И. коз`aк б`aтько край
В. козaк`а б`aтька край
Р. козaк`а б`aтька кр`аю
М. козaк`овi б`aтьковi кр`аю
Д. козaк`овi б`aтьковi кр`аєвi
Т. козaк`ом б`aтьком кра`єм

Множественное число

И. козaк`и  бaтьк`и краї
В. козaкїв бaтькїв країв
Р. козaкїв бaтькїв країв
М. козaк`ах бaтьк`ах кра`ях
Д. козaк`ам бaтьк`ам кра`ям
Т. козaк`ами бaтьк`ами кра`ями

В им. п. ед. ч. козак-#, край-# имеют нулевую флексию, которой синонимична флексия -о в слове б`aтьк-о ‘отец’ (ср. также Петр`o, Павл`o, Махн`o, Шкур`o и т. п.). В вин. п. ед. ч. форма край-# омонимична с формой им. п., но эта -# —другая нулевая флексия, только омонимичная, но не тождественная флексии -# именительного падежа, потому что в именительном падеже она синонимична флексии -о, а в винительном—флексии -а. Также и в вин. п. ед. ч. козак- `a, б`aтьк-а (Петр`a, Iв`aна Франк`a, Шевч`eнка) флексия -а не тождественна омонимичной флексии -а родительного падежа. Флексия вин. и род. п. ед. ч. -а (козак-а, батьк-а) восходит к общеславянской флексии род. п. 2-го склонения: град-а, влък-а. Флексия род. п. -у (край-у, вiтр-у, холод-у, лiс-у, сад-у, га-ю, ячмен-ю) восходит к флексии 4-го склонения: син-оу, мед-оу). В русском языке только ограниченный круг слов может иметь подобную флексию (стакан чаю, чаша мёду, кружка квасу), при этом она имеет другой оттенок в значении, нежели обычная флексия -а (ср.: недостаток чая (плохое качество)—недостаток чаю (недостаточное количество, нехватка). В мест. п. ед. ч. укр. краї соответствует рус. крае (ср. также рус. волке, городе), где -е восходит к – "ять" [ие] (ст. слав. град[ие], вльц[ие]).

Украинские окончания местного и дательного падежей козак-овi, батьк-овi, чоловiк-овi (мужу, мужчине), также местного краєвi родственны с флексиями старославянского 4-го склонения: дат. п. сынови, медови, домови, т. е. флексии слов 4-го склонения были перенесены к словам 2-го склонения. Это внешняя формальная аналогия: челов[ие]к-оу → чоловiк-овi↑сын-овi формальный показатель -у заменяется на формальный показатель -овi по аналогии с синонимичными формами других слов). В русском (великорусском) языке появились (по аналогии с 4-ым склонением: старослав. мест. п. сыноу, медоу, домоу) особые формы местного падежа, отличные от форм предложного падежа: в лесу—о лесе, в снегу—о снеге: вороны что-то ищут в снегу—художники что-то ищут в снеге, но живописности в нём нет. В отличие от предложного падежа, русский местный падеж относится к предметам, посторонним действию или событию, о котором говорится в предложении. В украинском языке в мест. п. ед. ч. наряду с окончанием -овi (-євi) также может употребляться старая флексия -у, восходящая к общеславянской флексии местного падежа 4-го склонения, распространённой по внешней формальной аналогии и на слова 2-го склонения: на возу, на лiтаку ‘на самолёте’; но: на столí, у лíсi ‘в лесу’.

В тв. п. ед. ч. украинская флексия -ом (-ем) похожа на ст. слав. -омь (влькомь, градомь; также -емь: краемь). Но это лишь внешнее сходство. В украинском языке исконные -о, -е в закрытом слоге должны были бы перейти в -i. Здесь такого перехода нет, значит, эти гласные вторичные, они могли развиться из сильных редуцированных, и мы должны предположить, что раньше здесь были окончания -ъмь, -ьмь. И такие окончания мы действительно находим в некоторых старославянских памятниках (с IX в. и позже, преимущественно в Моравии и на Руси); они, так же, как и окончание род. п. -у, дательного -овi, развились по внешней формальной аналогии слов 4-го (медъмь, сынъмь) и 3-го склонения (путьмь ‘путём’, дьньмь ‘днём’).

Во мн. ч. мы также видим аналогичное влияние на 2-е склонение форм 4-го склонения. В старославянском языке род. п. мн. ч. имел формы градъ, влькъ, в русском и украинском языке им должны соответствовать нулевые окончания (что и сохраняется у некоторых слов в русском: из ворот, нет сапог, пара чулок, пять человек, много домишек). Но по аналогии со словами 4-го склонения (сыновъ, домовъ) нулевое окончание заменилось на рус. -ов, укр. -iв. После основ, оканчивающихся на мягкий со гласный в русском языке развилось окончание -ей (оленей, коней) по аналогии со словами 3-го склонения (путьи, людьи, костьи); в белорусском и украинском—обычные формы из 4-го склоне ния: бел. краёв, канёв, аленяў, мужоў, укр. країв, оленiв, мужiв.
Эта аналогия формальная (поскольку изменяются формальные показатели, а не основы) и внутренняя (поскольку замена соединительной гласной происходит по аналогии с другими формами этого же слова)—внутренняя формальная аналогия: род. п. мн. ч. конь → коней → столiв.  Ср. пример внутренней материальной аналогии (выравнивание основ при склонении) лiд → льод → льоду.

Склонение слов среднего рода

Единственное число

И., В. мїсто ‘город’, пoле, теля, íм’я
Р.      м.їста, пoля, теляти, íменi
М.      мїстї, пoлi, телятї, iменї
Д.      мїсту, пoлю, телятї, iменї
Т.      м.їстом, пoлем, телям, iм’ям

Множественное число

И., В. мiст`a, пол`я, тел`ята, iмен`a
Р.       мiст, полiв, телят, iмeн
М.      мiстах, полях, телятах, iмeнах
Д.      мiстам, полям, телятам, iмeнам
Т.      мiстами, полями, телятами, iмeнами

В украинском языке сохранились существительные третьего склонения среднего рода, обозначающие детёнышей животных, детей и т. п.: тел .я, ягня, козеня, порося, лошa ‘жеребёнок’, дiвчa.

Украинское спряжение

1 л. пишy ходжy пишемо хoдимо
2 л. пишеш ходиш пишете хoдите
3 л. пише   хoдить  пишуть хoдять

В украинском и белорусском, как и во всех других славянских языках, кроме русского, в 3-м лице ед. ч. 1-го спряжения употребляется нулевая флексия (отражённая и в старославянских памятниках), она синонимична флексии 2-го спряжения -и-ть, в белорусском языке -ць (ср. в южновеликорусских говорах: У нас в Р[я]зaни пир[а]ги с гл[а]зaми, их [я]д[я]ть, а [а]ни гл[я]д[я]ть). Эти общие украинско-белорусско-южновеликорусские формы, отсутствующие в других славянских языках, соответствуют в некоторых старославянских памятниках XI—XII вв. флексиям ед. ч. -е-ть, -и-ть, мн. ч. –я-ть, -у-ть, они сохраняются в более поздних древнерусских памятниках, но в большинстве старославянских текстов обычны окончания на -тъ (молитъ, идетъ, молятъ, идутъ), которым соответствуют и северновеликорусские (и русские литературные) молит, идёт, пишет, говорит, молят, идут, пишут, говорят.

Формам 1-го лица мн. ч. п .ишемо, йдемо, ходимо соответствуют поздние и редкие старославянские формы на -мо, употреблявшиеся вместо обычного -мъ (идемъ, ходимъ), отражённого русским, белорусским и большинством других славянских языков, но также, параллельно, и украинским: допустимы формы йдем, пишем, ходим.

Одной из особенностей украинского языка является употребление наряду с составными (аналитическими) формами будущего времени: буду, -еш, -е писати, будемо, -ете, -уть писати особых синтетических форм сложного будущего: писатиму, писатимеш, писатиме, писатимемо, писатимете, писатимуть (ст. слав. писати имамь, -аши, -атъ, писати имамъ, -ате, -љтъ).

Одним из отличий украинского и белорусского языков от русского является отсутствие форм причастий настоящего времени. В литературном русском языке причастия на -ущий, -ащий унаследованы из церковнославянского и отсутствуют в народных говорах и просторечии. Этимологически им соответствуют прилагательные на -учий, -ачий (ср. различия в значениях: ползущий—ползучий, зрящий—зрячий). На украинский язык русские причастия настоящего времени должны переводиться придаточными предложениями: спящий лев (известная скульптура в алупкинском Воронцовском дворце)—"лев, який спить", смеющийся человек—"людина, яка смiється".