География и пространство русской литературы XIX века

Роман Л.Н. Толстого "Война и мир" – энциклопедия пространств

"И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. "Постой", – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель".
Сон Пьера Безухова ("Война и мир", том 4, часть 3, XV).

География и пространство в романе Л.Н. Толстого "Война и мир" поражает своей грандиозностью и широтой. Герои перемещаются по просторам России и европейским странам: Австрии, Венгрии, Германии, Польше, Франции. Они живут в Петербурге и Москве, в провинции в дворянских усадьбах. Им открывается мир природы. Они сталкиваются со счастьем, страданием и смертью, что расширяет или, напротив, сужает их душевное пространство.

Пожалуй, нет ни одного русского романа с более масштабной географией, чем в романе "Война и мир". Как правило, русская литература, что любопытно, предпочитает по большей части не выходить за границы России. Действие практически всех классических произведений русской литературы происходит внутри России. Правда, есть небольшие исключения. Скажем, в романе И.С. Тургенева "отцы и дети" П.П. Кирсанов отправляется в Европу в погоню за княгиней Р. и настигает ее в Бадене. В финале романа он отправляется в Дрезден, а Евдоксия Кукшина – в Гейдельберг, куда стекаются позитивисты, естественники, нигилисты всех мастей. Штольц и Ольга Ильинская встречаются в Париже в романе И.А. Гончарова "Обломов". Но об этом говорится скупо, сжато, тоном протокольных упоминаний. Никогда действие романов не привязывается к за границе и заграничным впечатлениям.

Как всегда, существенное исключение составляет Л.Н. Толстой. На страницах его романа действует История. И эта серьезная, а подчас мрачноватая дама – полноценный персонаж романа, наряду с Наташей Ростовой, князем Андреем Болконским и Пьером. Для Истории не существует географических границ. В ее то бурный, то спокойный и величавый неостановимый поток вовлечены все персонажи романа Толстого. Причем для Толстого, обладающего уникальным чутьем исторической правды, не бывает второстепенных участников исторического процесса: реально существовавшие Кутузов, Наполеон, Александр I, австрийский генерал Мак и вместе с тем созданные воображением писателя Пьер, Николай Ростов, Берг или дипломат Билибин – все равны перед историей. Вот почему в романе господствует пространство Истории, воле которой добровольно или по принуждению подчиняются все действующие лица романа.

В их частную жизнь История вторгается  как сторонняя и подчас бездушная сила. По словам Ф.И. Тютчева, "блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые". 

Гроза 1812 года гремит над всей Россией и, в том числе, над кровлями жилищ героев романа, разрушая их многолетний мирный уклад, а иногда и сами жилища, ломая, а подчас самым неожиданным образом устраивая судьбы героев романа, вовлеченных в стремительный поток истории.

Стены домов, мебель, вещи – молчаливые свидетели и в то же время действующие лица и соучастники множества драм, трагедий, конфликтов, страданий, счастья и любви героев романа. Судьбы героев пересекаются и прочно связываются с судьбами мест и домов: Отрадное (имение графов Ростовых), Лысые Горы и Богучарово (имения князей Болконских), Москва и Петербург (дома Пьера, Безухова, Ростовых, Болконских, Долохова, Курагиных) сменяют друг друга, чередуются и возникают вновь на страницах романа.

Завязка событий и знакомство читателя с героями происходит в Петербурге, в аристократическом салоне Анны Павловны Шерер. Незаконнорожденный Пьер приезжает из Парижа, где он под руководством аббата-гувернера воспитывался и получал образование согласно воле отца, екатерининского вельможи графа Кирилла Владимировича Безухова. В Петербурге, куда Пьер прибыл из Москвы с рекомендательными письмами отца, он должен избрать себе карьеру.

В салоне Шерер Пьер встречает своего старшего друга князя Андрея Болконского, который из Петербурга собирается в Австрию, на фронт военных действий, в действующую армию. В Австрии русские, союзники австрийцев, должны испытать себя на прочность в столкновении с непобедимым Наполеоном. Князь Андрей уезжает от богатства и благополучия, от светских удовольствий, от беременной жены, потому что, как он говорит, "эта жизнь – не по мне!" Князь Андрей поедет в армию через Москву и имение отца Лысые Горы, которые лежат в 150 верстах от Москвы и в 60 верстах от Смоленска, в трех верстах в сторону от дороги на Москву.

Под присмотром отца и сестры в Лысых Горах Андрей Болконский оставит беременную жену.

Из Москвы, из дома графа Ростова, в Петербург приезжает Анна Михайловна Друбецкая, чтобы в салоне Шерер через князя Василя Курагина добиться определения своего сына Бориса Друбецкого в гвардию. (В армии в Австрии вскоре Борис Друбецкой встретится с Андреем Болконским и Николаем Ростовым.) А сам Василь Курагин через Анну Павловну Шерер, фрейлину императрицы-матери Марии Феодоровны, намерен выхлопотать своему сыну Ипполиту место первого секретаря в русском дипломатическом посольстве в Вене.

Андрей Болконский встретится в австрийском городе Брюнне с секретарем посольства Ипполитом, которого в Петербурге, в доме Шерер, он почти ревновал к своей жене. В Австрии, как убедится князь Андрей, в обществе дипломатов Ипполит выступает в комической роли шута.

Толстой строит свой роман так, что читатель постоянно попадает в разные, чаще всего контрастные пространства. Общий принцип, которому почти всегда верен Толстой, – чередование и борьба жизни и смерти.  Интерьеры – фон и одновременно сценическая площадка, где разворачиваются события. Рампу, задник и набор мебели Толстой включает в драматическое действие, подбирая подходящий к случаю образный и цветовой колорит.

Пьер из строгого и чинного, привычного к напряженной умственной работе петербургского кабинета Андрея Болконского, где Пьер читает "Записки Цезаря" и  дает слово другу "быть хорошим", сразу же едет в дом Анатоля Курагина у конногвардейских казарм, в котором царит совсем иной дух: "В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином (…) Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышалась возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя". Пьер по просьбе Долохова выворачивает раму окна на третьем этаже, и Долохов на пари с англичанином выпивает бутылку рома, сидя на покатом уступе стены за окном и ни за что не держась. Под окном лежат камни тротуара. Две свечи горят на подоконнике; за окном во время белой ночи "виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари", а Долохов в белой рубашке, запрокинув голову, все выше поднимает донышко бутылки. Призрак смерти витает в затихшей гостиной дома Курагина. Один из собутыльников, не смогший остановить это безумное пари, ложится лицом к дивану. Пьер закрывает глаза, и ему кажется, что проходит больше получаса. Лакей, собиравший разбитые стекла окна, застывает в согнутом положении. Долохов, бледный и веселый, запрыгивает на подоконник и кидает пустую бутылку англичанину.

Пьяная компания Курагина вываливает на петербургские улицы. Долохов привязывает квартального полицейского к медведю и пускает плавать квартального верхом на медведе в реку Мойку. Буйство и разгул души всего ближе к стихии смерти.

Как правило, Петербург в романе Толстого рисуется с отрицательным знаком, в отличие от Москвы (Толстой – москвич). В Петербурге по большей части господствует дух лицемерия, фальши и лживого официоза. В Москве Толстого жить проще, радостней и свободней. Вот почему из Петербурга Толстой стремительно переносит читателя в московский дом Ростовых на Поварской улице. В этом доме царствует вольная и счастливая стихия жизни.  Дом Ростовых – полноправное действующее лицо романа. Он живет, благодушно улыбается или печалится вместе со своими обитателями и гостями и умирает, сожженный в пожаре 1812 года, оставленный семьей Ростовых во время бегства москвичей из Москвы. 

В доме на Поварской празднуют день именин Наташи Ростовой и ее матери, тоже Натальи. К этому дому в канун именин Наталий подъезжают многочисленные цуги (кареты, запряженные четырьмя, шестью или восьмью лошадьми) с поздравляющими. В гостиной дома сидят гости: Жюли Карагина с матерью. Они чинно беседуют с графиней Ростовой и ее мужем.  Внезапно в гостиную "нечаянно, с нерассчитанного бега" врывается 13-летняя Наташа Ростова, слишком разбежавшаяся из задних комнат: диванной, цветочной и детской. За ней входят ее братья: старший Николай и младший Петя, а также 15-летняя племянница Ростовых Соня и юный офицер Борис Друбецкой, в которого влюблена Наташа Ростова. Избавляясь от надутой и чопорной – взрослой –атмосферы гостиной, Наташа бежит в цветочную, где прячется между кадок с цветами и подсматривает, как в зеркало любуется собой красавец Борис Друбецкой, как целуются ее брат Николай с двоюродной сестрой Соней, после чего вызывает в цветочную Бориса Друбецкого, вскакивает на цветочную кадку и тоже целует его, вдруг пугаясь своей смелости и, проскользнув между горшками цветов на другую сторону, робко взглядывает на покрасневшего Бориса. Объяснившись с ним, она, как большая, идет рядом с предполагаемым женихом в диванную.

Две пары влюбленных: Николай и Соня, Наташа и Борис – рассаживаются у двух окошек диванной симметрично, и Соня с Наташей " с виноватым видом и счастливыми лицами" смотрят на строгую Веру, старшую дочь Ростовых, которая, проходя через диванную, осуждает их легкомыслие. Влюбленные, "как спугнутая стая птиц", убегают от нее в детскую. 

В самый день именин Наталий в кабинете графа Ростова собираются мужчины. Они курят янтарные трубки, сидя на оттоманке (диване с подушками), толкуют о войне, и двоюродный брат графини Ростовой Шиншин остроумно подтрунивает над немцем Бергом, в то время как в гостиной, ожидая именинного обеда, рассеянный Пьер неловко сидит "посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу". Ждут "ужасного драгуна" старуху Марью Дмитриевну Ахросимову, которая по приезде сурово отчитывает Пьера за историю с квартальным верхом на медведе. После этого гости попарно отправляются в столовую: "Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна  – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех поодиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.

На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны  – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из-за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами…"

Как видим, граф Ростов имеет крепостной оркестр, разместившийся на хорах, крепостной повар Тарас, купленный графом за тысячу рублей, кормит гостей черепашьим супом, кулебяками и рябчиками. За роскошным столом графа Ростова по двум концам – мужской и женской – гости ведут свои особенные разговоры: мужчины – о войне, а дамские разговоры с "веселой решимостью" прерывает Наташа Ростова, поспорив с братом Петей, что осмелится спросить у маменьки, какое подадут пирожное.

После ананасового мороженого гости вернулись в гостиную и кабинет графа. Слуги раздвинули бостонные столы, чтобы составить несколько партий в карты. Для этого гостям пришлось разместиться в двух гостиных, диванной и библиотеке.

Молодежь в это время собралась в диванной у клавикородов (род фортепиано) и арфы. Наташу и Николая попросили спеть. Наташа бросилась звать Соню, но обнаружила ее плачущей в коридоре на сундуке, покрытом "грязной полосатой няниной периной". Сундук, как пишет Толстой, "был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых". Наташа обняла Соню и тоже беспричинно заревела, "только оттого, что Соня плакала".  Утешив Соню, Наташа побежала вместе с ней в диванную, и они спели квартет "Ключ". Между тем в зале "молодежь приготовилась к танцам, а на хорах застучали ногами и закашляли музыканты".  Граф Илья Андреевич Ростов с Марьей Дмитриевной Ахросимовой, оторвавшись от бостонных столов, лихо отплясывают Данилу Купора (фигура англеза – танца XVIII века, который граф Ростов танцевал еще в молодости).

Пока в доме Ростовых на Поварской танцуют Данилу Купора, и усталые музыканты, фальшивя, шестой раз играют англез, в московском доме графа Кирилла Владимировича Безухова, отца Пьера, с хозяином дома случается шестой удар.

В канун подготовки к именинам Наташи Ростовой Анна Михайловна Друбецкая с сыном Борисом в карете Ростовых подъезжает к парадному подъезду богатого московского дома графа Безухова, крестного отца Бориса Друбецкого. Улица перед окнами выстлана соломой. Поскольку в Москве была булыжная мостовая, а шины на экипажах железные , под окна знатного больного подложили соломы.

Без доклада они проходят сквозь стеклянные сени "между двумя рядами статуй в нишах". Их останавливает суровый швейцар, презрительно оглядывая старенький салоп Анны Михайловны Друбецкой, которая, несмотря на преграды, прорывается в дом. Пока официант в "чулках, башмаках и фраке" докладывает о ней с сыном, Друбецкая оглядывает себя в "цельное венецианское зеркало в стене" и "бодро, в своих стоптанных башмаках" идет "вверх по ковру лестницы".

На женской половине дома живут три княжны, племянницы графа Безухова, которые за ним ухаживают. Одну часть дома временно занимает князь Василь Курагин, родственник графа по жене и один из наследников его богатств. Незаконнорожденный сын графа Безухова Пьер живет в комнате наверху. Официант ведет Бориса Друбецкого к Пьеру вниз и вверх по другой, не парадной лестнице.

Борис передает Пьеру приглашение на именины Ростовых.

Сама трагедия смерти и фарс схватки наследников за наследство разыгрывается на мужской половине дома, в покоях умирающего хозяина, графа Безухова. В приемной графа с двумя итальянским окнами, под большим портретом императрицы Екатерины II, изображенной во весь рост, толпятся доктора, духовные лица и родственники. Из приемной имеется выход в зимний сад. Именно из этой приемной князь Василь Курагин почтительно провожает главнокомандующего Москвы в кабинет графа, чтобы тот простился с умирающим.   Туда же проходят Пьер и Анна Михайловна Друбецкая, поскольку граф Безухов, указывая на портрет сына, потребовал его к себе.

Анна Михайловна Друбецкая ведет Пьера в покои отца с заднего крыльца. У подъезда в тень стены отбегают двое в мещанской одежде, как видно гробовщики, с нетерпением ожидающие смерти графа. На узкой каменной лестнице, идущей по женской половине дома, Друбецкую и Пьера едва не сбивают с ног люди с ведрами. Они сбегают сверху и стучат сапогами, по-видимому приготавливаясь обмывать еще не умершее тело хозяина.

Проходя по коридору, Пьер и Анна Михайловна через  полуоткрытую дверь, откуда только что выбежала горничная с графином, видят, как в полутемной комнате княжны Катишь, уставленной мелкими шифоньерками, шкафчиками, столиками, при свете двух лампад перед образами вплотную друг к другу с видом заговорщиков сидят княжна Катишь и князь Василий Курагин и о чем-то шепчутся. Они хотят выкрасть из спальни умирающего графа Безухова его мозаиковый портфель, где лежит письмо к государю с просьбой об усыновлении Пьера, что сразу же сделало бы Пьера единственным исключительным наследником богатств графа и оставляло княжон без гроша. Княжна Катишь, обнаружив подглядывающих за ней врагов, вскакивает и злобно хлопает дверью.

Пьер с удивлением наблюдает странные перемены в чопорном и до сей поры строгом пространстве дома его отца. Посередине комнаты, примыкавшей к приемной графа, стоит пустая ванна и вода пролита по ковру (здесь будут омывать труп графа Безухова). В роскошную и величественную спальню графа, куда раньше никто не смел входить, вдруг самопроизвольно потекли мужчины и женщины. А спальня, в которой проходило соборование умирающего, внезапно превратилась в церковь. Граф под иконами, обложенный подушками, на своем вольтеровском кресле занял место алтаря, в то время как мужчины и женщины с горящими свечами, разделившись, выстроились по правую и по левую руку от умирающего. К колонне почтительно прислонился католик-врач без свечи, не участвовавший, но сочувствовавший торжественному обряду.

Князь Василий Курагин опирался на "резной бархатный стул, который он поворотил себе спинкой". Во время церковного пения и службы иереев князь Василий "вышел из-за своей спинки стула" и вместе с княжной Катишь "направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами": они вынесли оттуда мозаиковый портфель и "оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы, один за другим возвратились на свои места".

Князь Василий Курагин отослал своих конкурентов по наследству – Пьера и Анну Михайловну Друбецкую – в маленькую круглую гостиную с зеркалами и маленькими столиками, где для гостей был приготовлен чай. "Во время балов в доме графа Пьер, не умевший танцевать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, бриллиантах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения".

Между тем Анна Михайловна Друбецкая на цыпочках выходит в приемную графа, в которой как раз и разыгрывается генеральное сражение между княжной Катишь и Анной Михайловной за обладание мозаиковым портфелем. Решил исход сражения шум стукнувшей о стену двери из спальни графа Безухова: оттуда выбежала средняя княжна и закричала, что граф умирает. Княжна Катишь выронила портфель, и Анна Михайловна, "подхватив спорную вещь, побежала в спальню". Так интерьеры дома графа Безухова помогли незаконнорожденному Пьеру сделаться  богачом и законным наследником.

Пути и судьбы героев романа также проходят через Лысые Горы – имение князя Николая Андреевича Болконского. Оно лежит между Москвой и Смоленском. В нем живет старый князь Болконский со своей некрасивой, но умной дочерью княжной Марьей. Жена князя Андрея, приехавшая с мужем к свекру, не без основания называет дом старого князя Болконского дворцом. Сосланный в деревню при царе Павле I генерал-аншеф Болконский, когда-то, в давние времена, занимавший высокие государственные посты, наводил страх не только на домашних, но даже на действующих губернаторов Смоленска, которые непременно являлись к нему на аудиенцию, чтобы засвидетельствовать почтение, и терпеливо ждали "назначенного часа выхода князя в высокой официантской перед громадно-высокой дверью кабинета", откуда появлялся маленький суровый старик в напудренном парике с насупленными висячими бровями.

В той же официантской каждый день по утрам княжна Марья Болконская читала молитву и быстро крестилась, чтобы свидание с отцом прошло благополучно. Каждое утро в своем кабинете князь давал дочери уроки геометрии. Со страху княжна ничего не понимала, и князь "с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел", потом бранился и швырял тетрадью. Только "у себя на просторе", в собственной комнате, за письменным столом, "уставленном миниатюрными портретами и заваленным тетрадями и книгами", княжна Марья могла разобраться в задаче. Между 12-тью и 2-мя часами дня княжна Марья должна была в диванной играть князю на клавикордах. Во время приезда Анатоля Курагина с отцом с целью сватовства княжна Марья тоже играла на клавикордах Анатолю, и тот смеющимися, радостными глазами глядел на нее. Впрочем, этот взгляд относился не к ней, "а к движениям ножки m-le Bourienne, которую он в это время трогал своею ногой под фортепиано". 

Перед обедом домашние с трепетом ожидают выход старого князя из кабинета, точно придворные – выход монарха. Дворецкий с салфеткой, официанты за стульями, лакеи у обеденного стола выстраиваются по ранжиру и тревожно посматривают на большие часы в столовой, которые  бьют два часа – время обеда, – и им из гостиной отвечают "тонким голосом" другие часы. На выход князя со стен взирают также портреты его именитых предков. Среди них основатель рода Болконских  – один из князей Рюриков.

Два дома князя соединяются  длинной галерей. В этом уединенном переходе с мужской половины дома на женскую как бы невзначай на пути молодого князя Андрей попадается улыбающаяся мадемуазель Бурьенн.  В доме князя имеется даже зимний сад. Княжна Марья Болконская, идущая на свою половину из кабинета отца после того, как тот предоставил ей самой выбирать, выходить ли замуж за Анатоля Курагина или отвергнуть его предложение, внезапно сталкивается в зимнем саду с Анатолем, обнимающим мадемуазель Бурьенн. 

Старый князь Болконский всякое утро прогуливался одним и тем же маршрутом по одной и той же дорожке к оранжерее, мимо дворцовых построек. От Московской дороги к дому князя ведет "прешпект", переходящий в липовую аллею. Этот "прешпект" управляющий князя Алпатыч, прослышав о приезде министра князя Василия Курагина с сыном, приказывает по собственному почину расчистить от снега, что вызывает бешеный гнев старого князя, который поднимает палку, чтобы ударить плешивую голову старого управляющего: "Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров! (…) Разбойники! Прохвосты!.. (…) закидать дорогу!" Возки и сани Василия Курагина кучера и официанты старого князя Болконского провозят к флигелю, отведенному для гостей, "по нарочно засыпанной дороге". По тому же "прешпекту" возвращается из Аустерлица после ранения князь Андрей Болконский. На дороге он встречается с акушером, спешащим из Москвы к его жене, маленькой княгине, у которой начались тяжелые роды.

Дом в Лысых Горах – свидетель и соучастник главных жизненных событий: рождения и смерти его обитателей. В то время как Андрей Болконский по заснеженной дороге спешит домой, княжна Марья молится в своей комнате перед киотом о здравии невестки. Ее старая няня Прасковья Савишна приносит венчальные свечи князя Андрея и Лизы, чтобы поставить их перед иконами. Маленькая княгиня рожает на диване, вынесенном из кабинета князя Андрея. "В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, наготове чего-то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку (признак дурного настроения. – А.Г.) ходил по кабинету…" 

"По традиции, строго соблюдаемой в семье Толстых, роженицу перед родами перекладывали на темно-зеленый кожаный диван. На этом диване родился сам Лев Николаевич Толстой и все его дети. Диван всегда стоял в   яснополянском кабинете писателя, где он находится и в настоящее время" (Кандиев Б.И. Роман-эпопея Л.Н.   Толстого "Война и мир". Комментарий. "Просвещение", М., 1967,с.130.)

После смерти маленькой княгини на половине Лизы обосновался ребенок с кормилицей и няней.  Княжна Марья все свое время проводила в детской, и однажды, когда ребенок серьезно заболел, у детской кроватки в матовом полусвете полога с кисеей, сменяя друг друга, дежурили днем и ночью княжна Марья и Андрей Болконский.

После сдачи французам Смоленска в 1812 году князь Андрей, командир полка, в составе войсковой колонны проходит неподалеку от Лысых Гор. Он заезжает в родную усадьбу. Всюду Андрей Болконский находит следы запустения: дорожки сада заросли, "телята и лошади ходили по английскому парку", в оранжерее разбиты стекла, "и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли", "тесовый резной забор весь изломан и фрукты слив обдерганы с ветками", глухой дед, сидя на любимой зеленой скамейке старого князя, плетет лапоть, "развесив лыко на сучках обломанной и засохшей магнолии". "Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями". Две крестьянские девочки, узнав молодого барина, в испуге рассыпали из подолов еще зеленые сливы, которые они сорвали с оранжерейных деревьев, и спрятались за березу. Князь Андрей сделал вид, что ничего не заметил, чтобы девочки могли доесть эти незрелые сливы.  

Поистине Толстой – художник в самом буквальном значении этого слова. Особенно справедливо это высказывание в отношении батальных сцен романа. Его умению выбрать центральную точку живописной композиции, вокруг которой группируются фигуры и пейзаж, могли бы позавидовать лучшие художники-баталисты, такие, как Рубо или Верещагин. Толстой не только точно выстраивает центр композиции, он еще искусно чередует крупные и дальние планы, "точечное" пространство и необозримые перспективы. К тому же изменение пространства напрямую зависит у Толстого от субъекта повествования, который тождествен на живописном полотне местонахождению художника-наблюдателя. Толстой то и дело меняет картину и угол зрения за счет смены наблюдателя, сужая или, наоборот, необычайно расширяя перспективу изображения, создавая таким образом яркую панораму изображаемого.