Сенека – философ, государственный деятель, человек
«У выступающих с речами перед публикой и желающих добиться от нее похвал одно намеренье, у старающихся пленить слух молодежи и бездельников – другое. Философия же учит делать, а не говорить. Она требует от каждого жить по ее законам, чтобы жизнь не расходилась со словами и сама из-за противоречивых поступков не казалась пестрой. Первая обязанность мудрого и первый признак мудрости – не допускать расхождения между словом и делом и быть всегда самим собою», – так вполне определенно выражает свой взгляд в одном из «Нравственных писем к Луцилию» философ-стоик Луций Анней Сенека (п. XX, 2). >>

Из разборов лирики Фета: «Еще майская ночь»
Стихотворение, как и большинство строфических лирических произведений Фета, состоит из трех строф, каждая из которых объединена перекрестной рифмовкой: АБАБ. Первая строфа, открывающаяся восклицанием «Какая ночь!», содержит обращение – благодарение весенней ночи (первые две строки) и обобщенную картину возрождающейся весенней природы. >>

«Для чего пережила тебя любовь моя?»
Марк Анней Лукан и Полла Аргентария Высокой чести быть поставленным рядом с Гомером, Горацием и Овидием Данте удостаивает поэта, земной век которого продлился всего двадцать пять лет: Марка Аннея Лукана. Однако несмотря на столь высокую оценку авторитетнейшего Данте, а также на то, что имя Лукана обязательно присутствует в любой истории античной литературы, на поверку оказывается, что этот поэт бывает недостаточно известен даже специалистам-филологам, а сама личность его в изображении биографов выглядит не слишком привлекательной. >>

Брайдсхед обретенный…

За одним из великих английских писателей XX века — Ивлином Во (1903-1966) — прочно закрепилась характеристика, данная ему его биографом Сэлиной Хастингс — что он был одним из лучших стилистов английской прозы двадцатого века и что в жизни он был чудовищем...

>>

Творить без любви нельзя
Гоголь за чтением Библии Гоголь знал и любил Священное Писание. В статье «Предметы для лирического поэта в нынешнее время» он писал, обращаясь к Н. М. Языкову: «Разогни книгу Ветхого Завета: ты найдешь там каждое из нынешних событий, ясней как день увидишь, в чем оно преступило пред Богом, и так очевидно изображен над ним совершившийся Страшный суд Божий, что встрепенется настоящее». >>

Александр Куприн
Своеобразна литературная судьба этого писателя. В годы своего расцвета он, по свидетельству современников, «мало уступал в российской славе Горькому, Андрееву», и по смерти его никогда не забывали, многие его произведения знакомы российскому читателю с детства, – и все же отношение к нему всегда было каким-то не вполне серьезным. Критики любили рассуждать о том, что помешало ему стать великим писателем», собратья по перу находили в его стиле разнообразные огрехи, шаблонности и банальности, с точки зрения идеологии он тоже ни в одном лагере не был своим. >>

Мне кажется, что я слышу Пушкина
Из истории взаимоотношений Н. В. Гоголя и С. П. Шевырева

Среди друзей Гоголя мы одного , который, как думается, был наиболее близок к нему в зрелый период его жизни. Это Степан Петрович Шевырев (1806–1864), профессор Московского университета, поэт, литературный критик и публицист. Их переписка началась еще до личного знакомства. В марте 1835 года Гоголь послал Шевыреву только что вышедший из печати «Миргород» и просил его высказать свое мнение о книге в журнале «Московский Наблюдатель». При этом в письме Гоголь говорит: «Я к вам пишу уже слишком без церемоний. Но, кажется, между нами так быть должно. Если мы не будем понимать друг друга, то я не знаю, будет ли тогда кто-нибудь понимать нас. Я вас люблю почти десять лет, с того времени, когда вы стали издавать «Московский Вестник», который я начал читать, будучи еще в школе, и ваши мысли подымали из глубины души моей многое, которое еще доныне не совершенно развернулось».

>>

Из разборов лирики Фета: «Это утро, радость эта…»
Стихотворение представляет собой своеобразное перечисление примет весны, синтаксически это одно перечислительное предложение, завершающееся обобщением: «Это всё – весна». Синтаксически стихотворение напоминает более раннее «Шепот, робкое, дыханье…»: оба текста состоят из одного предложения, в обоих нет глаголов. >>

Об одном мотиве в житии Александра Невского

Текст так называемой Первоначальной редакции Жития святого благоверного князя Александра Невского содержит фрагмент, в котором рассказывается о намерении короля католического Севера (Швеции) пленить землю Александрову и о восприятии известия об этом намерении русским правителем: «Се же слышавъ король части Римьскыя от Полунощныя страны таковое мужество князя Александра и помысли в собе: “Поиду и пленю землю Александрову”. И събра силу велику, и наполни корабля многы полковъ своих, подвижеся в силе тяжце, пыхая духомъ ратным. И прииде в Неву, шатаяся безумиемь, и посла слы своя, загордевся, в Новъгородъ къ князю Александру, глаголя: “Аще можеши противитися мне, то се есмь уже зде, пленяя землю твою”.Услышав о такой доблести князя Александра, король страны Римской из Полуночной земли подумал про себя: «Пойду и завоюю землю Александрову». И собрал силу великую, и наполнил многие корабли полками своими, двинулся с огромной силой, пыхая духом ратным. И пришел в Неву, опьяненный безумием, и отправил послов своих, возгордившись, в Новгород к князю Александру, говоря: «Если можешь, защищайся, ибо я уже здесь и разоряю землю твою».

>>

Из разборов лирики А.А. Фета: «Сосны»

Средь кленов девственных и плачущих берез

Я видеть не могу надменных этих сосен;

Они смущают рой живых и сладких грез,

И трезвый вид мне их несносен. >>