Патрология. Отдел третий. Противогностическая литература.

Гностицизм, захвативший с половины II в. широкие круги христианского общества и угрожавший христианству полным разложением, вызвал к жизни богатую полемическую литературу. Против него писали Иустин Мученик, Мелитон, Феофил Антиохийский, Егезипп, Родон, Филипп Гартинский, Модест, Ириней Лионский. Сочинения всех перечисленных писателей, за исключением св. Иринея, или всецело утрачены, или сохранились в незначительных отрывках. Таким образом, единственным представителем этого отдела христианской литературы является св. Ириней Лионский.

Догматическое содержание полемических сочинений, направленных против гностицизма, насколько можно судить по сохранившимся фрагментам и по творениям св. Иринея, определялось их практическими задачами. Для успешной полемики с гностицизмом необходимо было выработать критический аппарат, т. е. такие нормы и понятия, с точки зрения которых было бы удобно критиковать учения гностиков. У апологетов был выработан критический аппарат для борьбы с политеизмом: понятие абсолютного, исключающее множественность богов, понятие свободы, направленное против фатализма, демонология, объяснявшая происхождение языческих чудес. Этот аппарат мог годиться и в борьбе с гностическим дуализмом, детерминизмом и притязаниями гностиков быть чудотворцами и пророками. Но для борьбы с гнозисом этого было недостаточно. Апологеты обращались к внехристианскому миру; гностики были христианами, поэтому и полемика с ними должна была вестись на других началах. Новый критический аппарат антигностических писателей касался источников религиозного ведения.

Далее, в противоположность дуалистическому миросозерцанию гностиков, их литературные противники должны были выдвигать на первый план монистический принцип: единство Бога Творца и Искупителя, согласие Ветхого и Нового Заветов, единство Личности Христа, спасение не только души, но и тела.

X. Святой Ириней

1. Биографические сведения. Св. Ириней родился в Малой Азии около 130 г. Свое христианское воспитание он получил от св. Поликарпа, епископа Смирнского, и малоазийских пресвитеров. В числе этих последних находился Папий Иерапольский. Не чужд был Ириней и светского образования. Его сочинения показывают, что он был знаком с Гомером, Гесиодом, Пиндаром и Платоном. В 177–178 гг., в гонение Марка Аврелия, Ириней был уже пресвитером в Лионе. В это время он был послан в Рим к папе Елевферию с письмом лионских исповедников, в котором последние высказывали свое мнение по вопросу о монтанистах. Письмо, вернее всего, было составлено в духе мира. Вскоре после возвращения из Рима Ириней был избран в епископы города Лиона, преемником Пофина, который на 90-м году жизни претерпел мученическую кончину.

Как епископ Ириней известен в истории, во-первых, своей миссионерской деятельностью: с большим успехом он проповедовал христианство в Лионе на туземном кельтском наречии; во-вторых, своей борьбой с гностицизмом, памятником которой служат его сочинения и, наконец, своим участием в споре о времени празднования Пасхи. Церкви азийские, руководясь древним преданием, которое они возводили к ап. Иоанну и Филиппу, издавна праздновали Пасху 14 Нисана вместе с иудеями. Запад, ссылаясь на авторитет предания, идущего от апп. Петра и Павла, праздновал Пасху в первый воскресный день после 14 Нисана. Долгое время это различие не подавало повода к разделению. Поликарп посетил Рим при папе Аниките. Вопрос о праздновании Пасхи был поднят, но соглашения не последовало. Тем не менее, пастыри расстались в мире. Дело вступило в новый фазис в 190 г., когда вопрос был подвергнут соборному обсуждению. Большинство епископов даже на Востоке высказалось за римскую практику. Противодействие обнаружилось лишь в Малой Азии, где во главе недовольных стоял Поликрат, еп. Ефесский. На требование папы Виктора, человека властного, подчиниться практике Римской Церкви, Поликрат ответил отказом. Тогда Виктор был уже готов прервать общение с малоазийскими Церквами, но это намерение встретило осуждение среди многих епископов. К их числу принадлежал и Ириней. От лица гальских епископов он написал папе письмо, в котором, признавая римскую практику правильной, просил его не нарушать мира Церкви из-за обряда и указывал ему на христианский дух терпимости его предшественника Аникиты.

Годом смерти Иринея считается обыкновенно 202 или 203 г., так как предполагается, что он претерпел мученическую кончину в гонение Септимия Севера. Но о мученической кончине Иринея молчат все древние писатели, упоминающие о нем, и большинство позднейших. Первое свидетельство о его мученичестве принадлежит Григорию Турскому (VI в.), но оно содержит столько исторических ошибок, что не имеет никакого авторитета. Если Ириней умер своей естественной смертью, то мы не имеем никакой даты для определения года его кончины.

Сочинения святого Иринея

2. Из многочисленных сочинений св. Иринея в полном виде до нашего времени сохранилось только два.

a. Его главнейшим произведением является труд, озаглавленный: "Обличение и опровержение лжеименного знания", или короче — "Против ересей". Сочинение не сохранилось в подлинном греческом тексте. В настоящее время мы имеем его в трех версиях: из больших цитат позднейших писателей — Ипполита, Евсевия и Епифания — можно составить почти всю первую книгу на греческом языке;  около двадцати фрагментов из разных мест сочинения "Против ересей" сохранилось в сирийском переводе; наконец, в полном виде сочинение сохранилось в древнем латинском переводе. Перевод этот настолько дословен, что через него просвечивает греческий подлинник.

Автор поставил своей задачей, во-первых, обличить гностиков, т. е. изложить перед широкой публикой их более или менее скрываемое учение, во-вторых, опровергнуть его. Сочинение составлялось постепенно в течение продолжительного времени. Третья книга была написана при папе Елевферии (175–189 гг.). В этот же период, по всей вероятности, были составлены и две последние книги этого обширного труда.

b. "Доказательство апостольской проповеди". Это сочинение было открыто арх. Карапетом в 1904 г. в армянской рукописи, принадлежащей библиотеке церкви Богоматери в Эривани. Рукопись относится к XIII в., а содержащийся в ней армянский перевод названного сочинения св. Иринея к середине VII или началу VIII в. В 1907 г. вновь открытый армянский текст был издан в Германии с немецким переводом арх. Карапетом и Тер-Минассьянцем при участии Гарнака. В "Христианском чтении" за 1907 г. помещен его русский перевод. Как по внешним данным (полное совпадение надписания рукописи со свидетельством Евсевия о названии и адресате сочинения), так и по внутренним признакам (сходство вновь открытого памятника по идеям и языку с сочинением "Против ересей") подлинность "Доказательства апостольской проповеди" стоит вне всякого сомнения. Во вновь открытом памятнике цитируется "Против ересей", следовательно, его составление относится к более позднему времени, т. е. приблизительно к последнему десятилетию II в. Сочинение было адресовано брату Маркиану. В его первых главах излагается правило веры, а в последующих оно доказывается ссылками на Св. Писание, преимущественно на Ветхий Завет.

Учение св. Иринея

3. Источники вероучения. В качестве источника вероучения гностики пользовались, во-первых, Ветхим Заветом. Но от всего противоречащего их учению в Ветхом Завете, они старались освободиться или путем отрицания единства древних писаний, возводя часть их содержания к Богу, другую, приписывая Моисею, третью — старцам, или при помощи аллегорического метода толкования. Во-вторых, так же, как и представители Великой Церкви, гностики признавали основой вероучения Новый Завет, но состав новозаветного канона у них не был определен и единообразен. В-третьих, гностики в своих экзотерических отношениях охотно исповедовали свою веру словами церковного крещального символа. Но они истолковывали содержание символа аллегорически и, произнося общепринятые формулы, постоянно держали в уме мысленные оговорки. Перечисленные источники религиозного ведения были общи гностикам и представителям Великой Церкви, но первые, кроме этого, имели еще тайные предания и тайную литературу, которым они приписывали апостольское происхождение и которые служили им нормой для толкования Ветхого Завета, Нового Завета и символа веры. В этих последних источниках они признавали за истину только то, что соответствовало их тайному преданию. Такому произволу нужно было противопоставить твердые и незыблемые нормы. Это и стремится сделать Ириней. Он старается установить правила веры, т. е. масштаб, определяющий, во что нужно верить и что следует отрицать как заблуждение. Под правилом веры св. Ириней разумеет 1) Священное Писание, 2) Предание Церкви.

а. Чтобы Св. Писание могло быть правилом веры, нужно было определить точнее его объем. С целью освободиться от авторитета Евангелий, гностики сверх четырех общеупотребительных имели еще одно или несколько лишних, чтобы с их точки зрения толковать общепризнанные, или из общепризнанных не признавали тех, в которых содержится учение, противоречащее системе секты. Так, валентиниане имели пятое евангелие — "Евангелие Истины". Наоборот, эвиониты принимали только Ев. Матфея, а Маркион только Ев. Луки. В противовес этим сектам св. Ириней доказывает, что Евангелий может быть только четыре, — ни больше, ни меньше. Исходной точкой для этого служит 7 стих гл. 4 Апокалипсиса, согласно которому Престол Божий покоится на четырех животных, из которых одно подобно льву, другое — волу, третье имеет лицо человека, четвертое подобно летящему орлу. Каждое животное служит символическим изображением какой-нибудь одной стороны в деятельности Сына Божия: лев характеризует Его царскую власть, вол означает священническое достоинство, человек изображает Его воплощение, а орел указывает на исходящий из Него и носящийся над Церковью Дух. До Моисея Слово Божие являлось праотцам в Своей силе и славе, через Моисея для подзаконных. Оно дало священнический и богослужебный чин, потом Оно воплотилось и наконец излило на Церковь дары Св. Духа. Для выражения этой четверичной деятельности Слова необходимо, чтобы существовало именно четыре Евангелия. Евангелие Иоанна повествует о славном рождении Логоса и соответствует животному в образе льва. Евангелие Луки отличается священническим характером и служит отображением животного в образе вола. Евангелие Матфея возвещает Человечество Христа и соответствует животному с человеческим лицом. А евангелист Марк начинает с пророчественного Духа, свыше приходящего к людям. Отсюда это Евангелие соответствует животному в образе орла. Тенденция всего рассуждения ясна: она состоит в стремлении фиксировать канон и противопоставить его ереси.

Подобной же тенденцией отличается учение Иринея о равном достоинстве апостолов. Маркион принимал только послания ап. Павла и Ев. Луки, спутника Павла. Наоборот, эвиониты не признавали Павла апостолом, не пользовались его посланиями, хотя принимали Евангелие от Луки и Книгу Деяний. Против Маркиона Ириней ссылается на то, что сам Павел признавал авторитет других апостолов. Эвионитам он указывал на их непоследовательность, состоящую в том, что, не признавая ап. Павла апостолом, они принимают Евангелие от Луки и Книгу Деяний, источником которых была проповедь Павла. Итак, мы видим, что Ириней стремится определить состав канона, и это стремление преследует полемические цели: оно направлено против гнозиса.

b. Для толкования Священного Писания с точки зрения методов того времени необходим был известный масштаб. Церковные писатели для аллегорического толкования Ветхого Завета пользовались Новым Заветом, буквально понимаемым. Гностики для аллегорического истолкования Ветхого и Нового Заветов пользовались своим якобы апостольским, тайным преданием. Для православных полемистов явилась необходимость установить со своей стороны норму для истолкования Св. Писания. Вслед за гностиками таковой нормой они признали то же церковное Предание. Но здесь возник вопрос: Церковь или гнозис обладают подлинным апостольским Преданием. На этот вопрос св. Ириней дает ответ в своем учении о церковном Предании.

Слово это он употребляет и в широком, и в специальном смысле. В широком смысле Преданием он называет все, сообщаемое устно или письменно об апостолах достоверными свидетелями — их учениками. В специальном смысле под Преданием св. Ириней разумеет крещальное исповедание. В дальнейшем речь идет о Предании в этом тесном смысле. Говоря о Церковном Предании как правиле веры, св. Ириней приводит сами формулы его. Анализ этих формул показывает, что они содержат крещальный символ не в чистом виде: символ расширен в них пояснительными вставками противогностического характера. Таким образом, правило веры отличается от крещального символа тем, что оно есть истолкованный в противогностическом смысле крещальный символ. Чтобы сделать символ правилом веры, такое истолкование было необходимо, потому что гностики тоже исповедали свою веру словами крещального символа, но при этом допускали мысленную оговорку, понимая слова символа не в церковном, а в иносказательном смысле. Для пояснения символа в правило веры вносились или слова Св. Писания, или данные Предания в широком смысле слова. Таким образом, по своему взаимному отношению Св. Писание и крещальное исповедание суть величины соотносительные и взаимно заменимые: крещальное исповедание есть лишь краткий итог того, что дано в Писании, поэтому им нужно пользоваться для истолкования всего темного и загадочного в Слове Божием. Наоборот, если известная часть крещального исповедания по краткости своей допускает перетолкование, то она должна быть поясняема на основании Писания. Писание содержит в себе рассеянные лучи истины, в крещальном исповедании эти лучи собраны вместе, как в фокусе.

4. Апостольское происхождение церковного Предания. Доказательство апостольского происхождения церковного Предания св. Ириней видит: а) в его кафолическом характере и b) в апостольском преемстве епископов.

а. Гностицизм распался на множество различных сект, учение которых было неодинаково даже в существенных пунктах. Каждая секта обнаруживала притязание быть единственной хранительницей апостольского Предания. Это взаимное разногласие гностиков подрывало всякое доверие к апостольскому происхождению их учения. Наоборот, учение Великой Церкви, рассеянной по всей вселенной, было одинаково в существенных чертах, на что указывало уже единство символа. Это единство верований Церкви св. Ириней объясняет единством их источника. Все Церкви произошли от апостолов. Все, сохраняемое ими в учении веры согласно, несмотря на разнообразие рас и стран, очевидно, есть наследие апостольское. Наоборот, всё, свойственное для одной только Церкви и отличающее ее от другой, обязано своим происхождением местным условиям.

b. Гностики не могли представить доказательств непрерывного сохранения у них апостольского Предания. У них не было официального органа, к которому можно было бы приурочить сохранение Предания. У Церкви такой орган существовал. Это — епископат, ряд преемственно следующих друг за другом епископов, из которых каждый при крещении получал от своего предшественника крещальный символ, а потом наставления в вере и истолкование символа. При этом первый член этого ряда — первый епископ — мыслится наставленным в вере и поставленным в епископа одним из апостолов.

Здесь прежде всего сам исторический факт непрерывного преемства от апостолов служит ручательством неповрежденности сохраняемого Предания. Этот важный для себя факт св. Ириней подкрепляет историческими данными. Он говорит о существовании епископских списков, при помощи которых каждая Церковь может доказать апостольское происхождение и непрерывность ряда своих епископов. Для образца он приводит епископские списки Римской Церкви. Наоборот, гностики своим родоначальником имеют не апостолов, а Симона Волхва. В своем сочинении св. Ириней старается установить преемство гностических систем и все их свести к одному корню — учению Симона Волхва.

Вторым ручательством верного и неповрежденного сохранения через епископов апостольского Предания служит момент сверхъестественный. Епископы получили от апостолов вместе с вероучением еще специальную харизму, духовное дарование, необходимое для сохранения истины. Новое в учении св. Иринея о духовных дарованиях состояло, во-первых, в том, что учением о даре сохранения истины отрицалась продолжаемость откровения. Ранее Церковь имела пророков. Их произведения, как "Пастырь" Ерма, читались в богослужебных собраниях наряду с апостольскими писаниями. Св. Ириней говорит, что дарование состоит не в откровении нового, а в сохранении старого. Во-вторых, св. Ириней связывает дарование истины с епископством. Новые черты в учении св. Иринея о дарованиях объясняются тем, что пророчество было скомпрометировано лжепророками Великой Церкви, пророками монтанистов и гностиками, которые возводили некоторые из своих тайных священных книг (напр., псалмы Валентина, имевшие каноническое значение для секты) к непосредственному пророческому вдохновению. Дух угас, пророчество выродилось в злоупотребление и ересь, поэтому Церковь отвергла его¹ .

 ^{1 Под отвержением Церковью пророчества следует понимать упразднение особого чина пророков, имевшегося в Древней Церкви. "Дух угас" в смысле отнятия дара благодати у лжепророков. Само же существование апостольского Предания подразумевает действие Святого Духа, ибо Предание "есть жизнь Духа Святого в Церкви — жизнь, сообщающая каждому члену Тела Христова способность слышать, принимать, познавать Истину в присущем ей сиянии, а не в естественном свете человеческого разума" (В. Лосский. Предание и предания // Богословие и боговидение. М., 2000. С. 525), "а также единственный способ вновь ее выражать" (Там же. С. 544). — Ред.}