Святитель Афанасий Великий. Часть вторая. Литературные труды св. Афанасия Великого

24) Другие письма св. Афанасия почти все утрачены: то, что сохранилось, кроме отмеченных посланий, имеет мало значения. Из них можно отметить: а) "К монаху Ам[м]уну", с наставлениями о содержании в чистоте плоти, о браке и девственной жизни, написано до 354 г.; б) "К монахам" (отличное от того, при котором написана была "История ариан"), написанное в 358 г., чтобы предохранить отшельников от еретиков; в) два послания "К Люциферу", епископу Каларисскому (359 или 360 г.), в которых св. Афанасий хвалит его за ревность и стойкость в вере православной; г) "К Руфиниану" в котором сообщаются определения Александрийского собора 362 г. относительно обратного приема в Церковь отпавших ариан; д) "К Орсисию" два послания (363 и 364 гг.), из них одно касается посещения св. Афанасием монастыря Тавенны, второе — смерти св. Феодора; е) "К Иоанну и Антиоху", "К Палладию" — два послания, в которых св. Афанасий защищает св. Василия от несправедливых нападок (в 372 г.); ж) фрагмент послания "К Диодору", епископу Тирскому.

25) "Послание к Маркеллину об истолковании псалмов" представляет собой наставление об изучении и употреблении псалмов, в которых пророчески указано Божественное и человеческое существо Христа и в которых можно находить утешение во всех жизненных отношениях: в псалмах выражены все чувства души человека — в них он молит, просит, благодарит, изливает сердце, так сказать, своими собственными словами. Эти советы вложены в уста некоего трудолюбивого старца и обращены, в форме письма, к пустыннику по имени Маркеллину. В подлинности этого послания нет оснований сомневаться: словоупотребление и характер стиля тот же, что в писаниях св. Афанасия, но его нельзя отождествлять с сочинением "О надписаниях псалмов", о котором говорит блж. Иероним (De vir. ill. 87).

26) "Изложение веры" — символ, в котором изложена и изъяснена кафолическая вера в Св. Троицу и в воплощение. До последнего времени принадлежность его св. Афанасию не подвергалась сомнению; но теперь уже не находят возможным помещать его среди бесспорно подлинных произведений александрийского святителя. Единственным свидетелем из древнецерковных писателей можно признать Факунда Гермианского, который в XI книге своего сочинения "В защиту трех глав" говорит об "Изложении символа" св. Афанасия. Впрочем, этой недостаточности исторических свидетельств придают мало значения — больше внимания останавливают на самом содержании "Изложения веры", в котором находят много особенностей, делающих сомнительным или даже невозможным происхождение его от св. Афанасия. Фактически рассматриваемое произведение представляет не символ, а только объяснение его, — но положенный в основу его символ текстуально вошел в объяснение, и его можно выделить. Получаемый таким образом символ не тождествен ни с одним из древних вероизложений; следовательно, он составлен самим автором объяснения, и во всяком случае последний принадлежит тому же богословскому направлению, которое нашло выражение в этом символе. Здесь прежде всего ставится вопрос, вероятно ли, чтобы св. Афанасий, неутомимый борец за Никейский символ, мог допустить составление собственного или же пользование таким символом, который значительно отличается от Никейского символа. В символе "Изложение веры" находим agennetos [(1.1)], тогда как св. Афанасий в 1 слове "Против ариан" (cap. 30) и "Об определениях Никейского собора" (cap. 28) решительно полемизирует против этого термина. Еще поразительнее изложение второго члена: в то время как в Никейском символе и в большинстве современных исповеданий он излагается так: "и во единого Господа Иисуса Христа... рожденного" и т. д. (без Logos), здесь Logos ставится на первом месте ("И во единого [Единородного] Слово, Премудрость, Сына" и т. д.), и имя "Иисус Христос" в символе совершенно отсутствует и поставлено только во второй половине главы, но не для обозначения единого Господа, как обычно у св. Афанасия, но как имя человека, которого восприяло Слово. Не будем касаться других подробностей, заметим только, что в богословии как символа, так и изъяснения его находят явные черты антиохийского направления. Если к тому же принять во внимание еще отмечаемую наличность, хотя и небольшой, разницы в языке и стиле "Изложения веры" по сравнению с подлинными произведениями св. Афанасия, то понятно будет, почему теперь считают необходимым помещать "Изложение веры" по меньшей мере среди dubia св. Афанасия. Произведение направлено против ариан и савеллиан. Время происхождения его не может быть точно установлено. Употребление выражения "подобный Отцу" (cap. 1[.5]) в исповедании веры у омоусианина (cap. 2[.2]) невозможно было после выступления партии омиев, следовательно, около 358 г., но кроме этого предела нельзя указать никакого другого, как только 325 г. — время Никейского собора.

27) "Слово пространнейшее о вере" — в первый раз опубликовано Монтефаконoм, который открыл его в рукописи X в. Издание этого произведения Moнтефакон сопровождал живейшим выражением радости, что вновь найдено "превосходное творение Афанасия против ариан и других современных св. Афанасию еретиков, в котором он, посредством силлогизмов и дилемм, разоблачает и опровергает этих врагов света". В произведении раскрывается учение о божестве воплотившегося Слова и отношении его к человеческой природе; потом дается большое число текстов Священного Писания, указывающих как на человеческую, так и на Божественную природу во Христе.
Большинство исследователей признают подлинность "Слова", как и "Изложения веры", с которым оно внутренне связано. Но тщательный анализ "Слова пространнейшего о вере" приводит к весьма любопытным данным относительно характера его. Прежде всего открылось, что 5–12 главы заимствованы из "Слова о воплощении", причем пользование почти дословное; далее, часть 14 главы, заключение 21 главы и 22 глава взяты из "Изложения веры". Еще более странным представляется, что в самом "Слове" повторяются некоторые отделы: конец 13 главы стоит буквально в конце 37 главы; 15 глава, с незначительными изменениями, повторяется в половине 25 главы; глава 16 равна концу 26 и началу 27 главы, первая половина 17 главы — [в] 28 главе; вторая половина 17 главы воспроизводится в начале 19 главы, а первая половина этой последней повторяется в 28 главе; начало главы 18–[в начале] 21 главы; 19 глава — [в] 28 и 29 главах. Далее, текст "Слова" несомненно страдает многими пробелами и, кроме того, недостатком связи между отдельными частями. Большинство глав начинается совершенно отрывочно. Целый ряд глав представляет не что иное, как набор положений, которые и первоначально не были связаны между собой, и в теперешнем сочетании остаются неприспособленными друг к другу; это вполне ясно видно в 5–12 главах; подобные отношения наблюдаются и в 13–20 главах — большая часть этих глав составлена из мест "Изложения веры" и из положений, которые в позднейших главах находятся на своем месте. Главы начиная с 20 составлены лучше, но друг с другом так же мало связаны, как и предыдущие.

Такой характер "Слова пространнейшего о вере" сам по себе возбуждает сомнения относительно принадлежности его св. Афанасию. Но, кроме того, находят, что подробности содержания "Слова" еще более подтверждают это неблагоприятное заключение: в "Слове" еще яснее, чем в "Изложении веры", выступают все признаки богословия антиохийской школы. По всем этим данным отрицают принадлежность этого произведения св. Афанасию.

Но при таком решительном выводе необходимо считаться с преданием, которое говорит о принадлежности "Слова пространнейшего о вере" св. Афанасию. Правда, рукописное предание принадлежит позднейшему времени (рукопись X в.), но цитаты из него находятся уже у Феодорита: во всех трех диалогах своего "Эраниста" он приводит девять отрывков из "Большого слова о вере" — св. Афанасия. К концу V в. следы снова встречаются в "Книгах о двух естествах против Нестория и Евтихия", написанных папой Геласием (492–496 гг.); три цитаты ясно называют в качестве своего источника "Большое слово о вере" св. Афанасия и действительно находятся в рассматриваемом произведении.
Выход из затруднения, какое представляется характером произведения, с одной стороны, и свидетельствами древности, с другой, можно найти, идя по такому пути: св. Афанасий действительно написал "Большое слово о вере", но оно в подлинном своем виде не сохранилось. В настоящее время мы располагаем переработкой его, которая также дошла до нас в отрывках и, может быть, с искажениями, но во всяком случае с дополнениями из других источников и, в частности, из произведений самого св. Афанасия. Реконструкция первоначального произведения представляется невозможной.

28) "О явлении во плоти Бога Слова и против ариан" — по своему содержанию представляет экзегетическое доказательство божества Сына и Св. Духа и разделяется на три части: а) опровержение возражений, сделанных аномиями против божества Иисуса Христа; ариане перетолковывали в пользу своего учения все места Священного Писания относительно уничижения Слова Божия, не соглашаясь изъяснить их в приложении к Его человечеству, и заключали из них о невозможности признавать Сына единосущным или даже только подобным Отцу; Св. Афанасий устанавливает правильное понимание спорных текстов; б) доказательства Божественности Св. Духа, исхождения от Отца и ниспослания в мир Сыном и в) доказательства из Священного Писания единосущия Слова. Кроме того, речь ведется о многих других догматических истинах: о рождении Бога Сына по плоти без отца от Девы Марии Богородицы, о спасительных для человека следствиях Его воплощения, жизни и страданий, о Евхаристии как истинном теле Господа и пр. Подлинность этого произведения оспаривается издавна, и в настоящее время одни исследователи отрицают принадлежность его св. Афанасию, другие утверждают его подлинность, относя составление его приблизительно к 369 г. Древние церковные писатели: Феодорит, Геласий, Факунд Гермианский, [а также] Латеранский собор, деяния Шестого Вселенского собора (Ефрем Антиохийский) называют его различно. В рукописях наблюдается тоже разнообразие заглавий. Это объясняется тем, что обычное заглавие произведения не обнимает содержание его в том виде, как оно дошло до нас. В то же время содержание его вызывает сомнение, действительно ли оно сохранило свой первоначальный вид. Первая часть (cap. 1–8) имеет христологический характер и заканчивается словами: "Он, истинный и по естеству Сын Божий, носит в Себе всех нас, да все мы носим в себе единого Бога". После этого 9 глава прямо ставит: "Поэтому нечестиво утверждать, что Дух Божий создан или сотворен"; затем начинается перечисление библейских доказательств в пользу того, что Св. Духу принадлежат те же предикаты, какие свойственны Отцу и Сыну, — только 11 и 12 главы опять неожиданно имеют христологическое содержание, но представляют большей частью повторение глав 2–6; с 19 главы до конца все рассуждения имеют христологический характер, кроме заключения 19 главы, которое, очевидно, вставлено и без затруднения может быть опущено. Сомнение, вызываемое таким планом трактата, усиливается еще тем, что 8–19 главы почти дословно сходны с другим произведением, помещаемым среди Афанасиевых: "О Троице и Св. Духе", при этом нельзя допустить, чтобы последнее стояло в зависимости от первого, так как в нем соответственные части находятся в большой связности, в то время как трактат "О явлении во плоти" бездушно и без внутренней связи доказывает только отдельные предикаты для Каждого их трех Божественных Лиц. Имея в виду построение трактата, соприкосновение его с сочинением "О Троице и Св. Духе", а также тот факт, что как во всех рукописях, так и у Феодорита и Геласия в надписании отсутствует какое бы то ни было отношение к тринитарной части, можно считать совершенно оправданным выделение 9–19 глав как не принадлежащих первоначально к трактату, соглашаясь, впрочем, допустить, что и 9 (во второй половине), 11 и 12 главы сохранили нечто из первоначального текста. В таком случае вторая половина 19 главы, начиная словами: "и Сын — не второй Бог...", была бы прямым продолжением конца 8 главы: "да все мы носим в себе единого Бога".

Но и после выделения тринитарной части находят, кроме разности в языке и стиле, некоторые особенности в богословских воззрениях автора трактата "О явлении во плоти", препятствующие отождествлять его со св. Афанасием.
Ввиду этого правильнее это произведение, после выделения средней части, поместить среди dubia, причем необходимо заметить, что подлинность его не исключена совершенно.

29) "Книга о Троице и Св. Духе". Произведение сохранилось только на латинском языке, причем латинский текст — не перевод с греческого, а оригинал.

По своему содержанию и методу имеет близкое отношение, в особенности к трактату "О явлении во плоти" и к посланиям к Серапиону. Но это соприкосновение с подлинными произведениями св. Афанасия имеет свое основание в том, что латинский автор использовал их по мере сил. Место и время жизни этого латинского писателя не может быть определено.

30) "Две книги против Аполлинария", книга первая: "О воплощении Господа нашего Иисуса Христа"; книга вторая: "О спасительном пришествии Христовом" — дают настойчивое и подробное опровержение заблуждений аполлинаристов, без упоминания имени Аполлинария в тексте, причем особенно ясно защищается целостность человеческой природы во Христе. Заблуждения аполлинаристов о Лице Иисуса Христа были довольно разнообразны. Одни из заблуждающихся возобновляли докетическое мнение, что Слово только по-видимому воплотилось или что Оно восприняло плоть не созданную, подобную человеческой, а небесную, подобную по своей природе Самому Слову. Другие утверждали, что Слово при воплощении восприняло только тело, но не могло воспринять души человеческой, поврежденной грехами и злыми помыслами. Иные, наконец, допускали возможность принятия Словом и плоти, и души человеческой, но под душой понимали только жизненное начало, душу чувственную, а не разумную. Автор книг "Против Аполлинария" разбирает все эти мнения, опровергает их и вместе подробно излагает и защищает существенные пункты церковной христологии, например, учение о двойстве естеств в Иисусе Христе, об ипостасном их единении, о необходимости для дела искупления полной человеческой души во Христе, о принятии Им от Девы Марии истинного человеческого тела, о законности Божеского поклонения, воздаваемого христианами Сыну человеческому и подобное.

"Две книги" — не две части одного произведения, а два самостоятельных трактата; но вторая сохранилась, по-видимому, не в полном объеме. Признающие подлинность этого произведения относят составление его к 372 г.; но сомнения в подлинности его раздавались еще до Moнтефаконa, который, правда, признал их необоснованными. Вновь этот вопрос поставлен был J. Draseke, который на основании тщательного исследования их доказывал, что обе книги написаны уже после смерти св. Афанасия, между 373 и 377 гг., Дидимом Слепцом и одним из учеников его — Амвросием, о котором говорит блаженный Иероним (De vir. ill. 126). Не принимая всех предположений J. Draseke и не разделяя его возражений, большая часть исследователей вместе с ним отрицают, или, по крайней мере, считают сомнительной принадлежность их св. Афанасию. Главные возражения против подлинности следующие: а) свидетельства о принадлежности книг "Против Аполлинария" начинаются только с VI в. — с Иоанна Максентия, Прокла и Леонтия Византийского; б) "бросающееся в глаза различие в языке" подлинных произведений св. Афанасия и "Двух книг против Аполлинария". Однако противники подлинности оговариваются, что это различие не кажется столь сильным, пока признаются подлинными IV слово "Против ариан", "Изложение веры", "Слово пространнейшее о вере", "О явлении во плоти Бога Слова и против ариан", язык которых уклоняется от языка подлинных произведений св. Афанасия. Но лишь только эти связующие члены выделены, желающие удержать подлинность обеих книг резко переходят в область совершенно особенного языка по сравнению с бесспорными произведениями св. Афанасия, от "Апологии" до "Послания к Эпиктету"; в) противники подлинности готовы согласиться с защитниками, что идейное содержание, основная тенденция, существенные мысли, в целом и в частностях, насквозь Афанасиевы, что против аполлинарианства в качестве сильнейшего аргумента выставлена та идея, которой св. Афанасий поразил арианство, именно — что в Лице и жизни Богочеловека в принципе совершилось обожение человеческой природы во всех ее жизненных моментах и что эта идея, ради которой он жил, работал, боролся, страдал, в книгах "Против Аполлинария" проведена с самой широкой последовательностью и выступает с особенной силой, ясностью и резкостью. Но именно то, что основная идея св. Афанасия проведена здесь с большой резкостью и со строгой, почти механической последовательностью, и вызывает подозрение. В книгах "Против Аполлинария" ясно устанавливается, что между homoousia [единосущными] возможно единство только по fusis, но не по hupostasis, то есть автор стоит на почве новейшей (так называемой — новоникейской) терминологии: mia ousia, treis hupostasis, тогда как св. Афанасий еще в "Послании к африканским епископам" (cap. 4) смешивает ousia и hupostasis; д) обе книги "Против Аполлинария" считаются с произведениями Аполлинария, которые написаны и сделались известными только после смерти св. Афанасия.

По всем этим основаниям утверждают, что "Две книги против Аполлинария" не могли быть написаны св. Афанасием, и признают весьма вероятным, что они происходят от александрийца, который обязан основными воззрениями и некоторыми частностями св. Афанасию, — таким образом легче всего объясняется и сходство, и уклонения. Но, как видно, сила приводимых против подлинности произведения возражений не настолько безусловна, чтобы вопрос о нем можно было считать окончательно решенным, — подлинность книг "Против Аполлинария" имеет и защитников.

31) "Спасительное слово к девственнице", или "О девстве" — принадлежит к разряду нравственно-аскетических произведений, дошедших до нас с именем св. Афанасия. В нем, под формой увещаний к посвятившей себя Богу девственнице, излагается ряд аскетических и нравственных предписаний, которые по простоте конструкции напоминают Нагорную проповедь и "Учение 12-ти апостолов". Вначале дается краткое изложение веры, и затем аскетические увещания к девственнице перемешиваются с простыми общехристианскими правилами жизни. В особых отделах автор трактата говорит о посте, о молитве и об осуществлении христианской любви и милосердия, причем указывается на пример Господа. В речи о посте на первом месте поставлено смирение, искренность настроения и предостережение против всякого хвастовства. Часы молитвы поставлены в соотношение с жизнью и страданиями Спасителя, и даются древние трапезные молитвы, которые известны из "Учения 12-ти апостолов" и "Апостольских постановлений". Увещания к любви основываются на заповеди о любви к Богу и ближнему. Трактат заканчивается увещанием девственнице всегда иметь светильник готовым, чтобы идти навстречу небесному Жениху, похвалой девству и увещанием направлять свою жизнь сообразно с изложенными правилами. В трактате в изобилии приводятся слова Спасителя, псалмы и изречения из книги Притчей; в передаче слов Господних замечается большая свобода. Часто можно наблюдать совпадение в мыслях и в форме с "Учением 12-ти апостолов" и другими произведениями второго века; из позднейшего времени использованы: "Каноны Ипполита" и "Завет Господа нашего Иисуса Христа".

Уже первые издатели этого произведения (Эразм — в латинском переводе и Иероним Коммелин — в греческом тексте) выразили сомнение в принадлежности его св. Афанасию, за ними последовали Moнтефакон и Mинь. Основанием для этого служил простой стиль, несходный с другими произведениями св. Афанасия, и встречающиеся в нем литургические формулы; кроме того, обращали внимание на то, что древние рукописи творений св. Афанасия не содержат трактата; Alb. Eichhorn, кажется, первый научно защищал подлинность произведения, основываясь не только на том, что наличность такого произведения св. Афанасия засвидетельствована блж. Иеронимом (De vir. ill. [87]), но прежде всего на том, что предполагаемый трактатом образ жизни посвященных Богу девственниц соответствует именно периоду св. Афанасия, а не позднейшему времени. Ad. Harnack признал эти основания заслуживающими внимания. Против Eichhorn'a выступил P. Batiffol, доказывая, что помещенное в начале трактата исповедание веры отражает учение времени после св. Афанасия, а предполагаемая им этика родственна с этикой евстафианской секты, которая была осуждена на Гангрском соборе.
В 1905 г. появилось исследование Ed. v. der Goltz'a, в котором автор заявляет, что все рассуждения об этом трактате до тех пор висят в воздухе, пока не установлен твердо его текст; но этого совершенно нет: довольствуются текстом, напечатанным у Миня, который не только изобилует опечатками, но даже не воспроизводит точно своего оригинала — базельской рукописи (XIV в.). Кроме того, в прежних исследованиях не нашли разъяснения разности между чрезвычайно древними и очевидно позднейшими частями трактата, не ускользающие от внимательного читателя. Ed. v. der Goltz впервые изучил рукописный материал, среди которого важное место занимает рукопись X или XI в., наилучше воспроизводящая первоначальный текст трактата, и на основании сравнения рукописей дал критически проверенный текст, причем оказывается, что литургические отрывки, соблазняющие исследователей, принадлежат только двум позднейшим рукописям. Тщательное и всестороннее изучение трактата приводит Ed. Goltz'a к заключению, что происхождение трактата "О девстве" нужно искать в аскетических кругах Египта в первую половину IV в., т. е. что оно принадлежит не позднейшей, а раннейшей стадии аскетической жизни в Египте и что по кругу своих идей трактат лучше всего согласуется с творениями св. Афанасия. Ни в целом содержании трактата, ни в отдельных выражениях, ни в стиле Ed. Goltz не находит данных, которыми можно было бы устранить прямое свидетельство Иеронима (De vir. ill. 87), что св. Афанасием написано произведение De virginitate, косвенные указания в слове св. Григория Богослова (Orat. XXI[, 10; 36]), свидетельство Ефрема Антиохийского и Фотия (Biblioth. 229), а также и свидетельство рукописного предания с X века, исследование которого показывает, что рассматриваемый трактат принадлежит к тем основным произведениям св. Афанасия, которые неизменно воспроизводятся во всех позднейших рукописях. О времени происхождения памятника не заключают никаких сведений. Goltz относит его ко второму или третьему десятилетиям IV века; но, кажется, правильнее полагать его около времени написания жития св. Антония.

Экзегетические произведения св. Афанасия, о которых знали в древности, не дошли до нас в полном виде. Чаще всего упоминается "Изъяснение псалмов"; от него сохранились в катенах только отрывки. Собрание фрагментов под заглавием Expositiones psalmorum (у Миня, PG 27. Col. 60–590, с дополнением у Питры) в общем должно признать подлинным; но отдельные отрывки подложны, в некоторых текст сокращен, в других расширен, — для критической оценки большое значение имеет сирийский перевод, сохранившийся в рукописи 599 г. В объяснении текста, в противоположность догматико-полемическим сочинениям, господствует аллегория. Можно думать, что толкованием псалмов св. Афанасий занимался в последние годы своей жизни (366–373), когда гонения не нарушали его покоя. Как св. Афанасий смотрел на Псалтирь, показывает упомянутое уже послание к Маркеллину.

Упомянутое Иеронимом произведение св. Афанасия "О надписаниях псалмов" (De vir. ill. 87) не сохранилось до нашего времени, а находящийся у Миня комментарий на псалмы под названием "О надписаниях псалмов" не принадлежит св. Афанасию и написан, может быть, Исихием Иерусалимским. Помещенные у Миня и дополненные Питрой и Май комментарии на книгу Иова, Песнь Песней, на Евангелие Матфея и Луки и на 1 Кор., заимствованные из катен, нуждаются в тщательном исследовании.

Не перечисляя всех произведений, которые в "Патрологии" Миня помещены в 28 томе под рубриками dubia и spuria, отметим только важнейшие.

1) Interpretatio in symbolum (Hermeneia eis to sumbolon [Толкование на символ]). По исследованиям Caspari и Kattenbusch'a, Hermeneia происходит от символа, данного св. Епифанием в конце его Ancoratus, и Афанасию не принадлежит, — оно, может быть, было произведением одного из первых преемников св. Афанасия.

2) Syntagma doctrinae ad monachos [Синтагма учения, к монахам] стоит в тесной связи с Doctrina 318 Patrum [Учение 318-ти отцов]. Последнее состоит их двух частей — краткого вероизложения и более пространного изложения нравственного учения. Первая часть усваивалась св. Василию Великому в качестве составленного им изъяснения Никейского символа, а вторая часть и есть Syntagma doctrinae ad monachos. Считается доказанным, что целое произведение является первоначальным, которое потом распалось на части. Автором его не был ни св. Василий, ни св. Афанасий. Армянское предание усваивает его Евагрию Понтийскому, и это воззрение в настоящее время имеет защитников (например, [G.] N. Bonwetsch).

3) Так называемый "Символ св. Афанасия" (по начальному слову — Symbolum Quicumque) возник на латинской почве и с IX в. на всем Западе пользовался большим авторитетом; Востоку он сделался известным довольно поздно (около XII в.), несомненно, св. Афанасию не принадлежит. Относительно происхождения его наука, несмотря на ревностные усилия, еще не достигла бесспорных результатов. Автором его называют Викентия Лиринского, Гонората Арльского, Кесария Арльского, Амвросия Медиоланского; доказывали его происхождение в Испании в конце IV или начале V в. в борьбе с прискиллианством и т. д.

4) "О воплощении Бога Слова" — два небольших произведения; первое из них — род символа, в котором находится выражение одну природу Бога Слова воплощенную, которое в различных смыслах употребляли Монофизиты и св. Кирилл Александрийский, признававший его происхождение от Афанасия (PG 76. Col. 1212 [А])2; второе произведение — антинесторианский трактат с характерными аполлинарианскими выражениями. Происхождение их от св. Афанасия оспаривалось еще в V в., и в настоящее время можно считать доказанным, что автором их был Аполлинарий Лаодикийский, приверженцы которого распространили их под именем св. Афанасия.

Весьма вероятно, что таково же происхождение и произведений "О том, что Христос един".

5) Изданные в 1904 г. на арабском и в отрывках на коптском языках каноны св. Афанасия, числом 107, едва ли могут быть признаны подлинными, хотя они несомненно происходят из Египта и стоят недалеко от времени св. Афанасия.


Страница 3 - 3 из 3
Начало | Пред. | 1 2 3 | След. | Конец | Все

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру