О учебнике по русскому языку для 2 класса В.В. Репкина, Т.В. Некрасовой, Е.В. Восторговой

В журнале "Математическое образование" и на портале www.portal-slovo.ru опубликована статья Костенко И. П. "Почему надо вернуться к Киселеву?" Она оказалась удивительно созвучна с нашими мыслями об учебных пособиях по русскому языку, которые в большом количестве появляются на прилавках, рекомендуются Министерством образования, берутся на вооружение школами, а в конечном счете искажают сведения о русском языке, предлагаемые нашим детям.

Учителя школ не очень любят преподавателей вузов. Это не секрет, более того, многие учителя считают тот русский язык (математику, историю, химию), который они преподают в школе, единственно правильным, а тот же предмет в вузе – предъявлением к детям иных требований. Мне не раз приходилось слышать от родителей абитуриентов, приходящих на подготовительные курсы  в МГУ, что "в нашей школе учат русскому как в РГГУ (МГПУ, МГЛУ), а у вас в МГУ другой русский".

Представьте себе, что студенты разных медицинских институтов изучают разные анатомии! И перед операцией больному надо выбрать хирурга, а ему говорят: "Только имейте в виду, что анатомии наш Иван Иванович и Сергей Сергеевич разные изучали! Вы какую предпочтете?".

Почему же русский язык так легко оказывается разным: "русский по Чешко" и "русский по Розенталю", "русский для МГУ" и "русский для МГПУ"? Почему в стремлении создать "авторскую программу" позволительно как угодно коверкать законы, действующие в русском языке объективно? Существующие разные учебные программы и постоянные "улучшения" учебных пособий за счет изменения способа изложения стандартных правил привели к тому, что ряд пособий по русскому языку (а может быть, и по другим предметам) не дают достоверных сведений о системе языка.

Моя дочь учится во втором классе. Базовым учебником по русскому языку их школа выбрала комплекс В.В. Репкина. Повлиять на выбор школы я не могу, русским языком с дочерью пытаюсь заниматься сама, но в классе задания делаются по учебнику. Борьба с "русским по Репкину" в нашей семье принимает все более острые формы. Предъявляемые в соответствии с этим учебником требования не приводят к знаниям, а прививают устойчивую нелюбовь к родному языку. Мало того, смею утверждать, что они ПОНИЖАЮТ уровень потенциальной грамотности ребенка. Так, летом, занимаясь самостоятельно (просто записывая под диктовку фрагменты сказок А.С.Пушкина), мы с дочкой вышли на уровень 2-3 ошибки на страницу. За полгода "репкинского русского" уровень грамотности ощутимо упал.

Учебник для 2 класса, разработанный данным авторским коллективом, обладает удивительно высоким уровнем лингвистической некомпетентности и, на наш взгляд, НЕ МОЖЕТ БЫТЬ РЕКОМЕНДОВАН для школьников младших классов. Покажем нашу точку зрения, разобрав подачу в учебнике центрального принципа русского письма – проверки безударных гласных и сомнительных согласных.

1. Оригинальность концепции авторов заключена, с их точки зрения, в стремлении обойтись без традиционных формулировок. Так, авторы не предлагают школьникам выучить термины "глагол", "имя существительное", "имя прилагательное", названия падежей. В русском языке, с точки зрения Репкина и его соавторов, есть слова-предметы, слова-действия и слова-признаки. Интересно, как дальше авторы будут объяснять, что такое "предлог"? "союз"? А как ребенку определить, к какой группе относятся слова "бег" и "белизна"? Какой предмет называет "игра"?

Опять сошлюсь на личный опыт: мы с дочкой выучили "глаголы", "существительные" и "прилагательные" самостоятельно. После сумбура с "называющими предметы/ действия словами" я услышала логичный ответ, что "игра" называет действие. Замечу, что, как формулирует В.В.Репкин, эти слова должны изменяться по лицам, числам и временам (С. 131).

Хорошо еще, что не введены собственные термины для частей речи. В соответствии со стилем изложения хорошо смотрелись бы понятия "штучки" и "дрючки". Приведем лишь такой фрагмент (о неизменяемых существительных): "часто такое странное поведение слов связано с их происхождением. Слова могут появиться, родиться в одном языке, а затем перейти в другой язык. И все было бы просто, если бы в разных языках слова одинаково изменялись. Но чаще всего в разных языках слова изменяются по-разному. Вот тут-то словам-иностранцам приходится выбирать, по каким законам жить – своим или чужим".

Далее при ссылке именно на это издание (Репкин В.В., Некрасова Т.В., Восторгова Е.В. Русский язык: Учебник для 2 класса начальной школы. В 2-х частях. Часть 1. – 5-е изд., М., 2005, С. 157) в скобках будет указан номер страницы . Неужели современным детям нельзя рассказать о заимствованиях иначе?

На фоне полного отказа от терминологии частей речи и названий падежей вызывает изумление введение терминов "синонимы" и "омонимы". Не будем приводить фрагмент из учебника, где введены эти термины (с. 154), заметим лишь, что о лингвистической корректности и достаточной степени строгости при изложении материала остается лишь мечтать.

2. В центре правил, разбираемых во 2 классе, оказывается правописание безударных гласных и сомнительных согласных (оба правила свалены в кучу). Детям долго предлагались задания на определения "слабых позиций" в словах. Вместо нормальной записи слов (что способствует запоминанию их написания!) дети полгода должны были писать так: "В л_су р_дил__  ёл___ка" (для тех, кто не догадался, перевожу: "В лесу родилась ёлочка"). Зачем – чтобы запомнить, какие позиции надо проверять? Результатом стало то, что ни один из учеников в классе не способен записать под диктовку текст. Вместо того чтобы писать, дети думают, какие тут в словах позиции, чтобы ВЕРНО ОСТАВИТЬ МЕСТО ДЛЯ ПРОПУСКА. Список слов, которые они способны записать быстро и без ошибок, равен 30-40 словам, причем словарным.

А все потому, что, следуя задаче показать слабые позиции, авторы вводят в учебник транскрипцию. В результате в учебнике по русскому языку 90% занимает запись транскрипцией (весьма упрощенной и поэтому неверной, например: "[наступ’ила труднай’а вр’эм’а]"). То есть В УЧЕБНИКЕ ПО РУССКОМУ ЯЗЫКУ восьмилетние дети постоянно видят НЕПРАВИЛЬНЫЕ написания слов!!!

Замечу, что давать задания с ошибками, которые надо найти и исправить, считается методически неправильным. Это может привести к механическому запоминанию неверных написаний, что, по моему мнению, уже и произошло с нашими учениками. Наряду с этим явное стремление писать слова через И и А, даже собственную фамилию (СИргеев). Процент гиперкорректных написаний среди учащихся по Репкину выше, чем он вообще потенциально возможен.

3. Перед изучением темы "правописание безударной гласной" понятие однокоренных слов не вводится. Разрешена проверка лишь "изменением слова" (по сильной позиции). Следовательно, проверка будет возможна лишь для слов с подвижным ударением. Но, вероятно, Репкину и его коллегам неизвестно, что слов с подвижным ударением в русском языке лишь около 10%, большая часть слов имеют неподвижное ударение, следовательно, к ним не может быть применен критерий проверки "изменением слова". Явно этого не зная, авторский коллектив дает такое задание: детям предложено изменить слова ведро и метро. Далее спрашивается: "Оба ли слова вы смогли изменить?" (с. 130). То есть, следуя авторам учебника, только если слово не изменяется по падежам, в нем нельзя проверить безударную гласную и сомнительную согласную. Показать же, что не все русские слова можно проверить, изменяя само слово, авторы не смогли.

Поскольку однокоренные слова авторами учебника не разобраны, то "е" в  словое "снеговик" дети должны проверять ПО СЛОВАРЮ! Собственный лингвистический опыт детей, существующее в их сознании представление о том, что в русском языке есть родственные слова, не учитываются вовсе. Между тем школьники могли бы сами составить ряд образований от слова "снег", причем это вполне могло бы стать темой сочинения (написать рассказ о зиме, используя как можно больше однокоренных слов). Как словарное слово рассмотрено существительное "петух". Хотя "Словообразовательный словарь" академика А.Н.Тихонова (ставя, естественно, "петь" и "петух" в разные гнезда) указывает для "петух" его давнее родство с глаголом "петь" и приводит ласковое "петя", знакомое малышам из песенки (Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2 т. – 2-е изд. – М., 1990, Т.1, С.742) .

При этом провозглашение принципа проверки "сильной" позицией авторы не смогли довести до логического завершения. В соответствии с классическим правилом "безударный гласный В КОРНЕ проверяется ударным". Но в учебнике Репкина понятия "корень" нет, поэтому потенциально подходящей для проверки будет и корневая, и суффиксальная, и позиция окончания.

Если последовательно проводить заявленную идею, то "сильной" позицией вполне можно считать позицию окончаний существительных. Практически все окончания у существительных можно проверить (книги – ногИ). Правда, в этом случае учебник для 2 класса станет напоминать разбор слова, проводимый при изучении темы "Фонемная транскрипция" в разделе "Фонетика. Фонология" филологических специальностей вузов! Авторы легко справляются с самими же поставленной проблемой: при написании "из книги" последнее "И" надо пропустить, поставив вместо него знак вопроса (с. 143). Хорошо еще, что этот принцип не декларируется как центральный в русском языке, а то сочинения многих школьников изобиловали бы вопросами.

В погоне за соответствием логики "слабых" и "сильных" позиций и при чрезмерном увлечении транскрипцией В.В.Репкин требует выучивать "правила" написания Ы/И/А во мн.ч., -А в окончаниях слов женского рода. Хочется спросить у практикующих преподавателей начальной школы: вы часто встречались с написаниями "*мамо", "*кошко", "*рыбо"? Или "*плавале две рыбе"? Выражусь не очень дипломатично: зачем делать из наших детей идиотов?

4. Расправившись с не нуждающимся в модернизации правилом русского языка, с которого начинаются все пособия и справочники по русскому языку, авторы продолжают экспериментировать. Как мы уже сказали выше, догадаться проверять окончания у существительных они не смогли, зато решили сформулировать правила написания форм глагола. Напомню, что в справочнике Д.Э. Розенталя окончания глаголов даны списком (ешь, ет, ем… ишь, ит, им…). Откройте любой учебник по русскому языку – увидите то же самое. Мало того, при изучении иностранных языков действует та же логика: личные окончания запоминают.

Но Репкину и его соавторам мало. Вводится правило, поражающее воображение: "в конце изменений по лицу и в неопределенной форме звуки [т] и [т’] всегда обозначаются буквой Т (без мягкого знака или с мягким знаком" (с. 135). Конечно, старое правило проверки наличия мягкого знака вопросом "что делать?" и "что делает?" новаторам-лингвистам не подходит, а им, между прочим, пользовались еще родители В.В.Репкина.

 Кстати, неопределенная форма глагола Репкиным объявлена "результатом изменения слова, называющего действие… Узнать её легко. Её можно связать со словом надо" (с.135). Получается, что "писать" - это "неопределенная форма слова-действия", возникшая в результате каких-то изменений слова "пишу"? Кто позволил автору менять законы русского языка и пережившие много веков грамматические построения, по которым неопределенная форма считается начальной формой глагола?

5. После нелепого разбора правил и введения собственных предлагаются задания. Выполнение их смело можно считать "русским по Репкину". Если, пользуясь уже предложенным выше сравнением, В.В.Репкину предложили бы написать учебник по анатомии, убыль населения после хирургических операций в нашей стране возросла бы на треть. Авторы дают задания в такой формулировке:

Запишите буквами слова первого высказывания в столбик, пропуская орфограммы….У вас должна получиться такая запись:
У2к?? – (Узкий) – Узк__
тр1па – (тропы) – тропа
в1ла – (вел) – вела
к                     к
оз1ру – (озера) – озеру. (с. 144, упр. 191).

 Проверка "узкая – узок" не проведена (наверное, это не "изменение" слова), потребовалось заглянуть в словарь (об этом свидетельствует цифра 2 – детям надо вставлять её в том случае, если для проверки орфограммы они обращались к словарю (с. 142)). .

Там (вот беда!) слово было в форме мужского рода, поэтому школьник никак не смог согласовать его с "тропа" (ведь придуманного В.В. Репкиным правила в тексте учебника еще нет!) и оставил пропуски на месте окончания.  Заметим, что А в "-ая" проверяется ударной позицией (большАя), по логике рассказа о сильной и слабой позициях надо было бы это показать.

Очарователен разбор написания предлога "к". Без всяких комментариев авторы рекомендуют писать его как "к". Странно, что не предложили детям в словарь заглянуть. А зря, между прочим, да и самим бы не мешало это сделать! В словаре указана разновидность этого предлога – "ко". Следуя логике "сильных"-"слабых" позиций, этой формой проверяется согласный.  Поэтому "к" предлагается запомнить. Но, милые граждане составители, почему же нельзя при этом запомнить многое другое, на что вы предлагаете правила?

Далее предложено выполнить задания, следуя авторской схеме. Традиция все-таки предлагает "вставить пропущенные буквы" и "подобрать проверочные слова". Репкину важно, чтобы дети расставили цифры в соответствии с его формулировками. То есть важно не то, что ШКОЛЬНИКИ ПРАВИЛЬНО НАПИШУТ, а то, правильно ли они подберут пункт изобретенного правила.

Я попробовала "по Репкину" сделать упр. 194 (дети делали его в классе, всем было указано на неверное выполнение задания, поэтому надо было переделать). Предложена фраза [ноч’й’у выпал пушыстый’ с’н’эк]. Моя дочь записала фразу верно, но указала, что "слов для проверки нет". Кстати, одним из её любимых вопросов при выполнении домашнего задания оказывается такой: "ЗАЧЕМ НАДО ПОСТОЯННО ПРОВЕРЯТЬ "СНЕГ" и "КОШКИ"? Я уже ЗНАЮ, как они пишутся!"

"По Репкину" выполнение задания заняло существенно больше времени, чем верное написание фразы. "Выпал" надо было посмотреть по словарю (а там "выпал" нет, есть "выпасть"!), проверка "пАдал" авторами учебника не разрешена. Окончание "пушистый" можно проверить по словарю, там слова как раз в мужском роде даны, "снег", к счастью, требовал стандартной проверки. Высказанная выше мысль подтвердилась – написать правильно не главное, важно правильно указать способ написания.

Тут сделаю отступление. Как профессионал, работающий с выпускниками школ, я знаю: труднее всего заставить отвлечься от вызубренной когда-то формулировки и попытаться посмотреть на предложение в целом. Всему этому посвящены наши статьи, разбирающие сложные случаи правил пунктуации в русском языке. Научится видеть текст, понимать, где необходимо использования правила, а где нет, очень сложно. Именно это и есть творческое отношение к языку.

Школа, где учится моя дочь, казалось бы, пропагандирует именно такой принцип. Но сайте школы я нашла: "Небанальное преподавание "банального предмета", ценностный подход к русскому языку воплощается на основе В.В. Репкина в рамках системы развивающего обучения Эльконина-Давыдова. С первого класса наши дети занимаются русским языком по этой программе, и именно преемственность идеи воспитывает в детях уважение к родной словесности - уважение, а не стремление использовать и забыть. В представлении автора программы (а также вышеупомянутых его последователей), русский язык - это живая система, функционирующая по своим законам. И постижение этих законов есть основа навыка грамотного письма - о, эта вожделенная грамотность! И лучше бы "врожденная", не так ли? Самостоятельные лингвистические исследования - вместо зазубривания правил. Постижение глубинных законов "жизни" языка - вместо бездумного воспроизведения формы. Научный, системный подход к языку - вместо неразборчивого метания из крайности в крайность. Вот она, разница. И заметьте, в жизни наших детей одной ценностью больше!" (номер школы я все-таки не укажу).

Итак, авторы школьного сайта признают: есть разные русские языки. У них "русский по Репкину". Он, оказывается, один догадался, что язык – живая система. До В.В. Репкина этого, конечно, никто не знал, даже составитель первой русской грамматики М.В. Ломоносов. Что же касается "вызубривания" правил, то в учебнике для 2 класса В.В.Репкина их намного больше, чем в учебнике акад. Т.Г. Рамзаевой (Рамзаева Т.Г. Русский язык: учебник для 2 кл. – 6-е изд., М., 2005). .

А для выработки уважения к родной словесности автор концепции использует такие пассажи: "Обычно мы говорим и пишем не стихами, а прозой. Например, так: Маша сочиняет стихи для мамы <…> Это – проза. Но тот же текст можно записать и по-другому: Маша стихи сочиняет для мамы.// Маша с утра над тетрадью сидит. // Девочке рифмы никак не даются. // Это непросто – стихи сочинять. Чувствуете разницу? Теперь это уже не проза, а стихи. Но чем же они отличаются от прозы? Рифмой? Но её нет в этих стихах. <…> В стихах есть ритм" (с. 22). Вот, оказывается, что в стихах главное! Почему же поэзией не считается "Я поэт. Зовусь Незнайка.// От меня вам балалайка", причем это интуитивно чувствуют все дети? Может быть, опираясь на настоящую поэзию, авторы учебника объяснили бы свою идею качественнее? И сами бы задумались, чем проза отличается от поэзии. А то пока по учебнику для 2 класса я лично не вижу стремления к "выработке уважения к русской словесности".

Я нашла выход из положения: пишу для дочки образец, как сделать домашнее задание, она списывает, а потом занимаюсь с ней по другим учебникам, просто диктую слова и предложения, а она записывает. Попутно я ей рассказала про однокоренные слова, существительные и прилагательные, неопределенную форму глагола. Вот только выполнить задание в классе "по Репкину" она не может. Ну не понимает она, что необходимо уметь не просто правильно написать "высокая", но поставить два знака вопроса, потому что не нашла именно этой формы в словаре. И слово "снеговик" она может проверить словом "снег", а не лезть в словарь, как рекомендует В.В. Репкин и его продолжатели. Думаю: может, в школу на русский не пускать – грамотнее будет?

Хочется закончить серьезно. Вероятно, если бы мне предложили проанализировать концепцию пособия с точки зрения научного подхода, результаты анализа оказались бы несколько иными. Ведь сама идея "от звука к букве", поиск в слове позиций, которые нуждаются в проверке, так как оказываются слабыми, регулярное обращение к словарю – это все хорошо. Но практическое применение принципа на практике, выполнение заданий и необходимость растолковать ребенку их смысл заставляет меня говорить о том, что учебник В.В.Репкина и его авторского коллектива не должен быть рекомендован для начальных классов школ. Пользование им не развивает творческого подхода к русскому языку, понижает уровень грамотности детей и не прививает любовь к родному языку. А ведь именно к последнему и должны стремиться составители учебников для начальной школы.