Литература XIX века

Достоевский и Шиллер. Часть 2
Золотой век и всемирная гармония Счастье человечества представляется героям Достоевского в виде некой райской гармонии, складывающейся из бесконечной красоты видимого мира и любовного единения всех людей в нем. Эту гармонию они осознают как универсальную, некогда уже бывшую на земле – до грехопадения. Но библейский земной рай, Эдем, соединяется в их сознании с образом античного золотого века. По логике художественного мира Достоевского, смутное воспоминание о золотом веке заложено от рождения в душу каждого человека и оборачивается, с одной стороны, тоской по утраченной раю и совершенству, а с другой – предвкушением нового воцарения ее на земле. >>
Достоевский и Шиллер. Часть I
Красота «поэтическая» Общеизвестно увлечение Достоевского творчеством Бальзака, Гофмана, Диккенса, Гюго, Руссо и т.д., но, наверное, ни один другой западноевропейский автор не был так важен для Достоевского, как Шиллер. В отличие от вышеназванных писателей, у которых Достоевский много почерпнул как у художников, психологов и мыслителей, Шиллер глубоко затронул его духовно и мировоззренчески. Даже бесконечные кощунства над “вечно юным” Шиллером — первое, что вспоминается о немецком поэте по прочтению «Преступления и наказания» – предполагают наличие святыни. И святыней для Достоевского был Шиллер. >>
Женщины и лошади в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени
Печорин — персонаж, как бы фокусирующий, вбирающий в себя черты большинства других героев романа, и даже с Грушницким у него есть нечто общее. Печорин любил подвергать других жестокому анализу и холодной оценке. И вот он сам становится предметом такого отношения, и в нём самом выявляются черты, приписываемые им другим. >>
Сюжетно-мотивная структура повести «Ф.М. Достоевского «Вечный муж»
«Вечный муж» остается наименее исследованным из послекаторжных повестей Достоевского, отчасти потому что его «водевильный» сюжет не предполагает философской глубины, равновеликой его «сверстникам» – романам пятикнижия, отчасти потому что он труден для истолкования в силу его сверхоригинальной обработки. В повестях Достоевского на первое место выходит все-таки не философская, а психологическая проблематика, а в романах наоборот, но там психологические портреты и состояния героев уже не показываются подробно и изнутри, а обозначаются отдельными сильными штрихами. Именно поэтому на повестях лучше просматриваются некоторые ключевые принципы психологизма Достоевского, которые в романах заслоняются разноплановым содержанием. >>
Образ Хромоножки в перспективе мотивной структуры романов Ф.М.Достоевского
При анализе подготовительных материалов к романам Достоевского обращает на себя внимание, что при неизменности главной философско-психологической темы (некой экзистенциальной ситуации, бесконечно философски углубляющейся при разработке)Достоевским ведутся бесконечные поиски сюжетных линий: исходные видоизменяются, расширяясь или редуцируясь, вплоть до полного упразднения; вводится новый материал, вскоре тесно переплетающийся со старым. При этом одни и те же сюжетные ходы и психологические мотивы часто с легкостью передаются от одного героя к другому, вследствие чего неизбежно варьируются и характеры (относительно более устойчивым остается характер главного героя). >>
Достоевский и Стефан Цвейг: перекличка двух веков
В первых десятилетиях 20-го века был Достоевский в Германии и Австрии одним из наиболее читаемых авторов. Еще до начала XX века все важнейшие романы были переведены на немецкий, и в 1906 предпринято издание полного собрания сочинений (Piper Verlag). Достоевский сразу сделался в глазах Запада ярчайшим выражением русской души и всей русской становящейся культуры. Стал он и выразителем кризиса современного европейского сознания. >>
Литературное наследие преподобного Варсонофия Оптинского
«Батюшка – высокий художник в душе», – так отозвался о личностном складе преподобного Варсонофия его послушник Николай Беляев. Эта освященная глубокими духовными исканиями эстетическая одаренность натуры старца раскрылась в его разнообразном литературном наследии. Перу о.Варсонофия принадлежат стихотворения, а также «Келейные записки», которые создавались в 1890-е гг. и основаны главным образом на расположенных в алфавитном порядке статьях и очерках, заключающих размышления об истории, духовном делании, собственном пути, искусстве, природном бытии («Богомыслие», «Духовный возраст», «Евангелие», «Инок», «Искусство» и др.). >>
Ф. М. Достоевский и К.К. Случевский
После дебюта Случевского в 1860 г. в некрасовском «Современнике» в газете «Московский вестник» 11 марта 1860 г. появились «Заметки кое о чем» А. Н. Плещеева. В них А. Н. Плещеев упрекнул Случевского в том, что его стихи, несмотря на прекрасную отделку, абсолютно лишены какой-либо теплоты и интимности. Видимо, именно этот неодобрительный отзыв заставил Достоевского заговорить с А. Н. Плещеевым и о Случевском в письме от 22 марта 1860. >>
Миссионерское значение жизненного и церковного пути преподобного Варсонофия Оптинского
Преподобный Варсонофий – один из ярчайших представителей позднего оптинского старчества. Его жизненный путь, история прихода в Оптину Пустынь, монашеское служение, подвиг старчества значительны не только как часть многовековой истории русской святости, но и в качестве миссионерского примера прозрения личностью Божественного Промысла о своей судьбе. >>
Оптинское старчество: исторические вехи и характерные особенности
Монастырское старчество является одной из основополагающих и древних форм служения в Православной Церкви. Его дальние истоки просматриваются в миссии ветхозаветных пророков, Иоанна Предтечи, затем апостолов и первых иноков: «Представляя собой прямое продолжение пророческого служения, старчество с этим именем и в этой форме появляется… в IV веке вместе с возникновением монашества, как руководящее в нем начало». >>

41 - 50 из 271
Начало | Пред. | 3 4 5 6 7 | След. | Конец
 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру