История Русской Церкви. Период III.Разделение Русской Церкви на две митрополии (1461-1589 г.). Московская митрополия.

4. Учение и духовное просвещение.

Печальное состояние просвещения в ХVI веке.

В числе разных обличений и вопросов этого обильного обличениями и вопросами времени видное место занимали еще обличения против современного религиозного невежества и вопрос об усилении религиозного образования. Уровень этого образования в обществе стоял действительно очень низко. Всюду, не только в простом народе, но и в высших классах и в княжеской семье господствовали многочисленные суеверия. Супруга великого князя Василия Иоанновича, несчастная Соломония, думала через знахарей избавиться от неплодия. Сам Василий, женившись на Елене Глинской, призывал к себе ведунов, чтобы они своими чарами помогли ему произвести потомство. Грозный тоже советовался с волхвами, хотя иногда жестоко казнил их. Народ прибегал к ведунам во всех случаях, где обыкновенные человеческие средства казались недостаточными. Народная медицина вся состояла из заговоров и кудеснических средств. Народные и частные бедствия, неудачи, семейные разлады и прочее постоянно приписывались ведовству, и средством к устранению их было ведовство же. Дух кудесничества проникал в само христианство народа. Заговоры получали христианскую форму, заменив в своих воззваниях имена мифических сил именами святых; с другой стороны, некоторые христианские молитвы превращались в заговоры через сообщение им в народном сознании кудеснической силы, списки их носили на шее, хранили в домах как талисманы, употребляли в колдовстве. Кудесничество пользовалось для своих целей даже священными предметами, например, просвирни наговаривали над просфорами, "якоже арбуи в Чуди," по замечанию Стоглава; священники клали под престол четверговую соль, потом продавали ее на врачевание людям и скотам, продавали мыло от освящения церкви, клали на 6 недель в церкви на престол детский послед. Ходили по рукам разные гадальные тетради - Рафли, Аристотелевы врата, Шестокрыл. С ХVI века с запада перешли к нам астрологические суеверия и гадания, помещавшиеся в Остронумеях, Зодеях, Альманахах. Список отреченных книг, которыми питалась любознательность грамотников, еще более увеличился в своем объеме. К болгарским, греческим и доморощенным апокрифам присоединились еще апокрифические сочинения запада. Β ХVI веке переведен с латинского или немецкого языка "Луцидариус," заключавший в себе целую энциклопедию сведений ο Боге, мире, человеке, животных, народах, странах и прочем, в которую вошли разнородные материалы из средневековых бестиариев, гадальных книг и народных преданий. Запрещения отреченных книг (в Просветителе, Домострое, Стоглавнике) действовали плохо. Даже лучшие пастыри церкви не всегда могли отличить истинную книгу от ложной. Апокрифические сказания и ссылки на них встречаем в сочинениях митрополита Даниила, в сборниках митрополита Макария, в определениях Стоглава, даже у Максима Грека. Князь Курбский резко замечает об учителях своего времени, что они занимались не столько истинными писаниями, сколько бабьими бреднями и болгарскими баснями.

Недостаток школ и других просветительных средств.

Когда почувствовалась нужда всякого рода исправлений, оказалось, что общество не имело и средств выйти из своего тяжелого положения. Школы закрылись даже в Новгородском крае, сравнительно более образованном. Владыка Геннадий писал митрополиту Симону горькую жалобу на невежество духовенства своей епархии: "Приводят ко мне мужика в попы ставить. Я велю ему читать Апостол, а он и ступить не умеет; приказываю дать ему Псалтирь, а он и по той едва бредет. Откажу ему, и на меня жалобы: земля, господине, такова; не можем добыть, кто бы умел грамоте; ... пожалуй, господине, вели учить. Приказываю учить эктению, а он и к слову пристать не умеет; ты говоришь ему то, а он - другое. Приказываю учить азбуку, и они, немного поучившись, просятся прочь... Мужики невежи учат ребят грамоте и только речь им портят; а за учение вечерне принеси мастеру кашу да гривну денег, за утреню то же и больше, за часы особо; а от мастера отойдет, - ничего не умеет, только бредет по книге, а церковного порядка вовсе не знает." Владыка просил завести повсюду школы, в которых учили бы грамоте и Псалтири. Ограниченность этой программы хорошо показывает, до чего дошла необразованность духовенства. Церковная проповедь замолкла повсюду и была, разумеется, только отчасти заменяема учительными посланиями лучших церковных деятелей (митрополитов Ионы, Феодосия, Филиппа, архиепископа Вассиана и др.) ο разных предметах. Β церквах читались только готовые поучения из Пролога, Толкового Евангелия, Златоустника и проч. Вместо живых поучений, которых не умели составлять, появились формы поучений на разные случаи, например: Поучение князем, егда пойдут на войну, Поучение от митрополита к князю цареву, Послание ο утешении жене ο муже умершем и т. д. Эти образцовые поучения заимствовались у прежних проповедников, например у митрополита Фотия. Из других произведений литературы до ХVI века обращают на себя внимание только некоторые жития.

Ересь жидовствующих.

Первым возбудительным толчком, после которого началось просветительное движение в церкви, была ересь жидовствующих, распространившаяся в ХV веке в Новгороде. Ее принес сюда из Литвы Схария, ученый еврей, знакомый с астрологией и каббалистикой. Учение ее состояло в отрицании догматов ο Троице, ο Божестве Иисуса Христа и искуплении, в предпочтении Ветхого Завета Новому, в отрицании соборов и писаний отеческих, в отвержении почитания святых мощей и икон, всей вообще обрядности и таинств и в отрицании монашества как образа жизни, противного природе. К этой смеси жидовства с христианским рационализмом примешивались еще разные отрицательные мнения практического характера, которые привлекали к ней особенно много горячих и недовольных людей; к кружку еретиков примыкали и лица белого духовенства, недовольные владыками, и безвотчинный монах, негодовавший на богатых монахов-вотчинников, и боярин, недовольный великим князем, и разные другие люди, которым что-нибудь непременно надобно было обличать и исправлять. Β Новгороде ересь нашла себе хорошую почву, подготовленную еще стригольниками. Первыми прозелитами Схарии были священники Дионисий и Алексей, софийский протопоп Гавриил и самые образованные из горожан. Еретики отличались наружным благочестием, ученостью, имели много книг, каких не было у православных, и легко увлекали последних искусными спорами. Из Новгорода ересь перекинулась на Белоозеро и в вологодские леса, где нашла себе хороший приют в тамошних бедных скитах и монастырьках; потом перенесена была в Москву. В 1480 году Новгород посетил великий князь; попы Дионисий и Алексей так ему понравились, что он взял их с собой в Москву и сделал одного соборным архангельским священником, другого успенским протопопом*. В Москве вольные мнения еретиков, особенно против монастырских вотчин, пришлись по душе многим из высшего боярства. Других увлекали таинственные астрологические, каббалистические и подобные знания, которыми хвалилась ересь. Вскоре она приобрела себе влиятельных покровителей даже при дворе и в администрации, к числу которых относились невестка великого князя Елена, супруга сына его Иоанна Молодого, наследника престола, дьяк Федор Курицын с братом Иваном Волковым и несколько членов боярских фамилий.

Борьба с ересью архиепископа Геннадия и преподобного Иосифа Волоцкого.

Первый обратил внимание на ересь владыка Геннадий, узнав об ней от каких-то принадлежавших к ней пьяных попов. Он тотчас же пустил дело в розыск, успел захватить несколько еретиков, их книги и тетради и обо всем донес в Москву. Но здесь на его донесение не обратили надлежащего внимания; митрополит Геронтий был человек престарелый, находился с Геннадием не в ладах, был, кроме того, в немилости у великого князя и потому не принял никаких мер, тем более, что еретиков поддерживала сильная придворная партия. А по смерти Геронтия (1489 г.) еретики успели возвести на митрополию одного из снисходительных к ним духовных лиц, монаха - либерала и гуляку, симоновского архимандрита Зосиму. Геннадий все-таки не переставал убеждать великого князя принять участие в деле, указывая ему между прочим даже на пример короля испанского, который всю свою землю от еретиков очистил. Посланиями к великому князю, к митрополиту и архиереям ему удалось сообщить этому делу такую гласность, что Зосима должен был наконец (в 1490 г.) созвать собор, который и предал еретиков проклятию. Несколько человек были сосланы в ссылку, а некоторые (из новогородских беглецов) отосланы к Геннадию. Владыка предал их публичному позору, - велел возить по улицам Новгорода на клячах, лицом к хвосту, в вывороченном платье, в берестовых шлемах и соломенных венцах, с надписями: "Се есть сатанино воинство!" - а в заключение шлемы на них зажечь.

Но позором ересь не была ослаблена; скоро она нашла случай даже к новому торжеству. Прошел 1492 год, которым оканчивалась седьмая тысяча лет и который народ проводил в страшной тревоге от ожидания кончины мира. Еретики стали смеяться над православными и ругаться над их книгами, на которых были основаны ожидания кончины, над воскресением мертвых и над самим Христом, отчего-де Он не явился судить живых и мертвых. Геннадий усилил свою деятельность; он продолжил пасхалию на 70 лет восьмой тысячи. После (в 1539 году) она была еще продолжена на всю восьмую тысячу новогородским священником Агафоном. Вместе с Геннадием энергично действовал Иосиф Волоцкий, рассылая против ереси свои послания к русским епископам, к великому князю и духовнику его, андрониковскому архимандриту Митрофану. Митрополита Зосиму он прямо обвинял в еретичестве и настаивал на его свержении. Β 1494 году Зосима действительно должен был оставить митрополию, по выражению летописей, "не своею волею," за пьянство и нерадение ο церкви, и отошел на покой в монастырь. Но у еретиков оставались еще сильные покровители при дворе, Курицын и Елена, сын которой Димитрий по смерти Иоанна Молодого (+ 1490), вследствие размолвки великого князя с своей супругой Софией, был объявлен наследником престола, помимо сына великого князя от Софии Василия. Действуя против ереси, Геннадий и Иосиф, естественно, должны были стать на стороне придворной партии, противной Елене и Димитрию, партии великой княгини Софии и Василия. Β 1502 году эта партия осилила первую; великий князь возложил опалу на внука и Елену и приблизил к себе сына. С этого же времени начинается и падение ереси. Получив доступ ко двору, Иосиф настойчиво уговаривал великого князя предать еретиков градским казням. Великий князь долго не соглашался, потому что касательно этого предмета возник спор между самим духовенством. Строгий Иосиф доказывал, что не следует щадить даже кающихся еретиков, так как вынужденное и лицемерное раскаяние их не есть раскаяние, что и после раскаяния их следует неисходно держать в темницах, дабы не прельщали других, и не давать им причастия до смерти, как отступникам от веры. Но против такого мнения восстали белозерские старцы, которые доказывали, напротив, что кающихся еретиков должно немедленно принимать в церковь и удостаивать причащения, и совершенно отрицали смертные казни за ересь. Между тем Геннадий лишен был кафедры, вероятно, не без содействия еретиков. Наконец, уже в 1504 году мнение Иосифа восторжествовало; еретики были осуждены на соборе; главных из них сожгли, других разослали по монастырям.

Просветительная деятельность святителя Геннадия и преподобного Иосифа.

Борьба с еретиками явила людей искусных в вере, возбудила сильную нужду в просвещении и подняла разные вопросы ο современных нестроениях в церкви. Геннадий первый заговорил ο заведении школ, потому что, отыскивая помощников для борьбы с ересью, не нашел в своем духовенстве ни одного образованного человека, кроме Иосифа; всю эту борьбу они и должны были поэтому выносить только вдвоем. Заслуги Геннадия состояли в первоначальном обличении ереси посланиями, в вычислении пасхалии и в трудах по переводу и собиранию книг Священного Писания. До его времени у нас не было даже полной Библии; Священное Писание было распространено только в отдельных книгах, и то весьма мало. Даже в софийской библиотеке, одной из самых богатых, не нашлось книг Бытия, Царств, Пророков, Притчей и Иисуса, сына Сирахова; Геннадий должен был посылать за ними в монастыри Кириллов, Ферапонтов и Каменный. Еретики искажали псалмы, а у православных не оказывалось ни одного надежного списка Псалтири, несмотря на всю важность этой книги в богослужении и в старинном обучении. Геннадий первый озаботился составлением полного списка Библии (написан в 1499 году), но всех книг ее так и не мог собрать в России и вынужден был пополнять свой список извлечениями текстов из разньіх толкований священных книг и переводами с Вульгаты. С Вульгаты переведены были: Паралипоменон, Ездра, Неемия, Товит, Иудифь, книга Премудрости Соломона, 1 и 2 книги Маккавейские (3 книга вовсе не была переведена), до 30 глав пророка Иеремии и часть книги Есфирь; из нее же и из немецкой Библии взяты предисловия к книгам и разделения на главы.

Важнейшие просветительные труды Иосифа тоже вызваны были ересью. Он, как и Геннадий, много занимался собиранием и перепиской книг и положил основание обширной волоколамской библиотеке. Против жидовствующих он написал капитальное богословское сочинение, подобного которому не бывало еще в России, известное под именем "Просветителя." Так как еретики задевали почти все важнейшие догматы православия, то "Просветитель" представляет собой почти полное изложение истин православной веры, первое русское богословие, в котором сведены были догматические свидетельства всех известных тогда на Руси отцов Церкви. Из практических вопросов, поднятых ересью, Иосиф особенно занялся вопросом ο монашестве. Устав или духовная грамота Иосифа, его "Сказание ο святых отцах монастырей русских," 11-е слово "Просветителя" и некоторые послания были прямо направлены к тому, чтобы, с одной стороны защитить монашество от еретиков, а с другой - подробными правилами и указанием примеров поднять подвергшуюся нареканиям монастырскую нравственность. Далее, так как вопрос ο монастырской нравственности давно уже соединялся с вопросом ο монастырских вотчинах, то Иосифу пришлось заняться и этим вопросом, писать в защиту монастырских вотчин. Кроме еретиков, против владения монастырей вотчинами, как мы видели, был преподобный Нил с последователями. Защищая монастырскую собственность против еретиков, Иосиф должен был восстать и против мнения преподобного Нила. На соборе 1503 года он одержал верх, но спор ο монастырских вотчинах не кончился ни тогда, ни после смерти преподобного Нила.

Возбужденные ересью вопросы и спор ο них иосифлян и белозерских старцев.

Самым горячим противником иосифлян явился князь-инок Вассиан Косой, в миру кн. Василий Патрикеев, бывший одним из вожаков боярской партии приверженцев Елены и Димитрия и постриженный насильно во время придворного переворота в пользу Софии и Василия. Сосланный на Белоозеро, будучи естественным врагом иосифлян по своим боярским счетам и тенденциям, он тесно примкнул здесь к партии белозерских старцев и с гордостью стал выдавать себя за ученика преп. Нила, на которого, впрочем, нимало не походил. По характеру он остался тем же высокоумным, заносчивым боярином, "говорить гораздым," каким был и до пострижения. Прежде он высокоумничал относительно политических вопросов, теперь перенес свое высокоумничанье на церковную жизнь, в которой тоже находил все не по себе. Полемика против монастырских вотчин как раз подходила к его боярской точке зрения на вотчинное владение, а среди белозерских старцев он мог найти сколько угодно материалов для своей охоты горячиться и резонерствовать по этому вопросу. Он написал против Иосифа три горячих сочинения: "Слово об иноческом житии" с предисловием, "Собрание на Иосифа от глав Никона Черногорца" и "Собрание от разных книг" в форме диалога с Иосифом, в которых постарался выставить в самых ярких чертах все язвы современного монашества, происходившие от вотчинного владения: роскошь, тяжбы nо судам, попрошайничество, угодничество пред сильными, притеснение монастырских крестьян оброками, лихвой* и истязаниями за долги и недоимки. Самого Иосифа он называл здесь учителем беззакония, законопреступником, даже антихристом. Мысли свои ο монастырских вотчинах он постарался провести еще в составленном им, по поручению митр. Варлаама, списке Кормчей (1517 г.). Он выкинул из этого списка все места в пользу монастырских вотчин и внес новые статьи в подтверждение своего взгляда на дело, например, свидетельство Максима ο том, что афонские монастыри вовсе не имеют у себя мирских служителей, затем переведенные Максимом новые толкования (Вальсамона) некоторых правил и собственную статью "Собрание некоего старца на воспоминание своего обещания," в которой несправедливо доказывал, что древние иноки никогда не имели сел, и что в правилах, где говорится ο селах (т.е. имениях населенных), по греческому тексту разумеются имения только не населенные.

Вассиану приписывается еще одно замечательное сочинение ХVI в. против монастырских вотчин, написанное кем-нибудь из представителей боярской партии и содержащее в себе апокрифическую беседу Сергия и Германа - валаамских чудотворцев - ο нестроениях последнего времени. Это самый задорный памфлет против духовных властей и монахов-вотчинников, изображающий страдания, поты и слезы их крестьян и их собственное жесткосердие, попрошайничество, изнеженность, ленность и роскошь. Β раздаче монастырям вотчин автор видит простоту и маломыслие царей, которым Господь повелел разделять свою власть над землей с своими приятелями - князьями и боярами, а не с непогребенными мертвецами - монахами, видит даже ересь новую и признак близкой кончины мира. Β царствование Грозного те же мысли ο церковных вотчинах развивал еще другой представитель боярских идей, кн. Курбский, в своей истории Иоанна, где он постоянно расхваливает заволжских нестяжателей и бранит "прегордых и прелютых" иосифлян, соперничавших с боярами и во владении землей, и во влиянии на государственные дела.

Кроме вопроса ο монастырских вотчинах, обе монашеские партии сталкивались и по другим современным вопросам. Полемика между ними коснулась еще вопросов ο вдовых попах, причем Иосиф настаивал на отлучении их от службы, а Вассиан доказывал противное, и ο казни еретиков. Около 1511 года появилось послание от имени белозерских старцев, в котором заключалось колкое опровержение Иосифова мнения ο казни еретиков. Думают, что и оно написано было Вассианом, который всегда был заступником за еретиков и сам не был чужд их вольномыслия. Послание приводит разные примеры милосердия из Св. Писания; на положение Иосифа, что убить еретика руками или умертвить, как апостол Симона-волхва, молитвой, - все равно, послание отвечает: "... и ты, господине Иосифе, сотвори молитву, чтобы еретиков пожрала земля... Проразумей же, яко много розни промеж Моисея и Илии и Петра и Павла, да и тебя от них." Несогласия между обеими партиями дошли до того, что пред своей кончиной (1515 г.) Иосиф заповедал своей братии не иметь никакого общения с учениками Нила и Вассиана; Вассиан, со своей стороны, говорил, что иосифлян он и в келью к себе не пускает, и никакого общения иметь с ними не желает. Появилось особое послание, неизвестно чье и к кому, которое излагает причины "нелюбви" между обеими партиями и поучительно заключает: "Всем страстям мати - мнение, мнение - второе падение."


Страница 5 - 5 из 6
Начало | Пред. | 2 3 4 5 6 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру