Слово 15, сказанное в присутствии отца, который безмолвствовал от скорби, после того как град опустошил поля

Все это будет после. Что же теперь сотворим, братия, сокрушенные, уничиженные и упоенные не сикерой и не вином, которое расслабляет и омрачает ненадолго, но бедствием, которое навел на нас Господь, сказавший: и ты, сердце, поколеблися и сотряснися (Авв. 2:16), и напоевающий духом скорби и сокрушения презрителей, которым говорит: видите, презорливии, и смотрите, и чудитеся и изчезните (Авв. 1:5)? Как стерпим Его обличение? Или какой дадим ответ, когда сверх множества благодеяний, за которые мы не возблагодарили, с укоризной укажет нам и на сии наказания, исчислит врачевства, от которых мы не исцелели, назовет нас хотя чадами, но порочными, хотя сынами, но чуждыми и храмлющими по причине непроходимости и стропотности путей своих и скажет: "Как и чем надлежало вразумить вас, и Я не вразумлял? Нужны ли были врачевства легчайшие? Они употреблены Мной. Миновал Я первую казнь египетскую — кровь, которую египтяне пили из источников, и рек, и всякого собрания вод; миновал также и следующие казни — жаб, и скнипов, и песиих мух, начал же с пятой казни — с поражения скотов, и волов, и овец, нанес удар бессловесным, потому что щадил еще словесных. Но на вас не подействовало сие бедствие; напротив того, вы были предо Мной нepaзумнее и бессмысленнее пораженных. Удержах дождь от вас. Часть едина надождися, и часть, на нюже не надождих, изсше (Ам. 4:7); но вы сказали: укрепимся (Иер. 18:12). Я навел на вас град, вразумляя противоположной казнью; пожал у вас виноградники, рощи и плоды, но и тем не сокрушил вашей злобы. Вем, яко жесток еси, и жила железна выя твоя (Ис. 48:4), — так, может быть, скажет Он и мне, которого не исправляют сии удары. Преступаяй преступает, беззаконнуяй беззаконствует (Ис. 21:2); ничего не произвели и вразумление свыше, и небесные кары. Оскуде мех от огня, истле олово, — в чем и прежде упрекал вас через Иеремию, — всуе ковач сребро кует, лукавства бо ваши не истаяша (Иер. 6:29). Неужели стерпите гнев Мой? — говорит Господь. Или рука Моя не сильна нанести новые удары? У Меня есть еще и гнойные струпы, горящии от пепела пещнаго (Исх. 9:9–10), который рассыпал к небеси Моисей или другой подобный ему служитель гнева Божия и наказует Египет болезнью. У Меня есть и саранча, и тьма осязяемая, и казнь, последняя в порядке, но первая по тяжести и силе, — поражение и гибель первородных".

Во избежание оной и в отвращение всегубителя лучше помазать нам праги ума, то есть созерцание и деятельность, сей великой и спасительной печатью — кровью Нового Завета, вместе со Христом распявшись и с Ним умерши, чтобы с Ним и совосстать и спрославиться ныне и в последнее Его явление, а не изнемогать, не сокрушаться и не плакать, когда безвременно и еще в этом темном житии поразит нас лукавый губитель первородных и посвященных Богу порождений и движений жизни нашей. О, если бы мне от Благого, Который идет ко мне в ярости страною (Лев. 26:24), потому что и я ходил пред Ним страною, кроме других ударов, не получить и сего упрека: побих вы златеницею раждежением, желтяницею, и все сие ни во что; отвне обезчади вы меч, и ниже тако обратистеся ко Мне, глаголет Господь (Плач. 1:20; Ам. 4:9–10)! О, если бы мне не стать тем виноградником Возлюбленного (Ис. 5:1), который был насажден и окопан, обнесен оградой, защищен башней и всем, чем только можно, но запустел, и сотвори терние, а за сие оставлен, так что и башня разрушена в нем, и ограждение отнято, и он не обрезывается и не вскапывается, а предается всем на разграбление, всякое поругание и попрание! Сего я боюсь, о сем у меня слово, о сем я болезную при настоящем поражении и такую возношу молитву (которую и присовокуплю к сказанному): согрешихом, беззаконновахом, нечествовахом (Дан. 9:5), потому что забыли заповеди Твои и ходили вслед лукавого сердца своего, потому что жили недостойно звания и благовествования Христа Твоего и святых Его за нас страданий и истощания, потому что сделались поношением для Возлюбленного Твоего. И священник и народ погрешили в одном: вcu уклонишася, вкупе непотребни быша. Несть творяй суд и правду, несть до единаго (Пс. 52:4). Щедроты Твои, и человеколюбие Твое, и милостивую утробу Бога нашего заключили мы для себя своими пороками, лукавством начинаний своих. Ты благ, а мы поступали беззаконно; Ты долготерпелив, а мы достойны наказания. Признаем благость Твою, при всем своем неразумии. Еще за немногие грехи свои понесли мы наказание. Ты страшен ecu, и кто противостанет Тебе (Пс. 75:8)? От Тебя вострепещут горы, и величию мышцы Твоей кто воспротивится? Если заключишь небо, кто отверзет? И если растворишь водохранилища Твои, кто удержит? Удобно есть пред очами Твоими убожить и богатить, живить и мертвить (1 Цар. 2:6–7), поражать и исцелять. Твое изволение есть уже совершенное действие. Ты разгневался ecu, u мы согрешихом (Ис. 64:5), — исповедуется некто из древних; а мне теперь должно сказать наоборот: мы согрешили, и Ты разгневался. От сего быхом поношение соседом нашим (Пс. 78:4). Ты отвратил от нас лицо Свое, и мы исполнились бесчестия. Но престани, Господи (Ам. 7:5), ослаби, Господи (Пс. 38:14), очисти, Господи (Дан. 9:19), не предай нас до конца за беззакония наши и, не нас поражая, вразумляй других, когда сами можем уцеломудриться, видя наказанными других! Кого же увидим наказанными? Язычников, не знающих Тебя, и царства, не покорившиеся державе Твоей. А мы — народ Твой, Господи, и жезл наследия Твоего; посему накажи нас, обаче в благости, а не в ярости Твоей, да не умаленых нас сотвориши (Иер. 10:24) и да не уничижишь перед всеми живущими на земли.
Такими словами привлекаю милость. А если бы всесожжениями и жертвами можно было утолить гнев, то не пожалел бы и сего. Но вы и сами подражайте устрашенному священнику. Ей, чада возлюбленные, ей, участвующие со мной и в наказании и в человеколюбии Божием! Спасите души свои слезами, остановите гнев, исправив начинания свои, освятите пост, проповедите цельбу, как повелевает вам с нами блаженный Иоиль, соберите старейшины, младенцы, ссущыя сосцы — сей жалкий возраст, особенно достойный Божия человеколюбия (Иоил. 2:15–16). Знаю, что то же заповедано и мне, служителю Господню, и вам, удостоенным сей же чести: внити во вретищах, битися день и ночь между степеньми жертвенника (Иоил. 1:13; 2:17) и в жалком виде еще более жалостным голосом неотступно вопиять о себе и о народе, не щадя ни труда, ни слова, ни всего, чем только умилостивляется Бог, взывать: пощади, Господи, люди Твоя и не даждь достояния Твоего на укоризну (Иоил. 2:17) и так далее, тем большей предаться скорби, чем выше наше достоинство, чтобы своим примером научить народ сокрушению и исправлению порочной жизни, за которыми следует Божие долготерпение и прекращение наказания. Итак, приидите все, братия, поклонимся и припадем, и восплачем пред Господем, сотворшим нас (Пс. 94:6); составим общий плач, разделившись по возрастам и полам. Возвысим глас моления во уши Господа Саваофа вместо ненавистного Ему вопля (Быт. 19:13). Предварим гнев его исповеданием; и как видели Его разгневанного, так пожелаем видеть умилостивленным.

Но скажешь: кто знает, что Он обратится и раскается (1 Цар. 15:29) и оставит благословение? Достоверно знаю сие я, споручник Божия человеколюбия, — знаю, что, оставив гнев, который Ему противоестествен, даст Он место милости, которая Ему естественна. К гневу принуждаем Его мы, а к милости Сам Он стремится. И если биет принужденно, то неужели не помилует, следуя Своему естеству? Помилуем только сами себя, открыв путь праведному благоутробию Отца. Посеем слезами, да радостью пожнем (Пс. 125:5). Будем ниневитянами, а не содомлянами. Уврачуем грех, чтобы со грехом не погибнуть, послушаем Иониной проповеди, чтобы не потопил нас огонь и жупел. И если вышли мы из Содома, то пойдем на гору, убежим в Сигор, взойдем туда с восходящим солнцем; не будем останавливаться во всем пределе, не будем озираться (Быт. 19:17), чтобы не отвердеть в сланый столп, — столп подлинно бессмертный, обличающий душу, обращающуюся к злу.

Знаем, что вовсе не грешить, действительно, выше человека и принадлежит одному Богу (не стану говорить об ангелах, чтобы не дать повода страстям и не отверсть двери злонамеренным противоречиям); но как неисцельность свойственна злой и враждебной природе, а равно тем, которые действуют под ее влиянием, так, согрешив, обратиться свойственно людям, впрочем благопокорным и принадлежащим к части спасаемых. Хотя персть сия и влечет с собой некоторое зло, и земное жилище обременяет ум (Прем. 9:15), стремящийся горе, или сотворенный стремится горе, однако же образ (Божий) да очищает тину и да возводит на высоту сопряженную с ним плоть, подъемля ее на крылах ума. Хотя лучше бы нам не иметь и нужды в таком очищении и не очищаться, сохраняя первобытное свое достоинство (к которому и поспешаем из училища здешней жизни), лучше бы не лишать себя древа жизни горьким вкушением греха, однако же и обратиться, согрешив, лучше, нежели падшему оставаться без наказания. Ибо егоже любит Господь, наказует (Евр. 12:6), и подвергать наказанию есть отеческое дело; напротив того, всякая душа, оставляемая без вразумления, делается неисцельной.

Посему не то тяжко, чтобы терпеть удары, но гораздо тяжелее не уцеломудриться под ударом. Один из пророков, рассуждая об ожесточенном и необрезанном в сердце Израиле, говорит: Господи, бил ecu их, и не поболеша, наказывал, и не восхотеша прияти наказания (Иер. 5:3); и еще: людие не обратишася, дондеже язвени быша (Ис. 9:13); и еще: вскую отвратишася людие Мои отвращением лукавым (Иер. 8:5), которое, наконец, сокрушит их и погубит. Итак, страшно есть, братия, еже впасти в руце Бога живаго (Евр. 10:31)! Страшно лице Господне на творящыя злая, которое решительно истребляет зло (Пс. 33:17). Страшен слух Божий, который ощущает глас Авелев даже в безмолвной крови (Быт. 4:10). Страшны ноги, настигающие беззаконие. Страшно исполнение вселенной, так что нигде нельзя избежать гнева Божия: ни воспарив на небо, ни удалившись во ад, ни переселившись на восток, ни сокрывшись в глубинах или пределах моря (Пс. 138:7–10; Иер. 23:24). Еще прежде меня Наум, сын Елкесеев, изрекая пророчество о Ниневии, страшится Бога ревнива и Господа мстяща с яростию сопостатом (Наум. 1:2), до того простирающего Свою строгость, что не остается и места вторичному отмщению нечестивым (Наум. 1:9). А когда слышу, как Исаия угрожает и говорит людям содомским и князьям гоморрским: что еще уязвляетеся, прилагающе беззаконие (Ис. 1:5), тогда весь исполняюсь ужаса, заливаюсь слезами. Он говорит: невозможно уже найти новых наказаний за умножающиеся вновь грехи, — так преступили вы всякую меру, истощили все роды наказаний, непрестанно своими пороками призывая на себя новую и новую казнь. Нет уже ни струпа, ни язвы, ни раны палящейся, все тело стало язвой, и язвой неисцельной; ибо несть пластыря приложити, ниже елеа, ниже обязания (Ис. 1:6). Умалчиваю о продолжении угрозы, чтобы не быть для вас тягостнее настоящего наказания. По крайней мере, узнаем причину бедствия. Отчего посохли возделанные поля, истощились житницы, оскудели пастбища, умалились земные плоды, равнины наполнились не туком, но сетованием, долины не хлебом наполнены, но огласились воплем, не сладость искáпали горы, как впоследствии праведным (Иоил. 3:18), но обезображены, обесчещены и несут на себе (в противном только смысле)  проклятие гор гелвуйских? Вся земля стала как вначале, пока не облечена была своими украшениями. Посетил ecu землю и упоил ecu ю (Пс. 64:10), но посещением бедственным и упоением пагубным. Печальное зрелище! Все плодородие у нас в соломе, посев заметен по малым остаткам и жатва наша, узнаваемая более по времени месяцев, нежели по числу снопов, едва плодоприносит начатки Господу. Таково богатство нечестивых, такова жатва сеющих худо, во исполнение древнего проклятия: призирать на многа и вносить мала (Агг. 1:9), посеять и не пожать (Мих. 6:15), насадить и не выжать соки, идеже возорют десять супруг волов, сотворити корчаг един (Ис. 5:10), слышать о плодородии у других, а самим быть под гнетом бедности! Отчего же все это и какая причина бедствия? Не станем ожидать обличения от других, но испытаем сами себя. Великое врачевство против зла — исповедание греха и удаление от него. Как прежде возвестил я первый народу моему и исполнил должность стража (ибо, чтобы приобрести свою душу и души слушающих, не скрывал о грядущем мече), так возвещу и теперь о непокорности народа моего, признавая грехи его своими, и через сие, может быть, получу некоторую милость и отраду. Один из нас притеснил бедного, отнял часть земли, с злым умыслом, или неприметно или насильственно переступил за межу, притяжал дом к дому и поле к полю, только бы отнять что-нибудь у ближнего, употребил все усилия никого не иметь соседом, как будто намереваясь один жить на земле. Другой осквернил землю лихоимством и корыстолюбием, собирая, где не сеял, и пожиная, где не расточал, возделывая не землю, но нужды бедных. Иной от гумна и точила не воздал начатков Богу, все даровавшему, и оказался вместе неблагодарным и безрассудным; потому что и за полученное не возблагодарил, и не постарался исходатайствовать себе благопризнательностью если не другое что-нибудь, по крайней мере будущее изобилие. Другой не оказал милости вдове и сироте, не дал хлеба и малого пропитания просящему или, лучше сказать, самому Христу, питаемому в лице скудно питаемых, тогда как сам имеет, может быть, много и сверх всякого ожидания, тогда как (что уже верх несправедливости!) и многие житницы делаются для него тесными, тогда как одни он наполняет, а другие разоряет, чтобы построить обширнейшие для будущих плодов, не зная, что до исполнения надежд своих похищен будет смертью и, как худой домостроитель чужих благ, даст отчет в том, чем здесь изобиловал и величался. Иной путь смиренных совращал (Ам. 2:7) и совратил в неправдах праведного (Ис. 29:21). Иной возненавидел у врат наказующаго и словом праведнаго возгнушался (Ам. 5:10). Иной приносил жертвы мрежи своей (Авв. 1:16), собирающей много, и, имея разграбление убогаго в домех (Ис. 3:14), не вспомнил о Боге или вспомнил худо, говоря: благословен Господь, обогатихомся (Зах. 11:5), и замыслил беззаконие, как бы от Него имея то, за что будет наказан. Сих бо ради грядет гнев Божий на сыны непокоривыя (Еф. 5:6). За сие заключается небо или отверзается, но к нашему же бедствию, и еще к большему, когда и, поражаемые, не обращаемся, и к близ сущему естеством не приближаемся (Иер. 23:23).

Что скажем на сие мы, которые покупаем и продаем хлеб и выжидаем тяжелых времен, чтобы обогатиться, насладиться чужими бедствиями и беззаконно присвоить себе не собственность египтян (как сделал Иосиф для высшего домостроительства, ибо он умел хорошо собирать и раздавать хлеб), но собственность единоплеменников? Что скажем мы, глаголющии: когда прейдет месяц, и продамы, и субботы, и отверзем сокровища (Ам. 8:5), мы, двоякими мерами и весами нарушающие справедливость (Втор. 25:14; Ам. 8:5), мы, наклоняющие к себе свинцовую меру беззакония (Зах. 5:8)? Что скажем на сие мы, которые не знаем предела в стяжании, поклоняемся золоту и серебру, как древние Ваалу, Астарте и мерзкому Хамосу, ставим в великое драгоценные и блестящие каменья, мягкие и пышные одежды — эту пищу моли и добычу разбойников, мучителей и татей, гордимся множеством рабов и скотов, расширяемся по равнинам и горам, одним уже владеем, другое приобщаем, а иное намереваемся приобщить к своему владению, уподобляясь упоминаемой Соломоном пиявице (Притч. 30:15), которая ничем не может насытиться, как ад и земля, огонь и вода, — желаем другой вселенной для удовлетворения своей любостяжательности и не довольствуемся пределами, какие положены Богом, потому что они тесны для наших пожеланий и алчности? Что скажут возведенные на высокие степени чести, высоко взгромоздившие свой начальнический стул, а брови подъемлющие еще выше места своего лицедействия, между тем не помышляющие о Боге, Который выше всего, и о недоступной высоте истинного Царства, не рассуждающие, что и сами они, имея нужду в таковой же милости, должны начальствовать над подчиненными, как над сослужителями? Посмотри на сих, которые, как превосходно осмеивает их божественный Амос, ласкосердствуют на одрех от костей слоновых и первыми вонями мажутся, плещут ко гласу пищалей, прилеплены к скоропреходящему, как к постоянному, а не соболезнуют и не состраждут в сокрушении Иосифове (Ам. 6:4–6). Надлежало оказать милость тем, которые прежде впали в несчастье, надлежало милостью приобрести себе милость, надлежало плачевопльствити питису, зане паде кедр (Зах. 11:2), надлежало вразумляться поражением ближних, чужими бедствиями врачевать свое зло и воспользоваться тем преимуществом перед предшественниками, чтобы самим через других получить спасение, а не других уцеломудривать своим примером.

О сем полюбомудрствуй с нами, божественная и священная глава, приобретшая долговременностью многую опытность, от которой происходит мудрость; в этом наставь народ твой, научи разделять алчущим хлеб и нищих бескровных собирать в дом, прикрывать наготу и не презирать единокровных, особенно теперь, чтобы наше благотворение было от скудости, а не от избытка, каковое плодоношение приятнее Богу, нежели множество приносимого и великость подаяния. А сверх сего и паче всего будь ныне Моисеем и Финеесом. Стань за нас и умилостиви, да престанет сечь (Пс. 105:30), или духовной жертвой, или молитвой и умным ходатайством удержи гнев Господень; своим посредничеством останови последующие удары. Господь не презирает седин отца, молящегося о чадах. Помолись о прошедших согрешениях, поручись за будущее. Представь Богу народ, очищенный ударами и страхом; испроси ему телесную пищу, а паче испроси ангельскую, сходящую с неба. Если сделаешь сие, то примиришь с нами Бога, смягчишь небо, низведешь дождь ранний и поздний. Господь даст благость, и земля наша плод свой (Пс. 84:13): сия, попираемая нами, временный, а персть наша — вечный, который и вложим в божественные точила через тебя, приносящего нас и дары наши, во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава во веки. Аминь.