Лествица

О ПРЕПОДОБНОМ АКАКИИ.

110. Не хочу неправедно скрывать и лихоимствовать бесчеловечно, не хочу умолчать пред вами о том, о чем молчать не должно. Великий Иоанн Савваит сообщил мне вещи, достойные слышания; а ты сам, преподобный отче, по опыту знаешь, что сей муж бесстрастен и чист от всякой лжи, от всякого лукавого дела и слова. Он рассказал мне следующее. "В обители моей в Азии (ибо оттуда пришел сей преподобный), в которой я находился, прежде нежели пришел сюда, был один старец весьма нерадивой жизни и дерзкого нрава; говорю сие, не судя его, а дабы показать, что я говорю правду. Не знаю каким образом приобрел он себе ученика, юношу, именем Акакия, простого нрава, но мудрого смыслом, который столько жестокостей перенес от сего старца, что для многих это покажется невероятным; ибо старец мучил его ежедневно не только укоризнами и ругательствами но и побоями; терпение же послушника было не безрассудное. Видя, что он, как купленный раб, ежедневно крайне страдает, я часто говаривал ему, при встрече с ним: "что, брат Акакий, каково сегодня?" В ответ на это он точас показывал мне иногда синее пятно под глазом, иногда уязвленную шею или голову; а как я знал, что он делатель, то говаривал ему: "хорошо, хорошо, потерпи и получишь пользу". Прожив у своего немилосердного старца девять лет, Акакий отошел ко Господу, и погребен в усыпальнице отцев. Спустя пять дней после этого наставник его пошел к одному, пребывавшему там, великому старцу, и говорит ему: "отче, брат Акакий умер". Но старец услышав это, сказал ему: "поверь мне, старче, я сомневаюсь в этом". "Поди и посмотри", отвечал тот. Немедленно встав, старец приходит в усыпальницу с наставником блаженного оного подвижника, и взывает к нему, как бы к живому (ибо поистине он был жив и после смерти), и говорит: "Брат Акакий, умер ли ты?" Сей же благоразумный послушник, оказывая послушание и после смерти, отвечал великому: "отче, как можно умереть делателю послушания?" Тогда старец, который был прежде наставником Акакия, пораженный страхом, пал со слезами на землю; и потом, испросив у игумена лавры (ж) келлию близ гроба Акакиева, провел там остаток жизни уже добродетельно, говоря всегда прочим отцам: "я сделал убийство". Мне кажется, отче Иоанне, что великий старец, говоривший с умершим, был сам сей Иоанн Савваит; ибо он рассказывал мне еще одну повесть, как бы о другом подвижнике; а я после достоверно узнал, что этот подвижник был он сам.

ОБ ИОАННЕ САВВАИТЕ ИЛИ АНТИОХЕ.

111. В той же, говорил он, азиатской обители был некто послушником у одного кроткого, тихого и безмолвного монаха: но видя, что старец как бы почитает и покоит его, он рассудил, что такое обхождение для многих бывает бедственно, потому и упросил старца отпустить его; а как старец тот имел еще другого ученика, то удаление первого не слишком было ему тягостно. Отшедши таким образом, послушник этот, при помощи письма от своего настоятеля, поместился в одном из общежитий, находящихся в Понте. В первую ночь, по вступлении своем в сию обитель, он видит во сне, что некоторые истязывают его за долг, и будто, по окончании сего страшного истязания, он остался должен сто литр золота. Пробудившись от сна он рассуждал о виденном, и говорил сам себе: смиренный Антиох, (это было имя его), поистине еще много остается на тебе долгу. "Прожил я, говорил он, в этом общежитии три года, беспрекословно исполняя всякие послушания, и будучи всеми уничижаем и оскорбляем как пришлец, (ибо кроме меня там не было другого чужестранного монаха). Тогда опять вижу во сне, будто некто дал мне свидетельство в уплате десяти литр моего долга. Пробудившись я понял видение, и сказал себе: еще десять только? когда же я все выплачу? Бедный Антиох! тебе нужен больший труд, и большее бесчестие! С того времени начал я притворяться лишенным рассудка, впрочем не оставлял служения; немилостивые же тамошние отцы, видя меня в таком положении и в прежнем усердии, возлагали на меня все тяжкие дела в обители. Прожив тринадцать лет в таком подвиге, я снова увидел во сне являвшихся мне прежде, будто они пришли, и дали мне рукописание, которое совершенно освобождало меня от попечения о моем долге. И так, когда отцы той обители в чем-нибудь меня оскорбляли, я вспоминал мой долг и терпел мужественно". Премудный Иоанн рассказывал мне это, отче Иоанне, как о другом человеке, для того и Антиохом себя назвал; а в самом деле он был тот подвижник, который терпением разодрал рукописание своих согрешений.

112. Но услышим, какой дар рассуждения преподобный сей приобрел крайним своим послушанием. Во время его пребывания в обители св. Саввы, пришли к нему три юных инока, желая быть его учениками. Приняв их с радостию, он тотчас угостил их и старался упокоить после трудов путешествия. По прошествии трех дней, сей старец сказал им: "братия, я блудник по естеству, и не могу кого-либо из вас принять к себе". Но они сим не соблазнились, потому что знали высокую жизнь старца. Когда же, всячески умоляя его, не могли его убедить, тогда поверглись к ногам его, и просили, чтобы он по крайней мере дал им наставление, как и где им проходить монашескую жизнь. Старец согласился на это, и видя, что они со смирением и послушанием примут слова его, сказал одному из них: "Господь хочет, сын мой, чтобы ты пребывал в безмолвном месте в повиновении у духовного отца". Второму сказал: "иди, предай волю твою и предай ее Богу, возьми крест твой и терпи в общежитии братий; поистине будешь иметь сокровище на небесах". Наконец говорит и третьему: "непрестанно помни сие слово Господа: претерпевый до конца, той спасется. Иди, и если возможно избери себе наставника о Господе из всех людей суровейшего и строжайшего, и укрепившись терпением, ежедневно пей от него поругание и уничижение, как мед и молоко". Брат же сей сказал великому Иоанну: "отче, а если он пребывает в нерадении, то что мне делать?" Старец отвечал: "если бы ты даже увидел, что он блуд творит, не оставляй его, но говори сам себе: друже, зачем ты сюда пришел? Тогда увидишь, что возношение истребится в тебе, и похоть плотская в тебе увянет".

113. Все, желающие стяжать страх Божий, должны всею силою подвизаться, чтобы в сем училище добродетели вместо добродетели не приобрести лукавства и злобы, хитрости и коварства, пронырливости и гнева; ибо это случается, и не должно этому удивляться. Пока человек остается простолюдином, работником на корабле, или земледельцем, против него не столь сильно и враги царя вооружаются. Когда же видят, что он взял печать царскую и щит, меч, оружие и лук, и оделся в воинскую одежду (з): тогда скрежещут на него зубами, и всячески покушаются убить его. Итак дремать не должно.

114. Видел я, что незлобивые и прекрасные отроки пришли в училище для научения премудрости, для образования и получения пользы, но, по причине сообщества с другими, ничему там не выучились, кроме грубости и порока. Кто имеет разум, тот может понять сказанное.

115. Невозможно, чтобы прилежно обучающиеся какому-либо художеству ежедневно не успевали в нем: но одни познают это преуспеяние, а другие не примечают его, по особенному распоряжению Промысла Божия. Хороший купец на всякий вечер непременно считает дневную прибыль или убыток; но сего он не может ясно узнать, если ежечасно не будет всего записывать в счетную книгу, потому что ежечасное самоиспытание ежедневно просвещает душу.

116. Безрассудный, когда его укоряют или осуждают, оскорбляется и старается противоречить, или немедленно просит прощения у своего обличителя, не по смирению, но только, чтобы прекратить выговор. Когда бьют тебя выговорами и укоризнами, молчи, и принимай душевные прижигания. Или лучше сказать, светильники чистоты. Когда же духовный врач твой перестанет тебя обличать, тогда кайся пред ним: ибо в самом действии гнева он, может быть, и не примет твоего покаяния.

117. Пребывающие в общежитии, хотя и против всех страстей на всякий час должны подвизаться, но в особенности против двух: против чревонеистовства и вспыльчивости; потому что во множестве братий бывает и много поводов для сих страстей.

118. Пребывающим в послушании диавол влагает желание добродетелей невозможных для них; подобным образом и живущим в безмолвии он советует несвойственное им. Раскрой ум неискусных послушников, и найдешь там погрешительную мысль: желание безмолвия, крайнейшего поста, неразвлекаемой молитвы, совершенного нетщеславия, незабвенного памятования смерти, всегдашнего умиления, всесовершенного безгневия, глубокого молчания, чистоты превосходной. По особенному Промыслу Божию, не имея сих добродетелей в начале, они безрассудно перескакивают чрез предлежащие им степени, будучи обольщены врагом, который побуждает их искать сих совершенств прежде времени, с тем, чтобы они, не устояв в терпении, не получили их и в свое время. Напротив того, сей обольститель ублажает перед безмолвниками страннолюбие послушников, их служения, братолюбие и утешительное сопребывание в обществе, их служения больным. Намерение же льстеца сего состоит в том, чтобы и сих подобно первым сделать нетерпеливыми.

119. Поистине немногие могут с разумом проходить безмолвие; но те только, которые стяжали божественное утешение к поощрению в трудах и помощь в бранях.

120. По качествам страстей наших, должно рассуждать, какому руководителю отдаться нам в повиновение, и сообразно с тем такого и избирать. Если ты невоздержен и удобопреклонен на плотскую похоть, то да будет твоим обучителем подвижник, и в отношении к пище неумолимый, а не чудотворец, и который готов всех примирить и угощать трапезою. Если ты высокомерен, то да будет твоим руководителем человек суровый и неуступчивый, а не кроткий и человеколюбивый. Не должно искать таких руководителей, которые бы имели дар пророчества или прозрения, но прежде всего истинно смиренномудрых, и по нраву и местопребыванию своему приличных нашим недугам. По примеру вышепомянутого праведника Аввакира, имей и сие пособие к послушанию: помышляй всегда, что наставник тебя искушает, и ты никогда не погрешишь. Когда, будучи непрестанно обличаем от своего наставника, ты почувствуешь, что вера и любовь твоя к нему возрастают: то знай, что Дух Святый невидимо вселился в твою душу, и сила Вышнего осенила тебя.

121. Впрочем, не радуйся и не хвались, когда ты мужественно терпишь досады и бесчестия: напротив плачь о том, что ты сделал нечто достойное выговора и возмутил против себя душу наставника. Не ужасайся и не дивись, когда скажу тебе, (ибо Моисей (и) мне о том свидетель), что лучше согрешить перед Богом, нежели перед отцом своим; потому что если мы прогневили Бога, то наставник наш может Его с нами примирить; а когда мы наставника ввели в смущение, тогда уже никого не имеем, кто бы за нас ходатайствовал. Впрочем я думаю, что оба эти согрешения имеют одно значение.

122. Рассмотрим и рассудим со вниманием, когда должно нам благодарно и безмолвно терпеть обвинения от пастыря, и когда объясняться перед ним. Мне кажется, что во всех случаях, когда бесчестие падает на одних нас, должно молчать, (ибо это время духовного приобретения); а когда обвинение касается другого лица, тогда должно говорить в защиту, ради союза любви и ненарушимого мира.

123. Пользу послушания возвестят тебе те, которые отпали от него; ибо они тогда только узнали, на каком стояли небе.

124. Кто стремится к бесстрастию и к Богу, тот считает потерянным всякий день, в который его никто не укорял. Как деревья, колеблемые ветрами, глубоко в землю пускают корни: так и пребывающие в послушании стяжут крепкие и непоколебимые души.

125. Кто, живя в безмолвии, познал свою немощь и пришедши, продал себя послушанию; тот, бывши слеп, без труда ко Христу прозрел.

126. Мужайтесь, братия подвижники, мужайтесь, и еще скажу, мужайтесь! и не преставайте стремиться вперед, внимая к Премудрому, который говорит о вас: Господь, яко злато в горниле, паче же в общежитии, искуси их, и яко всеплодие жертвенное прият я (Прем. 3. 6) в недра Своя. Ему же слава и держава вечная с Отцем Безначальным и Духом Святым и поклоняемым. Аминь.

Сия степень равночислена Евангелистам. Мужайся, подвижник; стремись вперед без страха. Некогда Иоанн определил Петра, а здесь послушание положено прежде покаяния; ибо предваривший ученик представлял образ послушания, а другой