«Евгений Онегин» роман А. С. Пушкина (По материалам 6-го издания: М., 2005). Составитель А.А. Аникин. Глава третья

                              XXVIII

             Не дай мне бог сойтись на бале
             Иль при разъезде на крыльце
             С семинаристом в желтой шале
             Иль с академиком в чепце!

В связи с рассуждениями о "русской речи" выпад Пушкина против "семинариста" имел смысл критического отношения поэта к той книжной, церковнославянской стихии, которая питала русскую речь — стихотворную и прозаическую. Ему казались "однообразными и стеснительными" господствовавшие со времен классицизма формы "полуславянской-полулатинской" речи."Убедились ли мы, что славянский язык не есть язык русский и что мы не можем смешивать их своенравно? Что если многие слова, многие обороты счастливо могут быть заимствованы из церковных книг в нашу литературу, то из сего не следует, чтобы мы могли писать: да лобзаешь мя лобзанием вместо: целуй меня еtс".

Таким образом, Пушкин, иронизируя над "семинаристом" (проф. Надеждин) и "академиком", выражал свое отношение к "славенщине", поддерживаемой выходцами из духовенства и защищаемой по консервативным мотивам также представителями дворянства, в чьих руках находилась Российская Академия.

Говоря в следующей строфе о "неправильном, небрежном лепете, неточном выговоре речей", о "милых галлицизмах", Пушкин отмечал особенности того светского разговорного языка, который лежал в основе языка самого романа Пушкина.

             ...Иль с академиком в чепце!

Этот стих, по словам современницы Пушкина А.А. Андро (рожд. Олениной), относили к княгине Голицыной, которую называли "Рrincesse nocturne" ввиду того, что она ночь превращала в день и обратно: она вставала в 12 часов ночи и садилась за различные занятия, большей частью литературные, а при наступлении утра ложилась опять спать. "Академиком в чепце" Пушкин её потому и назвал.

По поводу формы  в  ш а л е  князь Шаликов указал, что Пушкин "по гениальной небрежности" допустил грамматическую ошибку ("Дамский журнал", 1827).

             Без грамматической ошибки
             Я русской речи не люблю.

Это признание становится понятным при сопоставлении с письмом Пушкина к М. П. Погодину (ноябрь 1830) по поводу его драмы "Марфа Посадница, или Славянские женщины" (1830): "Одна беда: слог и язык. Вы неправильны до бесконечности — и с языком поступаете, как Иоанн с Новым городом. Ошибок грамматических, противных духу его — усечений, сокращений — тьма. Но знаете ли? И эта беда — не беда. Языку нашему надобно воли дать более, — разумеется, сообразно с духом его. И мне ваша свобода более по сердцу, чем чопорная наша правильность".

Таким образом, Пушкин различал грамматические ошибки, противные "духу" языка, от ошибок, не противных ему. По поводу первых он писал в своих "Критических заметках" (1830-1831): "Вот уже 16 лет, как я печатаю, и критики заметили в моих стихах пять грамматических ошибок (и справедливо). Я всегда был им искренно благодарен и всегда поправлял замеченное место".

                                 XXIX

             Раскаяться во мне нет силы,
             Мне галлицизмы будут милы,
             Как прошлой юности грехи,
             Как Богдановича стихи.

Язык Пушкина, как и многих современных ему писателей, начитанных во французской литературе, не был свободен от галлицизмов.

Одним из примеров многочисленных галлицизмов в романе является выражение в ХLVII строфе IV главы: "Пора меж волка и собаки" (франц.: entre chien et loup)  — т. е. сумерки.

 И. Ф. Б о г д а н о в и ч  (1743-1803) — автор шутливой поэмы "Душенька" (1775-1778), которая представляет собой изложение античного мифа об Амуре и Психее. О нем Пушкин писал в "Городке" (1815):

                Но вот наперсник милый
                Психеи златокрылой!
                О добрый Лафонтен 23,
                С тобой он смел сразиться…
                Коль можешь ты дивиться,  —
                Дивись, ты побежден!

                                   XXX

             Певец Пиров и грусти томной,
             Когда б еще ты был со мной,
             Я стал бы просьбою нескромной
             Тебя тревожить, милый мой:
             Чтоб на волшебные напевы
             Переложил ты страстной девы
             Иноплеменные слова.
             Где ты? приди: свои права
             Передаю тебе с поклоном...
             Но посреди печальных скал,
             Отвыкнув сердцем от похвал,
             Один, под финским небосклоном,
             Он бродит, и душа его
             Не слышит горя моего.

 Б а р а т ы н с к и й  Е. А.  (1800-1844) — поэт, глубоко ценимый Пушкиным; так, 2 января 1822 г. он писал Вяземскому: "Но каков Баратынский? Признайся, что он превзойдет и Парни и Батюшкова — если впредь зашагает, как шагал до сих пор. Ведь 23 года счастливцу! Оставим все ему эротическое поприще и кинемся каждый в свою сторону, а то спасенья нет". В послании "Алексееву" (1821) он заимствовал два стиха из стихотворения Баратынского "Н.М. К[оншину]", напечатанного в 1821 г.

             Как Баратынский, я твержу:
             "Нельзя ль найти подруги нежной?
             Нельзя ль найти любви надежной?"

"П и р ы"  — поэма, вышедшая вместе с другой поэмой "Эда" отдельным изданием в 1826 г. С 1820 по 1826 г. Баратынский служил унтер-офицером, потом прапорщиком в Финляндии, тяготясь своей жизнью вдали от друзей, — "в переменах рока", "невнимаемый", "в безвестности" (стих. "Финляндия", 1820).

См. упоминание о Баратынском как поэте, нередко писавшем стихотворения под заглавиями "В альбом", "В альбом отъезжающей", в XXX строфе IV главы. Из поэмы "Пиры" взят эпиграф к VII главе.

                                  XXXI

                                               ...Но вот
             Неполный, слабый перевод,
             С живой картины список бледный,
             Или разыгранный Фрейшиц 
             Перстами робких учениц.

"Ф р е й ш ю ц"  ("Волшебный стрелок") — романтическая опера в 3 действиях, музыка Карла-Марии Вебера (1786-1826), впервые представленная в Берлине в 1821 г. Опера была очень популярна. Она создала Веберу мировое имя. На страницах русских журналов непрестанно мелькали известия о парижских спектаклях Фрейшюца. По словам А. Хохловкиной, "мода на Фрейшюца заполняет Москву"24. 24 марта 1824 г. Вяземский из Москвы писал А.И. Тургеневу: "Пришли жене все, что есть для фортепиано из оперы "Der Freischutz": вальсы, марши, увертюру и прочее".

ПИСЬМО ТАТЬЯНЫ К ОНЕГИНУ

По наблюдению В. В. Виноградова, в письме Татьяны "те формы словоупотребления, которые восходили к французской семантической системе ("никому на свете не отдала бы сердца я", "слова надежды мне шепнул" и др.), в начале XIX в. уже вошли в состав лексических шаблонов литературной русской речи Следовательно, это уже не были "галлицизмы" даже в шишковском смысле. Другие слова и выражения письма Татьяны колеблются между стилями разговорного просторечья (например: "нелюдим", "ничем мы не блестим", "как знать?", "вся обомлела, запылала", "это всё пустое" и др.) и литературно-книжного, славянского языка (например: "то в вышнем суждено совете", "незримый", "тоску волнуемой души", "ангел ли хранитель", "рассудок мой изнемогает" и т. п.)

"Где умел он [Пушкин] найти эти страстные выражения, которыми изобразил томление первой любви? Как постиг он простоту невинного девичьего сердца, рассказал нам признание Татьяны в ночном ее разговоре с няней и в письме к Онегину! сии стихи, можно сказать,  ж г у т  с т р а н и ц ы!". "Нужно ли говорить о том, как вместе с ним [с Пушкиным] зреет язык его, или язык русский? — Мы удивляемся, как наши дамы, прочитав письмо Татьяны и всю третью песнь Онегина, еще до сих пор не отказываются в обществе от языка французского и как будто все еще не смеют или стыдятся говорить языком отечественным".

"Самобытность" языка Татьяны в ее лирическом послании к Онегину вполне гармонирует с "самобытным характером" этой девушки. Решиться в бытовых условиях того времени первой написать письмо любимому — это значило нарушить общепринятые "приличия", смело высказать свою независимую и гордую личность, заявить о своем праве на свободное выражение чувства. Критик "Атенея"* (1828) осуждал Татьяну, называл ее любовь "легкомысленной" и удивлялся, как "печальная Татьяна, раз, и то мельком, видевши молодого мужчину, пишет ему, спустя полгода, самое жалкое письмо, уверяя, что Онегин послан ей богом! — естественно ли все это?"
М.А.Дмитриев. - А.А.

<…> Глубокая и сильная любовь девушки, поверившей в свою мечту и остающейся ей верной, незадолго до романа уже была изображена поэтом: черкешенка в "Кавказском пленнике" — первый набросок татьянинского типа. Когда Татьяна пишет Онегину:

             Другой!.. Нет, никому на свете
             Не отдала бы сердца я!
             То в вышнем суждено совете...
             То воля неба: я твоя...
             Незримый, ты мне был уж мил,
             Твой чудный взгляд меня томил...

припоминаются признанья "девы гор" русскому пленнику, который давно "отвык от сладострастья, для нежных чувств окаменел":

             Скрываться рада я в пустыне
             С тобою, царь души моей!..
             Непостижимой, чудной силой
             К тебе я вся привлечена;
             Люблю тебя, невольник милый,
             Душа тобой упоена...

Ср. признанье-исповедь Онегина с ответом пленника:

"К а в к а з с к и й   п л е н н и к"

Забудь меня: твоей любви,
Твоих восторгов я не стою.
Бесценных дней не трать со мною;
Другого юношу зови.
Его любовь тебе заменит
Моей души печальный хлад,
Он будет верен, он оценит
Твою красу, твой милый взгляд…
…Зачем не прежде
Явилась ты моим очам,
В те дни, как верил я надежде
И упоительным мечтам!
Но поздно: умер я для счастья.
Надежды призрак улетел...
Оставь же мне мои железы,
Уединенные мечты,
Воспоминанья, грусть и слезы:
Их разделить не можешь ты.
Ты сердца слышала признанье;
Прости... дай руку на прощанье.
Не долго женскую любовь
Печалит хладная разлука:
Пройдет любовь — настанет скука,
Красавица полюбит вновь.

"Е в г е н и й  О н е г и н"
                                                      
…Я верно б вас одну избрал
В подруги дней моих печальных...
Но я не создан для блаженства;;
Ему чужда душа моя;
Напрасны ваши совершенства:
Их вовсе недостоин я...
Мечтам и годам нет возврата;
Не обновлю души моей<...>
Послушайте ж меня без гнева:
Сменит не раз младая дева
Мечтами легкие мечты<...>
Так, видно, небом суждено
Полюбите вы снова…