Из истории восприятия комедии А.С.Грибоедова в пушкинском кругу: статья П.А.Вяземского «Заметки о комедии “Горе от ума”»

Об этой комедии можно сказать по францу<з>ски, qu'elle n'est par la bonne compagnie [72] . По-русски высказать это труднее: она не благоприлична: в ней нет, так сказать, должной вежливости в отношении к зрителям. Все как-то грубо и резко вырублено. В седьмом часу утра весь дом Фамусова уже на ногах, а только что приезжий из-за границы Чацкий даже у ног Софии. Спозаранку идут здесь любовные объяснения, София Пав<ловна> ведет любовную беседу с Молчалиным: старик Фамусов любовно заигрывает с служанкой Лизою: Чацкий расточает любовные мадригалы и елегии Соф<ии> Пав<ловне>. Что за цитера такая! Мы вполне в области нежности, le pays de tendre (страна нежности – ред.), как в францу<з>ском пастушеском романе Астрея в начале 17 века [73] . Но в романе все идеально: а здесь все вещественно и сыро реально. За<го>рецкий, может быть, и негодяй: но все же неприлично в чужом доме говорить вслух про гостя этого дома:

  Вот, брат, рекомендую
  Человек он светский:
  Отъявленный мошенник, плут,
  Антон Антоныч Загорецкий [74] .

А так выражается еще Платон Михайлович, который уже пять лет твердит на флейте а-мольный дуэт [75] , и мог бы, по словам жены его, по качествам и по таланту своему быть московским комендантом [76] . О самой Софии и говорить уже нечего. Трудно понять, как порядочная, благовоспитанная женщина, или девушка могла бы взять на себя в частном спектакле такую беззастенчивую и нахальную роль. Присяжные актрисы дело другое, для них искусство служба: они не могут быть слишком разборчивы и должны представлять натуру во всех ее видах и уклонениях".