В. О. Ключевский : жития святых как как источник познания народной жизни

12 мая 1911 г., ушел из жизни Василий Осипович Ключевский. Один из немногих историков второй половины XIX - начала XX вв., остался на позициях национального мышления, не поддался разрушительным веяниям революционно-атеистических школ, усматривая направляющий стержень социально-экономического развития России в сфере ее духовной жизни[i]. Известный русский философ Г.П. Федотов в очерке «Россия Ключевского» (1932 г.), писал, что историческое наследие ученого,– «это не одна из многих, а единственная Русская История. Уделяя огромное внимание вопросам социально-экономического развития, вместе с тем [Ключевский] усматривал направляющий стержень этого развития в сфере духовной жизни»[1].

Советские историки противопоставили концепции Ключевского познание исторического процесса, основанное на материалистической теории марксизма-ленинизма, которая к концу ХХ столетия обнаружила свою полную мировоззренческую несостоятельность. В советской историографии Ключевский был причислен к представителям буржуазной науки, труды его не изучались даже в исторических вузах вплоть до 1970-х гг. В воззрениях Ключевского усматривали «идейный тупик», исходя из оценок В..И. Ленина, который внимательно изучал наследие Ключевского, пытаясь понять национальное мировоззрение русского человека, но заклеймил позицию ученого как «отчаяние в возможности научно разбирать настоящее, отказ от науки, стремление наплевать на всякие обобщения, спрятаться от всяких «законов» истории развития, загородить лес – деревьями, вот классовый смысл… модного буржуазного скептицизма»[2]. Новая власть рассматривала человека как «винтика истории», полностью отрицала его роль и влияние на исторический процесс.

Однако труды В.О. Ключевского, которые долгие десятилетия не издавались, сегодня востребованы. Они важны для научного осмысления нашего прошлого, настоящего и будущего. По определению известного современного историка России, профессора Сигурда Оттовича Шмидта они составляют «фундамент современной культуры историка и обществоведа»[3].

Василий Осипович родился 16 января 1841 г. в селе Воскресенское, что под Пензой в семье священника. Впечатления детства, отроческих и юношеских лет определили общую направленность его творчества. В нем рано проснулся интерес к святоотеческим творениям как источникам просвещения, получивший развитие в духовном приходском училище и семинарии. Увлеченно штудировал он и труды первых отечественных историков – Татищева, Карамзина, Погодина, Устрялова. С.М. Соловьев, его будущий любимый учитель уже тогда «не выходил у него из головы». В 1861 году Ключевский уезжает в Москву, где поступает и заканчивает историко-филологическое отделение Московского университета.

В среде образованной части русского общества в этот период зреет убеждение, что «Истории государства Российского» Николая Михайловича Карамзина все же недостаточна для понимания истории России, поскольку, как писал Н.И. Костомаров, «внешние явления политической жизни не могут составить истории народа…. История народа не достигается также внутренней историей, то есть изображением законодательства, учреждений, народных обычаев, домашнего быта, обрядов, народных увеселений. Все явления общественной и домашней жизни - «внешность», за нею кроется потребность уразумения народного духа как причины и вместе содержания этой внешности. Жизнь народная заключается в движении его духовно-нравственного бытия: в его понятиях, верованиях, чувствованиях, надеждах, страданиях…. Исследование развития народной духовной жизни – вот в чем состоит история народа. Тут основа и объяснений всякого политического события, тут поверка и суд всякого учреждения и закона»[4].

Ключевский был первый, кто практически открыл источники изучения внутреннего развития народной духовной жизни, ее быта, традиций, идеала жизни русского человека, воплощенного в образах святых людей[5]. Жития русских святых составили предмет глубочайших многолетних исследований при подготовке защищенной им в 1871 году магистерской диссертации «Древнерусские жития как исторический источник»[6]. Они явились питательной почвой, которая оплодотворила все историческое мировосприятие ученого. Изучая жития, В.О. Ключевский впервые вырабатывал приемы работы с историческим источником, формы и методы его анализа и использования, преподал источниковедение как самостоятельную дисциплину. Главные методы его работы с житиями заключались в установлении достоверности фактов, которые историк мог черпать из этого исторического источника. Для этого он детально анализировал и сопоставлял:

· даты составления всех имеющихся редакций жития;

· авторов каждой редакции;

· круга источников, которые использовал автор;

Он неоднократно подчеркивал, что житие – это не биография светских лиц, это особая отлившаяся в сознании народа форма для выражения идеального образа святого человека как образца ( примера) для подражания.

Есть имена,- писал он, - которые «выступили из границ времени, когда жили их носители. Это потому, что дело сделанное таким человеком, по своему значению так далеко выходило за пределы своего века, своим благотворным действием так глубоко захватило жизнь дальнейших поколений, что с лица, его сделавшего, в сознании этих поколений, постепенно спадало все временное и местное, и оно из исторического деятеля превратилось в народную идею, а самое дело из исторического факта стало практической заповедью, заветом, тем, что мы привыкли называть идеалом. … Таково имя преподобного Сергия [Радонежского]: это не только назидательная, отрадная страница нашей истории, но и светлая черта нашего нравственного народного содержания»[7].

Огромный массив, сохранившихся в личном архиве ученого рукописей и черновых материалов с пометами и комментариями, показывает, что Ключевский не принимал «на веру» сведения сообщаемые источником и подвергал тщательному исследованию достоверность исторических фактов. В ходе исследования он подверг тщательному сопоставительному критическому анализу до 250 редакций агиографических произведений и не менее 5000 списков[8]. Он буквально доискивался сведений о том, какие источники лежали в основе составления той или иной редакции жития. И только выяснив, к примеру, что составитель жития епископа Ростовского Исайи использовал в качестве источников: житие ппд. Феодосия, Печерский патерик, летопись Нестора, Ключевский делает вывод о надежности факта путешествия Исайи в Киев, которое содержится в житии.

Историческую достоверность сведений в житии Варлаама Хутынского ученый видел в том, что составитель жития имел в своем распоряжении монастырские записки, которые он вел сам вскоре после смерти Варлаама, живя в монастыре. Эти примеры можно продолжить и продолжить.

Вопросы о времени появления жития, обстоятельствах и цели возникновения – решались одновременно. Анализируя шесть житийных редакций, Ключевский подтверждает время жития Леонтия Ростовского (ХII век) следующими любопытными словами: «Леонтий! Иди к патриарху Фотию, да святив и поставит тебя епископом и послет тя в граду Ростову». Так историк установил, что время жизни Леонтия – XII век». По содержащемуся в житии Пахомия Нерехтского обращению к святому с просьбой молиться о царе-государе и о их чадородиях, а не о детях, ученый датирует время жития святого, установив, что речь идет о времени Василия Великого. В личном фонде Ключевского сохранились переписанные им жития с сотнями карандашных помет на полях, фиксирующих важные для источниковедческого анализа сведения. Например, фрагмент текста жития Анны Кашинской гласил: «явление было в Смутное время, 243 лет спустя по смерти В. Шуйского. Явление Анны было пономарю Соборной Успенкой церкви Герасиму». Заметка на полях: рукой Ключевского: Верно 1368+243 = 1610. Знак, у автора было много верного…». Привлекли внимание ученого слова «тогда в осадное время». На полях – отмечается: «осада»[9].

В.О. Ключевский показал, что есть жития вымышленные, которые имеют недостоверную источниковую базу. Он раскрыл субъективизм их составителей, которые «забывали о подробностях обстановки, места и времени», без чего житие святого, - как он писал, - оказывалось вырванным из исторического контекста времени. Так, он выступил с поучительной научной критикой источников, которыми пользовался В.С. Иконников, профессор Киевского университета, а также приемов его исследования русской истории. «Под именем житий,- писал Ключевский,- он [В.С.Иконников] разумеет и цитирует не древнерусские произведения, известные под этим именем, а краткие биографии в книге Филарета Черниговского «Русские святые». В результате – «призраки, принимаемые за идеи, антиисторические выводы и положения, которые «вытекли из ученого греха автора – решимость писать историческое исследование, не изучив главного материала. Все это отнимает всякую цену приведенных выводов автора»[10]. Ключевский не раз говорил, - вспоминает историк С.И. Смирнов,- что в процессе исследовании житий у него «появилось чувство человека, который нырнул в глубину, затаив дыхание движется под водой и думает, хватит ли у него сил вынырнуть…Помню, я указал Василию Осиповичу, что для «Курса [русской истории]» он немало взял материала из житий, и он с живостью ответил: «как же, ведь, в житиях жизнь, которой вы не найдете в актах» [11].

Ученый с горечью констатировал, что подлинные жития русских святых «пропущены и остаются в рукописях», подчеркивал их непреходящую значимость. «Надо особенно дорожить умственным основанием, какое положено в народе, – писал он, – ибо на этом основании можно гораздо более построить в деле народного воспитания, чем на основании разных современных изданий, приправленных руками людей, остающихся полными невеждами относительно народной жизни, – изданий, полных разною лжекультурною придурью»[12].

Многие считали, что Ключевский, доказавший свой пристальный интерес к изучению духовной культуры русского прошлого, — более, чем кто-либо, был призван для синтетического построения всей русской культурной истории», но он этого не сделал. «Откуда же его самоограничение, его жертва?»– спрашивает Г.П..Федотов и сам отвечает: «Ключевский пожертвовал половиной исторического содержания не из сознания своей некомпетентности, это ясно для всякого. … Во всем этом мы узнаем влияние той новой науки «социологии», которая в семидесятых годах складывалась с величайшими притязаниями на универсальность на Западе и в России. В России ее идейная диктатура в широких массах интеллигенции, сменившая диктатуру естествознания шестидесятых годов, была особенно суровой». «Историк в Ключевском был терроризирован социологией и делал вид, что принимает ее социальный заказ. Однако экономизм Ключевского, в отличие от западной науки, связан не с юридическими формами хозяйства и не с техникой (как в марксизме), а с бытом и нравственными основами жизни. Но это лишний раз свидетельствует о том, что его социальная тема возникла не из европейской социальной борьбы (как русский социализм), а имеет более глубокие, народные и вместе с тем личные корни»[13]. Василий Осипович остро ощущал веяние времени. «Я человек ХIХ века и в ваш ХХ век попал совершенно случайно, по ошибке судьбы, позабывшей убрать меня вовремя», – сказал он на одной из своих лекций в студенческой аудитории[14]. Приближалась революция 1917 года, сменившая вектор развития русской государственной жизни.

4 февраля 2011 года Архиерейским Собором Русской Православной Церкви принят Документ «О мерах по сохранению памяти новомучеников, исповедников и всех невинно от богоборцев в годы гонений пострадавших»[15]. Собор выразил «уверенность в том, что совместные действия Церкви, государства и общества, направленные на увековечение памяти жертв гонений за веру, помогут изменить к лучшему нравственное состояние людей».

Церковь рекомендует умножить усилия для распространения в народе почитания святых новомучеников и исповедников, используя разные формы совместных действий, в том числе:

· изучать подвиги новомучеников и исповедников…с учетом истории региона;

· регулярно проводить посвященные их памяти церковно-общественные мероприятия (конференции, форумы, съезды), а также вести просветительскую работу в высших учебных заведениях, школах, среди молодежи

· по мере возможности участвовать в создании мемориальных досок, памятников, музеев и комплексов в местах служения, страдания, смерти и погребения новомучеников и исповедников, инициировать наименование в их честь улиц, площадей, бульваров, скверов и др.

·

Труды В.О.Ключевского возвращают нас к необходимости изучения истоков внутренней духовно - исторической жизни народа России. Они предлагают современному исследователю ключ к целостному пониманию реалий исторического прошлого, несовместимому с фальсификацией и свободной интерпретацией исторических фактов и событий без обращения к комплексному и всестороннему исследованию источников.