Предмет, открывающий свет

Интервью игумена Георгия (Шестуна) для журнала "Покров" о предмете "Основы православной культуры"

Что такое, на Ваш взгляд, православная культура?

В беседе со мной отец Владимир Воробьев говорил правильно о том, что богословие нельзя оторвать от Церкви. Афонский старец Ефрем Катунакский пишет, что послушание рождает молитву, молитва рождает богословие. Святые отцы всегда говорили: кто чисто молится, тот и богослов. Богословие – это духовный дар, дар откровения, который дается Богом для того, чтобы в истинном свете познавать мир, основы мира.

Говоря о православной культуре, мы должны понимать, что она основывается на двух началах. Первое – это Божественное откровение. Священное Писание иногда не понимается людьми. Они читают Новый Завет, поучения, но не понимают, что это Господь разговаривает с людьми на языке самих людей, что Божественное откровение выражается человеческим языком. Значит, человеческий язык может выражать Божественное откровение, основу Божественного бытия. Культура – это когда человеческими средствами можно выразить Божественное. Православная культура – это тот духовный опыт внутреннего богообщения, который мы можем выразить человеческими средствами: в виде музыки, живописи, в слове.

Второе – это Боговоплощение. Христос – воплотившийся Бог. Бог, Который принял зрак раба. Бог, Который смирил Себя до твари, вошел в тварный мир, чтобы спасти его, спасти род человеческий. Соединение Божественного и человеческого произошло во Христе. Это значит, соединение Божественного и человеческого может произойти и в жизни каждого человека. Человек может подняться до этой высоты. Мы обретаем это соединение в церковном мире. Поэтому вне Церкви мы не можем быть культурными, не можем быть вдохновенными, мы не можем быть спасенными. Вне Церкви жизни нет, есть только смерть. Главное, что потерял человек, оторвавшись от Бога, – жизнь. Он потерял источник жизни. Когда Господь давал людям в раю заповедь о том, что нельзя срывать плодов с дерева познания добра и зла, Он говорил: "Смертью умрете". То есть можешь жить по своей воле, идти путем собственного познания этого мира, а не путем Божественного откровения, но при этом ты смертью умрешь. Человек, сорвав плод, получил смерть. Спасение – это преодоление смерти. Христос пришел соединить Божественное и человеческое и вернуть нам источник жизни. Мы обретаем жизнь, а вместе с ней обретаем истинное богословие и истинную культуру. Культуру любви, культуру жизни, культуру Божественную. Вне Церкви мы не можем это осуществить, а значит у нас – культура умирания, культура смерти. Посмотрите, до чего дошла сегодня философия: до мысли, что человек рождается, чтобы умереть… Все страдания бессмысленны. Это философия умирающего человека, а богословие – это есть радость человека, воскрешающая и оживляющая. Впереди не смерть, а радость, и человек не стареет, а взрослеет. Все самое интересное впереди.

Главная задача православной культуры – чтобы человек увидел Божественный Свет во всем, что его окружает. Главная наша задача в области воспитания – привести ребеночка к жизни, а не к смерти, что означает – воцерковить его. Все боятся, что в школе этого делать запрещено, но нужно понимать, что ребенок живет в семье, в Церкви, в школе, в социуме, и каждая из этих сфер должна заниматься своим делом. Воцерковление ребенка – дело совсем не школы, а семьи и Церкви. Задача школы – просвещение ребенка. Нужно, чтобы образовательное пространство не противоречило традициям народа, традициям семейного воспитания.

Сейчас возникает конфликт, когда народ обращается к вере, к своей традиции, а система образования держится за атеизм – противоестественный мировоззренческий взгляд. Мы должны понимать, что система образования – это сама жизнь ребенка, в которую постепенно входят какие-то учебные заведения: детские сады, школы, вузы. Не ребенок идет в школу, а школа входит в жизнь ребенка. И педагоги должны думать, с чем они входят в его душу, в его сердце, ум. Должны понимать, что он пришел не "чистым листом", а пришел из семьи, из народа, из социума, из мира культуры, в котором он воспитывался. И главная задача – чтобы этот мир ребенка не разрушался, а укреплялся и обогащался.

Ну а если он пришел из мира, который не нуждался в коррекции, дополнении?

Тем более, школа должна давать мир радостный, спасительный, мир благодатный и духовный. Человек всегда предпочтет пить из чистого колодца, а не из грязного. Он естественно тянется к этому. Есть такая пословица: к пустому колодцу люди не ходят. Люди идут в храмы, в монастыри, люди хотят получать богословское образование. Ведь не бывало никогда, чтобы открыли богословский факультет и студентов туда загоняли насильно. Они сами идут. За обучение на коммерческих факультетах даже платят деньги. У людей есть жажда, и эту жажду надо утолить. Предмет "Основы православной культуры" дает возможность понять культуру, которая в школе уже изучается. Почему падает интерес к литературе, к живописи? Потому что дети не понимают, о чем говорит, о чем размышляет писатель, отчего герой страдает. Потому что дети не знают языка этой культуры. Когда в государстве была православная среда, не было необходимости этот предмет изучать. Ребенок знал все с детства, а так как сейчас нет этой среды, то учителя столкнулись с трудностями. Пытаясь изучать русскую литературу, русскую живопись, они понимают, что ребенку невозможно это преподавать. Он не знает таких понятий, как Бог, стыд, грех, целомудрие, совесть, страдания, скорби, иерархия, почитание, послушание и т.д. Он не понимает, почему люди так жили. Почему-то система нашего образования, фактически введя православную культуру на уроках литературы, истории, живописи, музыки, – не дает языка для ее понимания.

Это можно объяснить только идеологическими мотивами. Дело даже не в законах, а в людях. Помните, Моисей сорок лет водил народ по пустыне, чтобы умерли те, кто привык жить в плену. Когда умерли все эти люди, остальных он вывел в Землю Обетованную. Потому что тому, кто привык жить в плену, в неволе, в рабстве, трудно освоить другую, свободную жизнь. Мы сталкиваемся, наверное, с этим парадоксом – надо ждать, пока пройдет сорок лет. Ждать, когда те люди, которые жили в плену атеизма, сдадут свои позиции, но в общем-то время показывает, что все идет быстрее.

За десятилетия сколько уже сделано? Меня как светского редактора беспокоит, не покажется ли человеку далекому от богословия и теологии все это слишком сложным. Он скажет: "Я потихонечку праздную для себя Пасху, иногда захожу в церковь, постою, подумаю о чем-то своем, а в такие дебри я лучше и не буду пускаться. Не ломать себе голову, не трудить душу и т.д.".

Знаете, я читаю лекции и в светских вузах: в Госуниверситете, в Академии культуры, недавно читал в филиале Московского Международного института, и эти курсы всегда лично ориентированы. Православие обращается конкретно к человеку, к его душе. И человек должен ответить на тот вопрос, который ставит перед ним Православие. Приведу один из последних примеров. Когда речь зашла о монастырях, о монашестве, студенты стали говорить: "Как же можно уйти, бросить все?" Тогда я попросил их перечислить, что нужно бросить, какие удовольствия, радости есть в миру, про которые вы можете сказать, что без этого обойтись не сможете никогда. И все замолчали, они думали минут пять, и после этого так и не смогли ничего назвать. Мне пришлось самому загибать пальцы. Что вы бросите? Ночные клубы, дискотеки, блуд, разврат, непотребство, непослушание, самоволие, желание жить в угоду страстям и греху. Знаете, они сидели, слушали и молчали, и головы все ниже опускали. Оказалось, на самом деле, в этом мире нет ничего ценного, такого, чтобы они могли встать и сказать: "Вот это ценное, это я бросить не могу". Тогда я стал перечислять, что человек получает в Церкви: благодать, молитвы, чистоту, целомудрие, – он получает путь к святости, Божию помощь, вдохновение. Так стоит поменять одно на другое? В мире нет такой ценности, к которой человек мог бы так привязаться, что не смог бы без нее жить. Нет для человека ничего в мире спасительного. Только Христом спасаемся, только Богом. Это был очень важный момент, когда они поняли, что у них в жизни нет ничего такого, за что можно было бы отдать жизнь.

Философ Иван Ильин пишет об этом, что если в жизни человека нет ничего ценного, ради чего он готов умереть, то эта жизнь бессмысленна. Православие дает эти ценности, дает такое богатство человеку, что он за это готов идти на смерть. Он понимает, например, что такое Отчизна, что это не просто какая-то земля, как демократы сейчас говорят: "Где хорошо, там и Родина…".

В советское время ведь люди отдавали жизнь за Родину.

Вот Ильин и писал, что как только из коммунизма будут извлечены последние крохи христианства, он рухнет. Так и произошло. Пока при коммунизме был моральный кодекс, патриотизм, пока была семья, почитали старших, он стоял. Душа человека была упокоена на таких фундаментах, которые были по сути христианскими, они были взяты из прошлого. Коммунисты, разрушившие традицию, построили новое из корней именно этой традиции. Горбачев разрушил даже и эти основания, и когда не осталось ничего, тогда и возобладали западные взгляды, что жизнь – это высшая ценность. Но наш человек не может это принять. Когда мне говорят: "Как хорошо: жизнь – высшая ценность", я спрашиваю: "А если за Отечество надо воевать и погибать, ты будешь жизнь свою спасать, дезертиром станешь?" Говорить, что жизнь – высшая ценность, это глупость великая для русского человека. У русского человека есть очень много того, за что он готов пойти и отдать свою жизнь: за Отечество, за детей своих, за свои взгляды, идеи, за веру! Если нет в жизни ценности, за которую ты готов отдать свою жизнь, то ради чего тогда ты живешь? Зачем тебе эта жизнь? Иван Ильин говорит, что в жизни человека должно быть понимание, что ты призван в этот мир для чего-то и несешь свое призвание, талант, крест, который тебе дал Господь; что ты предстоишь пред Всевышним, который тебя призвал, отвечаешь перед Ним за это призвание, за эту жизнь. И это наполняет человека высоким духовным смыслом. Но об этом сегодня не говорят. Никто этого детям не рассказывает. Никто не говорит, почему надо чтить традиции, зачем хранить чистоту. Не говорят, что воспитание детей нужно сочетать с сохранением собственной чистоты. Вообще об этом никто не говорит, например студентам, 20-25-летним. Когда начинаешь им рассказывать по сути простые вещи, почему наши люди так жили, у них происходит такая ломка стереотипов, что они первые две-три лекции сидят и смотрят на тебя какими-то безумными глазами. Они вдруг понимают, что все правильно говорится. Возразить нечего. Но живут-то они все по-другому.

А Вы сами как к этому пришли?

Взял и пришел.

Почему?

В Евангелии написано: "Не вы Меня избрали, а Я вас". Просто, когда я работал в университете, у нас была встреча со священником. Священник нас пригласил в храм, мы с ним побеседовали, стали ходить. В конце концов все ходить перестали, а я так и остался. Когда я у батюшки спросил: "Что такое призвание? Как Бог призывает?", он мне очень просто ответил: "Сколько вас пришло сюда?" Я говорю: "Пятеро". – "А сколько осталось?" – "Я один". – "Вот тебя и призвал". Так же и учитель. Учитель ведь тоже призвание. Многие заканчивают пединститут, сотни студентов приходят в школу, а остаются единицы. Кому-то это по душе. У кого-то есть призвание работать с детьми. У кого-то призвание работать врачом. Человек приходит и остается. Он служит этому делу. Поэтому и говорят – призвание. Господь призвал! Есть виды служения, не работы, а именно служения. Служение священника, учителя, врача. Когда человек делает это не за деньги. Учителям крохи платят, а они не уходят. Они готовы там до смерти работать, потому что знают – это их дело, они призваны. Объяснить это невозможно. Врача спросить: "Почему ты работаешь, ведь есть тысячи мест, где ты будешь получать больше?" – а он не уйдет, будет за больными ухаживать, бинты менять, горшки выносить. Человеку всегда трудно ответить на вопрос, почему он к этому пришел, но вся логика жизни к этому подводит. Я понимаю, что Господь вел меня всю жизнь и вот довел. Я теперь радуюсь.