Святитель Димитрий Ростовский: жизнь, творчество, заветы

Текст 4.4
Любовь к Богу глубоко насаждена в сердце человеческом и служит источником многоразличных подвигов благочестия. Люди благочестивые, коих “возжада душа к Богу крепкому” (Пс.91:2), издревле добровольно являют свою искреннюю любовь и стремление к Нему... посредством добровольных благочестивых обетов.

...Обеты Богу православных христиан протираются или на известное, или на все время жизни, таковы в особенности обеты “иноческие”. Сущность их состоит в преимущественном, строжайшем исполнении общей для каждого христианина заповеди Спасителя: “аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе” (Лк.9:23). Эта заповедь самоотвержения или обуздания самолюбия исполняется ревнующими о благочестии посредством преимущественных, добровольно, по обету возлагаемых на себя подвигов, “отречения 1)от мира или посредством уединения, для умерщвления “похоти плоти, 2)от собственности или посредством нестяжания, для умерщвления “похоти очес” и 3)от “своеволия” или посредством послушания, молитвы и поста, для умерщвления “гордости житейской” (3Ин.:16).

...Каждый христианин дает при крещении обет служения Богу, но это служение бывает соединено со многими занятиями и обязанностями в обществе гражданском. Иноки же, отрешенные от мира, своими сугубыми обетами возлагают на себя и без сомнения могут и должны исполнять строжайшим и совершеннейшим образом обет служения Богу, преимущественного пред живущими в мире. Как живущие в мире своим трудом и вещественною жертвою вспомоществуют телесным нуждам иноков и восполняют эти нужды, так иноки, беспрепятственно соблюдая обязанности своего обета, имеют возможность “восполнять” духовные подвиги и нужды христиан, живущих в мире и несущих долг гражданского и семейного служения, являя им такой пример веры и благочестия, какой в мире невозможен, или весьма труден и редок. Стремясь к отрешению себя от уз мира и плоти, чтобы жить жизнью духовною для Бога и вечности, иночество деятельно осуществляет высшим и совершеннейшим образом то, что должен осуществлять и каждый христианин, — а именно ту высокую “веру в Воскресение мертвых и жизнь будущего века”, которая составляет сущность христианства и основание для благочестия (1Кор.15:14; 17-19; 30-32).

...Общество иноков существует для исключительного всегдашнего служения Богу в духе и истине, без развлечения, в продолжение своих подвигов раскрыло и сообщило миру дознанные опытом, и потому вернейшие “средства к самопознанию и самоотвержению”. Все изгибы и движения сердца, из коего исходит зло, подвижники благочестия наблюли и осветили так, что ищущий истинного познания сердца и жаждущий духовной жизни может найти лучшее руководство в писаниях подвижнических. При свете сих писаний можно составить вернейшую и лучшую науку о душе.

Вообще образ жизни в иноческих обителях служит для нас прекрасным “училищем деятельного благочестия”. Располагая временем по правилам святых отцов — Антония Великого, Василия Великого, Пахомия Великого, Кассиана и других святых, иноки ежедневно трижды должны быть при общественном богослужении. Вне оного все занятия и отдохновения свои иноки должны совершать при непрестанной мысли о Боге и молитве к Нему, с строгим послушанием и самоотвержением; приучаться к неослабному бдению над собою, чтобы удалить от сердца незаконные желания и помышления и пристрастие к земному. Настоятель обязан поучать иноков и словом и примером жизни...Внутри обители подобает инокам упражняться на рукоделие и на поучения божественных писаний, и на учения. Даже немощных иноков устав не освобождает совершенно от занятий, дабы они не были бесплодны и виною соблазна для братии. Внушая все тврить во славу Божию и ко спасению души, Церковь заповедует инокам не нарушать трудами воздержания и постничества, ни воздержанием уменьшать труды, ступать по слову Божию: “Трудивыйся да яст; не пецытеся, что ясте или пиете или чим одеждемся, имея пищу и одежду сим довольны будем. Излишнее и паче потребы есть лихоимство” (Церковный устав, глава 36).

Эта внутренняя жизнь в обителях, сокрытая от мира, но ведомая живущим в них, для многих и из них служит примером подражания и достоянием сердца их. Впрочем, и один взор на уединенные жилища иноков и звуки монастырского колокола, далеко оглашающие монастырские обители, много действуют на душу верующих и могущественно напоминают о вечности, смирении и страхе Божием.

Подвизаясь в духе веры и благочестия, иночество издревле служит для нас “рассадником полезных знаний и просвещения”. Обители уединения воспитали многих и художников, каковы в особенности иконописцы и летописцы, особенно же пастырей Церкви, знаменитых ученостью и благочестием. Из обителей свет духовного просвещения и христианского воспитания распространялся на весь народ, и посредством писаний иноческих, и посредством наставником юношества, и посредством проповедников Евангелия неверующим. Иноки валаамские просветили святым крещением соседних корелов; святой Стефан — насельников Перми, и проч. “Любопытные миряне, — говорит наш историограф, — искали сведений в монастырях: вопрошали иноков о предметах христианства и нравственности, о самых государственных деяниях времен минувших: ибо там жила история российская, как и прежде, там усердным пером черноризцев она изображала плачевную судьбу отечества, соединяя повествование с наставлениями” (Н. Карамзин).

Текст 4.5
Служа училищем благочестия и смирения, обители издревле служат также “спасительным пристанищем” для многих странных, убогих и престарелых, благословляющих Бога под тихим кровом монастырским. Монастыри издревле служили и служат и гостиницами для странствующих, и больницами для недужных и богадельнями для бедных. “Подобает игумену, говорит устав, тщатися больным на врачевство, или в монастыре живущим, или страннопришедшим, в тяжких недугах скорого просящим исцеления. Аще ли кто странен или бездомок в гостиницу приидет, недугом одержим, от игумена и врача да получит покой во всем: и повелит пребыти в “недужном храме”, дондеже устрабится (пока излечится), и тогда потребное на путь от игумена с молитвою приим да будет отпущен. Старым же и всякия помощи не имущим повелевает требованным насладитися, и одры тем равночисленны поставляти на покой им: от них же старец да емлет на всяк день потребная им”. Таким образом, обители уединения для попечительного правительства, заботящегося о христианском призрении беспомощных, престарелых, больных и убогих, своим щедрым благотворением меньшей братии Христовой, доставляют утешительное пособие.

Впрочем, святые обители не только служат богоугодными приютами для многих беспомощных, но и “общественными хранилищами сокровищ и помощи”. Каждый инок, отрекающийся от мира “и яже в мире”, отрекается от имущества своего, и произвольною нищетою иноков доставляется помощь многим. Иные из вступающих в иночество имущество свое, и часто значительное, раздают нищим, иные родным, иные жертвуют в пользу монастыря и проч. Имуществом инока, как наследием после умершего, снабжаются другие; беднея сам, инок наделяет других; лишая себя, ущедряет ближнего; оставляя мир, уступает другим мирские преимущества, согласно со словами апостола Павла: “яко нищи, а многи богатяще” (2Кор.6:10). Но это благо от жизни иноческой еще частное. Монастыри были сокровищницами государственными. Наше отечество во дни бедствий многократно почерпало из них значительное для себя пособие, и людьми, и хлебом, и деньгами.

Не только духовному образованию, но даже и “умножению селений и городов” во многих местах России способствовали иноческие обители, вокруг коих обыкновенно селились привлекаемые льготами ханскими, и несудными грамотами, даруемыми духовенству от князей, и нуждами нравственными и естественными. По имени монастырей, близ которых возникали селения, доселе называются города и слободы, например: Колязин город, от Колязина монастыря, Борисоглебская слобода близ Ростова от Борисоглебского монастыря, Сергиевский посад от Лавры и проч. (Дебольский Г. С., протоиерей. Православная Церковь в ее Таинствах, богослужении, обрядах и требах. — М.: 1994. — Репринт. — СС. 404-409; 411-412; 415; 417-420; 422-424; 440-442; 443-444).

Текст 4.6
В 1051 году был основан Киево-Печерский монастырь, ставший центром духовного просвещения на Руси. В нем переписывались и переплетались книги, осуществлялись переводы, достигло больших успехов искусство иконописания. Первые русские иконописцы-монахи Киево-Печерского монастыря преподобный Алипий (умер ок. 1114) и Григорий (XI в.) были достойными учениками греческих мастеров.

В истории Руси запечатлелась огромная созидательная энергия и поистине выдающаяся культурная роль Русской Церкви. С X по XIII в. на Руси было построено около 10 тысяч храмов и 2000 монастырей. Тысячи рукописных книг, значительная часть которых пришла из Болгарии, Сербии и с Афона, получили широкое распространение. С Закладки храма и крепости (кремля), как правило, начиналось основание нового города. Так  возникла русская государственная традиция. В этот период были построены Суздаль, Муром, Владимир и Ростов Великий, Ярославль, Углич, Тверь, Нижний Новгород, Переславль-Залесский и многие другие города. Русь по праву удостоилась наименования “страна зодчих”.

Духовной твердыней, на которую опиралась новая русская столица (Москва), стал Троицкий монастырь, основанный преподобным Сергием Радонежским (ок. 1314-1392). Отсюда началось собирание Руси в единое государство. Здесь в 1380 году св. Сергий Радонежский благословил на ратный подвиг князя Димитрия Донского, вооружил его верой в победу, дал ему в подкрепление двух своих любимых учеников, иноков-богатырей Пересвета и Ослябю…

Благодаря деятельности монастырей началось мирное освоение огромных земельных пространств. Оно шло одновременно с широкой просветительской и миссионерской деятельностью. Епископ Стефан (умер в 1396), просветитель зырян, изобрел для них азбуку, перевел необходимые книги, открыл училище для обучения грамоте. Монахи Сергий и Герман (ум. в 1353) основали Валаамский монастырь на островах в Ладожском озере.

Савватий (ум. в 1438) и Зосима (ум. в 1478) положили начало крупнейшему на севере Европы Соловецкому монастырю на островах Белого моря. Феодорит Кольский (начало XVI в.) был просветителем лопарей. Его труды продолжил в середине XVI века Трифон Печенгский, основавший монастырь на Кольском полуострове.

В так называемое Смутное время в начале XVII века, в годы тяжелых для России испытаний, когда в страну вторглись польско-литовские и шведские интервенты, Русская Церковь была верна своему патриотическому долгу. В народной памяти неизгладим самоотверженный подвиг иноков Троице-Сергиевой Лавры, более года выдерживавших осаду. По всей России расходились грамоты Патриарха Ермогена (1606-1612) с призывом твердо стоять за Отечество. Благодарности потомков заслуживают усилия Патриарха Никона по воссоединению Украины с Россией (1654) (Никитин В. Крещение Руси и отечественная культура / Малая Церковь. Настольная книга прихожанина. — М.: 1992. — Стр. 95, 97, 99, 101, 103).

Текст 4.7
Не далее, однако, восемнадцатилетнего возраста мог он пользоваться благодетельным учением Братской обители; Посреди бедственных обстоятельств того времени, при кровопролитной войне России с заднепровскими казаками, Киев переходил из рук в руки, а самое училище было закрыто, когда держава Польская временно возобладала колыбелью нашей веры; восемь лет оставалось оно в таком запустении. Тогда последовал юноша Даниил раннему влечению своего сердца и, три года спустя после выхода из училища, проникнутый чтением отеческих книг, постригся в монашество в родственной ему обители Кирилловской; он принял имя Димитрия, которое прославил в земле Русской. Понятно избрание им сей обители, ибо тут был ктитором старец отец его, а настоятелем бывший ректор Братского училища, просвещенный Мелетий Дзик.

Отселе, хотя и в юные годы, начинается уже ряд подвигов Димитриевых на поприще церковном и богословском, на котором просиял он, как один из древних учителей Церкви Вселенской, напомнив нам светлый лик Василиев, Григориев и Златоустов. Несмотря на его молодость, ради высокой добродетели и труженической жизни, игумен Мелетий просил нареченного митрополита Киевского Иосифа Тукальского (который, не будучи допущен до своей епархии, имел пребывание в Каневе) посвятить юного инока в иеродиакона. Через шесть лет сделался известен Димитрий и настоящему блюстителю митрополии Киевской, Лазарю Барановичу, Архиепископу Черниговскому, мужу высокой добродетели и учености, который сам был воспитанником и ректором Киевской Академии и почитался великим столпом Церкви и ревнителем Православия в Малороссии. Архиепископ вызвал Димитрия, достигшего только двадцатипятилетнего возраста, в Густынский Троицкий монастырь, где он сам находился по случаю освящения храма, и там рукоположил его в иеромонаха; это было в 1675 году. Узнав же ближе внутреннее достоинство новопоставленного, взял его с собою в епархию, где имел нужду в проповедниках слова Божия и состязателях с латинами, которые усиливались подавить Православие в южной России (Жития святых Российской Церкви (также иверских и славянских) и местночтимых подвижников благочестия. / Месяц сентябрь. — М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. — С. 338 —339).

Текст 4.8
Монастыри были единственным местом, где в это неспокойное время было, если не совсем тихо, то все-таки тише, чем на всей остальной Украйне. Совсем тихо быть не могло, потому что борьба захватила даже и духовенство. Вот почему Даниила не тянуло в богатую Лавру, несмотря на всю красоту ее тогдашних садов с абрикосовыми, тутовыми и миндальными деревьями. Она, как и весь Киев того времени, тонула в зелени, а изгороди ее садов, выходившие на улицу, заплетены были душистым жасмином и виноградом. Монахи, точно под стать окружавшей их зелени, ходили в зеленых одеяниях, и в их просторных кельях было лучше, чем во всех других монастырях. У каждого монаха было по три покоя, а окна выходили в отдельный садик. Печки были сложены из цветных изразцов, замки у дверей — узорчатого железа, а стены покрыты живописью.

Хорошо и богато было в Лавре, но Даниил выбрал для себя другой, более тихий монастырь в трех верстах от города. Этот старинный монастырь стоял на горе, и вся красота многоводного тогда Днепра и Киева, с его садами и горевшими на солнце золотыми куполами церквей, оставалась у него перед глазами, но шум городской жизни сюда не доходил. Ничто не мешало теперь Даниилу жить, как он хотел, и заниматься в тишине. Семнадцати лет он принял пострижение и с этих пор вместо Даниила стал называться Димитрием.

Молодой монах, почти мальчик, удивлял всех в монастыре своим усердием, набожностью и необыкновенно любовным отношением к людям. Особенно ласково относился он ко всем несчастным, убогим и нищим. В церковь он приходил еще до благовеста, а уходил последним. Днем вел письменные работы, поручаемые ему игуменом, и много читал (Соловьева П. Димитрий Ростовский. // Путь просвещения. Школа православного воспитания. / Составитель сборника А. Н. Стрижев — М.: 1999. С. 481-482).

Тема V. СВЯТИТЕЛЬ ДИМИТРИЙ—ПРОПОВЕДНИК

Задание 5.1
Составьте сообщение по теме урока, последовательно отвечая на следующие вопросы:
1. Откуда берет начало христианская проповедь и в чем ее цель? — 2. Каков главный (а можно сказать, и единственный) предмет проповеди? — 3. Как можно доказать, что проповедь является особым жанром искусства? — 4. Покажите на фрагментах текстов, приведенных в рабочей тетради, что христианская проповедь всегда современна, то есть соответствует особенностям своего времени. — 5. Как вы думаете, обращается ли проповедь к нравственному сознанию как верующих, так и неверующих людей? Можно ли назвать церковную проповедь общественно значимым явлением, влияющим на умонастроения и общественную нравственность? 6. Можно ли сказать, что церковная проповедь оказывает влияние также и на развитие искусства?
Попытайтесь обосновать свой ответ.

Задание 5.2
Ниже приведены заключительные стихи Евангелия от Матфея в так называемом Синодальном переводе (70-е годы XIX в.). Найдите в этой русской фразе славянизм и попытайтесь объяснить, почему переводчик употребил его.
«И приблизившись Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь» (Мф.28:18-20).

Задание 5.3
Ниже приведен «Гимн любви» апостола Павла (Первое послание к Коринфянам, глава 13, стихи 1–8; 13). Сравните церковнославянский текст, записанный «гражданским шрифтом», и Синодальный перевод и покажите, что для человека, владеющего современным русским языком, понимание этого церковнославянского текста не представляет трудности.
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. …А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше.»

Аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любве же не имам, бых яко медь звенящи, или кимвал звяцаяй. И аще имам пророчество, и вем тайны вся и весь разум, и аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь. И аще раздам вся имения моя, и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, ни кая польза ми есть. Любы долготерпит, милосердствует, любы не завидит, любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине; вся любит, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает, аще же пророчествия упразднятся, аще ли языки умолкнут, аще разум испразднится. …Ныне же пребывают вера, надежда, любы, три сия: болши же сих любы.

Задание 5.4
Подготовьте сообщение, используя фрагмент //ТЕКСТ ВОЛКОВА О ЖАНРАХ ДУХОВНОЙ СЛОВЕСНОСТИ//, приводя образцы творений святителя. Сделайте вывод о вкладе святителя Димитрия в развитие православной духовной словесности.

Текст 5.1
На преславный день Рождества Христова. Из проповеди XVII века
Сей день, возлюбленные, есть день света и веселия, день радости и светлого торжества, день благодати и неизреченного дарования. Ныне «славу в вышних» Ангелы воспевают, «и на земли мир» пастыри на свирелях играют. Вифлеем славу приемлет, и вертеп светом неприступным наполняется; ясли в престол Царю устрояются; Дева Херувимам уподобляется и земная делается Материю непостижимого Бога. Звезда волхвам путь указует и от Персиды царей приводит. Ныне родился Христос, — и весь мир просветился, небо с землею соединилось, средостение ограды разорилось и Бог с человеками примирился. Ныне Чудный пеленами повивается и Вечный младенчествует плотию. Поистине, это ужасное видение и страшное слышание! Тот, Который живет в свете неприступном и Которому со страхом предстоят тьмы Ангелов и тысячи тысяч Архангелов, возлежит ныне в худых яслях, и предстоят Ему — вол и осел. О, тайна неизреченная! О, устроение предивное! Одевающийся светом яко ризою повивается ныне пеленами тленными, чтобы облечь род человеческий в одежду нетления. Бог страшный сошел ныне на землю чтобы земные жители взошли на небо. Владыка Ангелов принимает вид раба, чтобы освободить человечество от горькой работы и соединить с миром ангельским в свете непрестающего веселия. Сын Б ожий делается Сыном Девы, чтобы даровать людям сыновство Божие; обнищал Пребогатый, чтобы мы обогатились Божеством Его; смирил Всевышний Свое величие, чтобы мы вознеслись во славе Его.

…И потому умоляю вас, возлюбленные, и даю вам мой совет: отложим ветхость греха и облечемся в новую одежду правды. Как в Адаме мы все умерли и низвергнулись в пленение: так во Христе оживем, освободимся от смерти и получим жизнь нетленную. Праотцы наши вместо блаженства получили печаль, из лучшего состояния впали в худшее; а мы получим вместо печали радость, от горького перейдем к сладкому. Ибо для тебя, человек, Само Слово Отца, превечное, невидимое, непостижимое, бестелесное, из Начала — начало, из Света Свет, источник жизни и бессмертия, изображение началообразной Доброты, недвижимая печать, неизменный образ Отца, вмещается в твой образ, приемлет плоть, — за мою плоть, и соединяется с душею разумною — за мою душу, подобным подобное врачует и очищает. Он принимает наш образ, чтобы восстановить истлевший образ Адама.

…О, человек, снова говорю тебе: уразумей, как велик нынешний день и как много даровано тебе рождеством Христовым. Бог великий, Царь крепкий, Властитель страшный, нисшел в крайнюю нищету, из величия — в уничижение, от небес на землю, и плотию Своею разорил средостение, землю соделал небом, человеков — ангелами. И таким образом земля приняла от небес Бога, а небеса от земли человека, — и оба соединились в одно: небо с землею, Божество с человечеством; не изменилось Божество в плоть, но облеклось в человечество. О, человек, познай свое достоинство. Для тебя Бог, Чудный, облекся плотию (Статир, или Древний проповедник. / Русский проповедник семнадцатого века. Несколько статей из его сочинения СТАТИР. — Б. М., «СИНТАГМА», Б. Г. — Перепечатано по изданию СПб, 1883. — 206 с. — Стр. 33-34, 36-38).

Текст 5.2
Проповедь. Из очерка по вопросам гомилетики
Каков должен быть проповедник? — …Проповедник научает своих слушателей основам истинной жизни, то есть он не только открывает им, в чем состоит истинное и правое в противоположность ложному, но и показывает им, в чем состоит истинная духовная жизнь в отличие от жизни внешней, , временной, призрачной, — и не только показывает, но и научает их жить этой действительной жизнью... В христианском проповеднике на первом месте внутренняя действительная жизнь его, внутренний подвиг. Здесь не искусство, а самая жизнь духовная. Посему рассматривать проповедь изолированно от духовной жизни проповедника значит ложно понимать проповедь. Первый вопрос гомилетики, ее краеугольный камень, — это вопрос о том, каков должен быть проповедник.

…Только слово того проповедника, который сам живет так, как учит жить других, может быть искренним, а искренность есть необходимое условие действия слова на волю слушателей… Духовная опытность проповедника порождает в слушателях доверие к его слову: они чувствуют, что слышат человека, на которого можно положиться, который свидетельствует о том, что «видел и слышал». На сколько велико в человеке стремление найти авторитет в области истины, на столько решающее значение в деле убедительности проповеднического слова имеет это доверие, порождаемое в слушателях духовной опытностью проповедника.
…Потому-то благовествование, к которому были призваны апостолы, необходимо соединялось для них со страданиями, с муками рождения и даже смертью плодоносящего зерна (2Тим.2:9-10; 1Сол.2:8). Апостолы называют своих учеников детьми, потому что их соединяют со слушателями узы духовного рождения (Филим.10) Апостол Павел в необычайно трогательных чертах и неоднократно описывает страдания духовного деторождения (1Кор.4:9-15; 2Кор.4:5-12; 6:3-10; 12:15; 13:9; Гал.4:19). Легко понять, что апостолов соединяла с их учениками любовь самая глубокая. Это прежде всего была та любовь Христова, с которою апостолы вышли на проповедь, которая легла в основу их благовествования.

…Мы видим — проповедничество коренится в самой сущности христианской жизни. Существо христианской жизни есть любовь, а существо любви в самодарении, самосообщении. Мотивы спасения других, как расширения царства духовной жизни, даются сокровенной действительностью духовной жизни.

Св. Григорий Двоеслов в объяснение того, почему пророк Иеремия уклонялся от «должности проповедника», пишет: «Иеремия, стараясь чрез созерцательную жизнь более и более утвердиться в любви к Богу, хотел было уклониться от этой должности; он опасался, чтобы чрез принятие на себя должности проповеднического служения не лишиться плодов безмолвного созерцания». По смыслу этих слов, проповедническая деятельность вносит ту особенность в личную духовную жизнь проповедника, что последняя применяется к слушателям, к их пользе. …Самым сильным мотивом благовестнической деятельности должна быть любовь проповедника к слушателям, сострадание к ним. О Христе евангелист повествует: Иисус увидел множество народа и сжалился над ними, потому что они были как овцы, не имеющие пастыря; и начал учить их много (Мр.6:34; Мф.9:36). И если каждый проповедник не имеет в сердце своем такой же жалости к требующим научения, то он не может быть благовестником Христовым.

Предмет проповеди. … В отличие от всякой другой религии христианство есть религия слова. Именем Логоса-Слова называется Христос (Ин.1:1-14). Этим названием без сомнения указывается на то, что Он есть свет миру (Ин.8:12). И по Своей деятельности во время земной жизни Он был и преимущественно назывался учителем. Это весьма знаменательно и важно для понимания христианства. Основанная Христом религия требует от человека не слепой, но разумной веры; она не подавляет его таинственностью…, но она обращается к тому свету, который человек имеет в себе самом; она встречает его не мраком мистерий, как это было и есть в язычестве, но светом научения и призывает во свидетели своей истинности его собственную совесть и разум, говоря ему: пойди и посмотри (Ин.1:45), — исследуй Писание (5:39). По словам св. Григория Богослова, «одним разумением Бог истинно приемлется и сохраняется и возрастает в нас». Судьею своей жизни в христианстве признается прежде всего сам человек: он ведает, что добро и что зло, его совесть судит его деяния и помышления, он разумеет пути жизни и смерти. Посему-то Христос апостолам Своим, как последнее завещание, дал заповедь проповедовать Евангелие всей твари…

Следует указать на богоустановленность проповеди. Христианская проповедь отличается от всякого другого рода речи тем, что она имеет историческое происхождение. Проповедник говорит не потому только, что в проповеди он видим единственное средство для достижения известных целей, а главнее всего потому, что проповедовать ему повелено Христом.

Правда, он должен не просто передать заповеданное Господом, но и быть свидетелем Ему (Деян.1:8); но это относится к подвигу жизни, а не к содержанию проповеди. Неизменное и определенное содержание проповеди дано для проповедника в учении Христа. …Предметом проповеди может быть только учение веры, которое имеет божественное происхождение, но не дисциплина, которая представляет собою область деятельности церковной власти, а не учителя.

Современность и народность проповеди. — …проповедь должна быть понятным для известных слушателей изложением слова Божия. Проповедник должен говорить на том языке, который понимают его слушатели. …Проповеднику следует евангельские истины раскрывать с той стороны. С которой они понятны, близки и дороги слушателям, следует прививать их к наличным задаткам добра в сердцах слушателей, привязывать к их добрым стремлениям, как бы ни были последние незначительны, сокровенны и переплетены с дурными влечениями сердца.

Гомилетика должна твердо помнить, что христианство нейтрально в отношении к природно-историческим законам жизни, к природно-общественным формам ее, и что, поэтому, проповедь не может быть современною в смысле устроения природно-общественной жизни, в смысле решения вопросов семейно-народного быта и общественно-государственной политики. Проповедник должен стоять в стороне от этих вопросов, целомудренно охраняя чистоту исключительно религиозно-этической точки зрения.

Проповедь как искусство. — Вдохновенность проповеднического слова не мешает нам, по-прежнему, отличать проповедь, как религиозное научение, от всех видов церковного искусства в том отношении, что она направляется от неба к земле, есть слово Божие к людям, тогда как искусство направляется от земли к небу, от людей к Богу (Еф.5:19; Кол.3:16).Но и при этом различии проповедь остается вдохновенным словом, искусством sui generis. И в качестве религиозного научения проповедь не должна быть сухою, школьною речью, проповедник не может быть автоматом. Истинная проповедь бьет из глубины личного христианского опыта, является плодом творчески-свободной личности. Дар пророчески-назидательной речи апостол Павел считает в числе духовных дарований.

Иоанн Златоуст говорит: «…и мы холодным и жалким образом стараемся угождать вашим желаниям, которые следовало бы отвергать… когда мы заботимся о красоте выражений, о составе и благозвучии речи, чтобы доставить удовольствие, а не принести пользу, чтобы возбудить удивление, а не научить, чтобы усладить, а не умилить, чтобы получить рукоплескания и отойти с похвалами, а не исправить нравы. …Какая польза от моих трудов, когда слушатели не хотят получить никакой пользы от слов моих?» (Профессор М. М. Тареев. Религиозная жизнь. / Основы христианства. Система религиозной мысли. Том дополнительный, V. — Сергиев Посад: Типография Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1911. — 264 с.)