О воспитании детей

34. Надо ли ребенка наказывать за плохие оценки, если видишь, что он халатен и ленится?

Если халатен и ленится, то нужно. Если он малоспособен и ему трудно даются уроки, то, конечно, его вины тут нет. А если мы видим, что он халатен и просто ленится: в кино ходит, воздухом дышит, на компьютере играет, а на уроки времени не остается, то это, безусловно, заслуживает родительского наказания.

35. Что нужно делать, если детям трудно дается учение?

С одной стороны, нужно молиться, потому что мы знаем, что тогда, когда это нужно, Господь посещает человека и даже посылает сверхъестественную помощь. Вспомним хотя бы святого преподобного Сергия Радонежского или святого праведного Иоанна Кронштадтского, которого едва не выгнали из семинарии за неуспеваемость, но по молитвам матери он стал тем, кем он стал, – всероссийским мудрым пастырем. С другой стороны, нужно с трезвостью относиться к тому, что наши дети необязательно чрезвычайно талантливы, что какие-то вершины интеллектуальных исканий для них могут быть недоступны и что, быть может, им лучше не филологией, а деревообработкой заниматься, если, как говорится, у них руки умные. И скорее всего, именно это для нашего ребенка окажется душеполезней. Поэтому самое главное для родителей – не терять трезвость в оценке способностей собственных детей.

36. Если ребенок, как это часто теперь бывает даже в интеллигентных семьях, совершенно не читает?

Наверное, и такое бывает. Хотя лично мне представляется, что там, где читают не только по профессиональной нужде и читают не бульварное или криминальное чтиво, а настоящую литературу, такие проблемы реже возникают. Конечно, если папа – редактор и по роду службы прочитывает большой объем литературы, это еще не означает, что его сын или дочь станут заядлыми книгочеями. А вот любовь к книге, которая сопровождает отца и мать на протяжении жизни, прививает навык чтения и их детям. Поэтому, думаю, что упомянутая ситуация возможна только в случае неглубокого отношения к литературе со стороны самих родителей. Или если у них не было желания и умения опыт чтения донести до своих детей. Потому что ведь для этого нужно было трудиться, нужно было читать вслух, разговаривать о прочитанном и друг с другом, и с детьми, и ни в коем случае не языком менторского поучения. Такие разговоры естественным образом вызывают интерес и пытливость. Так что ситуация, когда дети не читают, в значительной мере определяется самими родителями. И нечего кивать на компьютер, на телевизор или на какие-то внешние обстоятельства… Ну что компьютер? А пятьдесят лет назад кивали на радиоприемник или на патефон, на дворовые игры или на футбол, и всегда на окружающую среду – да мало ли на что можно кивать головой по причине того, что у нас что-то не получилось!

Как тут быть? Внимательнее следить за тем, как мы, взрослые, в своей семье общаемся между собой и с собственными детьми. Анализировать: о чем существенно важном мы говорили при детях в течение последней недели? Было ли в нашем общении что-то такое, что заставило бы их не зевать и не уходить к тому же компьютеру или к тем же дискам, а вовлекло бы в общий разговор или хотя бы заинтересовало? Ведь часто бывает так, что даже достаточно глубокие и, как принято выражаться, интеллигентные люди всю меру своих познаний и интенсивности общения оставляют за порогом дома. А в доме после работы появляется усталый от многочасовых разговоров с коллегами, одуревший от текстов на экране компьютера человек, из которого слова-то не вытянешь и который скорее склонен не выключать весь вечер телевизор, попивая при этом лишнюю банку пива или лишнюю рюмку какого-то более благородного напитка, чем освободить свою голову и свое сердце для серьезного общения с детьми. Но что им до папиных статей и маминых публикаций, если все это в ином мире происходит, вне семьи? Почему наши дети вдруг должны заинтересоваться нашими кандидатскими диссертациями и нашими программами на телевидении, если дома от этого никакого плода, кроме вечной и чаще всего раздраженной усталости, они не видят? И видимо, именно здесь надо искать причину того, что дети образованных родителей мало читают.

37. Однако бывает, что родители и много читают ребенку, и много с ним об этом разговаривают, и вместе чем-то серьезным и образовательным занимаются, но от этого у него появляется страх, что перед ним такая махина самых разных знаний, которую никогда не одолеть, и как защитная реакция начинается не просто лень, а настоящий паралич воли. В таком случае как ему помочь?

Это бывает, когда у родителей есть самолюбование собственной ученостью, когда маленького ребенка отчитывают за то, что он не говорит в одном с ними «дискурсе», и когда за буйным цветом терминологии чаще всего скрывается достаточно простой, если не сказать убогий, смысл. Это бывает от такого знания, которое надмевает. Важное по сути и не свысока преподанное никогда не отталкивает.

38. Каким образом можно руководить кино- и телепросмотрами своих детей?

Как известно, в православных семьях существует два наиболее часто встречающихся подхода: первый – это отказ от телевидения как такового, по крайней мере, на возможно более длительный срок. Путь возможный и достойный, только, конечно, с оговорками. Это должен быть такой отказ, когда и сами родители не смотрят телевизор, то есть его вовсе дома нет. И тогда это на очень долгое время даст ребенку определенного рода иммунитет, потому что если рядом с ним не было фоново включенного телевизора и если первые годы жизни прожиты были без него, то душа ребенка оказывается значительно крепче, даже когда он потом, естественно, узнает, что такое телевидение и в той или иной ситуации будет его смотреть. Поэтому такой путь, безусловно, возможен. Лишь бы он только не сопрягался с перегибами и административными запретами в отроческом возрасте, как-то: не смей быть у Васи, потому что у Васи дома телевизор, и если ты там окажешься, то там будешь его смотреть… Тогда уж нужно не бояться за своих детей. Вообще, начиная с отроческого возраста, надо все смелее вручать их в руки Божии, постепенно уменьшая свою меру влияния и воздействия на них. Какие могут быть опасности на этом пути? То, что при некоторой немудрости родителей и отсутствии их терпимости телевидение может стать запретным плодом, который станет очень сладок и к которому дети будут тянуться. И в особенности, если есть какие-то несогласия в этом вопросе с дедушками и бабушками, у которых есть телевизор и которые, возмущенные мракобесием родителей, тайком стремятся так или иначе приобщить к современным благам цивилизации любимых внука или внучку. И кардинально отказываясь от телевизора в своем доме, все это нужно заранее продумывать и решать.

Второй путь состоит в том, чтобы дозировать просмотры кинофильмов и телевизионных программ для наших детей. И здесь, на мой взгляд, для самых маленьких было бы разумнее всего ограничить их кинопросмотры видеомагнитофоном. То есть детям до достижения сознательного отрочества лучше бы разрешать смотреть только то, что они могут смотреть в таком количестве и в том подборе, которые родителями контролируются. Ведь любая, даже самая невинная, телепрограмма либо прерывается отвратительной рекламой, либо сочетается с легким нажатием кнопки и с попаданием на такого рода картинки, которых в абсолютном смысле этого слова лучше бы не видеть никогда. Поэтому не должно быть хаотичного смотрения каких-то телепрограмм и чтобы выбор того, что дети смотрят, определялся теми видеокассетами, которые есть в доме. При этом домашняя видеотека должна постепенно пополняться сообразно с возрастом ребенка, но в ней не должно быть такого рода фильмов, которые детям нельзя показать по этическим соображениям. Разумеется, в доме могут быть фильмы, сама проблематика которых не подходит для детского возраста. Но не потому, что в принципе такое лучше бы детям не смотреть. Подобного рода кино не должно быть в доме. Что касается просмотра телевизора, ныне столь сопряженного с блужданием по каналам и рекламным роликам, то, если есть достаточное мужество и твердость у самих родителей, лучше, чтобы дети как можно дольше не смотрели его вовсе. С какого-то возраста, может быть, информационные программы или познавательные, хотя и без них легко можно обойтись. Право же, без «В мире животных» или каких-то единичных программ на «Культуре» можно прожить совершенно спокойно. Все же остальное по большей части просто неполезно для детей. А в видеотеке можно собрать достаточное количество и художественных фильмов, и обучающих, и даже православных, с путешествиями по святым местам. Существуют и очень хорошие серии «National Geographic», «Вокруг света» ВВС и другие. И на компьютерных носителях довольно много всего.

39. Является ли крайностью стремление жить без телевизора хотя бы ради того, чтобы твой ребенок не пристрастился к такого рода времяпрепровождению, и если это невозможно, то как ограничивать его и разумно дозировать время, проведенное около телеэкрана?

Если члены семьи на каком-то этапе совместной жизни могут в полном согласии договориться, чтобы телевизора в доме не было, и при этом чья-то воля не будет подавлена, то это очень хорошо. Ведь телевизор крадет наше время, разрушает наше образное мышление, делает плоским наше восприятие мира и, в конце концов, занимает нас больше, чем реальные люди, которых мы вокруг себя должны видеть и которым должны уметь себя посвятить.

Другое дело, если у нас или у наших близких нет мужества жить без телевизора, мы до этого не доросли, тогда нужно идти путем разумного ограничения, которое тоже может иметь разные формы. При этом я не беру ситуацию профессиональной необходимости для одного из сотен людей, когда телепросмотры – это часть работы, что подавляющему большинству людей не нужно. Но в любом случае надо стремиться быть свободным от телевизионной зависимости, то есть чтобы сидение у телевизора не становилось такой же привычкой или страстью, как курение или винопитие, которые занимают наше время помимо нашей воли. Что нужно для этого делать? Скажем, выключать телевизор, хотя бы, как минимум, на Великий пост, а лучше и на все многодневные посты, и на среду, и на пятницу. Это, кстати, освобождает от привязанности к сериалам. И даже если идет чемпионат мира по хоккею или футболу, то все, раз начался пост, значит, телевизор выключен. Христианин кончается тогда, когда он в постный день позволяет себе смотреть матч Россия – Финляндия, или Бразилия – Италия, или очередную серию «мыльной оперы». На это время телевизор может превратиться в некий функциональный прибор для получения информации, если уж так хочется узнавать новости непременно сегодня вечером. Хотя какой в этом резон? Не знаю.

И нет греха в том, когда это допустимо, сознательно себе позволить посмотреть именно эту телепередачу или за каким-то хорошим фильмом провести ужин, потому что сегодня четверг, завтра в храм не идти, и посмотреть, к примеру, «Берегись автомобиля». Самое главное, чтобы ТВ не превращалось в фон нашей жизни, в блуждание по кнопкам. Ну вот, вечером делать как бы нечего, сижу, пью чай, голова немножко побаливает, книжку уже не почитать, помолиться на ночь еще не время, и вот я час-два кнопки поперебираю. А зачем? И такого рода зависимость, безусловно, нужно в себе пресекать.

Мы можем, конечно, говорить, что телевизор как некая физико-техническая система, как некий прибор по природе своей не греховен, да и сама организация телевидения не есть институция, несущая в себе грех как таковой. Однако в нынешнем своем виде телевидение, каким оно практически существует по применению, а не по природе, является на 99 процентов с грехом сопряженным. Да, мудрый человек, умеющий извлечь оставшийся один процент, может это сделать. Если он сдержан и способен посмотреть только программу Дискавери, а когда она закончится, не переключать канал на ток-шоу, действительно, трезво разумен. Но, как правило, если уж он достиг такой мудрости, то ему и телевидение не нужно.

40. Как уберечь ребенка от влияния сверстников, если их мировосприятие противоречит христианскому?

Самый лучший способ – это иметь много детей. Потому что если в семье под одной крышей живут хотя бы трое детей, то естественным авторитетом для младших будет старший. А старший, естественно, воспитывается в осознании того, что быть старшим – это не просто командовать, но еще и отвечать за тех, кто тебя меньше и слабее. Даже если этот старший иногда и брыкается, и скорбит от этого бремени, но в какой-то момент привыкает к мысли, что от этой ответственности ему никуда не деться, и принимает ее как крестоношение, пусть и не выражая это такими словами. Поэтому лучший способ уберечь своих детей от дурных влияний – несколько детей в семье. Если этого нет, то следует хотя бы отдавать себе отчет, что в какие-то периоды жизни не родители, а окружающие сверстники будут интересны и приоритетны для наших детей. И значит, мудрые мама и папа должны постараться подспудно, а не в лоб и не кавалерийской атакой, по возможности формировать их среду общения. Должны сделать так, чтобы тот, кто может стать для них авторитетом был выбран детьми не без нашего влияния. Не грубо подсунут, когда время приспело – вот Маша, подружись с ней, а вот дядя Ваня, он археологией занимается, тебе будет интересно с ним поговорить, а он уже стал другом нашего дома как яркая и глубокая личность, к которой наши дети могут при желании потянуться. Безусловно, это означает некоторое умаление себя, потому что появление потребности в серьезном общении с другим человеком означает, по крайней мере, на какой-то период, что мы сами станем своим детям менее интересны. И на это нужно сознательно пойти.

41. Нужно ли вмешиваться, если ты слышишь, как твой сын или твоя дочь сквернословит в компании своих сверстников?

Только не во время этого разговора, а потом наедине с собственным ребенком тактично и по возможности мудро напомнить ему о том, чем верующий юноша должен отличаться от своих невоцерковленных сверстников.

42. Если ты молишься, а из комнаты сына (дочери) доносятся слова и звуки такой музыки, от которой все в тебе переворачивается, что делать?

Это зависит от конкретных отношений в конкретной семье, и, соответственно, диапазон родительской реакции может быть различен. Если в силу тех или иных обстоятельств ребенок наш вырос невоцерковленным (скажем, мы сами пришли в Церковь поздно или просто не смогли воспитать его православным христианином, он ушел «на страну далече» и уже открыто говорит и всем своим поведением свидетельствует, что сейчас он живет по другим правилам и законам), то тогда, пожалуй, лучшее, что можно сделать, это приобрести «беруши» или другой какой-либо медицинский аппарат, который поможет нам защититься от внешних звуков. И самое главное, молясь Господу, не допускать в себе раздражения мол, я молиться хочу, а там эта музыка гремит. Почему так? Но ведь не без наших заслуг наши дети слушают такую музыку, а не церковные песнопения.

Если же это просто проблемы роста у подростка, осознающего себя православным христианином, то тут долг родителя будет заключаться в том, чтобы так прямо ему и сказать: «Знаешь, милый, тебе сейчас надо либо музыку выключить, либо наушники надеть, так как я читаю вечернее правило». В семье, которая осознает себя хотя бы в какой-то мере семьей церковной, надо, чтобы духовное не уступало перед тем, что мы попускаем себе как развлечение или как отдых. И при этом важно не стесняться проявления собственной веры. Поэтому если ребенок хочет слушать что-то свое, то по крайней мере пусть слушает, не мешая остальным. Но, впрочем, опять же главное здесь – не раздражаться.

43. Надо что-то предпринимать, если ты находишь у своего сына или дочери какой-то журнал или видеокассету с непристойными картинками?

Тайком выкидывать, конечно, бессмысленно. Ибо выкинешь у невоцерковленного сына «Плейбой», а он в следующий раз купит чего похуже. Здесь задача глубже – попытаться справиться с самим желанием потреблять любого рода порнопродукцию.

44. А если ты видишь, что твоя маленькая дочка весело напевает песенки, которые исполняет группа «Тату», необходимо ли ее остановить?

Есть нечто, что не должно происходить в доме православного человека. Концерты Бориса Моисеева, Пенкина или юных российских псевдолесбиянок православные христиане, конечно, не должны смотреть. Если ваш ребенок еще мал и многого не понимает, скажите: «Дочка, даже не хочу тебе объяснять, какая это пакость, но поверь, что это так». Если она в таком возрасте, когда не стоит рассказывать, почему именно это пакость, то лучше просто воспользоваться своим родительским авторитетом и удержать ее от того, чтобы подобные вещи смотреть по телевизору. А если ваша дочь уже в том возрасте, когда нужно рассказать, в чем тут суть, то лучше это сделать.

45. Каким образом родители должны осуществлять половое воспитание детей?

Никак не должны, по крайней мере, в том смысле, какой в это вкладывается современными «просветителями», то есть никаких сексуальных энциклопедий сначала для семи-восьми, потом девяти-одиннадцати, потом тринадцати-пятнадцати лет не нужно предлагать своим детям. И знакомство с анатомией противоположного пола ни к чему излагать на примерах и по картинкам. Понятно, что когда ребенок взрослеет, в его организме происходят физиологические изменения. Характер этих изменений таков, что мальчики, по большей части, сами оказываются в курсе того, что с ними происходит. Конечно, помочь дочери избежать страхов, связанных с первыми месячными, долг матери. Но это нельзя назвать собственно половым воспитанием, это проявление естественных любовных отношений в семье, когда от любых страхований, от любых недолжностей родители стремятся своих детей оградить. Что же касается опасений за то, что они в подворотне что-то узнают, в газетах прочитают, в Интернете посмотрят, да еще им в школе что-то расскажут, то это непременно так и будет. Никуда от этих тем наши дети не денутся. Но с целомудренного ребенка все это будет «как с гуся вода». Тем более что в разговорах дома само по себе непровоцирование темы интимной близости поможет занять ей в его сознании то естественное иерархическое место, которое она и должна занимать в жизни человека. А свойственное современной псевдокультуре выдвижение интимно-полового как центрального аспекта бытия, с какими бы оговорками оно ни делалось, приводит к деформации душевного мира. Нельзя соглашаться с тем, что сексуальное воспитание настолько катастрофически важно, настолько довлеет над человеком, что если его не будет у человека в детстве, то жизнь окажется прожита зря. Да нет же. Дети благополучно рождались и тогда, когда не было никакого полового воспитания. Счастливые семьи создаются не из тех, кто предварительно начитан и имеет теоретические знания о том, как себя вести в первую брачную ночь, а из тех, кто встречает друг друга в целомудрии и чистоте. А дальше, если они действительно любят, само устроение человеческого естества подскажет им, как быть. И то, что целомудренные жених и невеста не знают 90 процентов того, что является либо поиском дополнительных удовольствий и наслаждений, либо просто извращениями, не сделает полноту их радости от близости друг с другом меньше.

46. Как родители должны реагировать, если в школе начинают вводить уроки полового просвещения?

Безусловно, отрицательно, потому что есть темы, которые не должны обсуждаться публично. И любое, даже с тактом, даже с делением класса на две группы, девочек и мальчиков, рассмотрение такого рода физиологических проблем вредно. Я в этом глубоко убежден. И дело даже не в том, как написать эти учебники, обсуждать проблемы предохранения или не обсуждать, рассматривать физиологию половых органов противоположного пола или не рассматривать, а в самом вынесении подобного рода вещей на картинки и диаграммы, которые публично рассматриваются и как учебная тема преподносятся. Ведь отношение Церкви к союзу мужчины и женщины – это благоговение перед тайной их соединения в семье. И именно не брезгливость и не отталкивание, а понимание высокой значимости супружеского соединения должно покрыть его покровом стыдливости и умолчания в публичной области нашей жизни. Наверное, не безумны были наши предки, как и вообще вся христианская цивилизация предыдущих двух тысячелетий, которая не предполагала никакого публичного обсуждения или раскрытия подобного рода тем. И, как мы знаем, дети при этом благополучно появлялись на свет, и счастливых семей было не меньше, чем теперь. Тем более здоровых детей. Так что проблема эта в значительной мере надуманна. Уверенность, вплоть до псевдонаучно обоснованных сексопатологами постулатов, в том, что если в четырнадцать-пятнадцать лет подробно не рассказать девочке, как ей нужно потерять свою невинность, а мальчику – что он должен делать, чтобы предохраниться при первом половом контакте, и что, если этого не сделать, у них будет страшная психологическая травма при вступлении в брак, – это просто ложь о человеке. О Богом созданном человеке. И нужно смело и недвусмысленно об этом говорить и, главное, в душе не допускать никакой компромиссности: мол, конечно же, какая-нибудь Ассоциация планирования семьи – это плохо, но ведь можно же о том же самом говорить как-то хорошо, без акцентации на абортах и тому подобного рода вещах. Да нельзя об этом говорить хорошо с учительской кафедры детям! Об этом не должно публично беседовать.

Поэтому надо решительно добиваться для собственного ребенка возможности не посещать такие занятия, апеллируя к своим конституционным правам: к праву на свободу совести, на воспитание детей в соответствии со своими религиозными убеждениями, настаивая на том, что подобного рода вещи им противоречат. И здесь надо занимать жесткую, если это потребуется, то и конфронтационную позицию.

47. Даже если это поведет к каким-то репрессивным последствиям для ребенка?

Даже если приведет, потому что это вопрос ценности нашей веры.

48. А если ребенок не будет наказан, но будет выставлен перед всеми «белой вороной»?

И тем не менее это цена нашего христианства – неслияние с миром тогда, когда мир согрешает.

49. Нужно ли в обычных школах преподавать Закон Божий? Если да, то как быть с детьми других вероисповеданий?

Наша Церковь, учитывая конфессиональную ситуацию в обществе, сегодня не ставит вопрос о преподавании Закона Божия, исходя из той реальности, что детей из вполне воцерковленных семей ни в каком классе обычной государственной школы не есть большинство. Но Церковь будет добиваться того, чтобы в качестве факультатива в школьную программу был введен предмет «Основы православной культуры». Этот курс является предметом культурологии, не предполагающим ту или иную конфессиональную принадлежность ребенка, а знакомящий его с таким понятием, как православное христианство, с пониманием истории Отечества в связи с историей Православия и действительного, а не смоделированного в советское время смысла русской культуры. Безусловно, введение такого курса видится необходимым, оно никак не может повредить конфессиональному миру в нашей стране, тем более – оскорбить совесть людей, исповедующих другие религии. Если человек живет в преимущественно мусульманской стране и является христианином, то ему тоже естественно было бы знать, во что верят, какими мировоззренческими и религиозными ориентирами руководствуются восемь из десяти его соотечественников, с которыми он рядом живет. Столь же кажется естественным, что и тем, кто у нас принадлежит к иной религиозной среде, не мешало бы знать основы Православия, знать, что такое история Русской Православной Церкви, что такое русская духовная культура.

50. Должно ли христианину бороться за то, чтобы в школе, где учатся его дети, бороться за то, чтобы преподавали «Основы православной культуры»?

Мне думается, что здесь нужно исходить из конкретной ситуации и поступать мудро и трезво, оценивая сразу несколько факторов: во-первых, познакомившись с учащимися и их родителями, понять, достаточно ли много может быть у вас единомышленников, тех, кто захочет быть вместе и поддержать эту идею. Не окажется ли, что в данной школе, в данном классе это решительное меньшинство. Во-вторых, нужно выяснить, откуда можно пригласить преподавателей этого предмета. Одно дело в большом городе, где можно рассчитывать на выпускников Свято-Тихоновского института или на образованных священнослужителей, а другое дело, если это поселок и преподавателем «Основ православной культуры» может оказаться вчерашний преподаватель обществоведения, и тогда, конечно, последнее будет хуже первого. Или, не дай Бог, это будет человек, который преподает одновременно и половое воспитание, и ему поручили по остаточному принципу, так как у него часов не хват34. Надо ли ребенка наказывать за плохие оценки, если видишь, что он халатен и ленится?

Если халатен и ленится, то нужно. Если он малоспособен и ему трудно даются уроки, то, конечно, его вины тут нет. А если мы видим, что он халатен и просто ленится: в кино ходит, воздухом дышит, на компьютере играет, а на уроки времени не остается, то это, безусловно, заслуживает родительского наказания.