О воспитании детей

18. Насколько оправданна строгость в воспитании детей?

Мы знаем слова Священного Писания, говорящие нам о том, что «кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына» и «если накажешь его розгою, он не умрет» (Притч. 13, 24 и 23, 13). И хотя времена изменились, но сам принцип, заложенный в этих словах, подразумевающий наказание как одну из необходимых составляющих воспитания, не отменен. Он связан с общим посылом христианской антропологии, постулирующей, что природа человеческая искажена первородным грехом и что состояние, в котором мы рождаемся, не есть естественное, но противоестественное. А зависть, злоба, лукавство присущи даже самым маленьким детям. У блаженного Августина в «Граде Божием» есть описание в свое время очень поразившей его чрезвычайной детской жестокости и каких-то скверных грехов. По своей жизни мы тоже знаем, что такое бывает. И не нужно все списывать на телевидение или на окружающую, право, конечно же, дурную действительность. Не одна она все в человеке определяет. Так что сдерживающее начало, когда ребенок знает, что за плохой поступок последует наказание, непременно должно быть частью христианского воспитания. Другое дело, что только то наказание имеет смысл, которое совершается не в гневе и не в раздражении. Иначе пользы никакой не будет. Кроме того, наказывая, мы не должны думать о справедливом воздаянии (наказывающий не соблюдает Уголовный кодекс в собственной семье): за такое-то прегрешение нужно сколько-то времени отбыть «условного заключения» в углу, за такое-то столько получить шлепков по попке, за такое-то столько-то вытерпеть дней без сладкого или без ТВ, а за такое-то – столько. Руководствоваться мы должны не идеей справедливого возмездия, а заботой о душе ближнего. То есть как с помощью этого наказания можно помочь сыну или дочери, внуку или внучке избавиться от той или иной скверной привычки, не дать укорениться в душе первым росткам нечистоты, неправды, греховного навыка, а то уже и греховной страсти.

19. Как именно можно наказывать своих детей?

Это вопрос очень индивидуальный, связанный с местом, временем, с характером семейных отношений, с окружением, с типом личности ребенка. На протяжении многих веков естественными считались физические (безусловно, без какой-либо чрезмерности) наказания. Лучше выпороть и потом больше не поминать о совершенном проступке, чем неделями третировать ребенка за это молчанием, или едкими укорениями, или еще какими-то изощренными репрессивными санкциями, которые бы на протяжении долгого времени не позволяли забыть о содеянном. В этом смысле мы можем вспомнить многих святых, и не только древности, но и, скажем, XIX века, к примеру, святителя Феофана Затворника или святителя Филарета, которые оправдывали физические наказания. Святитель Филарет прямо говорил, правда применительно к простому народу, что лучше, чем в тюрьму сажать, применять физические наказания. Что хорошего в том, если человек полгода в тюрьме отсидит за ту же драку, с кем он будет в этом дурном сообществе общаться и какой оттуда выйдет? А так получит сколько-то розг, отлежится, оправится, но в другой раз не захочет того же получать. Теперь, конечно же, физические наказания вписываются в более сложный, я бы сказал, в более греховный контекст современного общественного климата со всеми его лицемериями и неправдами, когда даже прикосновение родителя к мягкому месту ребенка воспринимается как покушение на его права. Есть страны, где родителю, публично отшлепавшему свое чадо, грозит если не уголовное, то административное наказание и лишение родительских прав. Понятно, что это уже аномалия современного секулярного сознания. Но учитывать ее нужно, потому что мы же не в вакууме воспитываем своих детей. Что было хорошо по сути в XVIII–XIX веках, сейчас уже неприемлемо. И то, что сфера воспитательного воздействия сужается, тоже одна из бед нашего времени. Хотя практически всем ясно, что иной раз совсем маленьких трех-четырех-пятилетних деток для вразумления лучше шлепнуть по попке, чем мучить в углу на протяжении двух часов. Такая встряска чаще всего ставит ребенка на место, и все быстрее пройдет и забудется. Я думаю, что по нынешнему времени, при вхождении ребенка в отроческий сознательный возраст, для кого-то это может быть чуть раньше, для кого-то чуть позже, родителям необходимо удерживаться от физических наказаний, ведь неизбежные для большинства современных детей самостийность, возрастное отталкивание от родителей могут быть невольно спровоцированы тем, что мы продолжаем относиться к ним, как к еще достаточно маленьким.

Все остальное индивидуально и связано с типом семейного воспитания. Скажем, для ответственно воцерковленного ребенка наказанием за явный разброд и шатание, за дурно проведенные несколько дней может быть (об этом вспоминал митрополит Антоний Сурожский, когда писал о семье Лосских) лишение его права пойти на литургию. Вообще очень важно, чтобы посещение богослужения, тем более возможность исповедаться, причаститься, воспринималась ребенком как награда, а не как обязанность. Чтобы ни в коем случае не было этой воскресной обязаловки: мама с папой тянут вяло просыпающегося, сопротивляющегся, канючащего, напоминающего, что ему есть хочется, ребенка. А потом после дороги, проведенной в вялых, а иногда и в буйных переругиваниях, вталкивают его в церковь.

20. Детям, у которых очень властные родители, нужно стараться как-то им противостоять?

Как правило, такие родители получают ответный удар. Но если речь идет о ребенке, сознательно относящемся к своей вере и к отношениям с родителями, то он должен постараться избежать двух крайностей: бессмысленного восстания против чрезмерно довлеющих своим авторитетом родителей и конформизма, когда под видом внешнего согласия зреет или даже уже сформировалось внутреннее неприятие всего, что от родителей исходит, и просто либо по слабости характера, либо по хитрости он сейчас занимает позицию наименьшего сопротивления, быть может, ожидая дня и часа, когда будет в силах выпустить весь свой гнев наружу.

В данном случае надо стараться, чтобы необходимое настаивание на своем достоинстве как личности, на праве следовать по собственному жизненному пути, на праве решать поступать в тот или иной вуз, выбирать того или иного спутника жизни, те или иные материальные и социальные приоритеты, иными словами, чтобы твердость в принципиальных вопросах сочеталась с мягкостью, уступчивостью во всем остальном, второстепенном и бытовом, в том, на чем, по большей части, дети властных родителей и настаивают. Скажем, дочь-христианка может и не послушаться родителей в выборе своего жениха, но если мать настаивает, чтобы она возвращалась домой не позже десяти часов, то надо возвращаться! Это у нее жениха не отнимет, так что пока можно и потерпеть.

21. О каком почитании ребенком своих родителей может идти речь, если у них все в нем вызывает недовольство?

Заповеди Божии говорят нам о том, что нужно почитать любых родителей, а не только мудрых и хороших; что не красть нужно не только у честных и благочестивых, но и у олигархов, и даже государственную, как бы «ничью», собственность тоже нельзя красть; что не клеветать нужно не только на благочестивых и достойных, но и на власть предержащих со всеми их немощами. Не надо и языки чесать на кухне, обсуждая те или иные скандалы наших близких и дальних знакомых, при этом осуждая и подлинные, и мнимые человеческие слабости. Тем более родителей нужно принимать такими, какие они есть, ведь жизнь нам дали именно они, и о них, независимо от их личных свойств, говорится в пятой из десяти заповедей Божиих: «Почитай отца твоего и мать твою, (чтобы тебе было хорошо и) чтобы продлились дни твои на земле…» (Исх. 20, 12). Это, конечно, не означает безумное следование всякому родительскому указанию, отказ от себя как личности перед самодуром отцом или пьяницей матерью, если уж случилось такое несчастье и испытание в нашей жизни. Но даже от этих родителей нельзя отгородиться и сказать: «Нет, все, не могу больше! Живу сам по себе, а вы – сами по себе, знать вас не могу, говорить не хочу, и нет в нашей жизни ничего общего».

Иной раз почитание родителей означает покрытие любовью какой-то их немощи, иной раз, напротив, укор – только не публичный – как указание на то греховное состояние, в котором человек пребывает. И в таком укоре, быть может, будет больше любви, чем в малодушном отхождении в сторону. Но все это при условии, если укоряющий будет помнить о том, что один из древнейших и тягчайших человеческих грехов – это грех Хама, то есть грех сына, выставившего немощную наготу отца на посмеяние. И это то, от чего каждый из нас должен беречься. Грехи, немощи, скорби пусть останутся только между родителями и детьми, которые ни при каких обстоятельствах не должны посметь сказать ни публично, ни даже просто какому-то другому человеку о греховных страстях своих родителей. Уже только в этом одном будет непочитание их.

22. Нужно ли просить прощения у ребенка, если знаешь, что виноват перед ним?

Нужно просить, если с нашей стороны была допущена несправедливость.

23. Что делать, если мать, не контролирующая свои действия, создает постоянную стрессовую ситуацию, подавляя волю ребенка, уничтожая его словом, вплоть до заклинаний: «Если ты этого не сделаешь, тебя Бог накажет», в результате чего он постоянно угнетен, к нему даже приходят мысли о самоубийстве, а в редких случаях о том, чтобы уйти в монастырь?

Конечно, жить в такой ситуации трудно, особенно если ребенок не чувствует за собой вины и оправдывает свои поступки. Но ведь заповедь о почитании родителей не сформулирована в том виде, что, мол, чтите хороших родителей, которые заботятся о вас, любят, имеют достаточную меру такта и мудрости. В том-то и крест, и подвиг, что, вопреки человеческим немощам даже самых для нас близких людей, мы должны видеть в них образ и подобие Божие и расширять свое сердце до любви к ним. Как в этом смысле практически себя вести – это уже другой вопрос. В каких-то ситуациях, может быть, лучше постараться жить отдельно от родителей, но, впрочем, не изолируясь от них, приезжать, навещать, не чувствовать себя некоей самостоятельной сущностью, с матерью и отцом никак не связанной. От соблюдения заповеди о почитании родителей все равно никуда не уйти. Тем более в монастырь. Это не место, где мы можем их забыть и отгородиться от них стеной. В монастырь нельзя уходить по причине собственной слабости, убегая от трудностей жизни туда, где, нам кажется, легче. Монастырь – это место, где труднее, где подвиг серьезнее.

24. А напротив, в случае гипертрофированной родительской опеки, как вести себя детям?

В наше время, к сожалению, скорее характерно родительское равнодушие. Реакцией же ребенка на излишнюю опеку должно стать ее приятие в том, что не касается принципов веры и внутреннего самоопределения. К примеру, не полениться перезвонить после десяти, если задерживается, сказать, где в это время находится, преодолеть неудобства и связать своих родителей с родителями друзей, к кому идет в гости, если те захотят удостовериться, что там все благополучно, и в этом нет ничего унизительного. Дети должны понимать, что от равнодушия-то ни отец, ни мать не стали бы так о них беспокоиться. А если все это происходит от любви, пусть даже и несколько тягостно для них проявляемой, то хорошо бы без тени раздражения принять такую родительскую заботу.

25. Но если ребенок при этом делается вялым, несамостоятельным, инертным, начинает паразитировать?

Так бывает только в случае внутреннего отступления, когда ребенок отказывается самостоятельно оценивать и принимать ту или иную ситуацию. Но если он уступает родителям не потому, что вообще сдался, а потому, что различает принципиальные ситуации от тех, за которые не стоит бороться, и принимает такое решение сознательным актом воли, разума и сердца, тогда это не приведет к деградации личности.

26. Как бороться с детскими капризами?

Капризы могут исходить из разных источников, и природа их может быть и физиологической, и духовной. Поэтому одного совета тут не дашь – на это есть подростковая психология, медицина. Священник может дать совет только общего характера. Во-первых, родители должны понять, что воспитывать своих детей без необходимости справляться с их капризами почти никому не удавалось. То есть важно даже в душе не возмущаться этим и не смотреть на сторону, мол, у наших друзей Ксюша совсем по-другому себя ведет, чем моя Стеша, а Петя такой послушный мальчик и никогда не сделает так, как мой Саша! Во-вторых, наказывать детей за капризное поведение надо сообразно происходящему, а не дожидаясь накопления собственного раздражения – и по сути дела, такого же каприза – от совокупных обид на своего ребенка, когда последняя маленькая капля прорывает плотину нашего общего недовольства, и тогда уже он впадает в оторопь и в ужас от того, что вроде бы сейчас сделал то же, что и раньше, но это не вызывало никакой особенной реакции родителей, а теперь вдруг такой гнев. Всякий раз наказание должно быть своевременно и адекватно нынешнему недоброму поведению ребенка. Нельзя наказывать его за все валяния по полу, которые были в жизни, но только за сегодняшние. Если у вас прежде хватало характера, стиснув зубы и скрепив сердце, вести себя спокойно, когда ребенок не хотел надевать те вещи, которые вы ему предлагали, и из-за этого устраивал скандал, а вот сегодня ваши силы кончились, то накажите свое чадо за сегодняшние капризы и не припоминайте все предыдущие. Потому что ребенок не способен воспринять совокупно все статьи «домашнего уголовного кодекса», да и мы тоже не судьи, чтобы судить по совокупности совершенных им преступлений.

В-третьих, что крайне важно, нельзя наказывать в состоянии гнева и раздражения. Ну нельзя! Уж лучше вообще не наказывать, пока мы гневаемся и в этот момент терпеть не можем эту гнусную пигалицу, которая, к несчастью, является нашим чадом. Если душа так кипит, то что хочешь делай, только в таком состоянии не прибегай к наказанию, отложи его до той поры, когда сможешь с собой справиться и вести себя трезво, не забывая о пользе душе ребенка. А в гневе и раздражении никогда ничего хорошего не получается – даже если при этом говорятся слова (что на самом-то деле страшнее всего) о пользе души, о грехах и о другом подобном.

И наконец, важно помнить, что капризные дети в основном бывают у капризных родителей. Как ни крути, если мама, даже необязательно прямо на глазах ребенка, капризничает со своим мужем или отец переменчив в своих настроениях, как майский ветер, и сегодня может быть добр и ласков с женой, завтра обидчив и недоступен, а послезавтра погружен без остатка в свои занятия, то это передается и младшим членам семьи. Поэтому если мы хотим дома видеть больше мирности от наших детей, то начнем бороться с душевной неупорядоченностью в самих себе.

27. Как матери реагировать на то, что ее уже взрослый сын, который с другими ведет себя вежливо и корректно, может при этом садистски орать на нее, даже если чувствует, что ей плохо и что он не прав?

Ситуацию домашней жестокости, с которой приходится сталкиваться по отношению к людям приличным во всех отношениях, нужно понимать как проявление внутреннего глубокого неблагополучия того, кто ее допускает. По сути, здесь дело в лицемерии и фальши, которые есть в душе этого человека. Если он умеет собраться в ситуации, когда того требует профессиональная необходимость, карьерный рост или отношения с коллегами, умеет быть приятным там, где ему самому это доставляет удовольствие, а дома попускает себе хамство, жестокость, неприятие того, кто рядом и при этом слаб и беззащитен, то значит, он находится в тяжком греховном состоянии. В свою очередь, его родителей должно отрезвить памятование о том, что наши дети становятся такими, какие они есть, не без нашего в том участия. И в этом случае нужно нести крест видимой неблагодарности, жестокости или хамства со стороны наших детей как крест, попускаемый нам во искупление того, как плохо мы справились со своей родительской задачей. И об этом тоже не должно забывать страждущей матери.

28. Можно ли уже взрослого человека перевоспитать из потребителя папиных денег в любящего сына? И вообще, как воспитывать в ребенке любовь к семье?

Никогда не нужно отчаиваться и забывать, что одним из положений христианской нравственности является вера в то, что человек всегда может покаяться и значит, измениться. Что и как менять в нашей жизни, чтобы менялись и наши дети, нужно решать всякий раз конкретно. От потакания и бесконтрольной выдачи финансового пособия нашим детям столько, сколько им заблагорассудится, до самосожаления, так как эти отдаваемые денежки нам самим очень уж приятны. А глядя на нас, как мы свою жизнь устраиваем, дети перенимают такой же тип отношений. Но нельзя отчаиваться, надо меняться самим, и шаг за шагом эти перемены будут касаться и тех, кто рядом с нами.

29. Если у ребенка началась настоящая депрессия после того, как родители развелись, что делать?

Проследить за тем, чтобы эта депрессия не провоцировалась одним из родителей, который чаще всего, прямо или косвенно, является ее если не первичной, то вторичной причиной. Проследить за тем, чтобы некоторые черты ушедшего супруга, которые теперь как никогда мы в нем замечаем, не вменялись бы нами, хотя бы даже и бессознательно, в вину нашему ребенку, чтобы наши раздражительность и неприязнь, особенно сейчас, не коснулись его. Нужно помнить, что в любом случае ему-то труднее, чем нам, и что мы не имеем права замкнуться в своей обиде, в своей скорби. И если мы будем в каждой конкретной ситуации исходить из этого, то тогда сможем помочь ребенку избежать депрессивных состояний.

30. Какая мера родительского участия бывшего супруга возможна по отношению к вашим детям? И допустимы ли их отношения с его новыми детьми?

Я думаю, что в данном случае в дружбе домами (в прямом смысле слова) есть что-то неправильное, неестественное. Скажем, у первого мужа, с которым у нас общие дети, теперь новая семья, и там тоже есть дети. И теперь мы будем все вместе встречаться на днях рождения, ходить в походы, в театр. Какая-то в этом есть нетонкость и неделикатность. Безусловно, это не означает, что отцу нужно разрывать отношения со своим ребенком, даже если тот живет в прежней его семье или живет вполне самостоятельно. Но вовлекать его в свою жизнь точно так же, как члена своей новой семьи, как тех, кто с ним теперь рядом постоянно, тоже, пожалуй, не следует. Нужно идти некоторым средним путем. И нельзя от своей теперешней супруги, от своих новых детей не только требовать, но и внутренне ждать, что они будут относиться к нему так же, как и ты. Даже вопрос в ваших глазах не должен стоять: любите ли вы его, как я люблю? А уйти от этого трудно. И непроговоренность о том, о чем трудно говорить, натянутость и неловкость, которые при этом могут возникнуть, очень велики. Поэтому от таких вещей лучше быть чуть дальше, чем чуть ближе.

31. Можно ли своих детей отдавать на воспитание бабушкам, няням, в закрытые пансионы?

К попечению о своих детях в контролируемой родителями мере хорошо привлекать бабушек и дедушек. Однако использовать их как главных воспитателей предельно неблагоразумно. Как впрочем, кого бы то ни было еще. Ибо тот, кто больше всего печется о ребенке в этот самый ответственный период всей его жизни, тот и определяет его облик на годы вперед. Так что если хотите, чтобы ваш ребенок во всем повторил путь бабушки, то отдавайте ей его на воспитание, если же есть какие-то сомнения, то стоит от этого воздержаться. Тем более, кроме самых экстремальных ситуаций, воспитание детей исключительно в пансионах, садах, яслях, которое сочетается с отрывом от родителей, нельзя считать благоразумным, ибо оно приводит к разрушению связей между детьми и родителями уже в младенческом возрасте. Ведь, вспомним от противного, общественное воспитание процветает в тех социально-политических системах, которые по своей сути являются антихристианскими.

32. Если дети не относятся к своим бабушкам и дедушкам с достойным уважением?

Если терпение по отношению к престарелым родителям свидетельствуется средним поколением, то его не так трудно будет воспитать и в душе младшего. А если внуки и внучки слышат обсуждение дедов и бабок от собственных родителей или видят тоску в глазах папы, когда тому предстоит долго откладывавшийся, но неизбежный визит к старшим родственникам, то тогда, конечно, должного уважения не воспитаешь. Оно, как и многое другое, усваивается в зависимости от того, как это в семье на самом деле происходит, а не от того, какие об этом слова говорятся.

33. Поощрять ли детей за хорошие поступки?

Только ни в коем случае не материально. Иной раз в семьях (парадоксально, но даже в православных) за хорошие результаты в учебе, за какую-то выполненную работу детям дают деньги или поощряют их каким-то иным материальным способом. Хороший поступок и поощрение за него, конечно же, не должны быть увязаны таким образом. Как, сколько и в каком возрасте можно давать детям денег – это отдельный вопрос. По крайней мере, деньги не должны быть поощрением за нечто достойно сделанное ребенком. Значит, речь может идти о других поощрениях. И конечно, какие-то поощрения ребенка за достойный поступок нужны. Из христианской литературы, из Житий святых мы знаем, что только вошедшие в меру духовного совершенства люди стремятся и уже могут жить без какой-либо человеческой похвалы. Для остальных проявления со стороны других доброй и теплой душевности очень значимы. И конечно же, когда, к примеру, сын или дочь, отказавшись от собственных развлечений, по своей воле и своему желанию остаются дома, чтобы посидеть с младшим братом или сестрой, то за это нужно сказать самые добрые слова. И если оставшаяся после ухода гостей гора посуды перемыта детьми без какого-либо указания или назидания старших, то, разумеется, надо высказать им за это искреннюю благодарность. Вообще в поощрении самое главное – искренность и непосредственность реакции. Но конечно, и здесь должно помнить о мере. Так же, как за один проступок дважды не наказывают, так же и за одно доброе дело дважды не хвалят. Потому что любая чрезмерность в похвале, во-первых, побуждает человека, даже самого маленького, и впредь обязательно ее добиваться, а во-вторых, лишает его награды от Бога.

 


Страница 2 - 2 из 4
Начало | Пред. | 1 2 3 4 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру