Александр Покрышкин. Глава 3. Великий перелом

Из книги "Покрышкин"

Мы отстали от передовых стран на 50 — 100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.
И. В. Сталин. 4 февраля 1931 года

Дотронувшись до дюралевых крыльев, я открыл для себя мечту в жизни: только летать, быть летчиком.
А. И. Покрышкин

Тем, кто родился, как Александр Иванович Покрышкин в году 1913-м, не было уготовано спокойных детства, юности, молодости… Немного досталось этому поколению мирных, благополучных лет. Поэтому, не только в силу природной сдержанности характера, редко улыбался, и тем более смеялся наш герой…

В ноябре 1916 года в "иллюзионах" Новониколаевска демонстрировался фильм в шести частях "Царь Иван Васильевич Грозный" с участием Федора Шаляпина. Великий певец, вспоминая грозное время революции, написал позднее в своей книге "Маска и душа": "Я уже говорил, что не сродни как будто характеру русского человека разумная умеренность в действиях: во всем, как в покорности, так и в бунте, должен он дойти до самого края…" Один из видных политических деятелей той поры, прощаясь с Шаляпиным перед отъездом за границу, "вздохнул и многозначительно сказал: "не будет ни одного человека, совершенно ни одного, кто бы избегнул в будущем страданий".

Довольно долго война не сказывалась существенным образом на положении тыла, недостатка в продовольствии не было, хотя цены, конечно, росли. Только в январе 1917 г. в Новониколаевске введены карточки на отпуск муки, обозначилась острая нехватка промышленных товаров, особенно обуви, мануфактуры. По всей России было мобилизовано в армию уже около 15 миллионов мужчин. Эшелоны увозили на запад новобранцев, с фронта возвращались инвалиды. Появились в городе пленные австрийцы. Из столиц молниеносно доносились волнующие новости и слухи.

Шла своим чередом жизнь. Крестьяне объединяли усилия в тысячах кооперативов, которые к концу 1917-го включали более половины сельского населения Сибири. Традиционно высок был патриотизм. Сообщалось в местных газетах о приезде в Новониколаевск в отпуск 15-летних разведчиков, представленных к Георгиевским крестам, — Пантелеймоне Камневе и Андрее Семенове. Подростки тайком уехали на фронт с одним из эшелонов…

Но уже разгоняла полиция ворвавшихся в городскую управу солдаток, возмущенных временным прекращением выдачи пособий семьям воинов. Наплыв беженцев, военнопленных приводил к безработице. Из-за войны вновь было отложено строительство водопровода. Слабая медицина вела к регулярным вспышкам эпидемий тифа, который был бичом Новониколаевска и предреволюционных, и революционных, и первых послереволюционных лет.

Закаменка, где жили Покрышкины, находилась, как всегда, в самом трудном положении. Отсутствовали здесь больницы, освещение улиц, колодцы с питьевой водой, досаждали овраги. Из-за "дровяного голода" вырубили Закаменскую рощу. Жители писали прошения, протестовали… Времена же наступали столь крутые, и столь надолго, что лишь в 1960-е годы, после того, как в Совет министров СССР были направлены фотографии Закаменки с ее грязью, оврагами, трущобами и избушками, облик этого района начал меняться. Ведь город — гордость страны, научный центр — был открыт для иностранцев, а Закаменка — это почти центр Новосибирска, стоит немного свернуть с респектабельного Красного проспекта…

Февральскую революцию страна в большинстве своем встретила с радостным ожиданием. В Новониколаевске, уездном городке с населением в сто тысяч человек, особенно популярны были эсеры. Митинги, речи, красные банты… Но цены росли теперь уже стремительно, с сентября 1917-го вводятся карточки на масло — 1 фунт в месяц на человека. Частная скупка и продажа масла запрещены.

В декабре в городе установлена Советская власть. Ее в ночь с 25 на 26 мая 1918 г. свергли внезапным нападением белочехи. Расстреляны несколько членов Совета — большевиков. Начиналась яростная и изнурительная эпопея гражданской войны… Беженцы, тиф, казни… С ноября 1918 по ноябрь 1919-го — военная диктатура адмирала А. В. Колчака, "верховного правителя Российского государства". Затем возвращение красных, освобождение Новониколаевска частями 5-й красной армии Восточного фронта. Задержать красных на рубеже реки Обь, как рассчитывали колчаковцы, им не удалось.

Декабрьской ночью 1919 года донесся и до дома Покрышкиных сильнейший взрыв — белые при отступлении взорвали мост у левого берега. Во многих домах вылетели стекла, мирные обыватели с детьми прятались в погребах и подпольях. О мостовой бык разбился во тьме пароход, перегруженный бежавшими от красных. В считанные дни мост был восстановлен. А труба парохода долго возвышалась над обским льдом, вокруг нее каталась на коньках неунывающая сибирская детвора.

На заметенных бураном железнодорожных путях от Чулыма до Новониколаевска замерли брошенные пассажирами тысячи промерзших вагонов. Число умерших от тифа жителей и красноармейцев той кошмарной зимой превысило 60 тысяч человек. На заседании Томского губревкома 23 января 1920 г. признавалось: "Общая картина — не эпидемия, а мор. Цель и старания Губчекатифа — превратить мор в эпидемию".

С трудом новой власти удалось обуздать бандитизм. В марте-апреле 1922 г. Новониколаевск даже находился из-за криминального разгула на военном положении. Перед этим, в январе, в город приезжал Ф. Э. Дзержинский во главе спецкомиссии по организации работы на транспорте.

Семья Покрышкиных в эти годы бедствий и разрухи жила, как писал позднее в одной из анкет Иван Петрович, продажей молока от двух коров. Этим и спаслись. Едва ли в это время мать Ксения Степановна и бабушка Екатерина Филлиповна отпускали детей далеко от дома.

Много позже донеслись до Александра Покрышкина отзвуки гражданской войны, прошумевшей над его детством. С отличием он закончит Военную академию имени М.В. Фрунзе — одного из победителей Колчака. Будет дружить с киноактером — исполнителем заглавной роли в фильме "Чапаев".

По воспоминаниям М.К. Покрышкиной: "Александр Иванович очень любил романс "Гори, гори, моя звезда". Слова и мелодия этого романса очень много значили для нас с ним и сопровождали нас всю жизнь…" Авторство этого романса, как известно, приписывается А.В. Колчаку — герою Порт-Артура, Георгиевскому кавалеру и полярному исследователю, еще одной трагической судьбе XX века…

Дорого обошлась России братоубийственная война. В 1921 году промышленной продукции в Западной Сибири было выработано на 58% меньше в сравнении с 1913 годом. Вывоз масла сократился в 10 раз. Подобные показатели можно было бы приводить и приводить. Миллионы беспризорников бродили по разоренной стране.

Публиковались фотографии расстрелянных белыми. Жестоким был и красный террор. В 1920-х годах известность писателю Владимиру Зазубрину (настоящая фамилия Зубцов) принес роман "Два мира" о гражданской войне в Сибири, участником которой он был сначала на стороне Колчака, а потом у красных. В. Я. Зазубрин (1895-1938) был председателем Союза сибирских писателей, ответственным секретарем журнала "Сибирские огни". Именно этот талантливый писатель, как сообщает книга "Левобережье Новосибирска", изданная в 1999 году, и предложил городу новое, "емкое и фонетически удобное, звучное имя" — Новосибирск. Названия Краснообск, Ульянов, Смирновск и другие были отклонены.

Но написанная Зазубриным в 1923 году повесть "Щепка", рассказывающая о работе ЧК в одном из сибирских городов увидела свет лишь в 1989 году и потрясла читателя. Явно с натуры даны автором сцены расстрелов, допросов, потоки подлых доносов и крови.

По художественному таланту "Два мира" и "Щепка", заняли свое, сибирское место в ряду книг, который открывает шолоховский "Тихий Дон". Но уцелеть в следовавших один за другим валах репрессий Владимиру Зазубрину не было суждено… Так же, как И. Н. Смирнову, первому председателю Сибревкома, "главному революционному завоевателю Сибири", которого называли даже "Сибирским Лениным".

И в советской авиации число расстрелянных и репрессированных было велико. Среди них — главкомы, командующие, Герои и дважды Герои Советского Союза… Так, получивший первым в отечественной авиации звание генерала командир эскадры самолетов "Илья Муромец" Михаил Владимирович Шидловский, был расстрелян вместе с 18-летним сыном в 1918 году, в дни "красного террора", когда пытался выехать в Финляндию. Н. И. Бухарин с его единомышленниками к числу "контрреволюционеров" причислили тогда "буржуазных" предпринимателей-организаторов и директоров, квалифицированную бюрократию, техническую интеллигенцию и интеллигенцию вообще, офицерство. Г. Зиновьев призвал рабочих расправляться с интеллигентами "по-своему, прямо на улицах". Были казнены тысячи и тысячи таких "контрреволюционеров", в их числе и директор завода "Авиа-Балт", производившего "Ильи Муромцы", В. И. Ярковский, который отказался перед этим от выгодных контрактов за границей. Предвидевший развитие событий Игорь Сикорский, которого поддерживал Николай II, а либеральная интеллигенция критиковала за ярко национальное наименование самолета "Илья Муромец", еще в марте 1918-го отплыл на пароходе из Мурманска, навсегда покинув Россию… Впереди у него была жизнь изгнанника, создание в США вместе с другими русскими инженерами авиафирмы, а затем — успех самолетов, впервые начавших перевозку пассажиров через океан, и вертолетов, в производстве которых фирма Сикорского и по сей день лидирует на Западе.

Игорь Иванович часто вспоминал Россию, первую беседу с М. В. Шидловским — воронежским дворянином, морским офицером, а затем главой знаменитого Русско-балтийского вагонного завода. Сикорский говорил Шидловскому о постройке многомоторных воздушных гигантов (в возможность чего не верил тогда в мире никто), необходимых для русских расстояний, для освоения Сибири и Северного морского пути. Завод Шидловского стал одним из пионеров авиастроения. Здесь были построены и "Ильи Муромцы", и передовые для тех лет истребители, и первый штурмовик.

В годы Первой мировой войны М. В. Шидловский вернулся в армию, разработал и осуществил на деле, при определенном сопротивлении высшего авиационного командования, тактику тяжелых бомбардировщиков, которые необходимо было не распылять, а собрать в одну эскадру. Подвигами экипажей эскадры самолетов "Илья Муромец" восхищалась в те годы российская и зарубежная пресса. Эта эскадра к 1917 году состояла из 16 машин, а общее число выпущенных "Муромцев" — 85. (В годы Великой Отечественной войны было построено 79 четырехмоторных Пе-8 (ТБ-7), соизмеримых по затратам с бомбардировщиком И. И. Сикорского). Эти данные приведены в замечательной книге "Крылья Сикорского" (М., 1992), написанной авиаинженером, в прошлом участником сборной СССР по высшему пилотажу Г. И. Катышевым и кандидатом технических наук В. Р. Михеевым. Эти авторы не согласны с мнением об авиационной отсталости России. Усилиями Управления военно-воздушного флота в 1914-1917 гг. "производство авиационной техники возросло в несколько раз… Большого успеха удалось добиться в налаживании производства авиационных двигателей, оборудования и вооружения и, кроме того, в достаточном количестве полуфабрикатов и материалов… было налажено даже производство дюралюминия и высококачественных сталей. В результате три четверти всех поставленных в армию в 1914-1916 гг. самолетов, что хотелось бы подчеркнуть, составляли аппараты постройки русских заводов… "Хлебная и льняная Россия" стремительно превращалась в крупнейшую машиностроительную державу мира…

Новый завод в Филях, получивший название Автомобильный завод РБВЗ (или Русско-балтийский автомобильный завод — "Автобалт") строился с поистине русским размахом. Его размеры поражали даже приглашенных для консультаций американцев… Несмотря на начавшийся в 1917 году развал экономики, автозавод все-таки удалось к 1918 году почти построить. Если вначале он предназначался для производства только автомобилей, то в 1917 его стали рассматривать как многопрофильное производство, в том числе и для выпуска авиационной техники. В 20-е годы этот завод (ныне НПО им. Хруничева) стал базой для создания советского тяжелого самолетостроения, а впоследствии и тяжелого ракетостроения. В настоящее время самая мощная в мире ракета-носитель "Энергия" построена именно на этом предприятии…"

Реалисты и таланты находились в России при любом строе. Жизнь, интересы государства неизбежно выходили на первый план. Но в 1917 году сторонникам мировой революции было не до русской авиации. Так "Авиа-Балт" распоряжением Л. Б. Красина был отдан под производство сельхозоборудования. А будущий тесть Н. И. Бухарина, член президиума ВСНХ Ю. Ларин (Лурье) предлагал свернуть всю авиапромышленность. "Когда же партийцы-воздушники стали убеждать т. Ларина не делать такого необдуманного шага, он ответил, что Советской республике не нужны предприятия, подобные фабрикам духов и помады" (А. Л. Велижев. "Достижения советской авиапромышленности за 15 лет". М.-Л.: Авиаиздат, 1932).

…В начале 1920-х годов Советская Россия находилась в дипломатической изоляции, и по воле победителей в Первой мировой войне США, Великобритании и Франции отделена от Западной Европы так называемым "санитарным кордоном" (поясом государств от Балтийского до Черного морей). Таков был предварительный итог мечтаний о победоносной "мировой революции", "мире без аннексий и контрибуций", "равенстве и братстве"…

В стране была проведена военная реформа. Армия сокращена почти в десять раз, с 5,3-5,5 миллионов человек в конце 1920 до 561 тысячи в 1923 году. Менялось руководящее ядро, демобилизовывались те бывшие офицеры и генералы, которые в 1918-1920 годах составляли 47% всего комсостава Красной армии (75 тысяч человек). Войска комплектовались на основе смешанной — кадровой и территориальной системы. В стрелковых и кавалерийских дивизиях только16-20% составляли кадровые военнослужащие, остальные в течение пяти лет призывались на сборы на один-два месяца. Как вспоминал потом Г. К. Жуков: "Конечно, лучше было иметь только кадровую армию, но в тех условиях это было практически невозможно".

В 1926-1927 годах расходы на армию составляли лишь 12,7% госбюджета, что соответствовало 40% военного бюджета 1913 года. В декабре 1927-го нарком по военным и морским делам К. Е. Ворошилов в докладе о состоянии оборонной промышленности сообщил, что на ее предприятиях господствуют "архаические порядки времен Ивана Калиты", и о том, что "когда их видишь, берет оторопь". В стране выплавлялось лишь 81 процент стали от довоенного уровня. СССР отставал по производству танков не только от передовых стран Запада, но и от Польши.

А в это время ведущие военные теоретики уже предсказывали Вторую мировую войну, более масштабную, чем первая. М. В. Фрунзе в мае 1925 года говорил: "Нам нужно покрепче внедрить в сознание всего населения нашего Союза представление о том, что современные войны ведутся не одной армией, а всей страной в целом, что война потребует напряжения всех народных сил и средств, что война будет смертельной, войной не на жизнь, а на смерть, и что поэтому к ней нужна всесторонняя тщательная подготовка еще в мирное время. Надо, чтобы все у нас хорошенько продумали и отчетливо осознали значение того факта, что СССР продолжает оставаться осажденной крепостью…"

В сложившихся условиях одной из мер, предпринятых руководством Советского Союза по инициативе М. В. Фрунзе, было создание добровольных оборонных обществ, объединенных затем в массовую организацию, развернувшую широкую разностороннюю деятельность. Призыв этот нашел отклик в народе. Тем более, что состояние "осажденной крепости" — постоянное для нашего Отечества… Император Александр III оставил потомкам здравую мысль о том, что у России есть только два надежных союзника — это ее армия и флот.

В 1923 году появляется Общество друзей воздушного флота (ОДВФ), Общество друзей химической обороны и химической промышленности (Доброхим), Общество содействия обороне СССР, Авиахим. Все эти организации в 1927 году объединяются в одну — "Союз обществ друзей обороны и авиационно-химического строительства СССР", сокращенно "Осоавиахим". Возглавил общество известный партийный и государственный деятель А. И. Рыков.

Логика событий заставляла революционеров становиться носителями державных идей. А. И. Рыков, в годы юности на сходке перед рабочими заявлявший о "чрезмерных расходах на армию и флот", на посту председателя оборонных обществ говорил уже совсем о другом. С горечью Алексей Иванович констатировал: "В отношении развития авиации Советская Россия отстала от других стран. У нашего государства нет средств, чтобы путем крупных государственных ассигнований быстро и решительно толкнуть вперед нашу авиацию… Между тем все буржуазные армии употребляют все усилия для того, чтобы воздухоплавание развить, и ассигнуют для этого громадные средства".

Осоавиахим действительно стал резервом Красной армии. В первые месяцы Великой Отечественной войны ушли на передовую более 7 миллионов 200 тысяч осоавиахимовцев. Дважды Герой Советского Союза знаменитый морской разведчик В. Н. Леонов вспоминает: "Те молодые люди, которые прошли подготовку в Осоавиахиме, уверенно шли в бой. Те же, кто попадал в боевую обстановку без такой школы, нередко терялись. Особенно в начале войны, когда времени на занятия не было… Мне лично много дал Осоавиахим. До призыва на флот в 1938 году я работал на московском заводе "Калибр", где была сильная оборонная организация. Никто нас насильно в нее не тащил, мы сами чувствовали приближение трудных испытаний и готовились к ним самозабвенно…"

Каждый третий летчик — Герой Советского Союза — прошел начальную летную подготовку в аэроклубах Осоавиахима, которые строились по всей стране.

Осоавиахим — заметная страница истории 1920-40-х годов. Это песня о тревожной молодости… Значок со строгой военной символикой — пропеллер, винтовка, противогаз — носили с гордостью. Уважение вызывали значки "Ворошиловский стрелок", "Готов к ПВХО", "Снайпер", "Ударнику Осоавиахима" и другие.

И Александр Покрышкин на фотографиях 1930-х снят с осоавиахимовскими значками на груди. И пробудил мечту в сибирском пареньке именно агитсамолет Общества друзей воздушного флота. Эти самолеты полетели тогда над страной, волнуя, радуя народ после череды тяжелейших лет. И над Новониколаевском в солнечный день "бабьего лета" появился купленный на пожертвования сибиряков "юнкерс". Тень его скользила по пыльным деревянным улицам.