Русский выбор, или основополагающие идеалы русского национального сознания

В принципе, ценностные ориентиры или, иначе, идеалы человека можно, с определенной долей условности, развести на три группы, выстроить их в три своеобразных ряда. В первый ряд входят идеалы, связанные с повседневной, действительной, личной жизнью - семья, дом, материальное благополучие, счастье детей, карьера... Второй ряд составляют идеалы общественные - государство, нация, определенный общественный строй. Идеалы и первого, и второго ряда следует обозначить как "земные", так как они являются производными от желаний самого человека.

И, наконец, идеалы, которые принято называть Высшими или Небесными, ибо человеческое сознание связывает их происхождение с Высшей, Божественной силой. С утверждением христианского миропонимания Высшим Идеалом признается Бог. У апостола Павла Бог прямо выступает как тот духовный образец, по которому человек строит свою новую сущность: "И облечься в нового человека, созданного по Богу" (Еф.4:24).Высший Божественный Идеал человеческое сознание конкретизирует в ряде понятий нравственного характера, которые символизируют идеи духовного совершенства и направлены на внутреннее, духовное развитие каждого человека, каждого народа, человеческого общества в целом. Образно эти понятия можно назвать Добро, Красота, Любовь.

Взаимоотношения всех этих групп идеалов на протяжении всей истории в человеческом сознании были различны - они и боролись между собой, и совпадали. Чаще в реальной жизни совпадали идеалы первого и второго ряда. Гораздо реже - земные идеалы оказывались в гармонии с Небесными. Но люди, тем не менее, во все времена пытались и пытаются найти эту гармонию, это абсолютное единство с Высшим. И что только не придумывал человек, стремясь доказать, что он таковую гармонию нашел! Пифагор уверял всех, что только ему доступно слышать высшую гармонию космических сфер. Эмпедокл бросился в кратер Везувия, стремясь доказать свою принадлежность к сонму олимпийских богов. В эпоху Возрождения Марсилио Фичино, в поисках единства с Высшим, пытался совместить католическую веру) с занятиями древней магией и возрождением оккультных учений античности.

В XVIII столетии была предпринята очередная попытка, и возник новый ряд понятий: Свобода, Равенство, Братство. Сложилось так, что для западной цивилизации идеалы Свободы, Равенства и Братства оказались наиболее важными - ведь они отражали момент совпадения личных и общественных идеалов человека. Более того, в сознании западного человека эти идеалы совпали с вечными, Божественными истинами. Свобода, Равенство, Братство - это как бы земное воплощение Божественных заветов. Собственно Добро, Красота, Любовь, с позиций подобного мировоззрения, возможны, осуществимы в земных условиях лишь тогда, когда торжествуют Свобода, Равенство и Братство. Однако эти идеалы в большей степени связаны с внешней, общественной жизнью человека. Идеи Свободы, Равенства и Братства являются производными от желаний самого человека, от его стремления существовать в обществе беспроблемно, с максимальным комфортом. И потому достижение состояния полной Свободы, всеобщего Равенства и истинного Братства представляется как бы абсолютным идеалом жизни всего человечества. Поэтому воспевались и воспеваются до сих пор добро Свободы, красота Равенства, любовь к Братству.

В этом случае Божественные идеалы оказываются как бы приземленными и, как следствие, во многом утратившими свое Высшее значение, ибо на первый план выходит все то же желание комфорта - материального и духовного. Видимо, такая ситуация определяется самим характером индустриально-технологической цивилизации, по пути создания которой и пошло человечество в последние столетия. Наиболее ярко и полно индустриально-технологический характер общества проявился у западноевропейских стран и в государствах, созданных выходцами из Западной Европы.

Соответственно, Западу потребовалось и религиозно-философское обоснование истинности пути собственного развития. Уже в Средние века католическая церковь, усилиями Фомы Аквинского, который с помощью тогдашней науки рационализировал христианское вероучение, стремилась доказать, что идею Бога можно постичь силами человеческого разума. В эпоху Возрождения Никколло Макиавелли ввел в западноевропейское сознание и теоретически обосновал понятие "интереса", как главного двигателя человеческой деятельности. Возникшие незадолго до Нового времени протестантские религиозные течения, - это попытка максимально приблизить Бога к конкретному человеку, но, следовательно, как результат - неизбежное упрощение и обмирщение самой идеи Бога.

Недаром главный стержень всех учений протестантского толка - догмат "оправдания верой", когда утверждается, что условием посмертного спасения является только личная вера в Бога. "Бог не может и не хочет позволять господствовать над душой никому, разве лишь самому себе", - писал Мартин Лютер. В кальвинизме этот догмат трансформировался в еще более жесткий постулат о предопределение - еще до сотворения мира Бог предопределил одних людей к спасению, а других к гибели. Критерием предопределенности к спасению стал считаться успех в земной жизни и, в первую очередь, материальный успех.

В итоге Запад нашел простое, и даже прагматическое решение дилеммы - земля или Небо. В соответствии со сложившимися там религиозно-философскими установками, любое земное деяние отдельной личности, приводящее к успеху, автоматически оказывалось освящено Божественным светом. И вся западная цивилизация, и каждый конкретный западный человек нашел достаточно комфортный духовный компромисс между Богом и самим собой, между Небом и землей. Компромисс настолько живучий, что он и ныне лежит в основе всей современной западной цивилизации. Впрочем, нельзя отрицать, что торжествующий духовный компромисс вызывал и вызывает сомнение и тревогу у многих западных мыслителей, понимающих, что так не может продолжаться вечно. Однако вполне видно и то, что западный человек не хотел бы отказываться от завоеванного потом и кровью духовного и материального комфорта. Он, западный человек, даже согласен, один-одинёшенек, сражаться со всем миром, лишь бы не потерять личной самодостаточности. Более того, ради самого себя он готов переделать весь мир, силой заставить иные народы жить по-своему, так, как ему удобно, выгодно, так, как он считает правильным. Поэтому можно сказать, что Запад уже давно совершил свой выбор - "делает прогресс".

Для России выбор изначально и постоянно был иным. Сознание русского народа по своей природе было и остается глубоко религиозно-мифологическим. К примеру, жизнь русского православного человека в Древней Руси в своих главных характеристиках определялась именно Божественным Откровением, ибо Господь и только Господь, по искренней вере человека того времени, или наставлял на путь истинный, или наказывал за совершенные грехи. В сознании того времени чудо творилось непрерывно, да и, по большому счету, не было вообще ничего нечудесного. И недаром вся средневековая русская история буквально наполнена рассказами о чудесных видениях и знамениях - святых, ангелов, Богородицы, а то и самого Господа. Поэтому остается только согласиться с современным исследователем Б.В. Кузнецовым в том, мистические откровения в образе видений и знамений имели в Древней Руси не только "универсальный всепроникающий характер", но и формировались как "общезначимые представления".

Так было и позднее. Ведь любая идея, затронувшая струны русской души, моментально мифологизируется. Более того, нередко эта идея становится объектом бездумного поклонения. Коммунизм, светлое анархическое будущее, культ научного знания - эти, казалось бы, далеко не религиозные, даже атеистические идеи, тем не менее, превращались в очередного идола, требующего безусловного почитания. Настолько велика всегда была потребность русского сознания в вере в Высшие Идеалы.

История показывает, что религиозно-мифологическая природа русского сознания находила и находит выражение в разных формах. Но та же история свидетельствует, что только православное миросозерцание дает наиболее полный ответ на вопросы, которые ставит перед собой русский человек. Общехристианские истины, пришедшие на Русь в X столетии, русский народ переосмыслил на свой лад, в соответствии со своим миропониманием, почему и родилось со временем такое своеобразное и ни на одно из других непохожее религиозное учение - русское православие. И главнейшим элементом православного вероучения является основополагающая идея "всеединства", выраженная в понятии Святой Троицы.

Установка на Добро, Красоту, Любовь в их Высшем понимании пронизывает собой всю многовековую историю отечественного любомудрия. Да и с проникновением в русское сознание идей Свободы, Равенства и Братства, у лучших отечественных мыслителей они находили свое, русское осмысление. Образно можно сказать, что в России искали не добро Свободы, а свободу Добра, не красоту Равенства, а равенство Красоты, не любовь к Братству, а братскую Любовь. Казалось бы, это всего лишь игра слов, однако такая незначительная перестановка акцентов, совершенно меняла смысл, цели самого человеческого существования.

И, может быть, прав был Ф.М. Достоевский, написавший в 1870 году в одном из своих писем: "Все назначение России заключается в православии, в свете с Востока, который потечет к ослепшему на Западе человечеству, потерявшему Христа"...Православие объяснило русскому человеку смысл его пребывания на земле, ибо дало ответ на вопрос - зачем живет человек? Ответ этот связан с идеей всеобщего спасения и воскресения.

В противоположность и католичеству, и протестантизму именно православное миросозерцание полностью проникнуто идеей всеобщего спасения. Ф.М. Достоевский, размышляя о сущности человеческого бытия, имел полное право сказать: "...Любовь к человечеству даже совсем немыслима, непонятна и совсем невозможна без совместной веры в бессмертие души человеческой... Идея о бессмертии - это сама жизнь, живая жизнь, ее окончательная формула и главный источник истины и правильного сознания для человечества".

В православном толковании идеи Святой Троицы и всемирного спасения русское сознание выразило свою жажду всеобщности, "всеединства", ибо оно - сознание коллективистское, общинное. И это одна из важнейших отличительных черт русского, а если шире - славянского мировоззрения.

Так уж исторически сложилось, что славянские племена, заселившие в древности Восточную Европу, имели территориальную сельскую общину, в отличие от кровнородственной общины, характерной для большинства народов Запада. Территориальная община, особенно в пределах России, в том или ином виде сохранилась до XX столетия.

Столь укорененное общинное житие и стало основой славяно-русского коллективистского миросозерцания. Многовековое существование русской общины определило содержание социальных идеалов и принципов общежития русского народа - равенство, выборность снизу вверх органов управления, отрицательное отношение к иерархическому соподчинению сверху вниз. Именно территориальная община обычно открыта для приема выходцев из иных народов на положении свободных и равных. Кровнородственная - не допускала равенства и внутри семьи, а выходцы из иных родов могли попасть в нее в качестве неполноправных (как было в древнегреческих полисах).Наличием территориальной общины объясняется и уникальная способность русских ассимилировать другие народы. Да и сам русский народ изначально складывался как полиэтническая общность с главенствующим славянским компонентом. Подобная открытость славянской общины сегодня вызывает затруднения при определении славянского антропологического типа. И что характерно - этническое самосознание славян, по той же причине, изначально было ослаблено на фоне племен с кровнородственной общиной.

Размытость этнического самосознания русского народа отмечена не случайно, ибо в русском сознании исторически возникло иное толкование и основополагающих земных идеалов. Еще в языческие времена главной их составляющей становится идея Земли, позднее - идея Отечества. Давно, например, замечено, что в памятниках древнерусской литературы говорится, прежде всего, о Русской Земле и крайне редко о русском народе. В более поздние времена, когда наступала трудная година, именно необходимость защиты Отечества всегда становилась для русского народа толчком к пробуждению национального самосознания, ибо сохранение единого Отечества означало и сохранение самого народа.

И когда в России искали земное применение Высшему, Божественному смыслу бытия, то на первом плане оказывались идеи Земли, Отечества. Единое для многих народов Отечество - это земное воплощение Высшего Единства. Поэтому в русском сознании столь влиятельны не просто идеалы Добра, Красоты и Любви, но добро для Русской Земли, красота Родины, любовь к Отечеству.

Поэтому земное воплощение Божественного замысла русским человеком связывалось с идеями общности, общества, "мiра". Божественное единство на земле - это единство народов, но единство, прежде всего духовное, во многом метафизическое и даже мистическое. В XIX столетии русская философская мысль (А.С. Хомяков) даже выработала специальный религиозно-философский термин для характеристики этого очень своеобразного явления - "соборность". Как писал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, даже молитва в православных храмах возносится за всех людей и в этом состоит главная тайна русского православного миросозерцания - "тайна церковной СОБОРНОСТИ, когда КАЖДЫЙ молится и просит за ВСЕХ, как за себя".