Предстояние». Контратака

Если не понимаешь, значит, надо ругать. Это свойственно человеку. Нападать, злословить, кидать камни. Человеку с недостатком гибкости. Душевной, конечно. Он и попытки не сделает напрячься и постичь. Он ни на секунду не усомнится. Ему не хватит воображения, чтобы допустить, что ошибается…

Он легко поддаётся массовой эйфории. Впадает в критику, наливается гневом, выделяет ядовитые комментарии. А что за всем этим стоит? Лень и страх.

Почему мы ругаем «Предстояние» Никиты Михалкова? Скажете – у каждого своя причина? Иллюзии! Это цепная реакция. Волна, пущенная в поле.

На самом деле, фильм начал раздражать задолго до премьеры. Пренебрежением к срокам, пафосными сводками со съемочной площадки, почти государственным масштабом работы. Но главное – раздражал и продолжает раздражать режиссёр. Амбициями, размахом, страстью к главным ролям. И умением добывать средства.

Назывались цифры, возникали сомнения, копились угрозы.

Предубеждение – мощный фактор. Решающий.

Как нам такое может понравиться? Как такой благополучный и стабильный способен сделать что-нибудь свежее, вызвать болевой шок? Способен. Фильм «Утомленные солнцем 2. Предстояние» - эмоциональный, многослойный, продуманный и отрегулированный киномеханизм, который работает, только если зритель его в состоянии завести. Не случается, когда в зале пустота. Или глухота. Или невежество.

Не оправдавший ожиданий прокат подлил масла в огонь.

Злорадство лишает возможности рассуждать здраво, судить объективно.

Упрёков и обвинений очень много, они кочуют из рецензии в рецензию. Одни вызывают недоумение, другие досаду, третьи – желание вступить в полемику. И не страшно быть в меньшинстве. Приятно быть в абсолютном меньшинстве.

Любителям ясных сюжетов. Тем, кого пугают скачки во времени и исчезающие герои.

Эпизоды в «Предстоянии» расставлены так, как этого требуют законы жанра (постмодернизм затасканное слово, но подходящее).

Если вам дали кубики с номерами, от одного до десяти, неужели трудно выстроить их в правильном порядке? Сложить картину в голове? А режиссёру нужна та инверсия. Для сильного удара. Для глубокого погружения. Разве Селинджер не использовал тот же прием, когда компоновал свою знаменитую «сагу о Глассах»?

По поводу интонаций

Вас возмущает нелепое сочетание трагедии и фарса? Но всё закономерно. Всё объяснимо. Всё продумано. Михалков провоцирует – вы глотаете наживку.

Почему бы не вспомнить, с чего начинается фильм? Первая сцена – сон Котова. Здесь задаётся тон, и расставляются капканы. А Сталин мордой в торт – чаплинский привет аудитории. Но гротеск – не цель, а средство. Вынесенный в эпиграф, тот банкет потом будет отдаваться эхом и в других эпизодах.

О правде полной и относительной

Пять сценаристов месяцами сидели в архивах, отбирали материалы, сопоставляли факты. То, что попало на экран, не возникло из воздуха. Просто мы не всегда готовы воспринимать информацию. Мы живём в плену стереотипов о войне, которые десятилетиями собирались и выстраивались в цитадель. Целомудренную и прочную. Нам трудно принять другую правду. Военное прошлое – не только героизм и отвага. Были и страх, и ужас, и пошлость, и глупость. Зачем полировать прошлое и загонять его в ламинат?

Михалков обошелся с документальными находками по-режиссёрски. Подобрал им художественные образы.

И не пытайтесь сверять даты и события, как цифры в облигациях.

Это – фильм.

Вернёмся к лени и страху

«Предстояние» - неприятное зрелище. Лучше опустить глаза. Выйти из зрительного зала. Кому нравится смотреть на то, как люди впадают в панику, как давят и топчут друг друга, пытаясь спастись, как уничтожают себе подобных, только потому, что те встали на пути? И это делают не фашисты – наши!

Да, конечно, мы знали, что страна не была готова к войне. Но, чтобы всё так нелепо происходило… Сколько напрасных смертей, сколько бессмысленных жертв! Так всё глупо и обидно. Стоит ли в таком тоне о прошлом?

Но можно изучить исторические документы. Почитать. Убедиться. Не хочется?

О корнях

Чтобы понять картину «Предстояние», надо любить и хорошо знать первую часть, фильм «Утомленные солнцем». Продолжение пронизано воспоминаниями Котова о мимолётной, прошлой жизни. Но та реальность возникает на экране не только трогательными флэшбеками. «Предстояние» прошито образами и чувствами из той истории. Одни легко считываются, до других додумываешься уже после финальных титров. Эти силки из прошлого расставлены повсюду. Не обнаружишь – не поднимешься на следующий уровень.

О силе слова

Михалков сумел в этом фильме сделать то, что не часто удаётся даже большим режиссёрам. Он подобрал кинематографический образ самому сложному слову – молитве.

Образ поразительно простой и невероятно сильный. Курсант шепотом, отчаянно и непрерывно повторяет свой адрес в Минске. В руке, как четки, сжимает ключи, с которыми не смог расстаться. Он верит, что дом его цел и сам он обязательно выживет. Вот это вера! Его голос сливается с голосами молящихся…

Разочаровавшимся

Наверное, нет смысла разубеждать уверенных в том, что это плохой фильм. Они увидели то, что смогли. Винить их не в чем, можно только жалеть. Считывающие пошлость, ругающие игру актёров, слышащие сумбур вместо крика… Только не пытайтесь взять цитадель.
© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru