Mostra или Венецианская выставка достижений киноискусства

Венецианский кинофестиваль очень похож на город, в котором родился: так же аристократичен, помпезен, слегка дряхловат, но держится молодцом. Само понятие «кинофестиваль» появилось именно здесь, и только тут это слово сохранило свой изначальный смысл – «праздник». Сами итальянцы, впрочем, называют венецианский праздник кино «Mostra» (полное название «Mostra Internazionale d’Arte Cinematografica») , что когда-то означало «парад», а теперь «выставка» или «витрина». Последнее значение отнюдь не фигурально. Мы как-то забываем о том, что старейший кинофестиваль мира не самостоятельное культурное событие, а часть ежегодного венецианского биенале, которое случается в Венеции с мая по ноябрь и попеременно посвящено, то архитектуре, то современному искусству. И даже на сайт «Мостры» можно войти исключительно через интернет-ресурс биенале, кликнув на плашку «кино».

Биенале гораздо старше самого кинофестиваля. Оно появилось в 1895 году, вернее, в 1893, когда в Венеции решили устроить смотр современного итальянского искусства, но уже через год стало понятно, что участие в выставке заинтересовало не только местных художников. В то время биенале казалось очень удачной идеей для того, чтобы помочь Италии если не остаться среди передовых художественных держав, то хотя бы привлечь в страну «красивые» деньги от продажи предметов искусства. В каждую страну приходит свой «золотой век». И из каждой уходит - это естественное течение реки истории. В Италии «золотыми» стали 15 – 16 века, эпоха Возрождения, Но к концу 19 века оказалось, что все актуальное искусство – импрессионизм, первые шаги модерна, сосредоточено в Париже, Лондоне и Нью-Йорке. В Италии художникам было скучно. И тогда предприимчивые венецианцы придумали разыграть карту «выставки достижений художественного хозяйства», и преуспели.

Доходное место

Как только кинематограф из любопытной безделки превратился в доходное предприятие, в систему биенале включили и его. Это случилось в 1932 году по инициативе «банкира Муссолини», графа Джузеппе Вольпи ди Мизурата. Его называют финансовым гением, сумевшим создать не только оригинальную бизнес-стратегию страны, когда вся промышленность Италии была поделена между синдикатами, но и человеком, де-факто придумавшим фашизм, как единственно возможную систему управления таким государством. Джузеппе де Вольпи не был киноманом, но был венецианцем, а значит превосходным дельцом. До сих пор приз за лучшие мужскую и женскую роли на венецианском кинофестивале называется «Кубок Вольпи». Обладателями кубка стали четыре российских актера: Дзитра Ритенберг, Наталья Аринбасарова, Олег Борисов и Ксения Раппопорт, которая получила эту награду за роль в итальянском фильме. Более того, в 2008 году Раппопорт вела церемонию открытия Венецианского кинофестиваля.

Забавно, что еще один приз, который обычно вручают за лучшую операторскую работу, музыку и технические номинации - «Оsella», так называли старинную венецианскую серебряную монету. Но в первые фестивальные годы никаких материальных поощрений победителям не полагалось. Да и никакого жюри у киносмотра не было, лучшие фильмы определяли зрители - аристократы, которые в сентябре 1932 года прямо под открытом небом на площади рядом с отелем «Эксцельсиор» посмотрели первый фестивальный фильм. Это была немая лента 1920 года «Мистер Джеккил и Доктор Хайт» Рубена Мамуляна, американского режиссера армянского происхождения. Очевидцы вспоминают, что в тот вечер над островом Лидо шел дождь, и пышные наряды дам намокли. Вопрос о свежести фильмов тогда не стоял – кино вообще было очень молодым и свежим. Кстати, в 1932 году в Венеции показали несколько советских фильмов: «Земля» Александра Довжено и «Путевка в жизнь» Николая Экка. Последняя лента на первой «Мостре» была отмечена дипломом за лучшую режиссуру. Конечно, чаще всего в Венеции награждали местные картины – выдающихся итальянских режиссеров теперь не меньше, чем великих итальянских художников. Но они лидируют лишь по совокупности призов – «Золотых львов» у итальянцев не больше десятка. Но и русские фильмы в Венеции традиционно жалуют.

Не лыком шиты

Список русских кинолент, снискавших награды в Венеции намного длиннее списка отечественных картин, которые просто участвовали в конкурсных и неконкурсных программах, например, каннского или берлинского киносмотров. «Золотых львов» за лучший фильм увозили Никита Михалков («Урга. Территория любви») и Андрей Тарковский («Иваново детство»), «серебряных» за лучшую режиссуру Александр Птушко («Морозко»), Самсон Самсонов («Попрыгунья»), с десяток «львов» за короткометражки и дебюты и без счета спецпризов и дипломов.

На старейшем кинофоруме редко скандалят. Тем громче прозвучало возмущение местной общественности, когда в 2003 году жюри предпочло итальянской ленте классиков братьев Фарелли дебютную ленту никому не известного русского самородка Александра Звягинцева «Возвращение». Директора «Мостры» Марко Мюллера даже обвинили в русофильстве под тем предлогом, что он антрополог и востоковед. Но, во-первых, Мюллер китаист, а во-вторых, не в правилах директора фестиваля влиять на выбор жюри. Кстати до 2004 года, когда Марко Мюллер возглавил «Мостру» он занимался фестивалем в Локарно – самым нравственным и даже христианским киносмотром категории «А». Возможно тут дело в другом: если Берлинский кинофестиваль любит остро-социальное кино, а Канны ревностно следят за мировыми кинотенденциями и больше всего на свете боятся упустить что-то важное, для Венеции самым интересным всегда были человеческие истории. (Пусть это даже этически сомнительная история «Горбатой горы»). А в этом жанре у русского кино нет конкурентов. А еще в Венеции умеют любить и раздавать авансы. Так, отдав в том же, значительном для нас 2003 году, специальный приз жюри молодому Алексею Герману за его дебютную ленту «Последний поезд», в 2008 она вручила ему «Серебряного медведя» за ленту «Бумажный солдат». Второй фильм режиссера «Гарпастум» в Венеции показали в основном конкурсе, но оставили без наград.

Назад, в прекрасную эпоху

Кстати, статуэтка в виде крылатого льва стала наградой и символом фестиваля только в 1949 году. Сначала этот приз назывался «Лев Святого Марка» (лев отождествляется с апостолом и евангелистом Марком – покровителем Венеции). И только потом зверь стал крылатым и даже «золотым» и «серебряным». В первые годы с 1934 по 1942 лучшим работам вручали Диплом или Кубок Муссолини. И вообще венецианский киносмотр считали профашистским. Во время Второй мировой войны в программе участвовали только киноленты из стран фашистского альянса. После войны фестиваль пару лет вообще не проводили. А в конце 60-х европейские студенты сначала сорвали фестиваль в Каннах, а потом потребовали закрыть и Венецианский киносмотр, назвав его «буржуазным пережитком». С 1973 по 1978 вместо фестиваля в Венеции проходили «дни итальянского кино», но мало-помалу «Мостра» ожила, вернулась на обжитой остров Лидо и в 1980 году здесь снова вручили «золотого льва».

Теперь у Венецианского фестиваля новые проблемы. Дворец на Лидо обветшал. С него сыплется штукатурка и в 2009 году на 66 киносмотре фасад здания закрывали полотнища с оригинальной эмблемой – гигантский шар из стали разрывает хрупкое полотно. Пора строить новый фестивальный дворец, и власти города и страны обещали возвести новое здание к 2010 году, но, по всей видимости, не успеют. А тем временем у главного фестиваля мира и гордости Италии появился конкурент: в 2005 году Риме открылся новый киносмотр категории «А» «Кино: Международный праздник в Риме», бюджет которого чуть ли не на порядок больше бюджета фестиваля-патриарха. В Риме даже работает кинорынок, от которого предприимчивые, но гордые венецианцы отказались. Организаторы римского кинофестиваля не скрывают, что планируют сделать его коммерчески успешным. Но все же столичный киносмотр скорее конкурент Каннам, а не Венеции. Потому что чистое искусство и чистый праздник нужен даже кинопродюсерам. Чего уж говорить о режиссерах и актерах, для которых ежегодный визит в Венецию это возвращение в прекрасную эпоху, где каждый может почувствовать себя большим художником, а не коммерсантом. Должно быть, такое превращение Венецианского кинофестиваля немало удивило бы его основателей.