Сюжеты на тему нравственного выбора
Входите тесными вратами, потому
что широки врата и пространен путь,
ведущие в погибель, и многие идут ими;
потому что тесны врата и узок
путь, ведущие в жизнь, и немногие
находят их (Мф. 7:13–14).
Человек рождается со свободной волей, возможностью выбора между добром и злом, между жизнью по совести или приспособленчеством, между службой делу или службой лицам, его свободная воля — отдавать предпочтение духовным заботам или плотским. Но этот свободно сделанный нравственный выбор определяет всю дальнейшую жизнь человека: это имеют в виду люди, когда говорят, что человек — хозяин своей судьбы. Художники разных стран и времён уделяли большое внимание теме нравственного выбора. Эта тема воплощена в одной из ранних картин Рафаэля "Сон рыцаря"; разработке этой темы посвящены картины, созданные на один и тот же сюжет "Геракл на распутье" художником XVI века Аннибале Карраччи и художником XVIII века Помпео Батони.
Софист Продик из Кеоса в рассказе о Геракле на распутье символически изобразил нравственный выбор между Добродетелью и Пороком. Позже в этой аллегории Минерва часто стала олицетворять Добродетель, а Венера — Порок.
Гераклу на Киферонском пастбище, где он пас овец, явились богини Минерва и Венера. Минерва, богиня мудрости, мира, покровительница героев, звала Геракла на трудный и опасный путь самоотречения, служения людям, обещая в награду бессмертную славу. А Венера, богиня любви, ласкаясь к герою, звала за собой, суля ему жизнь, полную чувственных наслаждений, неги, любви и безмятежной радости. После нелёгких сомнений и раздумий Геракл внял голосу разума и пошёл по тесному пути служения человечеству.
Рассмотрим, как это сюжет изобразил П. Батони на картине "Геракл на распутье между Добродетелью и Пороком" из Санкт-Петербургского Государственного Эрмитажа.
Венера сулит Гераклу всевозможные наслаждения. У её ног музыкальные инструменты (наслаждения слуха), фрукты (наслаждения вкуса), позади неё кусты розы (наслаждения обоняния и зрения). Женская красота самой Венеры — наслаждение зрения и осязания. Позади Венеры дворец и фонтан, сулящие богатую, роскошную жизнь. Она протягивает Гераклу розу — символ любви.
Минерва же указывает на храм Славы, стоящий на высокой скале, предлагая тяжёлый и опасный путь к славе через подвиги. Рядом с Минервой трёхглавый пёс Цербер со змеиным хвостом, охранявший вход в царство мёртвых Аид, у её ног львиная голова. Это намёк на будущие подвиги Геракла — он убил немейского льва и победил и привел к Эврисфею пса Цербера.
Оказавшись перед выбором жизненного пути, юный Геракл телом склонился к Венере, а голова его повёрнута в сторону Минервы. Так художник обозначил трудную борьбу плоти и разума. Разум Геракла победил в этой борьбе.
Теме нравственного выбора посвящена знаменитая картина Рубенса "Суд Париса" из Лондонской национальной галереи. Сын Троянского царя Парис из трёх соперничающих богинь: Юноны, Минервы и Венеры — выбрал богиню любви, присудив ей приз — золотое яблоко. И мы знаем, что этот выбор повлёк за собой Троянскую войну и гибель Трои. Парис на картине Рубенса так изумлён и ослеплён красотою Венеры, что становится понятным его безрассудный и роковой выбор, сделанный потому, что у красоты вообще роковая власть над людьми, особенно молодыми. Такова, по-моему, мысль художника, смягчающая вину Париса: ведь на картине наибольшее внимание Рубенс уделил изображению прелестей обнажённого женского тела, да и красотой очарован не только Парис, но и стоящий рядом с ним Меркурий.
О силе воздействия красоты на душу человека читаем у Пушкина:
Я думал, сердце позабыло
Способность лёгкую страдать,
Я говорил: тому, что было,
Уж не бывать! уж не бывать!
Прошли восторги, и печали,
И легковерные мечты…
Но вот опять затрепетали
Пред мощной властью красоты.
На сюжет "Суд Париса" писали картины также Лукас Кранах Старший, Антуан Ватто и другие художники.
Очень неожиданно и интересно проблема нравственного выбора применительно к миру детей решена в известной картине французского художника XVIII века Шардена "Мальчик с волчком". Мы видим на картине незатейливую будничную сценку: стоя у стола, мальчик внимательно следит за вертящимся волчком, а книги, бумага, чернильница с пером небрежно, в беспорядке сдвинуты грудой на том же столе. Всё выглядит очень просто и естественно. И какое богатое содержание при такой простоте изображения! На картине нам представлен не какой-то конкретный ребёнок — перед нами само детство, тот период в развитии каждого человека, когда в поступках своих он руководствуется не доводами разума, а лишь чувствами, когда долг, ответственность являются всего лишь отвлечёнными понятиями, а приятно, любезно сердцу только удовлетворение желаний, доставляющих удовольствие.
Предоставленный самому себе, без наставника или при недобросовестном наставнике ребёнок развлечение всегда предпочтёт учёбе, заучиванию грамматических правил или решению непонятных ему задач. Так Петруша Гринёв, рассказчик и главное действующее лицо романа А. С. Пушкина "Капитанская дочка", вспоминает, как он ребёнком делал летающего змея из географической карты, когда его домашний учитель и воспитатель француз Бопре пьяный спал на кушетке. Отец, вошедший в классную комнату, застал сына в тот момент, когда он привязывал мочальный хвост к мысу Доброй Надежды. И читатели, вероятно, помнят суровые последствия злополучного урока. Тут стоит припомнить также очаровательную повесть А. Н. Толстого "Детство Никиты", в которой читатель без труда найдёт подтверждение тому, как, воспитанный в культурной дворянской семье, герой повести Никита часто искал случая уклониться от занятий с домашним учителем.
И картина Шардена, и указанные произведения А. С. Пушкина и А. Н. Толстого служат убедительным опровержением ошибочного мнения всех тех, кто считает, что детей надо воспитывать, предоставляя им как можно больше права свободного выбора во всём; кто считает, что руководить развитием ребёнка значит искажать его природу, навязывать ему свои вкусы, свои пристрастия, свои представления о мире и людях.
Кроме "Мальчика с волчком" есть у Шардена и другие картины подобного содержания. На одной из них изображён подросток, который, стоя у стола, строит из колоды игральных карт карточный домик. На другой картине видим юношу в рваном камзоле, пускающего мыльные пузыри из открытого окна. Оба занятия обозначают одно — пустую и легкомысленную трату драгоценного времени, следствием чего являются невежество и бедность. И рваный камзол на юноше — результат пускания мыльных пузырей.
В русском искусстве второй половины XIX века проблема нравственного выбора разрешалась как призыв, обращённый к лучшей части интеллигенции, посвятить все свои силы служению народу. Н. А. Некрасов выразил это так:
Средь мира дольного За блага бренные...
Для сердца вольного Там души пленные
Есть два пути. Полны греха.
Взвесь силу гордую, На вид блестящая,
Взвесь волю твёрдую,— Там жизнь мертвящая
Каким идти? К добру глуха.
Одна просторная Другая — тесная
Дорога — торная, Дорога честная,
Страстей раба. По ней идут
По ней громадная, Лишь души сильные,
К соблазну жадная Любвеобильные,
Идёт толпа. На бой, на труд.
О жизни искренней, За обойдённого,
О цели выспренней За угнетённого,
Там мысль смешна. Стань в их ряды.
Кипит там вечная, Иди к униженным,
Бесчеловечная Иди к обиженным —
Вражда-война. Там нужен ты.
Именно такой выбор сделала Елена Стахова, героиня романа И. С. Тургенева "Накануне". Композиция этого романа построена так.
В молодую красивую и одухотворённую девушку из богатой дворянской семьи влюблены трое мужчин. Один из них — её троюродный брат Павел Шубин, одарённый скульптор-дилетант; другой — его друг Берсенев, подающий большие надежды молодой учёный, историк и философ; третий — обучающийся в Москве болгарин Инсаров, посвятивший всего себя делу освобождения своей родины от турецкого ига. Кроме того, отец героини подыскал для дочери выгодного жениха. Это молодой чиновник Курнатовский, успешно делающий свою карьеру: несмотря на молодость, он уже коллежский советник, обер-секретарь в сенате и со Станиславом на шее.
Итак, у Елены Стаховой, духовный мир которой выражает настроение, порывы, жажду деятельного добра и самопожертвования, свойственные лучшей части молодой России, — у этой девушки есть возможность выбирать между искусством, наукой и государственной службой, но она отдаёт своё сердце борцу за освобождение народа, сознательно обрекая себя на трудную, полную тревог и опасностей жизнь. По смыслу романа этот выбор делает молодая Россия, хотя сам автор этого выбора не одобряет. Похожий нравственный выбор и в сходной ситуации делает героиня рассказа А. П. Чехова "Невеста". Этот рассказ очень схож по сюжету с романом Тургенева, лишь позиции авторов различны.
Вслед за литературой и в русской живописи тема нравственного выбора решалась примерно так же.
На знаменитой картине И. Н. Крамского "Христос в пустыне" изображено искушение Иисуса Христа во время Его сорокадневного пребывания в пустыне, когда Он постился при вступлении на своё "общественное служение"1. Христос явился людям вочеловечившись, то есть в такой же, как и у нас, телесной плоти, только совершенно безгрешной, не подверженной нашим порокам (зависти, злобе, чревоугодию, пьянству и другим). Но он, как человек, мог взалкать, заплакать от жалости при виде чужих страданий, хотеть спать, испытывал мучительные страдания во время казни на кресте. Эти человеческие свойства Иисуса Христа позволили художнику представить момент искушения Его Дьяволом как внутреннюю борьбу, происходящую в душе человека, который мучительно выбирает между обильной соблазнами торной дорогой жизни и тесными вратами, ведущими в жизнь вечную. Вот как об этом пишет сам художник: "Я вижу ясно, что есть один момент в жизни каждого человека… когда на него находит раздумье — пойти ли направо или налево, взять ли за Господа Бога рубль или не уступить ни шагу злу…" 2
Всему человечеству известно, какой выбор сделал герой картины Крамского, и пейзаж соответствует этому выбору: наступил рассвет; мрак ночи, время господства тёмных сил, сеющих сомнения в умах усталых людей, уже позади; вот-вот взойдёт солнце и наступит полное торжество света, который в сознании людей всегда связывается со всем добрым, светлым, справедливым и благородным.
Кроме того, мы видим, что пустыня усеяна огромными камнями, и сам Христос изображён сидящим на одном из таких камней, а камень — символ решительности, силы, умерщвления плоти ради торжества духа.
Словом, и весь облик Христа, и пейзаж говорят о том, что выбор сделан определённый:
Иди к униженным,
Иди к обиженным —
Там нужен ты.
Популярные сюжеты далеко не исчерпаны в этой главе. Одним только сюжетам из античной мифологии и истории посвящены целые тома исследований. Многие художники, особенно романтики, любили сюжеты на восточные темы.
Но в третьей главе уже было сказано, что в этой книге используются значения символов, принятых в европейской традиции, даётся анализ произведений только европейской живописи. А наиболее яркие образцы её чаще связаны с христианской тематикой. К тому же некоторые художники и в античные, мифологические сюжеты вкладывали христианское содержание, интерпретировали их в духе христианской морали (например, "Даная" Рембрандта и Тициана, "Похищение Ганимеда" Рембрандта).
Примечания:
1. "Библейская энциклопедия". Издание Свято-Троице-Сергиевой Лавры. Ленинград, 1990 (репринт). Стр. 575.
2. "Э. Гомберг-Вержбинская. "Передвижники". Ленинградское отделение издательства "Искусство", 1970. Стр. 45.
