Духовно-нравственный потенциал учебных книг К.Д. Ушинского

В последние десятилетия мы наблюдаем чрезвычайно остро и рельефно проявившиеся кризисные явления в сфере духовности, идеологии, культуры, образования. Смещение в обществе ценностных ориентиров, разрушение нравственных идеалов, размывание границ добра и зла, греха и добродетели напрямую отразилось на нравственном облике и образе мыслей молодого поколения. Огромное беспокойство вызывают откровенный ценностный нигилизм, пошлость и цинизм, воцарившиеся в их душах. Вызывает тревогу уровень образованности современных детей, несформированность, дробность и несвязность мышления, наполненность его разрозненными фактами, отсутствие в сознании целостной картины мира, неумение творчески мыслить, способность лишь перерабатывать информацию по заданному алгоритму. Поражает и откровенное невежество, незнание прописных истин, духовных корней и истоков. Неумение слушать и слышать, разрушающее способность глубинного овладения языком, повлекло упрощение лексикона, косноязычие, топорность речи. Все это вызывает оскудение человеческих начал в человеке.

Богатейшая история нашего народа, огромный исторический опыт, осознание нашими детьми причастности к великим предкам, возвышающее воздействие их личностей и творений – единственное средство пробудить в душе поколения дремлющее самосознание, заставить очнуться и задуматься. А это первостепенные задачи педагогики. Необходимо определить вечное, истинное, неподвластное времени, непреходящие ценности в области образования и воспитания.

Общепризнанным эталоном является педагогическое наследие К.Д. Ушинского. Активный интерес к его трудам возобновился с 90-х годов прошлого века. Непредвзятое исследование биографии К.Д. Ушинского, анализ духовных истоков его мировоззрения (Е.П. Белозерцев, Э.Д. Днепров, С.Ф. Егоров, архимандрит Зиновий (Корзинкин), С.Г. Макеева, В.М.Меньшиков, И.С. Николаев, архимандрит Иоанн (Попов), В.А. Сластенин, иерей Алексий (Сысоев), архимандрит Иувеналий (Тарасов) и др.), позволили показать их христианскую основу, реабилитировать и утвердить авторитет К.Д.Ушинского как глубоко религиозного человека, имевшего православные корни.

Мировоззрение К.Д. Ушинского нашло отражение в созданной им "Педагогической антропологии", где человек, объект воспитания, рассматривается как главное творение Божие, существо физическое, наделенное бессмертной душой, призванной к добру. Связь души и тела, души и нервного организма, по выражению К.Д. Ушинского, является "величайшей тайной творения". Воспитание должно быть направлено на исправление, гармонизацию человеческой души: ума, чувств и воли. Жизнь сознания непременно обязана быть проникнута светом благородных чувств, оживотворяющих умственную деятельность, придающих истинность знаниям, так как именно чувства обнаруживают подлинную сущность человека. Волевые усилия должны побуждать человека к изменению, исправлению дурных наклонностей, совершенствованию, развитию задатков и преумножению талантов. Это возможно через труд, через излюбленную деятельность, в которой человек обретает покой и счастье. Воспитательные идеи К.Д. Ушинского воплотились в учебных книгах для детей: "Родное слово" (1864 г.) и "Детский мир" (1860 г.).

"Родное слово"

"Азбука", входящая в "Родное слово", состоит из трех частей: упражнения в рисовании по клеткам, "Письменная и печатная азбуки" – , гармонически связанных между собой внешне, зрительно, и в содержательном плане. К.Д. Ушинский с первых страниц начинает формировать в детском сознании духовную иерархию ценностей: мир житейский, мир природы, человек, соединяющий в себе человека телесного и человека духовного, способного, воспринимать высшие ценности и делать их достоянием собственной души. Фребелевские занятия в рисовании по клеткам, выполняя обучающую и развивающую функцию, предложены К.Д. Ушинским как маленькая копия, отражение мироздания. Изображение вещей, окружающих ребенка, житейских мелочей, зверюшек венчается начертанием бодрой, стойкой фигурки мальчика, человека, доминирующего своими размерами над всеми предыдущими рисунками. Ассоциативное восприятие ребенком жизненных явлений, выстроенных в ценностной последовательности, получает осознанность на страницах "Письменной азбуки", наполненной подобным иллюстративным материалом, выполненным в лучших традициях классической реалистической графики и подкрепленным словом. Жизнь вокруг ребенка: няня, детские шалости, значимые предметы (часы, воз, ружье, орудия труда, дом), мир природы и следующее далее расширение кругозора, упоминание городов. И наконец именование человека христианскими именами, что имеет сакральный смысл: приобщение через крещение, через получение христианского имени к жизни вечной. Венчает текст изображение Христа с воздетой дланью, благословляющей мир, творение Божье, и фраза "Мир вам!". Строй духовных ценностей, истинность высказываний, бодрость и энергичность фраз усиливаются композиционной стройностью каждой страницы, впитавшей классические художественные каноны. Невольное сравнение изображений с орнаментальным ажуром возникает благодаря каллиграфическим шрифтам, декорированным с большим вкусом и мерой, без излишних росчерков и витийства, не отвлекающим от учебной деятельности пустыми красотами, но остающимися эстетическим эталоном, а не просто знаками, передающими информацию. "Печатная азбука" – неиллюстрированное переложение "Письменной азбуки", лаконично и утонченно разделенной на главки английскими линейками, – завершается, однако, отнюдь не благодушно. Мир задуман совершенным, но земное существование исполнено греха, скверны и порока. Последняя фраза "Люди живут в мире, да не в мире" – некий призыв к осознанию детьми этого явления как события печального, противоестественного. Но уныние и бездействие лишь усугубляют эту древнюю печаль человечества, необходима работа над собой, школа жизни.

Говоря о методе обучения грамоте, можно подтвердить ее значение как методы классической, образцовой, рождающей поколение подражателей, творчески переосмысливающих ее. Уже потому, что К.Д. Ушинский проницательно заметил ее общечеловеческую сущность, соприродность человеческому сознанию, можно судить об универсальности методы. Он установил четкую связь между буквой и звуком, указал на значимость развитого фонематического слуха, почувствовал скрытую опасность превращения процесса чтения в механизм и дал наставления педагогам. На страницах "Азбуки" мы не увидим упражнений, допускающих бессознательную работу. Композиционная целостность страниц подкрепляется нерасчлененностью слова, не поделенного на слоги. Для К.Д. Ушинского слово сущностно, проникнуто гаммой смыслов и чувств, способно рождать в душе образы, и потому его целостность необходимо сохранить и заложить в сознании детей, но чтобы чтение было посильно, на первых порах детям предлагаются короткие слова. Огромной ценностью методики является направленность на осмысленное, целостное, произносительно верное чтение, овладение которым позволяет сформировать сознание, способное лицом к лицу встать к проблемам орфографии – несовпадениям написания и звучания – и способствовать формированию орфографической зоркости.

Метода обучения чистописанию также имела в основании глубокие эстетические и методические начала. До каллиграфического стиля "англе", пришедшего из Европы, из протестантской Англии, гражданское письмо в России использовало скоропись, предполагавшую отдельное изысканное начертание каждой буквы. Цели заграничной методы были более прагматичные: скорость и удобство письма, связность букв. Но при этом каллиграфия понималась как искусство, искусство красивого, изящного письма. Эстетические начала методы не ставились под сомнение, потому что письмо не считалось лишь средством закрепления речи. Наряду с английским стилем письма существовали и другие, и все они имели свой характер, свою манеру, подобно манере живописцев. Кроме того, новая манера письма повлияла и на творчество художников, создававших свои произведения в "каллиграфическом" стиле, изображая на листе бумаги очертания предметов непрерывными пружинящими завитками и росчерками, свойственными связной скорописи.

По подобию английских букв были изменены буквы русской азбуки. Сложились и свои традиции.

Применялась метода обучения письму по графической сетке с частыми косыми линиями. Буквы делились на коренные элементы и добавочные, а точка считалась необходимым украшением буквы. Буква изучалась как законченный образ, как сочетание палочек, крючков, петелек, овалов и других элементов, пишущихся каждый отдельно с одного росчерка, без двойного повторения линий, что является высоким художественным показателем. Соединение букв в слова опять же носило характер эстетический и напоминало изображение орнамента или нанизывание букв-"бусинок" на строку-"нить".

Искусство письма заключалось в конце пера, которое должно двигаться непринужденно, и при этом не должно быть никаких "сотрясений в членах тела". Инструментом для письма было гусиное перо, требовавшее особого очина и раскепа. Но гусиные перья более подходили для художественного письма. Их заменили изобретенные опять-таки в Англии в 1803 году стальные перья.

В сравнении с современными орудиями письма этот инструмент способен без участия педагога решать многие задачи. Свойства этого пера необычайны и кроются в его устройстве. Т.к. оно открыто и опускается в чернила, то ребенок волей-неволей берет ручку на нужном расстоянии от конца. Легко раздваивающиеся усики заставляют руку принять верное положение, при котором оба усика будут касаться бумаги, иначе чернила не вытекут из ручки. Прорезь между усиками и выгнутая поверхность пера указывают верное положение ручки. Подсказкой является и направление непишущего конца ручки в плечо пишущей руки. Положение руки, лишь при котором будет писать перо, заставляет выправить и осанку. Необходимость изворачиваться и заглядывать за пальцы, держащие ручку, отпадает, т.к. перышко и все, исходящее из-под него, видно.

На конце стального пера отсутствует металлический шарик, поэтому раздваивающиеся острые усики дают возможность перу не скользить по листу, как по мыльной поверхности, и не тратить усилий на сдерживание бега еще не твердой руки. Они, как пинцет, захватывают бумагу, не дают руке вибрировать и дрожать, что способствует формированию четкости линий.

Т.к. перо достаточно мягкое, оно само заставляет регулировать силу нажима на него, ведь разъединенные от сильного нажима кончики пера не дадут чернил. Следовательно, рука не будет тратить лишних усилий и движения не будут скованными.

Возможность расслабиться руке дает и острие пера. Усилия тратятся лишь при движении кисти вниз и ослабевают при движении вверх, иначе перо просто порвет бумагу. Благодаря этому свойству буквы сочетают в себе "нажимные" и "волосяные", т.е. толстые и тонкие, линии. Красота достигается естественным образом.

Объема чернил в перышке хватает на несколько букв. Обмакивание тоже дает передышку руке. Педагогу остается акцентировать внимание лишь на трех вещах: ровная спина, локоть, лежащий на парте, и наклон тетради.

Письму в тетрадях предшествовала работа на графитных, аспидных, дощечках, позволявших научить детей изображать буквы в увеличенном виде, стирать и исправлять написанное.

Пропедевтикой служили упражнения в рисовании по клеткам, учившие детей ориентироваться в пространстве листа и развивавшие пластику руки. Избранная К.Д. Ушинским тактовая метода письма придавала большое значение ритмическим упражнениям, "строгому размеру в движении" и уподобляла письмо искусству танца, опять-таки сводя воедино принципы практические и художественные.

Таким образом, гармоничное единство формы и содержания, направленное на облагораживание души, ума и сердца детей, на всестороннее развитие ребенка, на превращение труда учения в источник радости отразились на 26 страничках учебника грамоты. "Азбука" явилась миниатюрной копией "Книг для чтения после азбуки", которая дала первые всходы знаний о мире, любви к нему и волевые усилия в наблюдении, постижении истин, приобретении навыков чтения, письма, рассуждения.

Следующей ступенью школы жизни является "Первая после азбуки книга для чтения" – шедевр искусства педагогики. Содержание ее общеизвестно. Ряды слов для определения понятий и их классификации, стихи, песенки, рассказцы, сказки выполняют четкие методические задачи: научить детей осмысленно и связно читать, внимательно списывать слова и фразы, приобрести навыки смыслового и художественного анализа текста, развить дар слова не через пересказ, а через высказывание мыслей "хоть маленьких, но своих", впитать лучшие образчики художественной литературы и фольклора, тем самым сформировать в душе ребенка фундаментальный пласт.

В этом педагогическом произведении проявилось мастерство К.Д. Ушинского в качестве автора-составителя и требовательного редактора. Считая невозможным создание книг для чтения лишь "с помощью ножниц", из мирового литературного наследия он избрал все достойное детского сознания и чувственного восприятия и переработал согласно образовательно-воспитательным целям.

Поражает то, как весь незамысловатый, незатейливый материал К.Д. Ушинский собрал вокруг единой идеи. Упорно и настойчиво вводятся в сознание детей подсознательно усвоенные истины. Материалы объединены в 36 тем. Первые 6 тем посвящены вещам, окружающим ребенка в повседневной жизни: игрушкам, мебели, посуде, кушаньям, одежде. Следующий цикл знакомит с живой и неживой природой. Далее определяется место человека в мире: во времени, в пространстве, имеющих всевозможные меры. Затем цельная картина мира, этот первоначальный пласт, начинает дробиться, что создает представление о целом и частях целого: дома, растения, животного, человека. Кульминационной является тема "Христианские имена", знаменующая рождение человека не только как явление природы, но и как создание духовное, наделенное душой, способностью думать, чувствовать, совершать поступки и отвечать за них. "Родство и свойство", "Люди по возрастам и занятиям", "Что хорошо и что дурно?", "Что мы видим в церкви?", "Праздники" рассматриваются уже в духовном аспекте, знакомят детей с основами христианской морали, дающей духовную опору в жизни, состоящей из будней и праздников. Праздники - это дни отдохновения от трудов, напоминание о смысле человеческого бытия. И в то же время присутствует предупреждение: излишняя праздность порождает пороки, человек должен трудиться "в поте лица своего". Трудовые будни отражаются в темах "Чем что делают?", "Кто что делает?", "Что с чем делают?", и их можно продолжать до бесконечности. Но итоговой, завершающей "Первую книгу для чтения", Ушинский предлагает другую: "Голоса и движения животных". Это как бы некая тропинка, по которой ребенок может уже пойти самостоятельно, увлеченный стремлением познавать.

Так же мудро, как и вся книга, устроен каждый урок. Это своеобразная зарисовка, таящая духовный подтекст, скрытую гармонию. Сказки, побасенки, стихи, рассказцы тонко устанавливают связь с темами уроков. Первая, "Учебные вещи и игрушки", имеет подтекст: "Ты уже школьник, но мир забав тебе еще не чужд". Потому и включена песенка "Петушок", при обсуждении которой ребенок понимает, что теперь и он должен вставать с петушиным криком и идти на занятия, это его работа. А читая рассказец "Вместе тесно, а врозь скучно", в котором брат с сестрой не поделили игрушки и разошлись по разным углам, дитя вспоминает, что игры – это тоже важная часть его жизни, но и здесь он должен учиться – учиться жить в мире с ближними.

Тема "Мебель и посуда" говорит о надобности вещей в жизни человека. Тестом на меркантильность детей служит сказка "Золотое яичко", входящая в урок. Что они скажут: "Золотое яичко можно было продать" или "Деду с бабой нечего было поесть, проку от золотого яйца нету"?

Подбор текстов, несущих дух хлебосольства и гостеприимности, включен в тему "Кушанья и напитки". Но побасенка "Догадливый татарин", который "видел во сне кисель, да ложки не было; лег спать с ложкой - киселя не видал ", вносит оттенок ироничного отношения к телесной пище. Ведь "не хлебом единым жив человек".

От ряда тем, связанных с бытом и укладом народа, остается впечатление знакомства со слаженной мастеровой артелью, ее устоями, негласными законами. Общеизвестная сказка "Теремок", переосмысленная в новом ключе, выражает идею дома - здания и дома – источника тепла, уюта, взаимопонимания.

При включении в книгу материалов, посвященных животным, человек рассматривается как источник всех жизненных противоречий, сказка "Старик и волк" отражает нынешнюю картину бытия, взаимоотношения человека и животного мира. А Колобок из сказки, завершающей цикл тем, связанных с живой природой, олицетворяет всю живую материю (плоть) и дух, порабощенные грехом: порок катится по миру, вводит в соблазн все живое и в конце концов обрекает себя на самоуничтожение.

В темах, посвященных частям дома, колеса, дерева, человеческого тела идея духовной раздробленности подытожена в сказке "Журавль и цапля": журавль и цапля – отражение целого, не обретающего единения из-за разногласия частей.

Тема "Праздники" утверждает, что дни торжеств - это дни отдохновения от трудов, но бесконечная праздность порождает пороки. Человек должен "добывать хлеб в поте лица своего". И потому присутствует колыбельная "Котик". Она как бы поется на исходе праздничного дня, следом за которым идет череда будней с их заботами и тревогами.

И наконец вместе с героями последнего стихотворения "Птичка" дети, за полгода умудренные чтением, размышлениями, решают отпустить пойманную птичку. Для финала это очень символично: доброе дело, добрая память. И добрая память обо всем, что было прочитано и осмыслено.

Эта простенькая на первый взгляд книжечка имеет глубочайшее духовное основание. Под внешней незатейливостью кроется истинно христианское представление о мире и человеке, а "венцами" тем являются духовные выводы, духовные прозрения.

Методические задачи гармонично сочетаются с духовно-нравственными. Композиционная целостность тем сочетается с методическим строем каждого урока и цикла. Урок предваряется беседой, касающейся предметов, обсуждаемых в предлагаемой теме. Сознание детей сосредоточено и внимание направлено на восприятие смысла заголовка темы. Чтение рядов слов, сгруппированных по родам и видам, формируют в детском сознании понятийную базу, а дальнейшие упражнения по подведению видовых понятий под родовые, расчленение данного понятия на составляющие элементы, нахождение сходств и различий, наблюдение и сопоставление, логическое определение понятий, построение выводов благотворно сказываются на уровне развития сознания, оперативного мышления, на формировании долговременной памяти. С середины книги, деление слов по группам и смешанные ряды слов из уроков исключаются, что означает выдвижение требования изначально осмысленного чтения, умения проводить параллели с темой урока, а значит, понимать его суть, работать осмысленно, не механически. Ряды слов заменяются незаконченными предложениями, развивающими детское сознание.

Пословицы, мини-произведения фольклора, наряду с предназначением сообщать мораль, являются логическими задачами по выявлению смысла этих коротких энергичных фраз. Загадки, содержащие интригу, упражняют в сопоставлении предметов и явлений и нахождении общего и отличного. Стихи и песенки, увлекая детей своей ритмикой, одновременно пополняют багаж знаний и лексикон, развивают память. Рассказцы и сказки, знакомя с окружающим миром, выводят детей на уровень смыслового и филологического анализа текста. И самое главное, что диалоги, сопровождающие эту аналитическую работу, являются основой развития дара слова, опирающегося на логические способности мышления. Такое переплетение в одном уроке заданий, взывающих то к детскому уму, то к чувствам, делает каждый урок живым, органичным и плодотворным.

"Вторая после азбуки книга для чтения" – новый уровень сложившейся системы. Развитие детского сознания, наряду с развитием чувствований и воли, - одна из целей, которую преследует К.Д.Ушинский. В "Первой книге для чтения" он поставил задачу сформировать у детей понятия о предметах, научить обобщать и выделять предметы по родам и видам, высказываться законченными, грамматически оформленными фразами, рассуждать и делать выводы. Следующая задача формирования мышления - путем сопоставлений и повторений добиться укоренения и расширения сложившихся связей и способствовать развитию и упрочению детского рассудка. С одной стороны, нужно научить детей видеть предмет в центре всех его отношений в пространстве, с другой стороны, - воспринимать явления в хронологическом ряду, чтобы в будущем в сознании детей временные и пространственные отношения воссоединились и любое явление воспринималось целостно в процессе развития. Поэтому "Вторая книга для чтения" имеет два раздела. В первом отделе, "Вокруг да около", основанием порядка статей служило место, во втором, "Времена года", основание было время. Оба отдела должны изучаться одновременно, но главным основанием должен служить первый.

Так как "Вторая книга для чтения" как бы "вырастает" из "Первой…", то параллели в отделе "Вокруг да около" четко прослеживаются. Взгляд на мир, на жизнь углубляется. Теперь ребенок должен присмотреться к деталям, к тому, что неподалеку от него - вокруг, и "за околицей" - около. Предметы расположены по месту их нахождения, все более и более расширяющимися кругами, центром которых является ученик и его класс, а последним кругом – черта города или села, где живет дитя. Темы вновь повторяются, но перерастают в циклы: в школе, дома, на улице.

Тенденция "увенчивать" темы духовными выводами, доминантами, повторяется, но эти выводы охватывают уже более объемный материал, входящий в пределы циклов, и выстраивают, формируют духовную позицию в отношении более широких явлений.

Первый цикл "В школе и дома" снова вводит дитя в окружение учебных и домашних вещей, в круг семейных и товарищеских взаимоотношений. Создается ощущение деловитости школьной жизни и уюта, теплоты, надежности домашнего покрова, устойчивости патриархального уклада, ценности семейных уз. Завершается цикл сказкой "Братец Иванушка и сестрица Аленушка", дающей выход в область духовных прозрений. Показывается образец взаимоотношений между людьми, и предупреждается опасность превращения человека в зверя, в "козлище", потери человеческого образа даже из-за малого греха, небольшого ослушания. Сказка предупреждает и указывает выход – покаяние: глубоко раскаявшийся барашек-Иванушка, претерпев угрызения совести, страдания, получив нравственный урок, обретает вновь утерянный человеческий образ и верное направление души.

В цикле "Домовые животные" вновь перед детьми человек в окружении животных, тех, которые остались преданны царю природы. В сказке "Плутишка кот" представлены все виды четвероногих животных и обозначены их типичные черты. Всех обводит вокруг пальца котишка-плутишка, подучившийся у человека кое-каким житейским премудростям. Не удается ему только перехитрить самого человека, своих хозяев, чье главенствующее положение утрированно описывается в наказаниях кота. Но как не пытается убежавший из дома воришка обойтись без человека, ничего не выходит: инстинкты сильнее страха наказания.

"Конюшня, скотный двор и птичник" - круг, представленный взору ребенка, расширяющийся, но ограниченный пределами двора. Дети читают и рассуждают о том, какую пользу приносят человеку домашние животные, делают выводы, что все они хороши в своем роде, каждый по-своему, сравнивают домашних с дикими. Итог - всем известная сказка "Сивка-бурка". Человеку в помощь дается сверхживотное, воплощение сверхсилы, мудрости "мира иного", служащего человеку верой и правдой. На посмеяние выставляется и "мудрость мира сего". Образ Иванушки-дурачка, народного простеца, юродивого, нестяжателя, бывшего последним и ставшего первым на званном пиру благодаря душевной чистоте, указывает направление нравственного совершенствования, через которое все творение обретет единство, мировой порядок. На этом этапе для ребенка определены жизненные идеалы.

Цикл "Огород и сад" опять возвращает взор детей на бренную землю. Занятные описания растений, жучков, паучков, бабочек. Через образ садовника из рассказа "История одной яблоньки", прививающего к пенечку дикой яблони побег от благородной яблоньки, устанавливается равновесие в поврежденной грехом природе и единение ее с человеком, "возделывающим свой сад".

Но за пределами этого сада – враждебная жизнь. В конце цикла – сказка "Не плюй в колодец, случится водицы напиться" про Машеньку и Медведя, заставившего ее играть с ним в жмурки. От неминучей погибели уберегла мышка, с которой Машенька поделилась кашкой. Оградила девочку от беды ее добрая душа, доброе сердце. Восприятие Медведя как образ мирового зла, греха и порока переосмысливает выводы: от греха и порока убережет добрая, чистая душа.

Мир "сей" простирается и далее в цикле "На улице и на дороге". От дома к школе ведет дорога, по пути много всего интересного и занимательного, кругом кипит жизнь, люди куда-то едут, взору открываются новые селения, города. Но враг не дремлет, не дает человеку спокойно трудиться, мешает, вредит. Цыган из сказки "Цыган и змей" - нечто вроде известного всем Балды - разумом да смекалкой одолел змея - нечисть поганую.

Итак, если в первой книге ребенку как бы рассказывали о жизни, что хорошо, что дурно, то во второй дается уже наставление на путь духовного совершенствования: не греши и ищи в сердце духовную ограду от порока, а в жизни телесной полагайся на разум. Так, через логику и через интуицию духа, ребенок впитывает эти постулаты, и податливая детская душа устремляется к добру.

Так же гармонично, образуя кружево, переплетаются тексты внутри циклов, внутри колец. Соседствуют логика и чувство, проза и поэзия, рассказ и пословица, песня и побасенка. Ребенок, читая книгу как бы проживает все события вместе с ее героями.

Присутствует повторение многих тем из "Первой книги для чтения", но на качественно ином уровне. Рассказец "Сила не право" о Мите, отнявшем у сестры куклу, и их старшем брате, отобравшем у Мити и куклу, и лошадку, – логическое продолжение рассказца "Вместе тесно, а врозь скучно", где тоже не поделили игрушки брат и сестра. Пословица "Горшок котлу не товарищ" рождает анекдотец про горшок и котел, позабытые кухаркой на берегу и вздумавшие путешествовать по реке.

Кроме идей, повторяются и крепко укладываются в сознании устойчивые выражения, характерные обороты, отдельные меткие, точные фразы и определения. Некоторые традиционные названия сказок преднамеренно заменены, а рассказы, статейки, анекдоты озаглавлены пословицами, в которых дети должны стараться улавливать не только внешний смысл, но и внутреннее содержание, мораль.

Жанр, с которым дети еще не сталкивались, – деловая статья. По своему невеликому объему тексты названы К.Д. Ушинским статейками. Деловые статейки – это упражнения для наблюдений, сравнений, формулирования выводов и умозаключений, позволяющие развить последовательное мышление, расширить объем сознания, укрепить логические связи и конечно же сделать детей обладателями дара слова. Кроме того, деловой стиль статеек учит детей изъясняться просто и правильно о предметах действительной жизни. Постепенно статейки, состоящие их нескольких пунктов, меняются на статейки, имеющие подпункты. В дальнейшем подпункты тоже дополняются своими деталями и даже перемежаются отступлениями. Дети учатся "растекаться мыслию по древу": изъясняться последовательно, не сбивчиво, используя накопленный словарный запас, усвоенные обороты речи, - а это и есть основа детских сочинений. И наконец, деловые статейки перерастают в серьезные рассказцы и рассказы.

Раздел "Времена года" описывает "детский год". Детским его назвал К.Д. Ушинский потому, что все события и явления, изложенные в этой части, близки и знакомы детям. Самые важные события в их жизни – это праздники. Так как "Родное слово" было написано в позапрошлом столетии, то описываются конечно же православные церковные праздники и обряды, трогательные детские воспоминания самого автора, удивительно перекликающиеся с "Летом Господним" И.А. Шмелева и щемящие душу. Включены и рассказы о природе, пробуждающие у детей поэтические чувства и созвучия с годовым циклом церковной жизни. Стихи, песни, пословицы – тоже неотъемлемая часть раздела.

"Родное слово" по внутренней значимости и внешней оформленности можно сравнить с симфонией, в которой все созвучно и гармонично, проникнуто смыслом и красотой.

"Детский мир" и "Хрестоматия"

Эти книги – логическое продолжение "Родного слова", являющегося образцом наглядной и постепенно развивающей методы первоначального преподавания. Окрепшему детскому сознанию, понуждаемому рассматривать любое явление в отношении с другими явлениями и воспринимать их во временном контексте, предлагается более обширная, емкая и содержательная книга, все шире и шире открывающая детям неизведанный мир, и потому названная "Детским миром". Происходит постепенное введение детей в науку через окружающие их знакомые образы действительности, опять-таки имеющей пространственное и временное измерение. Но теперь эти философские категории объединяются, потому что земная жизнь – это путь и в пространстве, и во времени. Основанием деления материалов книги на сферы естествознания, истории и географии служит научная градация, логически требующая рассматривать любое явление в совокупности с другими явлениями в процессе развития.

Предваряются эти циклы несколькими рассказами: в первом детскому взору открывается царство природы, не терпящей праздности и пустоты, во втором предстает жизнь школы, призванной усвоить порядок, гармонию, содержательность, стремление созидать, свойственные природе. Вновь слышится отголосок "Родного слова", его первой темы "Учебные вещи и игрушки" и рассказца "В школе". Это вступительный аккорд, созвучный с отделом "Вокруг да около" "Второй книги для чтения". Разделу "Времена года" вторят четыре рассказа, описывающие российскую зиму, весну, лето и осень. Таким образом, тексты, которые год назад входили бы в две отдельные книги, как бы скрепляются.

Связующим звеном является человек, для которого все создано и через которого проходят все жизненные потоки. Здесь К.Д.Ушинский дает детям краткий, доступный курс антропологии и завершает притчей о доме-теле и хозяйке-душе. Иерархия "Человек, животные, растения и минералы", заложенная в основу "Родного слова", остается незыблемой и в первом разделе, посвященном жизни природы, обладающей, по мнению К.Д. Ушинского, логикой самой доступной и самой полезной для детей. Но классификация мира животных, растений и минералов, предлагавшаяся в "Родном слове", приобретает научные градации.

Навыки, приобретенные при работе с "Родным словом": сравнивая, сличая предметы, явления, группировать, комбинировать их по родам и видам, - обретут новый уровень, и дети смогут видеть любое явление природы в окружении других явлений и определять их место и свойства, находящиеся в постоянном развитии и изменении. "Детский мир" призван быть преддверием серьезной науки. Строгие классификации преподаются детям постепенно и являются результатом интересного познавательного чтения живых, образных описаний мира природы. Рассказы и статьи притягивают внимание детей своей занимательностью и великолепным слогом, доверительным и увлекающим тоном общения с маленьким читателем. При описании любого предмета, любого явления К.Д. Ушинский использует не сухие, выжатые формулировки, а словесные зарисовки, создающие в сознании детей яркие картины, образы. Благодаря этому свойству, язык, которым написан "Детский мир", можно назвать образным, а это прямой выход в образность поэтическую. И как странно, что возвышенный поэтический дух может пронизывать сферу серьезной науки с такими громоздкими, емкими градациями и классификациями.

Тот же авторский почерк виден в разделах, посвященных истории и географии. Детям предлагается курс Истории России, "Первое знакомство с родиной". Факты соответствуют Несторовой "Повести временных лет" и "Истории государства Российского" Н.М. Карамзина, но вновь изложены языком, доступным детям. Этот цикл является естественным продолжением раздела "Времена года" из "Второй книги для чтения". Очень интересно К.Д. Ушинский предваряет исторические рассказы. Прежде чем приступить к хронологическому повествованию, он дает детям, с одной стороны, земное, житейское представление о родине и, с другой стороны, - патетический образ Отечества, история которого будет изложена на страницах "Детского мира". На страницах книги отражено почтение к ее многовековому укладу, понимание ее истинного предназначения, признание (дореволюционной) России глубоко патриархальной аграрной страной, почтение к государю – православному русскому царю, преклонение перед кормилицей-деревней и уважение к мозолистым рукам крестьянина, чувствование обособленности жизни городов, их некого заносчивого, пренебрежительного отношения к деревне. Теплота и задушевность из книги "Времена года", в которой описывались собственные воспоминания К.Д. Ушинского о своем детстве, изливаются и на "Детский мир", укореняя в детях любовь к своей Отчизне.

Особое изумление вызывает переложение древнего текста "Слова о полку Игореве" в главе "Поход Игоря, князя Новгород-Северского". Трактовка, присутствующая в "Детском мире", - доступное детям поэтическое описание исторического события, описание, в котором бережно сохранено и передано каждое меткое слово, каждая интонация подлинника.

 Третий отдел "Из географии" выводит детей за пределы того, что находится вокруг них и около. План класса, план дома, план двора, план улицы – предварительные упражнения, выполнявшиеся при работе по "Второй книге для чтения", и способствовавшие развитию предварительного географического инстинкта у детей. Круг, центром которого является ученик, расширяется до границ села, города, реки, "которая своим течением должна уже вывести дитя из ближайшей окрестности в обширное отечество" и за пределы его. А далее постирается космос. Такая диспозиция, методично продуманная, действительно, позволяет постепенно подвести детей к серьезному изучению географии.

После наглядного знакомства детей с понятием зрительной перспективы, сравнения кажущихся и подлинных величин предметов, описывается Земля, которая уподобляется шарообразному куполу церкви. Как мошке, ползающей по поверхности купола, трудно представить форму этого купола, так и человеку непросто было понять, какова форма Земли. Но нашлись такие смельчаки, которые, плавая по морям и океанам, сделали открытие, что Земля имеет круглую форму. И далее, следуя путями первооткрывателей, происходит знакомство детей с полушариями, континентами и океанами – самыми масштабными единицами земной поверхности. Изучение гор, морей, рек, стран, городов, народностей следует после того, как дети окинут взором небесный свод и познакомятся с именами знаменитых астрономов и физиков.

Завершается курс географии описанием путешествия по родимой сторонушке, по Волге-реке от Петербурга до Нижнего Новгорода. Это и описания природы, и экскурсы в историю, и бытовые зарисовки, как всегда захватывающие воображение и ласкающие слух мелодикой плавной, содержательной речи.

И несколько слов о назначении "Хрестоматии". К.Д. Ушинский признает, что в любой книге, написанной одним лицом, пусть даже обладающим образцовым слогом, "царствует однообразие" (3.17). В "Хрестоматии" ученик найдет разнообразные образцы слога лучших писателей и поэтов.

Другое назначение – наряду с развитием логической мысли (что и происходит при обучении по "Детскому миру"), развить чувства, воображение детей. Эта цель достигается очень гармонично: между статьями "Детского мира" и "Хрестоматии" существует тесная связь, статьи из "Хрестоматии" оживляют и дополняют тексты из "Детского мира". Соответственно этим целям, статьи из "Детского мира" предполагают чтение логическое, прерываемое объяснениями, а чтение произведений из "Хрестоматии" предполагает чтение эстетическое, при котором содержание текстов объясняется детям в предварительных беседах, и затем дети предаются стихии слова.

При чтении научно-познавательных книг К.Д. Ушинского дети, сохраняя живое восприятие прочитанного, учатся сами находить главное, улавливать суть. Автор предполагал научить детей отыскивать знания в тексте, а не подменять эту работу пересказом прочитанного, тем более что пересказать К.Д. Ушинского, воспроизвести столь высокий слог детям не под силу. При чтении статьи по естествознанию требовалось научить детей описывать животных "с головы до ног", растения – от корешка до цветка; при чтении рассказов по истории нужно не столько изучить даты, сколько представить события в их последовательности, понять их причины, следствия; при изучении географии - научить работать по карте, которая сама способна все рассказывать; при работе с "Хрестоматией" - сформировать видение идеи произведения, его строя и художественных средств.

"Первоначальная практическая грамматика"

Говоря о первоначальном преподавании русского языка, К.Д. Ушинский отмечает, что наряду с развитием дара слова и введением детей в сознательное обладание сокровищами родного языка, важно усвоить логику этого языка, то есть грамматические законы в их логической системе. Вначале необходимо с помощью логических упражнений подготовить детей к усвоению свода правил, перечня терминов. Исходя из этого, систематическое обучение грамматике К.Д. Ушинский предлагает начинать только с третьего года.

Изучение грамматики идет через наблюдение ребенка над собственным языком, над языковыми законами, которыми он пользуется бессознательно. Исходя из этого, К.Д. Ушинский избирает вопросительный способ изложения, а не предоставление детям догматических положений.

Для языковых наблюдений выбран отрывок из известной детям "Сказки о рыбаке и рыбке" А.С. Пушкина. И так как текст объединяет в себе все языковые уровни, то он является средством, позволяющим научить детей мыслить не формально, не отстраненно (как это происходит при анализе разрозненных слов и предложений), а системно, исходя из содержания, из контекста.

Реализуется и принцип наглядности - дети говорят и делают выводы о вещах, хоть и невидимых, но понятных и знакомых: называет слово предмет или действие, имеет ли слово значение само по себе или помогает составлять предложение, одну или две мысли будет содержать предложение, составленное из двух простых, и так далее.

Знакомство с грамматикой К.Д. Ушинский начинает с знакомства с синтаксическим строением предложения. Объясняет он это тем, что предложение является выражением мысли, явлением более понятным детям. Синтаксис, контекст предопределяют морфологические свойства слова и его строение. Таким образом, осуществляется принцип знакомства с грамматикой от крупной языковой единицы до более мелкой: от предложения с взаимосвязями слов внутри него (от членов предложения), к лексико-семантическим и грамматическим классам слов (частям речи), до морфем (корней, приставок, суффиксов, окончаний), строительного материала слов. Причем снова и снова соблюдается принцип посильности и постепенного усложнения изучаемого материала.

Наглядно и образно объяснены многие термины: имена существительные названы так потому, что они называют все существующее; имена прилагательные называют качества, прилагающиеся к предметам; местоимения употребляются вместо имен существительных, прилагательных, числительных; придаточное предложение придается другому для объяснения в нем чего-нибудь; причастия причастны склонениям и спряжениям и так далее.

Для самостоятельной работы на уроках и дома предлагается грамматическая хрестоматия, в которой собраны тексты для анализа, описанного выше. В конце включены статьи, в одних из которых необходимо объяснить знаки препинания, а в других - поделить текст с отсутствующими знаками препинания на отдельные предложения и внести необходимые знаки препинания внутри предложений. Это очень полезное упражнение, ведь деление текста на мысли во многом способствует развитию контекстуального мышления детей, расчленяющегося анализом отдельных, разрозненных, набранных из разных художественных произведений предложений.

Свою "Первоначальную практическую грамматику" К.Д. Ушинский назвал "путанкой". При кажущейся внешней запутанности этого пособия сохраняется его внутренняя цельность и последовательность подачи материала, напоминающая рост дерева: от простого к сложному, от главного к частному при сохранении логического порядка. И этот порядок передается сознанию детей.

Ясное представление о грамматике языка, объединяясь с интуицией, придает этому чувству осознанность: мысль и чувство не противоречат, но дополняют друг друга. При этом К.Д. Ушинский отмечает, что не все в языке подчиняется логике, так как язык создан не одной только логикой, что последовательно доказывается им в "Педагогической антропологии".

Не забывает К.Д. Ушинский и о воздействии художественного произведения (а все предлагаемые тексты действительно являются законченными художественными произведениями) на нравственность, не забывает о возможности привить ребенку любовь к нравственному поступку. Как видно, на страницах "Первоначальной практической грамматики" педагогическая система образования и воспитания предстает в целостности и завершенности. Недаром К.Д. Ушинский определял грамматику, преподаваемую логически, развивающую самосознание человека, наукой, "очеловечивающей человека".


Страница 1 - 2 из 2
Начало | Пред. | 1 | След. | Конец | По стр.

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру