Адмирал Ушаков. Глава 11. Флотовождь

Из книги "Адмирал Ушаков". К 5-летию со дня акта церковного прославления праведного воина Феодора Ушакова, непобедимого Адмирала Флота Российского

ЕГО БОГ
Вся жизнь великого флотовождя прошла под благотворным осенением Господним. Он стойко нес Веру, проявлял терпение, великодушие, чистоту. Он был всегда готов положить свою жизнь за други своя, за царя, за христианское Отечество.

Рожденный на Волге, он и крещен был в храме Богоявления-на-Острову и как бы получал благословение на "служение водное". 13 февраля, день рождения адмирала, приходится между празднованием двух святых воинов-великомучеников: Феодора Стратилата и Феодора Тирона (8 и 18 февраля)*, и этим тоже проявилось его воинское призвание.

Земля Ярославская находится на пересечении святых путей Руси, освящена деяниями многих святых подвижников церкви, ротных предводителей.

Через Троице-Сергиеву лавру великого святого Сергия Радонежского, освятившего воинство Дмитрия Донского, Переяславль-Залесский, вотчину святого благоверного князя Александра Невского, отвергшего западническое нападение, через Борисоглебск на Устье, где затворник Иринарх благословил на освобождение Москвы от латинян Минина и Пожарского, сюда, на сияющий куполами Ярославль, землю Романовых Кострому и дальше на Кирилло-Белозерск, Холмогоры и Соловки пролегал святой путь русского благочестия, Веры и служения Отечеству.

Именно здесь, на земле Сергия Радонежского, Александра Невского, Иринарха, хорошо знали и представляли, как служить Отечеству, которое для живущих тут и воплощало Святую Русь.

Предания, сказы, повествования о героях, подвижниках, святых передавались из поколения в поколение, возглашались с алтарей, приносились богомольцами. Федор Ушаков был усерден в молитве, внимателен к старшим, вслушивался в живое слово старого петровского солдата и неторопливую речь странника, в молитву священника и наставление отца.

Храм, семья, люди Руси — таков был его мир детства.

Затем — С.-Петербург, Морской кадетский корпус. Мир юношества, мир постижения наук, мир столицы, мир соблазнов. Но Федор Ушаков усвоил знания, постигая столичную жизнь, не впал в порчу, не забыл заветы своих набожных родителей. Успешно закончил Морской корпус и произнес присягу, от которой не отступил ни разу за всю свою воинскую жизнь.

"Аз, Федор Ушаков, обещаю и клянусь Всемогущим Богом перед святым Евангелием в том, что хочу и должен ея Императорскому Величеству, моей всемилостивейшей государыне императрице Екатерине Алексеевне самодержице и ея Императорскаго Величества любезнейшему сыну Государю цесаревичу и Великому князю Павлу Петровичу, законному всероссийского престола наследнику, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови.… В чем да поможет мне Бог Всемогущий!"

И началась его морская служба под высоким небесным покровительством. Послужил на Черном море, "сходил" в Средиземное, и здесь получил под начало свой первый большой корабль "Святой Павел". И не случайно эти названия святых будут сопровождать его всю жизнь.

Флаг командующего на Черном море он поднял на линейном 80-пушечнике "Рождество Христово", любил он и свой второй корабль "Святой Павел", участвовавший в сражении при Фиодониси.

В победоносной русско-турецкой войне и средиземноморском походе корабли эскадры Ушакова тоже носили названия святых. И это возвышало дух моряков. И их флотоводца. Особенно важно это было в средиземноморском походе, ибо эскадра шла освобождать единоверных православных греков от ига безбожных и разнузданных революционных войск Франции. "Богоявление Господне", "Святая Троица", "Казанская Богородица", "Симеон и Анна", "Захарий и Елисавета", "Святой Петр", "Григорий Великая Армении" во главе с ушаковским флагманом "Святой Павел" — они шли исполнять свою духовно-освободительную задачу с молитвой и именем святых.

Князь Григорий Потемкин, великий русский патриот и созидатель, особо заботился о защите первохристианских святынь, сохранившихся в Крыму, как бы утверждая этим первородство России, ее право владеть этими землями с историческим обоснованием, исполняя завет первосвятителей Руси. Он и в Ушакове увидел ревностного христианина, верой и правдой служащего Отечеству, и с удовлетворением писал императрице: "Благодаря Бога, и флот, и флотилия наши сильней уже турецких. Есть во флоте севастопольском контр-адмирал Ушаков, отлично знающ, предприимчив и охотник к службе. Он мой будет помощник".

В боевой инструкции Потемкина Ушакову говорилось: "...…Бог с вами! Возлагайте на Него надежду. Ополчась Верою, конечно, победим, молю Создателя и поручаю Вас ходатайству Господа нашего Иисуса Христа!" Ушаков и возлагал надежду на Бога, проявляя данный ему воинский и флотоводческий талант во всей мощи. И ясно: только Божиим промыслом и покровительством, что во всех 40 кампаниях, в которых участвовал, проводил их и не ведал поражений и неудач. Это ли не чудо. Такого не было в мировой практике. А рядом с ним тогда действовал победоносный Суворов, который также выигрывал все сражения и с восторгом восклицал: "Мы — русские, с нами Бог!"

Так и сложилась в великом освобождении южных русских земель, в их освоении эта выдающаяся православная троица. Да, они были на разных властных иерархических ступенях, но они были проводниками Божией воли на этих древних православных землях.

Божие Провидение видится и в том, что за последнюю свою блестящую победу на Черном море при Калиакрии Федор Ушаков получает орден "Святого Александра Невского". Слова молитвы благоверному князю: "Ты в житии твоем ревнитель и защитник православной веры был еси...… Ты великое возложение на тебя служение тщательно проходил еси...… Ты победил полки супостатов, от пределов российских отогнал еси", — можно в полной мере отнести и к великому адмиралу, воину-христианину Федору Ушакову.

И поэтому свои победы, победы русского флота Ушаков воспринимал, как дар Господний, как волю Божию и всегда благодарил Бога за эти дары. После победы у Тендры, когда был взорван и взлетел на воздух флагман турецкого флота и был взят в плен камандующий паша Саид-Бей, Ушаков по возвращении после победы в Севастополь отдал приказ: "Выражаю мою признательность и рекомендую завтрашний день для принесения Всевышнему моления за столь счастливо дарованную победу; все, кому возможно с судов и священникам со всего флота, быть в церкви Св. Николая Чудотворца в пополуночи и отшествии благодарственного молебна выпалить из корабля "Рождество Христово" из 51-й пушки".

Гордый Севастополь в эти годы был под попечением Ф.Ф. Ушакова. Да не под наблюдением, а под началом и руководством, ибо Федор Федорович принял главное начальство над портом и народом.

Севастополь! Это город Ушакова. Он был освящен его усилиями, его трудами, его заботами, его именем. Над ним простирается его дух, и в стоянии против врагов закалена воля великого адмирала. Он не сдал бы его никакому врагу, он не уступил бы его никакой чужой воле. И это должно быть заветом для всех поколений моряков.

Под началом Федора Федоровича строились казармы, госпитали, возводились дома, его заботами прокладывались дороги, насаждались деревья, рылись колодцы, благоустраивались рынки, проводились водоводы.

Особым его попечением были церкви, совершение богослужений как на кораблях, так и на суше, в городе, в церкви любимого всеми моряками Святителя Николая "по морю плавающих управителю". Церковь его он перестроил, расширил. А после русско-турецкой войны он еще больше предавался молитве, и, по одному из свидетельств, он, несмотря на все свои административные заботы, "каждый день слушал заутреню, обедню, вечерню и перед молитвами никогда не занимался рассматриванием дел военно-судных, а, произнося приговор, щадил мужа, отца семейства многочисленного, и был исполненный доброты необыкновенной".

Христианские святыни, православные храмы, души родных ему моряков находились тогда на попечении заботника и ревнителя благочестия Федора Ушакова. Он уже тогда мог считаться для этого города, для южного форпоста России, святым подвижником, хранителем, созаботником. И поэтому и сегодня тянутся духовные нити из Севастополя к Санаксарскому монастырю, к мощам прославленного адмирала, воина-христианина.

Особую любовь проявлял адмирал к близким, сослуживцам, морякам: конечно, была требовательная, армейская, флотская дисциплина, воинская иерархия, но для служителей морских он был "слуга царю, отец солдатам", за которым они шли в огонь и воду в прямом и переносном смысле. Он был их наставником, соратником, вдохновителем. Он учил их, вместе с ними разделял трудности и невзгоды дальних походов, рутину ремонтных стоянок. Вместе с ними творил молитву и провожал, по морскому обычаю, вместе с корабельным священником в последний путь в глубины морские. Он заложил основы требовательного, высокого, христианского отношения к моряку, которое и преобладало у замечательных адмиралов и офицеров в нашем флоте.

Особую заслугу в деле православного служения имеет Ф.Ф. Ушаков при освобождении от воинствующего безбожного воинства Французской директории Семи островов Греческого архипелага в Ионическом море в 1798 — 1799 годах. Но дело не только в освобождении (ведь и Суворов освобождал итальянские районы Ломбардии, а те же Ушаковские войска — южные области Италии), дело в создании, впервые за послезловещей 300-летней оттоманской оккупации, Греческой православной республики, утверждение в ней справедливых порядков, защита там православных святынь.

Именно здесь Ушаков осуществил великую христианскую миссию спасения греческого народа, его православной сути.

Освобождая греческий остров за островом, он опирался на единоверных греков, направляя им собственные "пригласительные письма" и воззвание патриарха Григория V. Греки безгранично верили ему, создавая ополчения, помогая освободить острова, а он твердо держал свое слово, не давая развернуться ни мятежному разбою, ни реваншистскому насилию правящих нобилей, он добр и отзывчив к населению, объявил амнистию, внимательно относился ко всем жалобам.

Приветствия, которыми обменивались моряки эскадры и местные жители освобожденных островов, поистине знаменательны: "Здравствуйте, православные!" И это было знаком единодушия и доверия друг к другу.

Поистине как триумфатора, освободителя, защитника христианства встречали его жители островов. Ведь французы, пообещав свободу, равенство и братство, не предоставили этого жителям и проявили революционный вандализм и варварство в святых для греков местах, они насмехались над священниками, оскверняли храмы, располагая там казармы. Ф. Ушаков не только "вытряхнул" французских безбожников из церквей, но не дал и своим союзникам-туркам покушаться на собственность и драгоценности святынь. Сам же он бывал и молился в православных храмах. Так, на другой день после взятия крепости Корфу он уже отслужил благодарственный молебен, а 27 марта, в первый день святой Пасхи, назначил большое торжество, пригласив духовенство сделать вынос мощей угодника Божиего Спиридона Тримифунтского. Народ собрался со всех деревень и ближайших островов. При выносе из церкви святых мощей расставлены были по обеим сторонам пути, по которому прошла процессия, русские войска. Мощевицу поддерживали сам адмирал, его офицеры и первые чиновные архонты острова. Святые мощи обнесены были вокруг крепостных строений, и в это время отовсюду производилась ружейная и пушечная пальба; …всю ночь народ ликовал.

Ф.Ф. Ушаков сумел наладить жизнь в этом первом после оттоманского ига греческом государстве, утвердил там "мир, тишину и спокойствие", дал одну из самых, в то время, демократических конституций.

Провожали его иоаниты со слезами, колокольным звоном, с наградами, на которых писали: "Народы сии единогласно возглашают его отцом своим". Они давали его имя своим детям и обещали не забыть его заслуг никогда.

На островах имелась "Золотая книга", куда записывали деяния благородных нобилей. В "Золотую книгу" истории Греции должно быть записано и имя Федора Ушакова, ибо он освободил первую территорию Греции после падения Византии, он дал мир и согласие народу Республики Семи островов, заговорившей на греческом языке. Он защитил православие на этих христианских землях.

Особую возвышенную и духовную часть жизни прожил Федор Федорович в конце своего земного существования.

Он не случайно поселился вблизи Санаксарского монастыря, куда звала память и молитва старца его дяди Федора. Нет сомнения, что преподобный Федор в своих молитвах просил Божиего заступничества за своего боголюбивого, Отечеству преданного племянника. А тот, в свою очередь, вдохновлялся духовным подвигом дяди и молился за него. И это их молитвенное общение никогда не прерывалось. Они и легли рядом в могилы, чтобы быть вместе навеки. Ныне их святые мощи покоятся рядом в храме. Оба они были воинами Христовыми и служили Господу на своих поприщах.

Моряк и монах — оба служили Господу и оба исполнили свой долг перед Отечеством.