Начало объединения русских земель вокруг Москвы

Сложные отношения у тверского князя складывались и с Великим Новгородом. Обычно новгородцы принимали на княжеский стол того, кто получал титул великого князя, но в данном случае Михаил Ярославич "сяде в Новгороде на столе" только в 1307 году. И уже в 1311 году на "немецкую землю" новгородцы ходили с князем Дмитрием Романовичем, сыном смоленского князя Романа Глебовича, княжившим ранее в Брянске.

 

Под 1312 годом новгородские летописи говорят о резком столкновении новгородцев с Михаилом Тверским, который вывел из Новгородской земли своих наместников и перекрыл пути доставки в Новгород "обилья". В Новгороде начался голод, и к Михаилу отправили просьбу о мире, за который было уплачено полторы тысячи гривен серебра. В 1314 году, воспользовавшись тем, что Михаил Тверской был задержан в Орде, новгородцы собрали вече и изгнали наместников великого князя. Взамен они пригласили Юрия Даниловича, который пришел в Новгород вместе с князем Федором Ржевским и своим братом Афанасием.

 

В 1315 году Юрий Данилович был вызван Узбеком, причем хан требовал прибыть "без коснения", то есть немедленно. Оставив в Новгороде брата Афанасия, московский князь отправился в Орду, и на сей раз именно он был надолго здесь задержан. В свою очередь Михаил Тверской осенью 1315 года вернулся в Тверь вместе с татарским послом Таитемирем и, видимо, военачальниками Имар-хожой и Индрыем. Михаил сразу же организовал поход на Новгород и под Торжком разбил рать Афанасия Даниловича. Князья Афанасий Данилович и Федор Ржевский бежали в Новгород. Тверской князь потребовал их выдачи, и новгородцы выдали Федора Ржевского, а также выкуп в пять тысяч гривен, но не согласились выдать Афанасия. Михаил же, пригласив московского князя и новгородцев на переговоры, пришел в ярость от того, что новгородцы не соглашались взять на себя "крепость", "изыма всех и посла во Тверь, а прочих людей всех перепрода". Торжок был разорен, а в Новгороде князь дал посадничество своим приверженцам и посадил своих наместников. Новгородцы же направили посольство в Орду, очевидно, с жалобой, но их перехватили тверичи и привели в Тверь.

 

В 1316 году новгородцы вновь изгнали наместников тверского князя. Антитверские настроения иллюстрируются фактами, приведенными в Новгородской Первой летописи: "Изимаша Игната Беска, и биша и на веце, и свергоша его с мосту в Волхово, творяща его перевет держаще к Михаилу; а Бог весть". Новый поход Михаила к Новгороду закончился для него неудачей: рать заблудилась в озерах и болотах, и после того как закончились припасы, тверское войско вернулось домой.

 

В 1317 году Юрий Данилович наконец вернулся из Орды, причем с ярлыком на великое княжение. Причину длительного его пребывания в Орде объясняет Никоновская летопись и "История" В.Н. Татищева: "женився, у царя сестру его поняв именем Коньчаку; егда же крестися и наречено ей бысть имя Агафиа". Князь привел с собою татарских послов Кавгадыя, Астрабыла и Острева.

 

В дальнейшем рассказе Никоновской летописи заметно влияние тверской повести о Михаиле Ярославиче. Тверской князь встретил Юрия и его татарское сопровождение у Костромы. По тексту Никоновской летописи, Юрий уступил великое княжение Михаилу, но по Тверской летописи, великое княжение уступил Михаил Юрию. Достовернее в этом случае явно Никоновская летопись — к Костроме подтянулось большое войско, противостоять которому Юрий не мог. В решающем сражении Юрий потерпел поражение и бежал в Новгород, а его княгиня Кончака и брат Борис были захвачены ратью Михаила. Сторону тверского князя принял и Кавгадый с татарами, хотя летописец (с учетом последующих событий в Орде) не верит в искренность перебежчиков. В Твери княгиня Кончака умерла. И сразу же возникли слухи об ее отравлении, что нанесло большой урон авторитету Михаила Тверского. Кроме того, Кончаку похоронили в Ростове, а не в Москве, что еще больше утяжеляло вину тверского князя.

 

В 1318 году Михаил Тверской был вызван на суд в ставку хана Узбека, которая на сей раз размещалась у устья Дона "у моря Сурожского". Главным обвинителем на суде выступал тот же Кавгадый. Он внушал и хану, и собранным им "судьям", что тверской князь собрал большую дань и намеревался бежать с ней "в Немцы". Исправному поступлению дани Узбек придавал особое значение, и суммарный размер ее при нем был, вероятно, наивысшим за весь период ордынского ига. В числе "вин" князя постоянно упоминалась и насильственная смерть сестры хана, а оправдания Михаила звучали для "судей" более чем неубедительно. В итоге суд признал все "вины" князя. Хан назначил "второй суд", который принял такое же решение — Михаил Тверской был приговорен к смерти. Как и все казни в Орде, смерть Михаила была мучительной. 26 дней князю пришлось мучиться под возложенным на него тяжелым деревом, пока не наступила изощренная казнь. Все это происходило в предгорьях Кавказа у города Дедякова в Алании, и оттуда тело умершего везли на Русь.

 

В Никоновской летописи имеется и портрет князя: "Бе же сей князь велики Михайло Ярославичь... телом велик зело, и крепок, и мужествен, и взором страшен. И божественное писание всегда чтяше, и от бояр и от всех своих любим бысть, и пианьства не любляше, и иноческаго чина всегда желаше, и мученические подвиги всегда на языце ношаше, и ту же чашу изпи за христиане. Аще бы он не пошел во Орду слышев толикиа беды на себя, и отошел бы в ыные земли, и пришедше бы татарове, ищуще его, колико бы христиан замучили, и смерти предали, и святыя церкви поругали; но сей блаженный Михаил на всех себя даде...".

 

Характеристика, конечно, — это поиски идеала, какового жизнь пока не давала, но без которого трудности было не преодолеть. И недаром уже вскоре после смерти начнется процесс канонизации Михаила Тверского, как православного святого, принявшего мученическую кончину за православную веру. Если же говорить о реальном соотношении авторитета Твери и Москвы, то перевес все-таки окажется на стороне Москвы. Определенное тяготение "Земли" к Москве — завоевание Даниила Александровича. Во времена Юрия Даниловича это завоевание сохранялось в основном потому, что его конкуренты стояли от потребностей "Земли" еще дальше. Даже капризный Новгород довольно последовательно ориентировался на Москву. В дальнейшем все более будет проявляться и еще один фактор политики Твери, который не встретит поддержки у большинства городов и земель всей Северной Руси — это сближение с Литвой.

 

После казни Михаила Тверского ярлык на великое княжение от Узбека получил Юрий Данилович, но удержать его не сумел. Ни выдержанностью отца, ни дальновидностью брата Юрий не обладал. Поведение Юрия по отношению к своему убиенному сопернику вызвало осуждение даже в Орде. По Никоновской летописи, использовавшей, как говорилось, тверские источники, сразу после убийства тверского князя и разграбления его свиты, с упреком к Юрию обратился главный обвинитель Михаила Кавгадый, который "с яростию" потребовал, чтобы московский князь озаботился погребением тела Михаила Тверского. Лишь после столь сурового выговора князь распорядился взять тело убитого и положить на телегу. Но погибший был отвезен в Москву, а не в Тверь. Епископ ростовский Прохор уговорил Александра Михайловича идти во Владимир и "мириться" с Юрием, а заодно "испросить" останки отца. Захоронение в Твери замученного в Орде князя прошло при огромном стечении народа и всего "чина священнического", и послужило началом канонизации погибшего князя.

 

Явно не обеспечивал московский князь и безопасности своих земель от татарских набегов. В 1320 — 1321 годах татары грабили Ростов, Владимир, Кашин.

 

В 1321 году, согласно ростовским и московским сводам XV века, Юрий направлялся к Твери и собирал свои силы в Переяславле. Дмитрий Михайлович направил сюда епископа Варсонофия, который передал Юрию две тысячи рублей, оцениваемые в одних летописях как плата за мир, а в других — как "выход" в Орду. Отказывался Дмитрий и от притязаний на великое княжение. Как обстояло дело в действительности, установить трудно.

 

По просьбе новгородцев Юрий в том же году отправился в Новгород с полученными от тверского князя двумя тысячами гривен, а Дмитрий Михайлович, пока Юрий решал новгородские проблемы, отправился в Орду, как и обычно "с дары многими", где представил переданные Юрию гривны как "ордынский выход", утаенный московским князем. Более того, согласно Татищеву, тверской князь уверял, что Юрий взял "выход" и от других князей, и от Новгорода. Одновременно Дмитрий обвинил Юрия и Кавгадыя в клевете на своего отца. В итоге же Узбек вознегодовал и на Кавгадыя, заставив его испытать те же муки, что и Михаил, и на Юрия, которому предстояло объясниться с ханом. В этой ситуации Узбек передал ярлык на великое княжение хан Дмитрию Михайловичу.

 

Дмитрий Михайлович вернулся из Орды в сопровождении "посла" Севенчьбуга. Возможно, что функции "посла" были оговорены именно утверждением на великом княжении тверского князя. Юрий Данилович, услышав о решении Узбека, просил новгородцев проводить его с дарами в Орду. Но у притока Волги Урдоме его встретил с ратью Дмитрий Михайлович, и Юрий, оставив казну, бежал сначала в Псков, откуда, по приглашению новгородцев, вернулся в Новгород.

 

В 1324 году Юрий Данилович, наконец, кружным путем добрался до Орды. В конце того же года в Орду прибыл и Дмитрий и 21 ноября, убил там московского князя. Летописи осуждают тверского князя и напоминают притчу: "Не добро бяше и самому, что бо хто сееть, то и пожнеть". Запись явно сделана позднее, когда и Дмитрию пришлось испытать ту же участь. Узбек, похоже, был искренне возмущен, но, наложив на Дмитрия "великую опалу", оставил ему жизнь. По повелению хана тело убитого князя Юрия было отправлено в Москву, где в феврале 1325 года погребение его проводил митрополит Петр и присутствовали все владыки Северной Руси: Моисей Новгородский, Прохор Ростовский, Григорий Рязанский, Варсонофий Тверской.

 

МОСКОВСКОЕ КНЯЖЕСТВО В ГОДЫ КНЯЖЕНИЯ

ИВАНА ДАНИЛОВИЧА КАЛИТЫ

В летописном некрологе отмечается, что Иван Данилович Калита (ок.1288 — 1340) княжил 18 лет. Очевидно, предполагается, что после смуты 1322 года, в результате которой ярлык на великое княжение получил тверской князь, а Юрий фактически ушел в Новгород, в Москве реально правил Калита. Видимо, тогда же в Москве окончательно обосновывается и митрополит Петр. После гибели Юрия Даниловича в Орде в 1325 году, Калита остается единственным из Даниловичей, и потому утверждение его на московском столе ни в Твери, ни в Орде вопросов не вызывало. Другое дело, что князь стремился унаследовать и великокняжеский титул погибшего брата. Ближайшим путем к этому было укрепление доверительных контактов с митрополитом. Не без участия князя и его средств, в том же году митрополит Петр заложил в Москве первый каменный храм — церковь Успения Богородицы, в которой "заложи себе гроб своими руками". Митрополит умер в декабре того же 1325 года и был, согласно завещанию, погребен в недостроенном храме. Летописец отмечает, что там он "и ныне лежит, много чудеса содевая с верою приходящим к нему".

 

Гнев Узбека на Дмитрия Тверского разгорался почти целый год: 15 сентября 1325 года по его повелению князь был убит. Тогда же был убит и князь Александр Новосильский, видимо, как-то связанный с тверским князем. Никоновская летопись отмечает, что "бысть царь Азбяк гневен зело на всех князей тверских, и называл их крамольникы и противных и ратных себе, но аще и гневен бысть на них, но по великом князе Дмитрие Михаиловиче даде великое княжение брату его князю Александру Михаиловичу". Решение кажется парадоксальным. Заметно, что и в Орде непоследовательность Узбека вызывала недоуменные вопросы: хан обвиняет всех тверских князей в неверности и тут же одному из них отдает ярлык на великое княжение. Объяснение может быть только одно — ордынский хан совершенно сознательно поддерживал напряженность в отношениях Твери и Москвы.

 

В 1327 году в Твери произошли события, сыгравшие большую роль в решении политичесикх вопросов на Руси. Татарский посол Чол-хан, известный русским источникам под именем Щелкана (Щолкана, Шевкала), своим поведением спровоцировал выступление тверичан против татарского отряда, находившегося в Твери. В летописях события, связанные с "ратью Щелкана" переданы с теми или иными разночтениями, но во всех вариантах речь идет о нетерпимых насилиях со стороны татар, и оправдываются выступления тверичан против этих насилий.

 

Согласно Тверскому сборнику, Щелкан был одним из тех, кто советовал хану Узбеку устранить Александра Михайловича и других русских князей и утвердить непосредственное владычество на Руси. Щелкан вызвался пойти на Русь: "И разорю христианьства, — якобы говорил он, — а князи их избию, а княгини и дети к тебе приведу". Хан одобрил предложение, и Щелкан с большим татарским отрядом "прииде на Тверь, и прогна князя великого съ двора его, а сам стал на князя великого дворе съ многою гордостию; и въздвиже гонение велико над христианы, насилством, и граблением, и биением, и поруганием". Горожане шли с жалобами к Александру Михайловичу, но он призывал их к терпению. Терпеть тверичане уже не могли, и 15 августа, после того, как татары отняли у дьякона Дудко кобылу, пострадавший обратился за помощью к горожанам, собравшимся на торгу: "Татарове же, надеющеся на самовластие, начаша сещи". Этот призыв поднял весь город, тверичи ударили в колокола и собрались на вече: "И кликнуша тверичи. И начаша избивати татар, где кого застронив, дондеже и самого Шевкала убиша... Не оставиша и вестоноши". Лишь татарские пастухи, пасшие за городом коней, бежали на Москву и оттуда в Орду.

 

В Тверском сборнике ничего не сказано об участии в восстании самого князя, а следующие затем годы представлены в московской интерпретации. О "Федорчуковой рати", посланной из Орды и разорившей Тверскую и другие земли Северо-Восточной Руси, приводится лишь несколько глухих фраз. В соответствии с московской интерпретацией событий, Москву и Московское княжество "заступил" "человеколюбивый Бог".

 

 


Страница 3 - 3 из 5
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру