"Что бы со мной не случилось, я скажу: слава Богу!"

Из книги "Священномученик Вениамин, митрополит Петроградский"

2.

Ненадежная вещь налаженные на отсчет сатанинского времени часы. 24 мая, в тот самый день, когда, получив мандат, отправился Александр Иванович Введенский в Петроград, лопнула главная пружина в часах… В этот день, согласно официальному сообщению, захворал "острым гастроэнтеритом" Владимир Ильич Ленин.

 

Гастроэнтерит – штука опасная.

 

Особенно в Кремле…

 

У Владимира Ильича эта болезнь выразилась в полном расстройстве речи.

 

Лечили Владимира Ильича десятки медицинских светил. Борясь с прогрессирующим параличом, больному привили малярию, приступы которой купировали хинином. Благодаря эффективной медицинской помощи, на этот раз вождя мирового пролетариата удалось вытащить. К июлю он научился узнавать слова в заголовках статей и подписи, к октябрю уже складывал однозначные цифры и собирал расставленные вдоль дорожек парка грибы. Прошло еще немного времени, и он смог вернуться к руководству страной…

 

– Понимаете… – рассказывал он Льву Давидовичу Троцкому с недоумением. – Ведь ни говорить, ни писать не мог. Пришлось учиться заново…(3)

 

Лев Давидович тут явно что-то путает.

 

Ухаживавшая за Владимиром Ильичем медсестра Е.И. Фомина писала, что в ночь на 6 марта 1923 года Ленин излагал свои мысли совершенно иным стилем.

 

– Помогите! Ах, черт! Йод помог, если это йод!(4)

 

К годовщине же своего знаменитого письма о решительном и беспощадном сражении с черносотенным духовенством, словарь Ленина уже ограничивался словами: "Вот, иди, идите, вези, веди, аля-ля, гут морген".

 

Еще иногда, неожиданно, и всегда не к месту, выскакивали слова: "Ллойд Джордж", "конференция", "невозможность"…

 

Но это будет через год, а пока, 24 мая 1922 года "острый гастроэнтерит" свалил Ленина, и назначенное на 26 мая заседание Политбюро ЦК РКП (б) прошло без него. Политбюро приняло предложение Троцкого поддержать раскол Церкви.

 

Встреча Введенского с митрополитом Вениамином тоже состоялась 26 мая… К сожалению, разговор между ними происходил наедине, но сохранилось "Открытое письмо митрополиту Вениамину протоиерея Введенского", из которого можно почерпнуть некоторые сведения о состоявшемся разговоре.

 

Как видно из этого документа, в Александре Ивановиче Введенском после того, как он назначил себя заместителем председателя Высшего церковного управления, тоже произошли решительные перемены.

 

Забывая о прежних обновленческих замашках, Введенский исполнен внешней почтительности к церковной иерархии и обычаям церкви. Он даже не пользуется введенным большевиками новым календарным стилем. Кроме того появляется в нем и столь несвойственное его натуре, переходящее в формализм, законопослушание.

 

Увы… Совершившиеся в Александре Ивановиче перемены не коснулись его склонности к авантюрам. Все свои доказательства он продолжал строить на подлоге. Как мы помним, в резолюции Патриарха Тихона обновленцам с многочисленными оговорками поручалось лишь "принять и передать дела", Введенский же говорит о "ведении дел". Разница существенная…

 

И тут мы снова должны попытаться понять, на что же рассчитывало ГПУ, снаряжая Александра Ивановича Введенского в Петроград. Да, Патриарх был надежно изолирован, и навести у него необходимые справки для разоблачения никто бы не сумел. Судя по тому, что Введенский с запальчивостью изобличенного мошенника, твердил, дескать, любой человек может познакомиться с резолюцией Патриарха, резолюция эта тоже была упрятана достаточно надежно.

 

Но ведь митрополиту Вениамину и не надо было наводить справки!

 

Без всяких справок знал он, что Патриарх Тихон просто не мог, пусть даже и временно, передать церковную власть в руки Введенского.

 

Мы знаем, что Введенский гордился тогда своей способностью "уговорить и стену". Не менее наглой самоуверенностью обладали и другие обновленцы. Так что с ними все ясно…

 

Но Е.А. Тучков всегда отличался здравомыслием и практичностью. Он-то должен был понимать, что митрополита Вениамина обмануть все равно не удастся…

 

Думается, что Тучков и не рассчитывал, что митрополит поверит Введенскому. Тучкову было достаточно, если бы митрополит сделал вид, что поверил, или хотя бы вступил в переговоры с ВЦУ на предмет выяснения законности и полномочий этого органа…

 

Митрополит Вениамин не оправдал надежд ни обновленцев, ни Тучкова. Спокойно выслушал он повествование Александра Ивановича о том, как несчастный Патриарх Тихон, в силу сложившихся обстоятельств, вынужден был передать управление Русской Православной Церковью Введенскому, Красницкому и Белкову, а затем, даже не взглянув на мандат, объявил, что отлучит от Церкви всех троих, если они не опомнятся и не принесут покаяния в самовольном захвате церковной власти.

 

Это был сокрушительный удар…

 

Под разящим духовным мечом разлетелись все хитросплетения и интриги, и Введенский униженно начал канючить, что если владыка не доверяет ему, пусть отдаст его под церковный суд, и суд выяснит все обстоятельства и примет правильное решение.

 

Церковный суд – дело шло о похищении патриаршей власти – состоялся бы в Москве и организовывало бы его все тоже ВЦУ. Не составляет труда предугадать исход подобного суда. Но митрополит не поддался и на эту уловку. Аудиенция была закончена.

 

Вечером Введенский получил из канцелярии митрополита уведомление. Если Введенский не принесет покаяния, 28 мая, в воскресенье, по всем петроградским храмам будет возвещено о его отпадении от Церкви.

 

Суббота была тогда выходным днем, и Александр Иванович, не смотря на все хлопоты, так и не сумел связаться с нужными начальниками, чтобы они каким-либо образом предотвратили готовящийся удар.

 

28 мая послание митрополита Вениамина было прочитано в петроградских церквях:

 

"Тревожно бьются сердца православных, волнуются умы их. Сообщение об отречении Святейшего Патриарха Тихона, об образовании нового высшего церковного управления, об устранении от управления епархией Петроградского митрополита и т.п. вызывает великое смущение…

 

Чувствую вашу чрезвычайную потребность слышать слово своего архипастыря по поводу всего переживаемого Церковью. Иду навстречу этой потребности.

 

От Святейшего Патриарха никакого сообщения об его отречении и учреждении нового высшего церковного управления до сего времени мною не получено, поэтому во всех храмах епархии по-прежнему должно возноситься его имя.

 

По учению Церкви епархия, почему-либо лишенная возможности получить распоряжение от своего Патриарха, управляется своим епископом, пребывающим в духовном единении с Патриархом…

 

К великому прискорбию, в Петроградской церкви это единение нарушено, Петроградские священники: протоиерей Александр Введенский, священник Владимир Красницкий и священник Евгений Белков, без воли своего митрополита, отправились в Москву, приняв там на себя высшее управление церковью. И один из них, протоиерей А. Введенский, по возвращении из Москвы, объявляет от этом всем, не предъявляя на это надлежащего удостоверения Святейшего Патриарха. Этим самым по церковным правилам они ставят себя в положение отпавших от общения со Святой Церковью, доколе не принесут покаяния пред своим епископом. Такому отлучению подлежат и все присоединяющиеся к ним.

 

О сем поставляю в известность протоиерея А. Введенского, свящ. В. Красницкого и свящ. Е. Белкова, чтобы они покаялись, и мою возлюбленную паству, чтобы никто из них не присоединялся к ним и через это не отпал от общения со Святой Церковью и не лишил себя ее благодатных даров…

 

Вениамин митрополит Петроградский,

15/28 мая 1922 г."

 

Воистину грозный блеск разящего меча есть в этом послании. Так получилось, что митрополиту Вениамину выпало первым выступить против выкравших высшую церковную власть обновленцев, и он предстал перед ними, как грозный воин.

 

Страшен был удар, нанесенный им.

 

В.Д. Красницкий скажет потом на процессе:

 

– Вот письмо на имя председателя ВЦИК товарища Калинина. Патриарх Тихон говорит: нахожу полезным для блага церкви поставить временно до созыва собора или Ярославского митрополита Агафангела, или митрополита Петроградского Вениамина. Так что здесь, хотя имя митрополита Вениамина было, патриарх Тихон послал нас к Агафангелу – его воля была нас послать и к митрополиту Вениамину. И вот в это время, когда мы наладили управление, когда мы ожидали прибытия Агафангела, то для оповещения послан был в Петроград личный друг митрополита Вениамина, отец Александр Введенский, который как раз взял на себя эту миссию ввиду особенно дружественных отношений к митрополиту – поставить его в известность об этом событии. И вдруг мы узнаем совершенно невероятную вещь. На основании слухов, дошедших до митрополита, он нас троих отлучил от церкви… Патриарх сказал нам: "Вы знаете, я никогда не искал патриаршества и когда вы меня освободите от патриаршества, я буду вам чрезвычайно благодарен". Это были его последние слова. В это-то время… вдруг получаем документ, собственноручное послание Вениамина, в котором он нас троих отлучает от церкви. Это был, конечно, самый большой удар, который нанесли нашему Церковному управлению представители монашествующего духовенства…

 

Красницкий давал эти показания, когда отлучение с обновленцев по настоянию ГПУ было снято епископом Алексием Симанским. Но страх Красницкого не рассеялся и тогда.

 

 

Страница 2 - 2 из 10
Начало | Пред. | 1 2 3 4 5 | След. | Конец | Все
© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru