Орфографическая полиция

Некоторое время назад группа московских школьников на добровольных началах создала «Тайную орфографическую полицию». Ее активисты ходят по городу, ищут орфографические ошибки на вывесках и баннерах и сообщают о них чиновникам. Портал «Слово» встретился с одним из организаторов этого общества – сегодня студентом-первокурсником, – который просил не называть его имени, однако согласился рассказать о работе «Тайной орфографической полиции».

- Скажите, пожалуйста, как родилась идея проекта?

- Как-то во время прогулки мы оказались на Поклонной Горе и увидели памятник, изображающий солдата с надписью «Пропавшим безвести солдатам без могил». «Безвести» написано было слитно. Мы увидели эту бронзовую табличку весом около 70 кг и ужаснулись. И поняли, что с этим нужно что-то делать. Эта табличка содержит не только орфографическую ошибку («безвести»), но и смысловую. Ведь получается, что солдат бросили без погребения, что во все времена считалось позором. Памятник фактически это декларирует. Тем самым данная ситуация признается нормальным явлением. Как позже выяснилось, памятник сделан украинским скульптором. Тогда и родилась идея начать это движение по исправлению ошибок.

Наша цель – поддержание языка, поддержание норм речи. Ведь в последнее время количество ошибок достигает каких-то катастрофических размеров. Я очень боюсь того, что скоро люди начнут разговаривать как в книге «1984» или просто изъяснятся жестами. Мы намерены создать Всероссийскую волонтерскую организацию, работающую над исправлением ошибок. То есть единственная задача – поставить под контроль российское поле публичной речи. Два шага к этому уже сделано: открытие отделения в Москве и филиала во Владимире. Сейчас в планах открытие филиала в Петербурге, возможно, в Екатеринбурге. В большей степени это зависит от людей, желающих к нам присоединиться. Любой человек, который хочет создать в своем городе отделение орфографической полиции, может к нам обратиться. Мы его поддержим. Вообще, чтобы создать отделение орфографической полиции в городе, достаточно одного человека, трое уже способны поставить под контроль весь город.

- Каким образом вы исправляете ошибки?

- Мы начали с заявлений в государственные организации именно по этому памятнику, потом стали замечать другие ошибки, и тогда решили создать объединяющий портал для людей, которые хотят исправлять ошибки, которые не могут их терпеть. Кроме того, мы создали группу ВКонтакте, в которую и сейчас любой желающий может отправить уже исправленную ошибку.

А вообще ошибки делятся на два типа: те, которые можно исправить сразу, то есть зачеркнуть ошибку и наклеить знак тайной орфографической полиции, сфотографировать и выложить в группу, и ошибки на мемориальных досках, памятниках, которые нелегко исправить. Например, на памятнике Кириллу и Мефодию в Москве, по-моему, около тринадцати орфографических ошибок. Орфографические ошибки – это общее название, включающее в себя стилистические, пунктуационные и вкусовые.

- Что это за вид ошибок – «вкусовые»?

- Недавно мы обнаружили на полках в магазинах шампунь производства фирмы «Маша и Медведь». Это та же самая фирма, что выпускает детский мультфильм. На этикетке было напечатано стихотворение, оканчивающееся такими строками: «Отчего я так пригожа? Моюсь я и Мишка тоже!» Мы берем комментарии литераторов, писателей и вместе с этими комментариями отправляем заявление в контролирующие органы. В случае с «Машей и Медведем» - это компания, производящая шампунь, в случае с памятниками – это государственные органы или частные организации. Например, во Владимире на указателе к храму мы обнаружили слово «великомученик» с двумя «н». Мы обратились в соответствующие инстанции, и неожиданно это вызвало сильный общественный резонанс, об этом даже писали СМИ.

- Как к вам относятся государственные органы?

- Сейчас нам выразило благодарность Правительство Москвы за внимание к ошибке на баннере. По всей Москве исправили баннеры, на которых было написано «не исправен лифт?» раздельно. После нашего заявления все баннеры были откорректированы. Во Владимире мы уже общались с некоторыми подразделениями городской администрации и сейчас идут переговоры об официальном заявлении о поддержке нас городской администрацией.

- В чем состоит основная задача вашего волонтера?

- На самом деле все довольно легко. Ошибки, как правило, бросаются в глаза. Человек видит ошибку, исправляет ее, и это становится для него таким постоянным делом. По своему личному опыту мы знаем, что если занимаешься коррекцией длительное время, не сможешь быть равнодушным к встречающимся ошибкам в будущем. Внимание к деталям принципиально.

- Как это осуществимо технически?

- Работа волонтера – фиксация ошибок. Фиксация и работа над ними. Планируется, что, обнаружив ошибку, волонтер исправит ее на месте и пришлет нам фотографию. Фотография на самом деле не играет ключевой роли. Просто это очередной вклад в наш общий банк, который отражает действительное положение дел. Если же волонтер видит ошибку, которую не в силах исправить (на мемориале или на памятнике), он ее фотографирует и выкладывает в группу ВКонтакте. Мы надеемся также, что волонтеры будут писать заявления в государственные организации и другие контролирующие органы. Мы не хотим создавать единый центр, в который отправляются ошибки, а орфографические полицейские бьются над тем, чтобы их исправить. Мы хотим, чтобы это был вклад каждого, чтобы каждый человек начинал работать над ошибками.

- Но если проект получит всероссийский резонанс, вряд ли удастся сохранить орфографическую полицию в качестве волонтерской организации? Финансовая сторона дела вас не пугает?

- Нас больше пугает то, что происходит в нашей стране. Финансовая сторона дела – куда меньшая проблема. Безусловно, в качестве волонтеров мы хотим видеть людей, свободно пришедших к нам, желающих исправлять ошибки безвозмездно. Мы не собираемся оплачивать эту работу, потому что это должно быть личным делом и долгом каждого человека.

Что касается финансовой стороны, расходы у нас, конечно, имеются. Это касается и печати наклеек, и других вопросов. Например, 4-го ноября мы проводим акцию «День без ошибок». Мы созываем весь город, формируем группы и проверяем весь город на ошибки: исправляем то, что можно исправить; что нельзя – фотографируем и готовим пакет заявлений городской администрации, которая просила обращаться к ним напрямую. Финансовые расходы нас не пугают, и мы надеемся, что в ближайшем будущем найдутся люди, которым наш проект будет настолько важен, что они будут готовы нас материально поддерживать.

- Есть ли у вас агитационно-рекламные ходы по набору волонтеров?

- Когда мы запускали проект, о нас в первые дни написали многие сообщества ВКонтакте, которые мы оповестили о запуске проекта. Среди них МГУ, МПГУ, РГГУ и другие московские университеты и школы. Что касается запуска проекта во Владимире, там основной резонанс был вызван прессой и журналистами, нам не пришлось прикладывать особых усилий. Мы надеемся, что в дальнейшем привлечение людей будет зависеть от инициативы журналистов и, конечно же, от нашей работы. Чем больше ошибок мы исправим, тем больше людей к нам присоединятся. Акция 4-го ноября во Владимире должна, по моему мнению, привлечь к нашему проекту определенное количество волонтеров.

Мы приглашаем всех, кто готов бороться за русский язык! Например, недавно выяснилось, что российские учебники содержат ошибки, несмотря на то, что они прошли через руки корректоров. Собирается команда людей, согласившихся проверять учебники на наличие ошибок. Нам требуются люди самых различных профилей. Мы ждем тех, кто хочет и будет с нами сотрудничать!

Беседовала Александра Жукова