Рождество и дети

Рождество Христово – великий праздник, замыкающий церковный год, но в то же время – новый год открывающий. Так Господне Рождество положило конец эпохе Старого Завета и явилось началом времени Новозаветного. Праздник новой жизни и обновления – рождение Младенца. Главное действующее лицо в нем – Дитя. Создатель, Царь и Господин, пришедший в жаждущий спасения мир не с силой и славой – но маленьким, детски-немощным, бесконечно трогательным Ребенком.

Если не умалитесь и не будете как дети… Но ведь Он же первый, Господь наш, умалился – в буквальном смысле, явив себя во всей простоте и смирении обычной человеческой жизни, подчиненной земным законам.

Святитель Николай Сербский писал в письме к одному учителю:
"Насколько высоко небо над землей, настолько мудрость Божия превышает разум человеческий. По Промыслу Всевышнего, Христу надлежало явить Себя миру и Младенцем, и Отроком, и зрелым Человеком, чтобы для всех быть доступным и привлечь к Себе всех. Если бы не был Он ребенком на земле, слово Его: пустите детей приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное – осталось бы холодным и безжизненным; или: Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное. Вы учите детей, но представьте себе, какими были бы Ваши отношения с детьми, если бы, скажем, Вы сами никогда не были ребенком? Несомненно, Христос мог явить Себя так, как бы Вы хотели, но если бы сделал так, то не стал бы для рода человеческого Тем, Кем Он желал быть, – Учителем и Спасителем всех, Примером всем поколениям человеческим…"

С Рождества – этого знаменательного события, продолжает святитель Николай, и началось спасение мира, в котором воцарился Ребенок, своей слабостью и беззащитностью победивший все силы зла и даже саму смерть.

На открытии Х Международных Рождественских образовательных чтений наш Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II сказал о том, что Рождество Господа нашего и Спасителя – это воистину праздник чистых душ. Недаром он так близок, дорог и понятен детям. Этот праздник пробуждает во всяком сердце, даже ожесточенном грехом, удивительное чувство нежности и благоговения к Всемогущему Богу, благоволившему явиться в сей мир беспомощным и беззащитным Младенцем.

Вникнем в эти слова Святейшего. Спросим вместе с протоиереем Александром Шмеманом: "Почему даже у людей, теплохладных к вере, даже неверующих, не перестает радостно сжиматься сердце при созерцании в эти рождественские дни единственного, несравнимого видения: молодой Матери с Ребенком на руках, и вокруг них - волхвов с Востока, пастырей с ночного поля, животных, неба, звезд? Почему так твердо знаем, и снова узнаем мы, что нет на этой скорбной земле нашей ничего прекраснее и радостней этого видения, которое века не могли вытравить из нашей памяти?"

Как все верно… Даже людей неверующих не оставлял и не оставляет равнодушным праздник Рождества Христова. На ярких поздравительных открытках – морозная ночь, елка – именно рождественская, а не новогодняя, горящая звезда, искрящийся снег… Вроде бы лишь атрибуты, прекрасная, таинственная обстановка, где рождается Праздник, истинный смысл которого далеко не всем, увы, необходим, и далеко не всегда происходит осознание святости этой ночи во всей ее полноте … И все-таки – люди волнуются, сердца их радуются и замирают, словно прикасаются к чуду. Да, именно к Чуду. Но для неверующих людей это Чудо с большой буквы – всего лишь сказка. Но как же хочется, наверное, всем в Рождественскую ночь верить в сказки!

А верующие христиане? Да породил ли еще хоть один праздник столько удивительных, за сердце берущих, душу переворачивающих историй? Святочная сказка, святочный рассказ… Это уже превратилось в жанр, и даже не особо верующие писатели к этому жанру обращались с удовольствием. Почему? Да потому что – Чудо. Порой – самое простое чудо в самой обыкновенной жизни.

Рождество – это ожившая сказка, Рождество – это кусочек детства, сохранившийся во взрослых сердцах. Детство… Вот ключевое слово. Похоже, что Господь в Рождественскую ночь делает всем, кто хочет и может принять, великий подарок – Он ненадолго возвращает человеческое сердце в детство, к главному состоянию ребячьей души – жажды Чуда и безусловной веры в Чудо. Детская вера в чудо – бескорыстна. Это не наше мучительное порой томление: "Господи, да сделай же наконец так, чтобы…" и тем более – не требование рода лукавого, который "знамения ищет". Ребенку Чудо нужно не для себя. Оно нужно – просто так. Для этого мира, для его красоты, для гармоничного его существования, потому что ребенок как никто иной знает, что в основу нашей жизни положены все-таки не безусловные и якобы неизвестно каким образом установившиеся физические законы, а – Чудо. Пусть никто и не объяснил малышу, что Чудом этим было творение Господом нашего мира из ничего, и что это для ума нашего непостижимо, ребенок все равно знает сердцем, что не просто так, по капризам стихий начал жить и дышать этот мир…

Ответ детской души на Божье Чудо – это не удивление, тем более не страх перед непостижимым. Это радость. Самая святая, самая жизнетворная, самая искрящаяся радость. Окруженный добрыми чудесами, ребенок в чистоте сердца забывает про себя. Он весь отдастся этой радости, этой красоте, этому свету, он будет смеяться, блестя глазками, и не сумеет даже подумать в присутствии Чуда определять как-то свое положение перед Ним. Ученики заспорили, кто из них больше… а ведь они жили среди удивительных чудес, что являл Учитель. Но тогда они еще не обратились, как призывал Он их – тогда они были еще слишком взрослыми – даже в Его присутствии.

Рождество Христово – это праздник свершения детского ожидания чудесного.

"Ибо именно в этих словах - Ребенок и Бог - самое поразительное откровение рождественской тайны. В некоем глубоком смысле тайна эта обращена, прежде всего, к ребенку, продолжающему подспудно жить в каждом взрослом. К ребенку, который продолжает слышать то, что взрослый уже больше не слышит, и отвечать на это той радостью, на которую наш скучный взрослый, усталый и циничный мир уже больше не способен.

Да, праздник Рождества Христова - есть детский праздник не только в том смысле, что для детей зажигаются елки, а и в том, гораздо более глубоком смысле, что, пожалуй, только дети не удивятся тому, что приходит на землю к нам Бог" (протоиерей Александр Шмеман).