Дневник непрочитанных книг. Жак Ив Кусто

В мире безмолвия

Коль скоро в нашей рубрике мы пишем о книгах и чтении, мы не можем оставаться чужды к такой теме как "ребенок и его окружение": ведь книги – друзья для любого, кто их читает: они делятся опытом, подают пример, будят фантазию, подсказывают, что может оказаться предметом жизненного интереса для человека. Это делают их герои – идеальные, выдуманные писателем, и реальные, те, о ком можно сказать: «Он родился в таком-то году…». Реальные герои своих повествований чаще всего рассказывают о том, как они ездят, летают, плавают, живут и работают в обстоятельствах своего профессионального интереса – испытывают новые изобретения, изучают жизнь других народов, настоящих и ушедших в прошлое, исследуют морские глубины и стихии природы, прорастание зерна и строение разрушенных временем городов. А нам, не будучи или пока что не являющимся изобретателями, архитекторами, археологами, биологами или физиками, бывает интересно обо всем этом богатстве жизни узнавать.

Когда сентябрь на дворе, когда закончились летние каникулы, многие родители постараются свозить своих детей к морю, близкому или подальше, туда, где не так жарко и туда, где вполне тепло. Все теперь знают иностранное слово ‘дайвинг’, которому соответствует давно известное понятие ‘подводное плавание’, теперь для отдыха на море приобретают специальные очки, трубки, ласты, но не все знают историю изобретения этих предметов и имена их авторов. И возможно, не задумываются о том, что целью изобретения их было не внесение разнообразия в наше праздное времяпрепровождение, а удовлетворение пытливости ума по отношению к тому, как человек чувствует себя в чуждой ему стихии моря и как жизнь этого моря протекает.

Рассказ об одном из таких любопытных можно было бы начать с конца: «Жак Ив Кусто умер в среду утром, 25 июня, 1997 года. В последний путь он отправился из парижского кафедрального собора Нотр Дам…». А до этого он сам так о себе написал: «Еще мальчиком, живя в Эльзасе, я прочел чудесную историю о герое, который укрылся от злодеев на дне реки и сидел там, дыша через камышинку… Я прикрепил отрезок садового шланга к куску пробки, взял один конец в рот, схватил камень в руки и нырнул в плавательный бассейн. Я не смог сделать ни одного вдоха, бросил и шланг и камень и судорожно рванулся вверх». Возможно, это было одним из первых проявлений той тяги к морю и того исследовательского интереса, который Жак Кусто осуществлял всю жизнь. Однако он не сразу стал гидрологом. Этот человек с добрым и волевым лицом, будучи юношей, мечтал о настоящей мужской карьере, видя себя капитаном крейсера. Он успешно закончил Французскую Морскую Академию и получил звание лейтенанта, но Провидение распорядилось иначе: пережив автомобильную катастрофу с переломом обеих рук, о карьере военного пришлось забыть, а вернее его мечта причудливым образом преобразилась. После войны и участия в легендарном французском Сопротивлении он приобрел списанный британский миноносец, переделал его в плавучую лабораторию, всемирно ставшей известною под именем «Калипсо», и служил по военно-морскому ведомству Франции. А до того, во время периода реабилитации от увечья Кусто изобрел очки для подводного плавания, а позже совместно с Эмилем Ганьяном миру был подарен акваланг.

В книгах Кусто, и прежде всего в таких, как «В мире безмолвия», «Живое море», «Дельфины», развертывается хроника путешествий и исследований, которая изобилует сведениями из самых разных областей знания. Например: истории и археологии. Работая на подъеме сокровищ Махдийского корабля, Кусто и его коллеги «…пришли к следующему выводу. Античные суда не имели якорных цепей, они пользовались канатами. Когда современный корабль, стоя на якоре, подвергается действию ветра или течения, происходит горизонтальное натяжение нижней части якорной цепи. Подобное натяжение каната римского якоря просто оторвало бы ото дна деревянные крючья, не будь верхушка прижата свинцовым грузом, принимавшем на себя силу натяжения. …За несколько дней работы на этом огромном корабле мы разве что слегка поцарапались в двери истории. Мы нашли источенные железные и бронзовые гвозди; подняли наверх жернова, которыми древние судовые коки мололи муку из хранившегося в амфорах зерна. Из ила были извлечены большие обломки бимсов из ливанского кедра, сохранившие древнее лаковое покрытие. (Не худо было бы узнать состав этого лака, оказавшегося способным выдержать разрушительное действие двадцати веков!) На глубине пяти футов около носа корабля я добрался до форштевня, сделанного из толстых кедровых брусьев…»

Рассказы Кусто изобилуют сведениями из физики и оптики: «Жители тропиков с незапамятных времен научились нырять в море и собирать его дары, однако покуда какой-то сообразительный полинезиец не догадался вделать два куска стекла в водонепроницаемую оправу, люди были почти слепы под водой. Хрусталик не умеет приспособляться к преломлению лучей, преходящих из воды в зрачок. Вместо того, чтобы ложиться на сетчатку, фокус изображения оказывается за ней, и человек видит все в тумане, как если бы страдал очень сильной дальнозоркостью. Ныряльщик, у которого глаза защищены маской, видит под водой предметы несколько увеличенными. Они кажутся ему ближе, чем есть на самом деле, примерно на одну четверть истинного расстояния. Это явление связано с преломлением света, проникающего из воды через стекло маски в воздух внутри нее. Нырнув впервые, я протягивал руку за тем или иным предметом и, к своему смущению, обнаруживал, что моя рука коротка: не рука, а какая-то культяпка. То обстоятельство, что вода играет роль увеличительного стекла, весьма на руку хвастливым рыболовам…»

Явления из сферы естествознания подаются под уникальным углом зрения ныряльщика: «Каждому, кто купался в дождь, известно курьезное чувство ‘сухости’ под водой, когда не хочется вылезать из воды, чтобы не ‘промокнуть’. Ныряльщик, смотрящий снизу в сторону поверхности воды в дождь, видит, как ее прокалывают миллионы крохотных пик. Медленное и систематическое смешение пресной воды с соленой создает в море своего рода ‘марево’ – вроде того, какое видно над землей в жару. Мы наблюдали сильнейшее возбуждение среди рыб в прибрежных водах во время ливня. Они буквально сходят с ума. Маленькие рыбешки мечутся во все стороны. Сидячие обитатели дна лезут наверх, срываются и снова лезут, проявляя необычайную энергию. Кефаль и окуни бешено скачут под кипящей от дождя поверхностью моря. Они то и дело становятся торчком, разинув рты, словно глотают пресную воду. В дождливые дни в море царит хмельное веселье».

Кусто знает и сообщает нам, что «Море – настоящий мир безмолвия. Я говорю это с полным убеждением, опираясь на многочисленные наблюдения, хотя знаю, что за последнее время было немало написано о подводных звуках. Записи этих шумов продаются как фонографические курьезы, однако шумы явно преувеличены… Подводный звук настолько редкая вещь, что привлекает к себе обостренное внимание. Страх, боль, радость – все эти чувства выражаются обитателями моря беззвучно. Извечный круг жизни и смерти вращается совершенно бесшумно; и только млекопитающие – киты и дельфины – нарушают это безмолвие».

Одним словом, Жак Ив Кусто в своих книгах удовлетворяет самые разнообразные стороны любопытства читателя – как и мы не столько в этом разделе журнала, сколько во всех его рубриках стремимся поощрить любознательность и разные познавательные интересы взрослых и юных.

Последние десятилетия своей жизни Капитан, или как еще его называли, Командир Кусто, посвятил борьбе за сохранение чистоты нашего прекрасного океана, основав Общество Кусто. Так что, отдыхая на берегах всех доступных морей, дорогие взрослые и дети, не оставляйте бумажки на пляже: при том, что отходы человеческой деятельности – вещь естественная, будем искать урны даже в океанах наших метрополий!



© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru