Беседы о Земле (по Бекетову). Рассказ 7

О туманах, облаках и о водах небесных

Вся теплота на земле исходит от солнца. Внутренний жар земной слишком глубок и для нас нечувствителен, а теплота от печей наших и костров — всякий знает — ничто в сравнении с солнечною.

Днем солнце шлет теплоту свою на одну половину нашей земли, пока на другой ночь; а когда солнце закатится на нашей половине, и у нас наступит ночь, тогда настанет день на той половине, и теплота польется туда. От этой теплоты солнечной вода, которой так много на земле, то и дело обращается в невидимый пар, и пар этот носится повсюду в воздухе.

В ветряный летний вечер, когда на небе нет ни облачка, после солнечного заката, земля, нагретая днем, вдруг перестает нагреваться, ибо уж нет солнца, которое посылало ей свою теплоту, и земля начинает вдруг остывать; от нее так и пышет теплом, а между тем воздух, что лежит на самой земле, содержит в себе много пара. Охладится земля, охладится, разумеется, и этот воздух, а пар осядет на землю каплями росы. Если же земля охладится до 0, до точки замерзания, то пар сядет не каплями, не росою, а инеем. Самая сильная роса и в самом деле бывает в ясные, тихие летние вечера. Роса садится не сверху, не из тумана, а прямо из того воздуха, что около самой земли. Тумана и вовсе не видно, а роса или иней все-таки садятся. Садятся они на всякую вещь: на землю, на траву, на камни, — да еще на траву садятся обильнее, чем на самую землю, потому что трава скорее и сильнее остывает.

Самая обильная роса бывает в жарких странах, и притом в таких, где небеса по целым неделям и даже месяцам бывают безоблачны. Там утром роса просто капает с широких листьев крупными, светлыми каплями, иной раз даже льется с них, как после дождя.

Только в очень обширных, безводных и песчаных пустынях росы не бывает вовсе целый год. От росы, однако же, не далеко и до туманов и до облаков, а потом и до дождя. Если зимой вдруг отворим дверь со двора в теплое помещение, то из двери повалит пар, словно облако или туман. Туман ила облако это скоро рассеивается и проходит, куда? — не заметишь. Если чайник кипит в комнате, то заметить не трудно, куда девается пар, особенно, если самовар стоит около окна, зимой. Если пар этот бьет в окно, то как раз заметим, что он садится на оконных стеклах водяными каплями. В бане это еще легче увидеть: там всегда окна потные от пара.

Вот этот-то пар, что валит из избы на двор, и есть туман, или облако — назови, как хочешь, ибо и туман, и облако не что другое, как пар. Это пар видимый; он весь составлен из самых крошечных водяных капелек. Этот видимый пар, если его охладить еще больше, собирается крупными каплями, что садятся в комнате на стены и на окна, а на воздухе падают брызгами, т. е. просто дождем. Значит, можно сказать, что из чайника выходит облако, а из облака дождь.

Туман и облако не что другое, как водяной видимый пар, который носится или стоит в воздухе. Пар этот называем мы туманом, когда он носится или стоит около самой земли, — облаком, когда пар носится в высоте. Что туман и облако одно и то же, в этом можно увериться еще и другим способом. Бывает так, что один человек считает облаком то, что другому кажется туманом; мало того, одному и тому же человеку пар кажется то туманом, то облаком. Бывает это вот таким образом.

В гористых странах часто облака собираются ниже горных вершин, они будто окутывают собою бока гор. Человеку, который смотрит на горы издали, оно так и кажется, а другому, который стоит в тех облаках, кажется, будто он в тумане. Если и тот, что стоял поодаль, пойдет на гору да подойдет поближе к тем облакам, то и ему они покажутся туманом; значит, все в том, где пар носится: около земли, или в высоте, около нас, или вдали.

Всякий знает, что облака бывают разные, и что они бывают на разной высоте; одни очень густы, другие легкие; одни плывут крупными кучами, другие словно легкими перьями, барашками, то собираются они густыми полосами или пластами. Все это зависеть от густоты пара, из которого они составлены, и от ветра, который то разносит их, то собирает кучами, то разбивает на многие клочья. Нам, однако же, еще надо разобрать, откуда берется весь этот пар, что составляет облака.

Мы уже узнали, что везде в воздухе есть пар невидимый. Этот невидимый пар берется с океанов, с морей и со всяких вод текучих и стоячих, что повсюду попадаются на земле. Солнце беспрестанно греет эти океаны и моря, все эти воды, и часть их то и дело обращается в пар, который примешивается к воздуху. Можно себе представить, какое огромное множество пара беспрестанно поднимается в воздух, если вспомнить обширность хоть одних океанов с морями. Теперь уж легко понять, как это невидимый пар обращается в видимый, т. е. в туманы и облака. Об этом было уже говорено: мы уже доискались, что водяной пар, который подымается от кипятка, то же облако, и что это облако происходит от того, что невидимый теплый пар охлаждается и оттого становится видимым. Теперь надо знать, каким способом охлаждается пар в вольном воздухе. Дело это простое. Днем воздух со своим невидимым паром очень нагрет солнцем, ночью воздух остывает — тогда и выходит то же, что с паром, который выходит из чайника: часть его станет видимой и стелется туманом, или собирается облаками, если ветер поднимет его кверху и сгонит вместе.

Всякий видел, как вечером или утром стелется туман, сначала над рекой и болотами, словом, над водами, потом над низкими пойменными лугами, а затем иногда и повсюду. Всякий видел, как туман поднимается утром, и народ говорит нередко, что это роса поднимается. Тут в самом деле поднимается и роса, а вместе с ней и туман. Капли росы, что блестят на всякой былинке, от солнечной теплоты обращаются в пар. Если солнце еще не сильно греет, то этот пар остается видимым; когда же солнце начнет греть сильнее, то он отчасти взлетает невидимкой, а отчасти поднимается кверху утренним ветром.

Значит, с океанов и с морей, с вод текучих и стоячих, с сырых лугов и отовсюду ветер собирает пары, а солнышко, теплом своим обращает их отчасти невидимками, только оно не может рассеять их всех, и тогда накапливаются облака и тучи.

Вот еще что надо знать. В самое жаркое время лета на высоких горах лежит снег и лед, никогда не тающий. Те из вас, которые бывали на Кавказе, наверное видели это сами. Издали еще видны огромные Кавказские горы, и вершины их блистают, словно серебро. Когда ни посмотри туда, летом или зимою, белизна эта с них не сходит. На тех вершинах снег и лед не только вечно лежат, но там иногда снег идет среди лета: значит, на вершине холоднее, чем внизу. Чем выше поднимаешься, тем становится все свежее и свежее: значит, наверху воздух холоднее, чем внизу; на гору станешь подниматься в одной рубахе, а там понадобится теплая одежда. Теперь вот что выходит: ведь от тепла всякая вещь расширяется, а как расширится, так станет легче. Воздух, который лежит на земле, нагревается гораздо сильнее, чем тот, что наверху, потому что в него прямо пышет от земли, словно от печки: он от этого становится легче и поднимается кверху вместе с невидимым паром. Наверху его обхватывает холод, а пар из невидимки делается облаком.

Составители: Савельева Ф., Волкова Н.


© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру