Нашествие Батыя по Лаврентьевской летописи

Нашествие Батыя 1237 г. описано во всех русских летописях с теми или иными разночтениями, восходящими к разным авторам. Но все они рисуют страшную картину разорения Русской земли. Текст Лаврентьевской летописи не является ни самым полным, ни самым цельным: в нем заметны следы некоторой компилятивности. Но это древнейший летописный список, сохранивший в ряде случаев и наиболее ранние записи.

Текст печатается по изд.: Се Повести временных лет (Лаврентьевская летопись). Перевод А.Г. Кузьмина. Арзамас, 1993.

<…> В лето 6744 (1236). Было знамение в солнце, 3 августа, в воскресенье после обеда: было видно всем как месяц четырех дней (1). Той же осени пришли с восточной стороны в Болгарскую землю безбожные татары, и взяли славный Великий город Болгарский, и перебили оружием всех от стариков до юных и младенцев, и захватили много имущества, а город их сожгли, и всю землю их захватили <…>

В лето 6745 (1237) <…> В то же лето, на зиму, пришли с восточной стороны на Рязанскую землю, лесом, безбожные татары, и начали разорять Рязанскую землю и захватили ее до Пронска; захвалили и Рязань весь и пожгли его (2), и князя их убили, кого же взяли, одних распинали, других расстреливали стрелами, иным же завязывали руки назад; и много святых церквей предали огню, и монастыри и села пожгли, имущества немало отовсюду взяли; после этого пошли на Коломну.

Той же зимой пошел Всеволод (3), сын Юрия, внук Всеволода против татар, и сошлись у Коломны, и была жаркая сеча, и убили у Всеволода воеводу Еремея Глебовича и иных многих мужей убили; и прибежал Всеволод во Владимир с малой дружиной, а татары пошли к Москве. Той же зимой взяли Москву татары, и воеводу Филиппа Нянка убили за православную христианскую веру, а князя Владимира, сына Юрия, захватили, людей же перебили от старца до сущего младенца, а город и церкви святые огню предали, и все монастыри и села пожгли и, захватив много имущества, отошли.

Той же зимой выехал Юрий (4) из Владимира с небольшой дружиной, назначив вместо себя своих сыновей Всеволода и Мстислава (5), и поехал на Волгу с племянниками своими, с Васильком (6), Всеволодом (7) и Владимиром (8), и стал станом на Сити, ожидая к себе брата своего Ярослава (9) с полками, и Святослава (10) со своей дружиной; и начал Юрий князь великий собирать воинов против татар, а Жирославу Михайловичу поручил воеводство в своей дружине.

Той же зимой подошли татары к Владимиру, 3 февраля, на память святого Симеона, во вторник, за неделю до мясопуста (11). Владимирцы затворились в городе, где были Всеволод и Мстислав и воевода Петр Ослядюкович. Владимирцы затворились, а татары подъехали к Золотым воротам (12), ведя с собой Владимира Юрьевича (13), брата Всеволода и Мстислава, и начали спрашивать, в городе ли князь Юрий. Владимирца пустили по стреле по татарам, и татары также пустили по стреле по Золотым воротам; и потом сказали татары: «Не стреляйте». Они же замолчали. И татары подъехали к воротам и стали говорить: «Узнаете ли княжича вашего, Владимира?». Был он печален, Всеволод же и Мстислав, стоя на Золотых воротах, узнали брата своего Владимира. О горестное и слез достойное зрелище! Всеволод и Мстислав с их дружиной и все горожане плакали, видя Владимира. А татары отошли от Золотых ворот, объехали вокруг города и стали станом перед Золотыми воротами, как видеть глазу (14), множество воинов бесчисленное вокруг всего города. Всеволод же и Мстислав, жалея брата своего Владимира, сказали дружине своей и Петру-воеводе: «Братья! Лучше нам умереть перед Золотыми воротами за святую Богородицу и за правоверную веру христианскую». И воспротивился этому Петр Ослядюкович. И сказали оба князя: «Это все навел на нас Бог по грехам нашим». Как сказал пророк: не дано человеку ни мужества, ни мудрости, ни мысли против Господа; ибо как Господу угодно, так и есть, будет же имя Господне благословенно в веках. Великое зло случилось в Суздальской земле, и не было от крещения такого зла, как ныне. Но оставим это (15).

Татары разбили свои станы у города Владимира, а сами пошли и взяли Суздаль и святую Богородицу разграбили, и княжеский двор огнем пожгли, и монастырь святого Дмитрия пожгли, а прочии разграбили; а черниц старых, и попов, и слепых, и хромых, и горбатых, и больных, и людей всех иссекли, а юных чернецов и черниц, и попов и попадей, и дьяконов и жен их, и дочерей и сыновей их, всех увели в станы свои, а сами пошли назад к Владимиру.

В субботу мясопустную начали татары устанавливать леса и камнеметные орудия ставить до вечера, а на ночь воздвигли тын вокруг всего города Владимира. В воскресенье мясопустное, после заутрени, 7 февраля, на память святого мученика Феодора Стратилата, приступили к городу. И стоял плач великий в городе, а не радость, за грехи наши и неправды; за умножение беззаконий наших наслал Бог поганых <…> И взяли город до обеда; от Золотых ворот у святого Спаса вошли по примету (16) через городскую стену, а с севера от Лыбеди подошли к Ирининым воротам и Медным, а от Клязьмы к Волжским воротам, и так вскоре взяли Новый город (17). Всеволод и Мстислав и все люди бежали в Печерний город (18), а епископ Митрофан, а княгиня Юрьева с дочерью и со снохами и с внучатами, и другие княгини с детьми, и многое множество бояр и иные люди затворились в церкви святой Богородицы, и их без милости запалили огнем <…> Татары же силой отворили двери церковные и увидели, что дни в огне скончались, другие от оружия смерть приняли. И разграбили святую Богородицу (19), ободрали чудную икону (20), украшенную золотом, серебром, и драгоценными камнями. И монастыри все и иконы разграбили, а иные порубили, другие же взяли себе, и кресты честные и сосуды священные и книги ободрали, и одежды блаженных прежних князей, которые они повесили в церквах святых на память о себе, взяли себе в полон <…> И убит был Пахомий, архимандрит монастыря Рождества святой Богородицы, игумен Успенский, Феодосий Спасский, и прочие игумены и чернецы и черницы, и попы и дьяконы, от юного и до старца и сущего младенца; и тех всех иссекли, одних убивая, других же ведя босых и без покрывал в станы свои, умирающих от мороза. И видны были страх и трепет, так как на христианский род страх и колебание и беда распространились <…>

Татары, захватив Владимир, пошли, окаянные эти кровопийцы на великого князя Юрия, и одни пошли к Ростову, а иные к Ярославлю, а иные на Волгу на Городец, и те пленили все по Волге вплоть до Галича Мерьского; а иные пошли на Переяславль и взяли его и оттуда попленили всю страну и многие города до Торжка. И нет ни одного места, ни веси, и села редко, где бы не воевали татары на Суздальской земле. И взяли 14 городов, помимо слобод и погостов, за один месяц февраль на исходе 45-го лета (21).

Но мы вернемся к предстоящему. Пришла весть к великому князю Юрию: «Владимир взят, соборная церковь вместе с епископом, княгиней с детьми и снохами и внуками погибла в огне, старейшие сыновья Всеволод с братом убиты вне города, люди перебиты, а на тебя идут». Он же, услышав об этом, закричал громко, со слезами, плача прежде всего по православной вере христианской, и более всего о церкви и о епископе, и о людях, ибо был милостив, нежели о себе и жене и детях <…> И так он молился со слезами, когда внезапно появились татары <…> И пришли безбожные татары на реку Сить против великого князя Юрия. Услышав же об этом, князь Юрий с братом своим Святославом и с племянниками своими Васильком и Всеволодом и Владимиром, и с мужами своими пошел против поганых. И сошлись обе стороны, и была злая сеча, и побежали наши перед иноплеменниками; и тут убит был великий князь Юрий, а Василька захватили безбожные, и повели в свои станы. Случилось это зло 4 марта, на память святых мучеников Павла и Ульяны. И тут убит был князь великий Юрий на Сити-реке, и дружины его много побили; блаженный же епископ Кирилл взял мертвого князя, идя от Белоозера, и принес его в Ростов, и пел над ним положенные песни с игуменом и клирошанами и попами, со многими слезами, и положили его в гроб у святой Богородицы. А Василька Константиновича вели с постоянным понуждением до Шерньского леса (22), и когда стали станом, принуждали его много безбожные татары принять обычаи татарские, быть в их неволи и воевать за них. Он же никак не покорялся их беззаконию, и много укорял их, говоря: «О глухое царство, оскверненное! Ничем не заставите вы меня отречься от христианской веры, хотя и нахожусь я в великой беде». Они же скрежетали на него зубами, желая насытиться его крови. Блаженный же князь Василько помолился: «Господи Иисусе Христе, многократно мне помогавший, избавь меня от этих плотоядцев». И, еще раз помолившись, сказал: «Господи Вседержитель и нерукотворный царь, спаси любящих тебя и выполни просьбу, с которой я обращаюсь,— помоги христианам и спаси рабов твоих: детей моих Бориса и Глеба и отца моего духовного епископа Кирилла». И в третий раз он снова помолился: «Благодарю тебя, Господи Боже мой, предвижу, что обо мне останется славная память, потому что молодая моя жизнь от железа погибает, и мое юное тело увядает». И в последний раз помолился: «Господи Иисусе Христе Вседержитель! Прими дух мой, да и я почию в славе твоей». И сказал это и тотчас без милости был убит.

И был брошен в лесу, и увидела его некая верная женщина и поведала о том богобоязненному мужу поповичу Андриану. И взял он тело Василька и обвил его саваном и положил его в укромном месте. Узнав об этом, боголюбивый епископ Кирилл и княгиня Василькова послали за телом князя и принесли его в Ростов. И когда понесли его в город, множество народа вышло навстречу ему, печальные слезы проливая, лишившись такого утешения. И множество народа правоверного рыдали, видя, что отходит отец сиротам и кормилец, великий утешитель печальным, закатившаяся светоносная звезда во мраке пребывающая. Ведь Бог открыл ему глаза сердца на всех служителей Божьих, и он был как бы возлюбленным отцом для всех церковнослужителей, и нищих, и печальных; щедр он был на милостыню, помня слово Господа, гласящее: «Блаженны милостивые, ибо они будут помилованы». И Соломон говорит: «Милостынями и верой очищаются грехи». И так не обманули его надежды, то, о чем он просил Бога: «Господи, спаси любящих тебя». И сего блаженного князя Василька сопричислил Бог смерти, подобно Андреевой (23), кровью мученической омылся он от прегрешений своих, с братом и отцом Юрием, великим князем. И это было удивительным, ибо и по смерти соединил Бог тела их: Василька принесли и положили в церкви святой Богородицы в Ростове, где и мать его лежит, и тогда же перенесли голову великого князя Юрия, и вложили в гроб к телу.

Был же Василько лицом красив, очами светел и грозен, безмерно храбр на охоте, сердцем легок, с боярами ласков. Кто из бояр ему служил и хлеб его ел и чашу его пил, тот никому другому князю, за любовь его не мог служить; особенно сильно любил Василько слуг своих. Мужество и ум в нем жили, правда и истина с ним ходили, во всем был искусен, все умел. И сидел он в доброденствии на отцовском столе и на дедовском, и скончался так, как слышали. <…>

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Указание на знамение как бы предупреждает дальнейшие страшные события.

2. В летописи город упоминался в мужском роде. Во многих летописях отмечается отказ владимирского князя Юрия прийти на помощь рязанским князьям, может быть, поэтому, в Лаврентьевской летописи резко сокращен рязанский эпизод.

3. Всеволод Юрьевич (1213–1238), сын Юрия Всеволодовича, внук Всеволода Большое Гнездо.

4. Юрий Всеволодович (1189–1238), сын Всеволода Большое Гнездо, вел. кн. Владимирский.

5. Мстислав Юрьевич (1218–1238), сын Юрия Всеволодовича, внук Всеволода Большое Гнездо.

6. Василий Константинович (1209–1238), сын Константина Всеволодовича, кн. Ростовский с 1218 г.

7. Всеволод Константинович (1210–1238), сын Константина Всеволодовича, кн. Ярославский.

8. Владимир Константинович (1214–1249), сын Константина Всеволодовича.

9. Ярослав Всеволодович (1190–1246), сын Всеволода Большое Гнездо, отец Александра Ярославича Невского, вел. кн. Владимирский с 1238 г.

10. Святослав Всеволодович (1196-1252), сын Всеволода Большое Гнездо, кн. Суздальский с1238 г., вел. кн. владимирский с 1246 г.

11. Мясопуст (последняя неделя перед Великим Постом) в 1238 г. приходился на 7 февраля, вторник — 2 февраля. На 3 февраля вторник приходился в 1237 г., но мясопуст был ранее этого числа.

12. Золотые ворота во Владимире были построены в сер. XII в. при Андрее Боголюбском.

13. Владимир Юрьевич (ум. 1238), сын Юрия Всеволодовича.

14. В оригинале «назрееме»: предел, досягаемый взору.

15. Обычная ремарка летописца, вставляющего свое рассуждение при переписывании предшествующего текста.

16. Лестница, приставляемая к стене во время штурма.

17. Укрепления, возведенные в 1158–1164 гг. в западной части города

18. Первоначальные укрепления Владимира.

19. Владимирский собор Успения Пресвятой Богородицы.

20. Чудотворная Владимирская икона Божией Матери.

21. Летописец пользуется мартовским годом, то есть новый 6745 год от Сотворения мира начинался 1 марта.

22. Шерньский лес — лес между городами Кашином и Калязином.

23. Имеется в виду Андрей Боголюбский, который был убит в 1174 г. заговорщиками-боярами. В похвале Васильку есть ряд заимствований из некролога Андрею Боголюбскому.


 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру