Полководцы и витязи Московской Руси. Статья восьмая

ГЕРОИ ТРОИЦКОЙ ОСАДЫ

Одним из ключевых моментов русской истории начала XVII стали военные действия под Троице-Сергиевым монастырем. В годы Смутного времени (с 23 сентября 1608 года по 12 января 1610 года) осаждали польские отряды из войска Лжедмитрия II.

 

Троице-Сергиев монастырь, расположенный в 70 км к северу от Москвы, представлял собой хорошо укрепленную крепость, оборонительные укрепления которой протянулись на 1 км 250 м, имели 12 каменных башен. Оборонял монастырь, имевший в то время исключительно важное для снабжения Москвы значение, гарнизон из 2000-2500 человек под командованием воевод Григория Борисовича Долгорукова-Рощи и Алексея Ивановича Голохвастова. В крепостных башнях и на стенах было установлено 90 орудий и затинных пищалей.

 

В годы противостояния Москвы и Тушина мимо Троицкой обители проходила единственная, оставшаяся неперерезанной дорога из осажденной русской столицы. Чтобы установить полную блокаду Москвы выступившие из Тушинского лагеря польские отряды гетмана Петра Сапеги и полковника Александра Лисовского (около 15 тысяч человек, 63 орудия) 23 сентября 1608 года подошли к монастырю и блокировали подступы к нему. Осадные работы начались 1 октября, а 3 октября начался обстрел крепости из пушек. Убедившись в малой эффективности бомбардировки каменных укреплений монастыря, поляки начали вести минные галереи под его стены.

 

Во время вылазки 4 ноября русскими воинами был захвачен пленный, указавший место и время готовящегося подрыва Пятницкой башни монастыря. 9 ноября, по сигналу осадного колокола, 3 русских отряда атаковали противника и отбросили его от стен крепости. Воспользовавшись замешательство в польском лагере, участвовавшие в обороне обители крестьяне Никон Шилов и Слота проникли в неприятельскую минную галерею и взорвали сложенные там запасы пороха. Ценой своей жизни они уничтожили все осадные работы противника и его батарею на Красной горе. В другом бою "ведомые бойцы" стрелец Нехорошко и клементьевский крестьянин Никифор Шилов напали на польского полковника Лисовского. Шилов убил коня под полковником, а Нехорошко тяжело ранил неприятельского предводителя копьем в бедро.

 

За 16 месяцев осады защитники монастыря отбили 6 общих штурмов и, хотя понесли значительные потери (численность гарнизона сократилась в 3 раза), но смогли продержаться до подхода к монастырю войска Михаила Васильевича Скопина-Шуйского. 19 октября 1609 года в обитель прорвался отряд воеводы Давида Жеребцова (900 чел.), а 4 января 1610 года еще 500 ратников провел в монастырь воевода Григорий Валуев. Приближение основных сил Скопина-Шуйского вынудило тушинцев 12 января 1610 года снять осаду Троице-Сергиевого монастыря и поспешно отступить к городу Дмитрову.

 

ЗАЩИТНИК КРЕПОСТИ БЕЛОЙ

ВОЕВОДА ФЕДОР ФЕДОРОВИЧ ВОЛКОНСКИЙ

Свою службу царю и отечеству князь Федор Федорович Волконский (? – 1665) начал в 1618 году в небольшом чине стряпчего. Отец его Ф.И. Волконский Мерин был известным военачальником эпохи смутного времени, сыну удалось превзойти отца и заслугами и славой. Кроме того, Федор Федорович стал третьим в череде русских полководцев (после Владимира Мономаха и Андрея Курбского), оставившим письменное жизнеописание. Его Летописец, к сожалению остающийся неопубликованным, является ценнейшим историческим памятником, запечатлевшим многие важнейшие события XVII столетия.

 

Уже первые самостоятельные шаги юного князя на государевой службе оказались успешными. В 1618 году Москву осадило польское войско королевича Владислава. Плечо к плечу с ветеранами прошлых битв, с саблей в руке Федору Волконскому пришлось рубиться с врагом, попытавшимся штурмовать русскую столицу, но отбитым с большим уроном. За оказанное отличие он был награжден чином стольника.

 

В то тревожное время хорошей военной школой для юных русских дворян была служба на южных "украйнах", подвергавшимся частым татарским нападениям. Сторожевая и полковая служба на этих рубежах была опасна, малейшая оплошность грозила тяжкими последствиями, поэтому в украинные полки и южные города и остроги старались направлять лучших командиров и воевод. С 1625 года в их числе упоминается и Федор Волконский, вскоре ставший воеводой в Ливнах, одной из основных пограничных крепостей. Одной из форм поощрения отличившихся служилых людей была в то время придача поместного оклада. Видимо неплохо справлялся со своими обязанностями наш герой если в 1629 году его оклад превысил поместный надел отца, старого заслуженного московского служаки.

 

С началом русско-польской войны 1632-1634 гг. Федор Федорович был направлен на западный рубеж, став воеводой в только что завоеванной крепости Белая. Основные события разворачивались тогда под Смоленском, осажденным армией М.Б. Шеина и никто даже не мог предположить, что вскоре новым центром противостояния двух держав станет крошечная крепостица, где сидел на воеводстве князь Волконский.

 

Вскоре обстановка под Смоленском резко ухудшилась – на помощь осажденному польскому гарнизону пришел новый король Владислав IV, армия которого окружила русский лагерь. Бельский воевода как мог, пытался помочь оказавшимся в трудном положении Шеину. Его отряды атаковали польские разъезды, перехватывали неприятельские обозы, отражали ответные нападения врага.

 

Однако капитуляция армии Шеина на исходе зимы 1634 года изменила обстановку на рубеже. Король Владислав не скрывал намерения закрепить достигнутый успех. Дав своей армии краткий трехдневный отдых он двинул свои войска на крепость Белую, прикрывавшую дорогу на Москву. Узнав об этом, Волконский собрал в осаду всех бывших у него под рукой ратных людей и ополченцев - немногим более 1000 человек. Но огромное неравенство сил не смутило волевого и решительного воеводу.

 

Подойдя к русской крепости, король остановился в Михайловском монастыре и направил в Белую парламентеров, требуя немедленной сдачи города, "не дожидаяся ево королевского гневу". В противном случае непокорным грозили смертью. При этом королевские посланцы сослались на капитуляцию главных русских воевод под Смоленском. Но Волконского это нисколько не смутило. "Шеин мне не в образец! – заявил он полякам. – Угрозы ваши мне не страх внушают, но большую отвагу". Защитники Белой решили биться до конца, "засыпав врата градские".

 

Тогда, понадеявшись на многочисленность своего войска, Владислав бросил его на штурм. Тем не менее все атаки врага были отбиты. Королю поневоле пришлось перейти к правильной осаде Белой. Поляки попытались взорвать укрепления Белой с помощью подземной мины, однако горокопы не смогли точно проложить галерею и при взрыве фугаса, нисколько не повредившего крепостных сооружений, погибло два ротмистра и около ста пехотинцев. Вскоре, однако, противнику удалось подорвать стены города. Вновь наемная пехота польского короля пошла на штурм Белой. Но русским удалось отбиться. Вслед за этим, во время вылазки им удалось уничтожить отборный полк Вейгера и ранить самого короля. Захватив пленных и знамена Волконский благополучно отошел в крепость, которой после всего произошедшего поляки дали название "Красная". Дело шло уже о королевской чести и Владислав решил продолжить осаду. Решение было безусловно ошибочным, ибо победить поляки уже не могли. Стоявшая под Белой, армия страдала от жестоких весенних заморозков и бескормицы. Даже король вынужден был уменьшить свой рацион, съедая за обедом половину курицы, другую ему приходилось оставлять на ужин. Через 8 недель и 3 дня осады Владислав решил прекратить военные действия и начать мирные переговоры с Россией. Так стольник и воевода Волконский с горсткой остававшихся у него людей победил всю польскую армию. Всего в боях под городом противник потерял не менее 4 тысяч человек.

 

После заключения мира Волконский триумфально вернулся в Москву, повесив в Успенском соборе 8 захваченных его людьми неприятельсикх знамен.

 

Царь Михаил Федорович щедро наградил героя. пожаловал ему атласную шубу, золотой кубок и вотчинную грамоту на 700 четвертей земли. 8 июля 1634 года князю Волконскому было сказано окольничество.

 

Слава Федора Федоровича сравнялась со славой князя Пожарского, он вошел в круг ближайших советников царя. В последующие годы окольничий Волконский выполнял важнейшие посольские поручения, возглавлял Казацкий приказ, в 1643 году был послан на воеводство в Астрахань. При Алексее Михайловиче принимал участие в разработке Соборного Уложения, затем был послан строить в заонежских погостах новую крепость Олонец.

 

Во время Псковского бунта 1650 года князь Волконский был послан в город с одним лишь дьяком Герасимом Дохтуровым, не побоялся вступить в конфликт с мятежниками, был ими "бит дреколием" и брошен в тюрьму. Только после усмирения бунта он был выпущен на свободу. Твердость и мужество князя поразили царя. За псковскую службу Федору Волконскому было сказано боярство.

 

После присоединения к Московскому государству Украины он был назначен первым русским воеводой Киева и принял участие в разгоравшейся тогда войне с Речью Посполитой. Желая помочь основным силам, Волконский организовал несколько успешных походов против остававшихся на Украине польских войск. В дальнейшем постаревший князь управлял Сыскным приказом и вновь был направлен на военную службу лишь в 1662 году, когда вспыхнуло восстание в Казанской земле. Этот поход стал последним в жизни Волконского. Подавив бунт, он в 1664 году выехал в Москву, но смог добраться лишь до Казани. В этом городе Федор Федорович почувствовал себя плохо и в феврале 1665 года скончался.

 

ПОДВИГ НЕВЛЯНИНА РАДЕЦКОГО

Изобилующая описаниями сражений, походов и осад ратная летопись Отечества невероятно скудно сообщает о личных подвигах русских воинов, все победы приписывая исключительно государям или, в лучшем случае, большим воеводам. В Московский период Российской истории исключением из этого правила стали рассказы о геройской доблести: князя Василия Ухтомского, в 1469 г. при нападении в устье Камы татар на русские корабли-насады прыгавшего с одного неприятельского судна на другое и разившего врагов дубиной-ослопом, суздальского сына боярского Ивана Шибаевича Алалыкина, пленившего в Молодинской битве 1572 г. Дивей-мурзу, стрельца Нехорошки и крестьянина Никифора Шилова, ранивших во время Троицкой осады 1608-1610 гг. польского полковника Александра Лисовского. Поэтому самого пристального внимания заслуживает подробное сообщение о подвиге невлянина Григория Радецкого, отличившегося в годы Смоленской войны 1632-1634 годов.

 

К началу 1630-х годов Россия уже почти оправилась от удара нанесенного ей польскими и шведскими интервентами в начале XVII века. Собрав большую армию, наняв иностранных офицеров и солдат, царь Михаил Федорович решил начать борьбу за возвращение потерянных в годы Смутного времени западных земель. Событием, ускорившим начало военных действий, стала кончина польского короля Сигизмунда III, последовавшая 30 апреля 1632 г. Стремясь использовать сложившуюся ситуацию, русское правительство пошло на демонстративное нарушение условий Деулинского перемирия, заключенного 1 декабря 1618 года сроком на 14,5 лет. (Формально действие его заканчивалось 1 июня 1633 г.). Решение властей о начале войны с Польшей до истечения перемирных лет поддержал Земский собор, состоявшийся в Москве в июне 1632 г. 3 августа 1632 г. передовые части армии, верховное командование которой было вручено боярину Михаилу Борисовичу Шеину и окольничему Артемию Васильевичу Измайлову, выступили в поход на Смоленск. Борьба за этот город стала центральным событием войны и привлекла к себе основное внимание историков. Однако ожесточенные бои с польско-литовскими войсками шли по всей линии границы. В ходе этих столкновений русским войскам удалось овладеть городами Кричевым, Серпейском, Дорогобужем, Белой, Рославлем, Трубчевском, Стародубом, Почепом, Новгородом-Северским, Батуриным, Себежем и Красным. Тогда же был освобожден Невель, о взятии которого в интересах нашего рассказа следует рассказать подробнее. Еще в октябре 1632 г. перебежчики сообщили великолуцкому воеводе князю Петру Александровичу Репнину о том, что "на Невле литовские люди немногие, а из Литвы на Невль прибылых людей не чают". Сославшись с Москвой и получив указ о походе под Невль, Репнин в ноябре 1632 года направил к этому городу войско под командованием голов Петра Лукомского и Семена Мякинина. Захватив невельский острог, русские воины блокировали польский гарнизон в "Верхнем городе". 15 ноября осажденные сдались. Часть сдавшихся солдат во главе с капитаном Петром Муровицким победители отпустили, но 68 "польских и литовских людей и русских казаков" с ротмистром Василием Обрутцким били челом московскому царю, просясь в русское подданство. Вместе с домочадцами (216 человек) их отослали в Москву. В качестве трофеев в Невле русским досталось 13 пушек (12 пищалей и тюфяк), 25 затинных пищалей, 8235 ядер, 3 пуда дроби к тюфяку, 24 пуда пороху и пуд свинца. Воеводой в завоеванный город был направлен Никифор Плещеев.

 

Тем временем война разгоралась, охватывая все новые территории. В конце мая 1633 года великолуцкий и невельский воеводы провели совместное нападение на Полоцк – одну из самых удачных операций в ходе Смоленской войны. Направленными в поход войсками командовали уже известные нам головы Петр Лукомский и Семен Мякинин. Вести русскую рать вызвался один из невельских "здатчиков" Григорий Радецкий. Войско подошло к хорошо укрепленному Полоцку 3 июня 1633 года скрытно, за час до рассвета. Противник не ожидал нападения, пользуясь этим головы решили незамедлительно атаковать полоцкий острог. Преодолев ров и взойдя на вал, "вож" Радецкий сделал пролом в острожной стене, через который в эту часть города проникли стрельцы. При этом он "ссек" литовского дозорщика. Вслед за этим отважный невлянин в одиночку перебил караул в городских воротах, сбил с них замок и впустил в острог дворянские сотни. Большая часть Полоцка с ходу была захвачена русскими воинами. Захваченные врасплох жители не смогли организовать сопротивление. Многие из них погибли либо от русской сабли, либо в огне начавшихся пожаров, либо в водах реки Полоты в попытке уйти от торжествующих победителей. Немногие уцелевшие "литовские люди" во главе с подвоеводьем Яном Лисовским укрылись во внутренних каменных цитаделях – Верхнем и Нижнем замках. Захватив богатые трофеи и пленных (в том числе "князя Криштопа Соколинского, племянников родных Яна да Данила Михайловых детей Корсаков да Юрья Побединского") русское войско 6 июня беспрепятственно вернулось в свои города.

 

Заслуга Григория Радецкого в одержанной над врагом победе была настолько очевидной, что не могла не остаться без награды. Отличившемуся невлянину было выдано: 40 соболей, ценою в 20 рублей, ковш, весом в 1,5 гривенки (фунта) серебра. В довершение "он же Гриша за тое ж службу верстан з городом по Невлю". Дальнейшая судьба нового невельского помещика неизвестна. По-видимому, после возвращения Невля Речи Посполитой (по условиям Поляновского мира) он, вместе с другими дворянами и детьми боярскими (49 человек) был переведен в Великие Луки.

 

РАЗРЯДНАЯ ЗАПИСЬ О ПОДВИГЕ ГРИГОРИЯ РАДЕЦКОГО.

"А что Микифора Плещеева на Невле ко государю службы. И выписано из его Микифоровых отписок и ис послужных списков 141 и 142 году (7141 и 7142 гг. от Сотворения мира – 1633 и 1634 гг. от Рождества Христова. – В.В.).

 

В прошлом 141 году июня в 22 день писал ко государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии с Невля воевода Микифор Плещеев, что маия в 29 день, свестясь он Микифор с лутцким воеводою со князем Петром Репниным, посылал с Невля государевых ратных людей голов с сотнями дворян и детей боярских торопчан и холмич, и невлян и с сотники стрелцов, а велел им сходитца с лутцкими ратными людми в Невелском уезде на Язне, идти под Полотцк и дат им вожа невелского здатчика Гришу Родетцкого. И государевы невелские ратные люди с лутцкими ратными людми сошлись в Невелском уезде на Язне и пошли за рубеж под Полотеск маия в 30 день. И июня в 6 день государевы ратные люди на Невль пришли дал бог здоровою. А сказали ему, что де июня в 3 день пришли они под Полотеск ночью, до света за час. И тот де вож Гриша Радетцкой привел их к острогу и в ров де он вшол первой человек, а изо рву на вал и острогу четыре тынины выломил. И как де он Гриша в острог вшол и пришол де к нему к пролому литовской дозорщик и он де того дозорщика ссек. И за ним де Гришею вошли в острог сотники с невелскими и с лутцкими стрелцы. И караул он, Гриша, в острожных воротах скрал и стражника и караулщиков побил, и в городовых воротех замок збил и ворота отворил. И государевых ратных людей в Болшой острог впустил. И Болшой острог взяли и выжгли и литовских многих людей побили. И наряд, и знамена, и барабаны, и языки литовские поимали. И многие де литовские люди во дворех погорели, а иные многие в Двине-реке и в Полоте-реке потонули. И острог и башни и по башням многой наряд погорел. И во рву стоячей остреной тын и всякие острожные крепости и в остроге дворы и лавки, и гостинный двор и за Полотою посады выжгли и высекли без остатку. А в Малом де городке с подвоеводьем с Лисовским отсиделись литовские люди немногие. И из городка де литовские люди выходили на выласку и на выласках литовских людей побили. И с тою службою и с сеунчом прислал он, Микифор, ко государю к Москве невлянина Федора Лодыженского. Да в языцех прислал литовских людей 7 человек, да знамя, да два правпора, да барабан. А две пищали затинные оставил на Невле. А ныне те пищали на Луках. Да невелские ж ратные люди с лутцкими ратными людми вместе взяли пищаль полуторную медную большую, да колокол, да барабан.

И за ту службу и за прмысл писано от государя к нему Микифору с похвалою".

(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. А. № 163. Л. 104-108)

 

 


Страница 1 - 1 из 2
Начало | Пред. | 1 2 | След. | КонецВсе

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

 
 
 
Rambler's Top100

Веб-студия Православные.Ру