Изображение кондакарного пения на иконе «Покров Богоматери»

На иконе "Покров Богоматери" — Новгородская таблетка XV в.¹, изображен Роман Сладкопевец², который стоит на амвоне в окружении певцов. Роман изображен со свитком, на котором написан текст кондака Покрову Богоматери "Дева днесь предстоит в церкви" (см. вклейки № 2, 3, 4). Возникшая на Руси в XII в., иконография Покрова Богоматери была написана в память о событии Х в. в Константинополе. Империя вела в это время войну с сарацинами, и Константинополю угрожала опасность вражеского нападения. Андрею Юродивому и его ученику Епифанию (в правом нижнем углу), молящимся во Влахернском храме, во время Всенощной было видение Богоматери в воздухе, окруженной ликом святых и ангелов, которая невидимо для всех защищала народ своим покровом. На иконе Богоматерь изображена стоящей под сенью и молящейся с воздетыми руками³. Ободрившись, греки отразили нападение сарацин. Второй сюжет посвящен Роману Сладкопевцу (V—VI в.). Роман изображен в окружении хора. Его фигура расположена в центре нижнего ряда, на амвоне среди народа. Св. Роман поет кондак, в левой руке у него свиток с текстом его первого кондака Покрову "Дева днесь предстоит в церкви". Песнопения обычно пели на память, но тексты кондаков были очень большими — 20—30 строф, связанных одной общей темой и написанных одним общим размером. Эта характерная особенность: для пения кондаков певцу нужен текст; это отмечено иконописцем. То, что певец кондаков должен был петь кондак с текстом в руках, свидетельствует о респонсорной традиции пения кондаков: обширные тексты кондаков певцу было трудно запомнить. Он пел строфы по тексту, а хор подпевал рефрены кондака на память.

Таким образом, на иконе изображено респонсорное пение кондаков, состоящее из сольного исполнения строф Романом Сладкопевцем и хорового пения припевов. Поющий солист доминирует над хором, который, возможно, пел не только припевы, но и тянул исон во время пения солиста. Солист здесь не является дирижером, на что указывает свиток в его руках, по которому он поет кондак, руки певца заняты. В то же время существовали иконы, на которых есть изображения хоров, руководители которых явно выполняют функцию регента или головщика. Сливаясь с хором, он выглядит как один из певцов, распознать регента можно только по поднятым вверх рукам, специально сложенным пальцам — хейрономическом знаке, являющимся дирижерским жестом.

История создания кондака окружена таинственными сказаниями, отраженными в житии Романа Сладкопевца — дьякона Влахернской церкви Константинополя. Нередко иконография Покрова содержит более развернутую композицию: наряду с основным сюжетом включено изображение истории возникновения кондака. Такова икона XVIII в. из собрания Музея им. Андрея Рублева (см. вклейку № 1)⁴. На ней Богоматерь с группой святых и ангелов стоит с воздетыми руками, в молитвенной позе. В нижнем ряду изображен Роман в дьяконских одеждах, он поет кондак, держа в руке свиток. За ним — хор певцов, подпевающих припевы, царица, Епифаний и блаженный Андрей, который указывает перстом на свое видение — молящуюся Богоматерь, покрывающую народ омофором. Кондак как вид восточно-христианской гимнографии по преданию был дарован св. Роману свыше, по наитию. Житие св. Романа повествует о том, как накануне праздника Рождества Христова св. Роману во сне явилась Богоматерь, повелевшая ему съесть свиток. Этим она даровала св. Роману великую силу творчества и искусство пения, вопреки его природным способностям. Сказание отражает идею интуитивного божественного озарения. Идея богоданности церковного искусства, основанная на триаде, — от Бога с помощью небесных сил или людей достойных — святых, пророков, божественные откровения передаются людям. Житие Романа Сладкопевца, поэта и мелода, — яркий образец подобного понимания богодухновенности церковного искусства. В нем все творчество св. Романа представле¬но как откровение, дарованное Богоматерью. Появление нового вида церковного певческого искусства — кондака, представлено как милостивое дарование творческих способностей дьякону Роману — человеку, над которым все насмехались за его неспособность к пению. Упомянутый мотив из жития св. Романа иллюстрируется миниатюрой в Троицком, или Лаврском кондакаре XIII в. К сожалению, миниатюра кондакаря XIII в. имеет много утрат, но сюжет этот неоднократно повторялся, он представлен и на многих иконах "Покров Богоматери", особенно на иконах XVII—XIХ вв. Явление Бо¬гоматери св. Роману изображено и на иконе "Покров Богоматери" середины XVIII в.

В левой верхней части иконы "Покров Богоматери" изображен благословляющий Христос, ниже — история из жития св. Романа: явление ему Богоматери. В этом фрагменте две фигуры — св. Роман, спящий на ложе, возле него изображена Богоматерь, склонившаяся над ним с благословляющей десницей, в левой руке Она держит свиток, который подает Роману, повелевая его съесть. Фрагмент имеет множество надписей: над фигурами — Роман, Матерь Божья. На поле, слева от изображения, надпись, которая объясняет содержание клейма: "Явися Пресвятая Роману снедь даде ему свиток снести" (Явилась Пресвятая Роману и дала ему еду — свиток). Богородица дала Роману съесть свиток книжный — символ премудрости Божьей. Таким образом, русская иконография отображает зарождение нового жанра — кондака, вошедшего в мир путем божественного откровения. Поскольку кондак — это песнопение, дарованное свыше, отношение к нему было особым, для кондака существовал специальный распев — кондакарный, отличающийся мелизматической распевностью, который записывался особой кондакарной нотацией.

Примечания:

1. Лазарев В. Н. Страницы истории Новгородской живописи. Двусторонние таблетки из собора св. Софии в Новгороде. М., 1983.
2. И. Гарднер в одной из своих работ отмечает, что иконография "Покрова" изображает пение кондаков и свидетельствует о сольном исполнении кондаков (Gardner J. von. Einige Beobachtungen über die Einshubsilben im altrussischen Kirchengesang // Die Welt der Slaven. Jg. XI. H. 3. 1966).
3. На новгородской иконе омофор держат ангелы, на московских покров находится в руках Богоматери.
4. Музей им. Андрея Рублева. Из новых поступлений: Каталог выставки из фондов Музея им. Андрея Рублева. 1988—1992. М., 1995. Илл. 34.